Королевство Арагон

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Королевство Арагон

Арагон являлся федерацией автономных владений. Королевство Арагон и графство Барселона, которому подчинялись остальные графства, включая Руссильон и Серданию на севере Пиренеев, объединились в результате брака Петронилы и Рамона Беренгера в 1137 году. Хайме I объединил королевство Валенсия и Балеарские острова. Законный правитель Арагона управлял государствами-членами федерации по-разному, в каждом отдельном случае строились индивидуальные отношения между монархом и вассалами, которых представляли палаты представителей, кортесы (каталонцы впервые созвали кортесы в 1218-м, Арагон — в 1247-м, а валенсийцы в 1283 году). Договорные отношения между правящей элитой воплощались в клятвах верности и обоюдном признании прав и обязанностей сторон. В начале XII века арагонцы принесли королю Альфонсо I недвусмысленную присягу: «Мы, кто ничуть не хуже тебя, а вместе — сильнее, признаем тебя своим королем и господином при условии, что ты станешь соблюдать наши права и свободы, а если нет, то нет».

НАСЕЛЕНИЕ И ПРИНЦИПЫ ЗАХВАТА ЗЕМЕЛЬ

Население этих территорий в начале XII века значительно изменилось. Альфонсо I Арагонский вывез несколько тысяч семей мосарабов из Андалусии в 1126 году, чтобы заново заселить захваченные земли вдоль среднего течения Эбро, а выходцы из Арагона, Каталонии и Южной Франции перебрались в такие города, как Валенсия, почти полностью христианские. В целом население Арагона, Таррагоны, Тортосы, центральных и южных районов королевства Валенсии и Балеарских островов (около 30-35% от общего числа жителей страны) было мусульманским (мудехар). Мусульманскими были и распространенные в тот период стили архитектуры и ремесла в этих районах. По всему Арагону можно найти небольшие приходские церкви XIII века, оформленные в стиле мудехар. Орнамент деревянных потолков, замысловатые двери из множества соединенных кусочков дерева (артесонадо), гончарные изделия и техника изготовления глазурной плитки асулехос в Манисесе и Патерне (где до сих пор используют арабские печи для обжига) также являются частью этой культурной традиции. Евреев было не так много, как в Кастилии, однако они составляли 5-7% от общей численности населения в три четверти миллиона человек.

Первоначальные условия оккупации христианскими мигрантами прибрежных районов между Тортосой и Мурсией свидетельствовали о стремлении договориться с местным населением. Хайме I, ясно осознававший пределы человеческих и военных сил, позволил мусульманам продолжать исповедовать их религию, иметь гражданские институты и вести хозяйство под юрисдикцией светской и религиозной власти. Плодородные долины Леванта, которыми он столь восхищался, с аккуратными фермами и тщательно продуманной системой ирригации, несомненно, укрепили его желание сохранить эту продуктивную систему. Однако на Майорке он проявил гораздо меньше благосклонности к бывшим владельцам земель, разделил Балеарские острова пополам — половину королю, половину знати и церкви, заставив местное арабское население работать на полях в качестве арендаторов, прикрепленных к земле. Мурсия, захваченная Кастилией в 1243 году, получила особый статус полуавтономного мусульманского королевства. С 1257 года король Кастилии Альфонсо, видимо, оказывал давление на мусульманского правителя, и местной знати пришлось отдать свои земли христианским поселенцам, что объясняет волну протестов и восстаний, распространявшихся по Валенсии, Аликанте, Мурсии и Андалусии в 1260-х годах. Когда Хайме I восстановил порядок, повторное заселение территории каталонцами произошло по подобию оккупации Андалусии: большие участки земли получили городские советы, военные ордена и знать. Мурсия, которую вновь отобрал у мусульман Хайме II, сдалась Кастилии в 1304 году.

Значительный вклад Каталонии в состав населения Мурсии указывает на то, что стремление к захвату северо-восточных графств при Хайме I не угасало. Когда расширение графства на юг достигло границ, согласованных с Кастилией, Каталония перенесла внимание на Средиземноморье, установила постоянное присутствие в Северной Африке и вмешалась во внутреннюю политику Италии, получив право управлять Сардинией. Кроме того, от Леванта до Фландрии начали функционировать консульства, а два греческих герцогства, Афины и Неопатра (Новые Патры), которые алъмогавары, каталонские отряды легкой пехоты, отняли у Византии, были объединены в Арагонскую федерацию. Морская экспансия стала стимулом к росту каталонского промышленного экспорта в обмен на рабов и восточные специи, отчего каталанский стал lingua franca средиземноморской торговли, а торговые традиции Каталонии сделались первым сводом правил морского торгового права, Морского кодекса (Llibre del Consolat de mar). «Золотой век» торговли и морской экспансии достиг пика к середине XIV столетия. Свидетельств былого могущества и процветания особенно много в Барселоне, эпицентре экспансии, с ее кафедральным собором, церковью Санта-Мария-дель-Мар, зданием Консей-де-Сент (Совета Ста), биржей Лотха, дворцом Женералитат (постоянным местом заседаний каталонского парламента) и Атарансас Реалес (судостроительными верфями), ныне — Морским музеем.

Развитие городов иберийского Леванта началось позже, чем в Кастилии, однако к XIII веку такие поселения, как Барселона и Валенсия, и их институты местного управления начали стремительно развиваться. Городские олигархи, «почетные жители» поселений, были связаны с землевладельцами-аристократами, но эти восточные города отличала более высокая степень политической активности богатых горожан и купцов. Эти городские жители были куда гражданственнее феодалов и на протяжении веков обеспечивали своим городам инициативы и свободу.

Дворец Женералитат в Барселоне

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ СПАД

Если шедевры каталонского искусства до сих пор доступны взору, то о факторах, обеспечивших их появление, этого не скажешь. Внимание обычно приковывают несколько выдающихся правителей, которые сменяли друг друга с 1213 по 1410 год и обеспечили стране стабильность. Крепкая власть, рост капитала и торговля рабами и специями, очевидно, способствовали авантюрам и предприимчивости. Вклад короны, вероятно, был не слишком значителен, судя по жалобам королей на отсутствие средств. Что касается мнения о том, что ранняя форма конституционализма (пактизм) во второй половине XIV века пробудила завоевательный дух каталонцев, то права и свободы Арагонская федерация обрела лишь после долгой борьбы с монархией с 1265 по 1348 год, причем эти права и свободы распространялись исключительно на знать и городских олигархов.

Каким бы ни было объяснение, выплеск каталонской энергии очень быстро пошел на спад, еще до чумы 1348 года, которая распространилась по Балеарским островам, а затем перешла на Иберийский полуостров и свирепствовала в каталонских графствах, волна за волной, следующие сорок лет. С 1340 года по конец XV века Каталония потеряла половину населения. Арагон, Балеарские острова и Валенсия, вероятно, пострадали тоже сильно, но довольно быстро оправились, а Валенсия относительно стабильно развивалась уже с конца XIV века.

Как обычно бывает, чума пришла после голода и войны и стала последней каплей в серии кризисов, которые поразили Иберийский полуостров. На протяжении XIV века в целом сильно ухудшились погодные условия, ситуацию усугубили междоусобные войны и повсеместное опустошение сельской местности. Землевладельцы ответили на рост инфляции и общее снижение доходов от земли, естественно, увеличением оброка, либо стремились расширить свои земли за счет короны или городской собственности. Эти социальные и экономические беды усугубились десятилетней войной (1356-1366), которую король Арагона был вынужден начать против кастильской экспансии. В ходе войны Арагону пришлось пойти на дальнейшие уступки знати и ее представителям в кортесах, одновременно — и тщетно — сдерживая притязания Кастилии. К 1412 году кастильская гегемония стала неоспоримой, и та династия, которая, как считают некоторые исследователи, обеспечила стабильность развития Каталонии, была уничтожена. Кастилия посадила на трон Арагона новую династию (Трастамара), из молодой ветви правящей кастильской семьи.

КРИЗИС XV ВЕКА

Экономические и политические конфликты, постигшие население восточных королевств, переросли в гражданскую войну 1462-1472 годов. С 1435 года напряжение в сельской местности усугублялось ростом недовольства городских жителей. Ремесленники и рабочие, производители и экспортеры противостояли рантье и импортерам, требуя реального производства и расширения городского самоуправления. Пика своего конфронтация достигла в ходе семейной ссоры между Хуаном II (1458-1479) и его сыном Карлосом. Каталонская элита видела в Карлосе защитника каталонских привилегий и свобод. К началу 1460-х годов, когда принц уже умер, Каталония пригласила Энрике IV Кастильского, очередного представителя династии Трастамара. Каталонская элита открыто выступала против Хуана II, которого поддерживали Арагон, Валенсия и Майорка. А Людовик XI, король Франции, предложил Хуану помощь в надежде получить две каталонские провинции — Серданию и Руссильон на севере Пиренеев.

Понадобился крестьянский бунт, чтобы король Фердинанд II, сын и наследник Хуана II, прислушался к голосам крестьян, в основном свободных собственников земли из северных районов Каталонии, где отсутствовала чрезмерная концентрация собственности, а сеньоры были довольно снисходительны. Так называемый «Приговор Гваделупы» 1486 года позволил крестьянам за относительно небольшую сумму выкупать себя из кабальной зависимости, и так в средневековой Каталонии сложился крепкий фермерский слой, который сыграл важную роль в развитии региона. Данные события отразили демографический и экономический спад, а также политическую зависимость Каталонии от Кастилии. Тем временем Арагон и Валенсия продолжили медленное, но стабильное восстановление.