РАМИРЕС САНЧЕС ИЛЬИЧ (КАРЛОС)

РАМИРЕС САНЧЕС ИЛЬИЧ (КАРЛОС)

(род. в 1949 г.)

«Патриарх международного терроризма», создатель «террористического интернационала», террорист № 1 второй половины XX века, отметивший свой путь многочисленными взрывами, убийствами, похищениями людей, угонами самолетов. О его кровавой деятельности австралиец Патрик Белами написал книгу «Карлос Санчес: путь террориста», а в 1997 году он стал прототипом главного героя голливудского блокбастера «Шакал».

Было у отца три сына. Старшего звали Ильич, среднего – Ленин, младшего нарекли Владимиром. Так отец, фанатично преданный марксизму, решил назвать своих детей в честь вождя мирового пролетариата В. И. Ленина. Мировая слава досталась старшему из сыновей, слава страшная, кровавая. Полиция многих стран в его поисках сбивалась с ног, а он благополучно уходил, творя свое черное дело. Известный под псевдонимом Карлос или Карлос-Шакал, Ильич был причастен к наиболее громким терактам 70–80-х годов XX в. и к убийству более 80 человек. В общем, недаром он считался тогда террористом № 1. На его счету – похищение людей, угоны самолетов и сотни жертв. Этот «солдат палестинской свободы» в разные годы работал на Вади Хаддада, Муамара Каддафи, Саддама Хусейна, Хафеза Асада, Ясира Арафата, Фиделя Кастро, Джорджа Хаббанса, итальянские «Красные бригады», колумбийскую М-19, германскую РАФ, являясь при этом свыше двух десятилетий культовой фигурой для западных молодых экстремистов. В то же время он посещал Берлин, Прагу, Будапешт, где имел контакты с сотрудниками органов госбезопасности социалистических стран, был гостем румынского диктатора Н. Чаушеску, выполняя его «заказы» по устранению политических противников в других странах. Его знали лично и руководители таких соцстран, как Болгария, Венгрия, Югославия – Т. Живков, Я. Кадар и И. Тито. О нем сложилось немало легенд, и ему приписывали даже те теракты, к которым он не имел никакого отношения. «Революция является для меня высшим наслаждением», – заявил он как-то в одном из интервью. Красиво сказано, но за этими словами скрывались обыкновенное самолюбование, садизм, наслаждение властью над жизнью и смертью.

Терроризм живуч и действительно внушает страх своей жестокостью, непредсказуемостью. А грань между террористом и бандитом, даже при различии в целях, весьма условна, поскольку методы их действий схожи. Главное то, что и те, и другие сеют страх.

Ильич Рамирес Санчес, он же Карлос, Шакал, Абдалла Баракат, Мишель Асаф, Глени Гебхардт и носитель еще полудюжины псевдонимов, родился в Венесуэле в г. Каракас 12 октября 1949 года. Отец его, удачливый адвокат Хосе Рамирес Наваса, был достаточно состоятельным человеком. Кроме преданности марксизму у него была еще одна всепоглощающая страсть – женщины, что приводило к частым размолвкам в семье. Для того чтобы дети как можно больше узнали о марксизме, отец нанял частных учителей и даже написал для них инструкции – чему и как учить. Мать же стремилась, чтобы дети выросли добрыми католиками, пыталась привить веру. Ильич нежно любил и уважал мать, но, став революционером, повернулся к церкви спиной. В школе у него обнаружился талант к языкам, и впоследствии он овладел кроме испанского еще и английским, французским, немецким, русским и арабским. Когда мальчику исполнилось 13 лет, из-за разгульного образа жизни отца родители все же развелись.

После развода отец настоял, чтобы старший сын перешел в другую школу, известную своими леворадикальными педагогами. Здесь детей даже привлекали к уличным маршам с требованием разрешить запрещенную компартию. С 1964 года Ильич стал членом этой партии. Считается, что тогда он прошел боевое крещение, а по сути это было обыкновенное хулиганство: юноша «атаковал» чуть ли не в одиночку представительство компании «Пан-Америка». Согласно некоторым данным, в те годы его отправили в молодежный лагерь на Кубу, и там, под чутким руководством латиноамериканских революционеров и сотрудников КГБ СССР, он овладевал навыками по использованию взрывчатки и автоматического оружия, овладел методами шифрования.

С августа 1966 года в жизни Ильича начался новый период. Мать забрала сыновей для продолжения образования в Лондон. Ильич поступил в стаффордский колледж в Кенсингтоне. По отзывам преподавателей, он был самоуверенным и довольно ленивым, но с учебой справлялся и вскоре перешел в более престижный колледж. В то же время юноша считался плейбоем: всегда дорого одевался и вместе с братом Лениным был членом Королевского Кенсингтонского клуба. Его часто видели в сопровождении матери на различных приемах и коктейлях в посольстве. Вскоре в Лондон приехал отец. Он настоял на том, чтобы дети продолжили образование в Сорбонне и в мае 1968 года отвез Ильича и Ленина в Париж. Там в это время начались студенческие волнения, и отец отказался от парижских планов, не желая, чтобы его сыновья были вовлечены в уличные драки. Тогда возник новый вариант. По договоренности с советским посольством в Лондоне Ильич и Ленин поехали учиться в Москву, в университет им. Патриса Лумумбы. После двухмесячных подготовительных курсов Ильича зачислили на физико-математический факультет. Университет, по сути, был вотчиной КГБ, где готовили не столько специалистов, сколько будущих «агентов влияния», «борцов» с мировым империализмом, и вполне возможно, что тогда завязались контакты Комитета с молодым венесуэльским коммунистом.

Однако учеба Ильича продолжалась недолго. Преподаватели были им недовольны. Отец присылал ему много денег, и время свое Ильич проводил не в аудиториях, а в кутежах, разврате и пьяных потасовках. Позднее Карлос вспоминал: «При выборе между обсуждением линии партии по вопросу о повстанческих действиях и приятным времяпрепровождением с музыкой, женщиной и бутылкой водки политическая дискуссия занимала очень низкое место в списке моих предпочтений». Унаследовавший от отца страсть к женщинам, юноша отличался повышенной любвеобильностью. Но большинство его любовных связей, как правило, были недолгими. Впоследствии лишь одну из своих пассий, кубинку Соню Марин Ориолу он называл своей «большой историей любви». Закончилась эта история, как и следовало ожидать, печально: оставив пылкого плейбоя, Соня вернулась на Кубу, где родила от него дочь. Все попытки Карлоса возобновить отношения остались без ответа. Утешением для него стали другие девушки и политическая борьба.

В это время в мировом коммунистическом движении назрел раскол, и Ильич в Москве организовал кружок венесуэльцев, не желавших подчиняться линии компартии Венесуэлы. Он неоднократно заявлял, что не считает себя марксистом, что он – «международный революционер в духе Че Гевары». В связи с этим его не утвердили на предложенном ранее посту представителя компартии Венесуэлы в Румынии. Кроме того партия отказалась спонсировать его учебу в Москве, и дни Ильича как студента были сочтены.

Одновременно с этими событиями произошло сближение Ильича с несколькими палестинскими студентами. Они много ему рассказывали о борьбе против Израиля, об их лидере Вади Хаддаде, организовавшем террористическую операцию, чтобы освободить Палестину, и вместе с Жоржем Хабашом создавшем в начале 50-х годов XX в. Арабское Националистическое движение. В 1967 году Хаддад основал «Народный фронт Освобождения Палестины» (НФОП). Главная доктрина организации была марксистской, а основной метод борьбы – международный терроризм. Под влиянием палестинского студента Мохамеда Бодиа Ильич осознал, что его истинное призвание – борьба с империализмом и сионизмом. В 1970 году он принял участие в несанкционированной демонстрации арабских студентов, после чего его обвинили в «антисоветской провокационной деятельности» и отчислили из университета. Но ничего для Ильича страшного не произошло. Представитель Хаддада пригласил его с палестинскими товарищами в учебные лагеря террористов в Иордании, и в июле 1970 года Ильич уже находился в лагере возле Аммана, обучаясь взрывному делу и политической пропаганде. Тогда он уже стал называться Карлосом.

В сентябре 1970 года после того как израильтяне обстреляли ракетами дом Хаддада, тот приказал захватить четыре самолета, направляющихся в Нью-Йорк. Карлос в этих нападениях не участвовал, он был новичком и охранял склад боеприпасов. Король Иордании Хусейн, сочувственно относившийся к палестинцам, после захвата самолетов предпринял попытку разоружить боевиков. В результате произошли столкновения с иорданской армией, в ходе которых погибло свыше 3 тыс. палестинцев. Этот конфликт получил название «Черного сентября» и стал первой реальной войной для Карлоса, завоевавшего репутацию бесстрашного бойца и хладнокровного убийцы. Вскоре после этого его по протекции Ж. Хабаша избрали представителем «Народного фронта» в Лондоне.

На деньги Хаддада, вернее, богатых арабских «пожертвователей», финансировались террористические группировки во всем мире. Это и фракция «Красной армии» в Германии, и «Красные бригады» в Италии, и японская «Красная армия». НФОП напрямую поддерживался Москвой. В задачу Карлоса входило составить список значимых персон, которых можно было убить или похитить, и рекрутировать новых членов для НФОП, особенно среди женщин, которые были не в силах устоять перед его латиноамериканским шармом. Объектами будущих похищений и убийств были сионисты, под которыми подразумевались бизнесмены, политики и звезды шоубизнеса, благосклонно относящиеся к Израилю. В поисках будущих жертв Карлос тщательно изучал английские газеты, выбирая известных граждан из числа евреев или симпатизирующих Израилю, составлял на них подробные досье. В течение года он создал список, в который вошли сотни человек. Его непосредственным руководителем в Лондоне был старый московский знакомый Мохаммед Бодиа.

В Лондоне Карлос вновь соединился со своей семьей, вернулся к жизни плейбоя и чувствовал себя как рыба в воде. Он посещал университет, где изучал экономику, позже учился на курсах русского языка в центральном политическом институте. Это было частью его прикрытия, поскольку полиция наблюдала за ним, считая неблагонадежным человеком. Однажды в его доме даже был произведен обыск. Но кроме поддельного паспорта (что полицейские сочли незначительным проступком), ничего более серьезного найдено не было.

Пока Карлос жил в относительном спокойствии, палестинские террористы провели в 1972 году ряд кровавых акций: захват самолета немецкой компании «Люфтганза», нападение на аэропорт Лод в Тель-Авиве, расстрел израильской олимпийской команды во время Олимпиады в Мюнхене. Узнав об этих событиях, Карлос проявил недовольство: он тоже хотел «настоящего» дела. 28 июня 1973 года израильские агенты взорвали в Париже автомобиль, в котором находился М. Бодиа, курировавший тогда деятельность боевиков во Франции. Но на место Бодиа назначили Мишеля Мухарбаля (как впоследствии выяснилось, он работал на израильскую разведку), а Карлоса сделали его заместителем. Он был очень недоволен, но вынужден был согласиться. Террорист считал, что необходимо отомстить за смерть Бодиа и объектами этой мести должны стать прежде всего видные представители еврейской национальности в странах Европы.

Первые террористические акции Карлос провел в Лондоне. Они оказались не совсем удачными. 30 декабря 1973 года он совершил покушение на влиятельного еврейского бизнесмена, 68-летнего миллионера Д. Сиеффа, являвшегося почетным вице-президентом Британской сионистской Федерации. Карлос дважды выстрелил ему в лицо с расстояния менее метра, но Сиефф был только тяжело ранен, а добить его убийца не успел: подоспела полиция – пришлось бежать. Уже через месяц Карлос попытался взорвать банк еврея Хапоалима. Однако бомба, сделанная из российской ручной гранаты и пластиковой взрывчатки, оказалась маломощной. Единственной пострадавшей оказалась 19-летняя девушка – секретарь банка.

Фактически с 1974 года Карлос стал руководителем европейской сети НФОП. Через него шло снабжение оружием западноевропейских террористов, он прямо или косвенно участвовал в организации серии терактов в Европе. Совместно с Мухарбалем Карлос организовал взрывы возле редакций трех французских газет и одной радиостанции, которые террористы считали произраильскими. При этом они заранее уведомили о нападении. Для терактов были использованы автомобили, начиненные взрывчаткой. В результате ночных взрывов редакциям был нанесен огромный материальный ущерб. Тогда же Карлос организовал захват посольства Франции в Голландии, взрыв в парижской аптеке и убийство уругвайского военного атташе в Париже.

Захват французского посольства в Гааге был связан со следующим. Очередную акцию Карлос должен был проводить с тремя боевиками японской «Красной армии», но одного из них, Ютаку Фурая, арестовали в парижском аэропорту Орли. При нем обнаружили фальшивые паспорта, деньги и план нападений на японские посольства в семи городах Европы. Боевик был приговорен к нескольким месяцам тюрьмы, а двух его сообщников выслали в Голландию. Вот тогда террористы и захватили посольство вместе с послом. Начались переговоры, которые с французской стороны вел тогдашний премьер Жак Ширак. Террористы в обмен на посла требовали освободить Фураю и предоставить самолет. Чтобы ускорить процесс переговоров, Карлос предпринял еще один теракт – взрыв у парижского кафе «Де Маго», находившегося в центре торгового квартала. В полдень он вошел в это модное, а потому многолюдное кафе, и с балкона второго этажа бросил в толпу гранату. В результате взрыва было убито два и ранено 34 человека. Французское правительство вынуждено было согласиться с требованиями террористов: через два дня Фураю освободили, а преступники получили самолет и 300 тыс. долларов.

В январе 1975 года Карлос и Иоханнес Вейнрин по приказу Хаддада подготовили атаку на израильский самолет в аэропорту Орли. Его должны были сбить при взлете, используя гранатомет. Но Вейнрин промахнулся. Позже они сообщили агентству Рейтер, что это их рук дело и что это акт мести за Бодиа. Через 10 дней атака была повторена. Но и здесь террористов ждала неудача: их заметил охранник и открыл огонь из автомата. Карлос сразу же скрылся, а остальные террористы ринулись в пассажирский зал. Тогда уже началась паника. Захватив 10 заложников, террористы спрятались в туалете. После переговоров им предоставили самолет, на котором они вылетели в Багдад. Карлос же в это время уже находился в Лондоне. Затем он вернулся в Париж, и это чуть было не закончилось провалом. Арестованный полицией в июне 1975 года Мухарбаль дал о нем показания. При попытке ареста Карлоса на одной из конспиративных квартир он, расстреляв трех полицейских и самого Мухарбаля, привезенного для его опознания, сумел скрыться. Пока полиция искала его в Париже, Карлос уже находился в Бейруте. Он сумел убедить Хаддада, что убил Мухарбаля как предателя, и был принят как герой-победитель. После этого случая в Париже Карлос старался особо не рисковать, но теперь само имя работало на его авторитет. Ему приписывалось даже то, к чему он не имел отношения. Карлосу это нравилось. «Чем больше небылиц напишут обо мне, – говорил он, – тем лучше, тем меньшим будет желание нормальных полицейских ловить меня. Для меня это своего рода гарантия безопасности».

Теперь Хаддад позволил Карлосу самому набрать себе команду. В нее вошло четверо: немка Габриэлла Крочер-Тидеман, два палестинца и ливанец, известные только по псевдонимам – Джозеф, Халид, Юсуф. Карлос задумал нападение на штаб-квартиру ОПЕК (Сообщество стран-экспортеров нефти) в Вене во время конференции в декабре 1975 года. Для этой «работы» он пригласил еще двух граждан Германии – У. Боса и Х. Кляйна. Предполагалось захватить собравшихся на конференции министров, потребовать за них выкуп, а двоих – шейха Ямани из Аравии и Джамшида из Ирана – убить. За месяц до нападения Карлос отрастил бакенбарды и бородку, стал носить черный берет на манер Че Гевары. В Вене он поселился в роскошных апартаментах в «Хилтоне», обедал в лучших ресторанах. Там же он встречался со своими товарищами. Инструктируя их, он указал, что во время нападения любой из заложников, который окажет сопротивление или создаст проблему, должен быть убит на месте. С этим не все были согласны, но подчинились.

Нападение было организовано с беспримерной наглостью. 20 декабря шесть террористов вышли из своей квартиры, неся мешок с оружием. На трамвае они добрались до штаба ОПЕК. Карлос первым вошел в здание и, непринужденно поприветствовав двух молодых полицейских у входа, спокойно отправился на второй этаж, где проходила встреча участников конференции. Подойдя к конференц-залу, террористы беспрепятственно вытащили оружие из мешка и начали стрелять. При захвате три человека были убиты, несколько десятков – ранены, 70 человек взяты в заложники. Карлос лично расстрелял экономиста из Ливии, всадив в него из пистолета весь магазин. Но Ямани он не тронул. После захвата заложников Карлос приказал секретарю ОПЕК написать под его диктовку коммюнике и следующие требования к австрийским властям: «Мы требуем читать наше коммюнике по австрийскому радио и телевидению каждые два часа, начиная с этого момента. Нам должен быть предоставлен большой автобус с завешанными окнами, который завтра в 7 утра отвезет нас в венский аэропорт. Самолет должен быть готов принять нас на борт вместе с заложниками. Любая задержка или провокация подвергнет опасности жизнь наших заложников».

На чрезвычайном заседании кабинета министров было принято решение выполнить требования террористов. Когда на следующее утро к зданию ОПЕК подъехал желтый почтовый автобус с занавешенными окнами, Карлос стоял у его дверей с пистолетом, пока в него садились заложники. Затем он сел рядом с водителем. Автобус в сопровождении санитарной машины и двух полицейских автомобилей с сиренами направился в аэропорт. В самолете Карлос разделил заложников, поместив взрывчатку под сиденьями, занятыми шейхом Ямани, Аузигаром и их помощниками. Пилоты взяли курс на Алжир. После короткой остановки там они отправились в Ливию, потом в Саудовскую Аравию, но ни одна из этих стран не захотела принять самолет с террористами, и Карлосу через четверо суток полета пришлось вернуться в Алжир. Здесь террористы спокойно скрылись, заложники оказались на свободе. Много лет спустя стало известно, что Карлосу дали уйти в обмен на жизнь Ямани, заплатив при этом огромные деньги (речь шла о 20–25, а то и 50 млн долларов), которые предоставили Саудовская Аравия и Иран. Деньги эти на террористические нужды не пошли, и Карлоса обвинили в их присвоении. Но в Алжире он жил спокойно под охраной. Алжирское правительство отказалось выдать террористов Австрии.

Казалось бы, успех в Вене еще больше должен был поднять авторитет Карлоса в глазах Хаддада. Однако было одно маленькое обстоятельство, повлекшее его изгнание из НФОП. Он не выполнил главное задание своего руководителя: не убил Ямани. Карлос еще успел организовать в июне 1976 года захват самолета компании «Эр Франс», приведший к знаменитому рейсу в Энтеббе, но после этого стал фактически террористом по найму.

После изгнания Карлоса из НФОП руку помощи ему протянул Саддам Хусейн. Их встреча состоялась в декабре 1977 года, а в марте следующего года в возрасте 49 лет от лейкемии скоропостижно скончался Хаддад. Многие подозревали, что эта весьма своевременная для Карлоса смерть была организована спецслужбами Ирака по указанию Хусейна. Видимо, в благодарность за это Карлос готовил в 1977 году убийство шаха Ирана. Как бы то ни было, но после смерти Хаддада он стал террористом № 1 и взял на себя роль лидера в этом кровавом деле. Теперь он начал создавать свою, новую организацию, состоящую из людей, способных на немедленные действия. Помимо тех, кого Карлос хорошо знал по совместным делам, в нее вошли также граждане Сирии, Швейцарии и Ливана. Это был, по сути, «террористический интернационал». Изменилась и тактика. Боевики, представляющие одну страну, осуществляли акции в другой стране и возвращались. Ответственность за это брала на себя организация, действующая в той стране, где был совершен теракт, но при этом у всех ее членов было полное алиби. Кроме того, после «дела» боевики по подложным документам скрывались в западных странах, что затрудняло их преследование спецслужбами. Особенно нравилось Карлосу «отдыхать» в соцстранах, за «железным занавесом». В начале 1980-х годов его опекало Управление по борьбе с терроризмом МГБ ГДР. Там, на секретных полигонах, проходили тренировки различные террористические группировки, в том числе и боевики Карлоса. Он выполнял и отдельные задания органов безопасности ГДР, включая взрыв на радиостанции «Свободная Европа» в Мюнхене. Контактировал террорист тогда и с Белградом, и с Бухарестом, и с Гаваной. Бывал он и в СССР, но по приказу тогдашнего шефа КГБ Ю.В. Андропова в Москву его не пускали. Поэтому в дальнейшем не удалось доказать связи Карлоса с Москвой. В соцстранах он чувствовал себя как дома и, прекрасно понимая, что огласка его контактов с официальными лицами этих стран чревата громкими политическими скандалами, вел себя дерзко и вызывающе. Об этом свидетельствует хотя бы стрельба, устроенная Карлосом в центре Будапешта. Инцидент тогда был замят и никаких санкций не последовало. В ГДР он вообще развлекался стрельбой в гостиницах в потолок. В Венгрии же была оборудована самая надежная база Карлоса. Здесь хранились десятки килограммов взрывчатки, оружие, боеприпасы и прочая террористическая амуниция.

В это время Карлос познакомился с немкой Магдаленой Копф, искусствоведом по образованию и террористкой по призванию. Женщина произвела на него большое впечатление. Сама же Магдалена сначала не проявляла к Карлосу никакого интереса, но вскоре, все же увлекшись этим обаятельным венесуэльцем, стала его женой и боевой подругой. В январе 1982 года Карлос совместно со швейцарской экстремистской группой решил взорвать во Франции строящуюся ядерную установку. Магдалена в этой акции приняла непосредственное участие, но пять ракет из гранатомета не причинили серьезных повреждений реактору. В феврале Магдалена выехала из Будапешта в Париж для проведения новой акции, но здесь она была арестована. Карлос потребовал, чтобы власти Франции освободили жену, пригрозив в противном случае начать террористическую войну. Французы отказались – война началась: 5 кг взрывчатки взорвались во французском культурном центре в Бейруте (ранено пять человек), взрыв поезда Париж-Тулуза (убита женщина, десять человек ранено, 58 травмировано), взрыв во французском посольстве в Бейруте (11 убитых, 27 раненых). Магдалену все же осудили на четыре года, и террор продолжился. Взрыв автомобиля на ул. Марбеж в Париже (один человек погиб, 63 ранено), взрыв на вокзале в Марселе (пять человек погибло). Карлос спланировал захват нескольких самолетов, нападения на британских, французских, израильских подданных.

В августе 1983 года мощным взрывом было разрушено французское консульство и культурный центр в Западном Берлине. Эту акцию подготовил И. Вейнрин, но ответственность за нее взял на себя Карлос, собственно, как и за все предыдущие. Только после того как М. Копф была освобождена, взрывы прекратились. (В этот период, до 1984 года, террорист скрывался в Венгрии, где попутно занимался торговлей оружием.) Карлос сразу отвез жену в Будапешт, но пробыли там супруги недолго – их попросили уехать. Венгрия в это время стала членом Интерпола и не могла больше терпеть на своей территории человека, который находился в международном розыске. Вскоре состоялись переговоры между Госдепом США и соцстранами по вопросу борьбы с терроризмом, и для Карлоса сразу же закрылась вся Восточная Европа и Куба. Террорист понял, что здесь он больше никому не нужен и ему необходимо искать новое убежище. За террористические преступления он находился в розыске по крайней мере в пяти европейских странах. Путь его теперь лежал на Ближний Восток. Но и здесь его подстерегала неожиданность – Ливия и Ирак отказали ему в гостеприимстве. Карлос в это время был неуправляем, а это было опасно даже для таких диктаторов, как С. Хусейн и М. Каддафи. Только Сирия в обмен на некоторые услуги согласилась его принять. Деньги у Карлоса были, и он жил в роскоши в Дамаске под видом мексиканского бизнесмена.

В 1986 году Магдалена Копф родила дочь, и Карлос как бы отошел от террористической деятельности. Все секретные службы мира признали его «бывшим». Тем не менее, после вторжения Ирака в Кувейт в 1990 году появилась информация, что С. Хусейн намерен организовать ряд терактов против США и привлечь для этого Карлоса, что создало определенные политические проблемы для президента Сирии Х. Асада, и террориста спровадили в Судан.

В Судане с 1993 года он жил в отдельном доме под усиленной охраной и защитой известного исламского фундаменталиста шейха Хасана Аль Тураби. К этому времени Карлос уже развелся с М. Копф, которая с дочкой уехала к его матери в Венесуэлу. Сам он еще в 1970-е годы принял ислам, допускавший многоженство, и теперь вновь женился на иорданке, собирался завести еще одну жену, но вел по мусульманским законам очень разгульный образ жизни. А тучи уже сгустились над его головой. В январе 1994 году президенты США и Сирии встретились в Женеве, и Х. Асад предложил Б. Клинтону голову Карлоса в обмен на вывод Сирии из «черного списка» США. Клинтон согласился. К этому договору присоединился и Судан. Кроме того, Аль Тураби была показана видеозапись оргий в доме Карлоса, что покоробило правоверного мусульманина и окончательно решило судьбу террориста № 1.

Честь ареста Карлоса американцы предоставили французам. Во-первых, агенты ЦРУ не имели права арестовывать людей не на территории США, а во-вторых, еще в 1975 году Карлосу во Франции уже был вынесен заочный приговор за убийство трех агентов – пожизненное заключение. В августе 1994 года он проходил курс лечения в одной из хартумских больниц. 4 августа врач сделал ему укол – в растворе вместо обезболивающего средства оказалось снотворное. Затем его доставили в аэропорт, а на следующий день он уже был в Париже. В декабре 1997 года суд вынес свой приговор – пожизненное заключение. Правда, венесуэльское правительство хотело потребовать отмены приговора и экстрадиции Карлоса на родину, где он считается не преступником, а чуть ли не национальным героем, поскольку все свои «подвиги» он совершал не на на территории Венесуэлы. Но нынешний президент страны не спешит возвращать Карлоса домой.

На суде «патриарх терроризма» заявил о себе: «Я – профессиональный революционер старой ленинской школы». Теперь этот «революционер» содержится в одиночной камере тюрьмы «Санте» под номером 25818 Р. При этом он успел жениться на своем адвокате Изабель Кутан-Пейр, написал книгу «Революционный ислам», в которой проводит мысль о том, что ислам – единственная сила, способная противостоять рабству целых наций, т. е. «американскому тоталитаризму». Карлос очень сожалеет, что ранее не был знаком с Усамой бен Ладеном, и утверждает, что акции с использованием самолетов, как это было 11 сентября 2001 года в США, планировались с его участием на «замечательной встрече антиимпериалистов, придерживающихся разных идеологий» в 1991 году во время войны в Персидском заливе. Революционный пыл Карлоса не угас, и из заключения он не раз обращался к своим «соратникам во всем мире» с призывами «нанести удары по американцам и израильтянам в поддержку палестинской интифады». И взрывы продолжают греметь, унося жизни людей.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.