Глава IX ПОДВИГИ ДУГЛАСА И РАНДОЛЬФА (1307 — 1313)

Глава IX

ПОДВИГИ ДУГЛАСА И РАНДОЛЬФА (1307 — 1313)

Услышав, что Шотландия опять взбунтовалась, король Эдуард Первый выступил, как я тебе уже говорил, к Пограничыо, грозя страшными карами Брюсу и его сторонникам, которых он называл мятежниками. Но теперь Эдуард был стар, слаб и измучен тяжелой болезнью, навалившейся на него во время сборов в дорогу. После долгой борьбы со смертью он скончался, наконец, 6 июля 1307 года в камберлендской деревушке под названием Боро-на-Песках, откуда уже открывался вид на Шотландию, до которой оставалось менее трех миль. Его ненависть к этой стране была столь неистребима, что мысли о возмездии одолевали его даже на смертном одре. Он взял с сына клятву не замиряться с Шотландией, пока ее жители не будут окончательно покорены, а также оставил весьма своеобразные распоряжения относительно своего мертвого тела. Король приказал варить его в котле, пока плоть не отделится от костей, затем завернуть кости в воловью шкуру и нести их перед английским войском всякий раз, как шотландцы вздумают ратовать за свою независимость. Он верил в то, что даже его мертвые кости способны повергнуть ниц столько раз разоренный и столько раз побежденный им народ. Однако сын покойного монарха, Эдуард Второй, не стал выполнять этот странный наказ, а велел похоронить отца в Вестминстерском аббатстве, где до сих пор можно видеть его гробницу с надписью: «Здесь лежит молот-крушитель шотландской нации». И в самом деле, за свою жизнь он изломал ее так, как молот ломает кусок горной породы.

Эдуард Второй не унаследовал ни отцовской доблести, ни отцовского ума. Он был слабым правителем, любившим праздные развлечения и пустых фаворитов. Для Шотландии эти его качества обернулись величайшим благом. Новоиспеченный монарх довел собранное Эдуардом Первым полчище всего лишь до Камнока, на границе Эршира, и отступил без боя, что очень воодушевило сторонников Брюса.

Несколько знатных шотландцев подняли мятежи в разных частях страны, провозгласили Роберта своим королем и начали войну с английскими постами и гарнизонами. Самым выдающимся из них был Славный лорд Джеймс Дуглас, о котором мы уже не раз говорили. Славнейшие из его подвигов связаны с родовым замком Дугласов, где англичане, оценив стратегически важное местоположение и неприступность крепости, разместили мощный гарнизон. Джеймс Дуглас пришел в дикую ярость при виде своего родового гнезда, превращенного в стойбище английских вояк и до отказа забитого зерном, скотом, вином, элем и другой провизией, которой припасалась там для нужд английской армии. Тогда он поклялся себе во что бы то ни стало задать жару начальнику гарнизона и его солдатам.

Пряча лицо, лорд Джеймс пробрался в дом одного из своих старых слуг, Томаса Диксона, сильного, верного и храброго человека, и изложил ему план захвата крепости. Приближалось воскресенье, называющееся Вербным (19 марта 1307 года). По обычаю тех римско-католических времен все христиане стекались в этот день в церковь с зелеными ветками в руках. И вот когда англичане, явившиеся из замка, переступили порог церкви, один из приверженцев лорда Джеймса гаркнул: «Дуглас! Дуглас!», повторив клич, с которого это семейство всегда начинало битву Томас Диксон и несколько его друзей тут же выхватили мечи и зарубили первого же попавшегося им под руку англичанина. Но поскольку сигнал был подан преждевременно, Диксона мгновенно повалили наземь и прикончили. Буквально через минуту в церковь ворвался Дуглас со своими удальцами. Английские солдаты попытались отбиваться, но, растерянные и почти безоружные, они в большинстве своем либо распростились с жизнью, либо сдались в плен, и все это произошло так внезапно и так тихо, что их соплеменники в замке ничего не прознали. Словом, когда Дуглас и его удальцы подскакали к крепостным воротам, те были распахнуты настежь, а оставшиеся дома гарнизонные служаки сновали туда-сюда, занятые приготовлением праздничного обеда для отправившихся на службу. Так что лорд Джеймс без труда захватил собственный замок и вместе со своими бравыми рубаками с удовольствием съел все, что настряпали для себя враги. Однако, понимая, что англичане могут привести сюда несметную рать и взять крепость в кольцо, Дуглас поостерегся в ней оставаться. Но, прежде чем уйти, он решил уничтожить все съестные припасы, понатасканные чужаками в замок, чтобы им не было никакого проку от его голых стен.

Надо признать, что в осуществлении этого намерения лорд Джеймс, потрясенный смертью Томаса Диксона, преступил все границы гнусности и жестокости. Он велел разбить в щепки бочки с мукой, зерном, пшеном и солодом и рассыпать их содержимое по полу; затем продырявил огромные мехи с вином и элем и затопил перемешанное с трухой добро; и, наконец, казнил пленных и побросал их в эту отвратительную кашу которую его приспешники, в издевку над англичанами, окрестили Дугласовым Хоронилищем. Еще он испортил воду в колодце, покидав туда трупы лошадей, после чего поджег замок. Проделав все это, Дуглас ушел и долгое время скрывался со своим отрядом в горных ущельях и лесных чащах. «Лучше слушать пение жаворонка, — говаривал он, — чем писк мышей». То есть ему с его удальцами спокойнее было в открытом поле, чем взаперти в стенах какой-нибудь цитадели.

Когда английский генерал Клиффорд узнал о том, что случилось, он пришел в замок Дугласа с сильным войском, восстановил все укрепления, разрушенные лордом Джеймсом, очистил колодец и поставил командовать гарнизоном бывалого воина по имени Терлуол. Уходя, Клиффорд посоветовал Терлуолу держаться настороже, так как подозревал, что лорд Джеймс скоро опять нагрянет. И в самом деле, Дуглас, которому невыносимо было видеть англичан в своей вотчине, ждал только случая разгромить новый гарнизон так же, как прежний. Пораскинув мозгами, лорд Джеймс в очередной раз придумал хитроумный план. Он спрятал своих товарищей в засаде в лесу и, обрядив дюжину воинов в крестьянские платья, велел им прогнать стадо коров мимо ворот замка. Стоило Терлуолу заметить шотландских погонщиков, он загорелся желанием отбить у них скотину и помчался за ними вслед, прихватив с собой значительную часть гарнизона. Когда англичане миновали то место, где засел Дуглас, шотландцы вдруг скинули свои пастушьи хламиды, под которыми прятались доспехи, и с кличем «Дуглас! Дуглас!» повернулись и бросились навстречу преследователям. И прежде чем Терлуол сумел изготовиться к защите, он услышал тот же боевой клич у себя за спиной и увидел Дугласа собственной персоной, скачущего к нему из засады во главе целого отряда. Сам Терлуол пал, доблестно сражаясь в гуще врагов, и лишь немногим из его подчиненных посчастливилось вернуться в замок.

Когда лорд Джеймс так жестоко расправился с двумя комендантами, или начальниками, крепости и пошла молва, что он поклялся настигнуть и покарать любого, кто осмелится завладеть жилищем его предков, люди стали испытывать страх перед грозной цитаделью и прозвали ее, как в Англии, так и в Шотландии, Погибельным Замком Дугласа, ибо никому из водворявшихся там англичан еще не удалось избежать возмездия. Тут надобно тебе узнать, дорогой Малютка Джон, что в те воинственные времена юные дамы предпочитали выходить замуж только за очень мужественных и отважных; трусам, даже богатым и высокородным, не сыскивалось места в их сердцах. Поэтому у дам вошло в обычай требовать от поклонников доказательств их храбрости, а у влюбленных рыцарей — совершать всякие необычайные подвиги во славу своих богинь, чтобы продемонстрировать им свое бесстрашие и заслужить тем самым их благосклонность.

В ту пору, о которой мы ведем рассказ, в Англии жила юная дама, чьей руки добивалась целая толпа рыцарей и вельмож, потому что она была баснословно богата и очень красива. Однажды в праздник эта дама устроила грандиозный пир, на который пригласила всех своих воздыхателей и множество других доблестных рыцарей. После пира юная хозяйка поднялась и сказала гостям, что весьма признательна им за их доброе о ней мнение, но поскольку она хочет стать супругой истинного героя, то приняла решение выйти только за того, кто продемонстрирует свою отвагу, обороняя от шотландцев Погибельный Замок Дугласа год и один день. Эти слова вызвали среди присутствующих легкое замешательство, ведь даже огромное приданое и несравненные прелести невесты не помешали им мгновенно вспомнить о карающей деснице Славного лорда Джеймса Дугласа. Наконец один отчаянный молодой рыцарь встал и заявил, что ради любви прекрасной дамы готов продержаться в Погибельном Замке год и один день, если король соизволит его отпустить. Английский король нисколько не огорчился, а даже обрадовался, что нашелся лихач, рвущийся защищать столь опасное место. Звали того лихача Джон Уилтон. Какое-то время он крепко держал оборону, но, в конце концов, Дуглас хитростью[36] выманил его из крепости с частью гарнизона, а затем выскочил из засады и разбил. Сам Джон Уилтон пал в схватке, а в кармане у него было найдено письмо юной дамы. Дугласа расстроил его печальный конец, и он не казнил захваченных в плен англичан, а отпустил их целыми и невредимыми в соседний гарнизон.

Другие великие лорды, помимо Дугласа, начали атаковать и крушить англичан. Среди них был сэр Томас Рандольф, чья мать приходилась сестрой королю Роберту. Он присоединился к Брюсу сразу же, как только тот поднял оружие. Оказавшись затем в плену у англичан, когда король проиграл битву при Метвене, о чем я тебе уже рассказывал, сэр Томас Рандольф был вынужден перейти на сторону победителей ради спасения своей жизни. Он до такой степени предался им, что был с Эймером де Валенсом и Джоном Лорнским во время той знаменитой погони за Брюсом, когда королю пришлось распустить свой маленький отряд; и так преуспел в преследовании родного дядюшки, что полонил его знаменосца и захватил королевский штандарт. Однако он вскорости сам был взят в плен Славным лордом Джеймсом Дугласом и препровожден к королю. Роберт упрекнул племянника в измене, а Рандольф, человек очень вспыльчивый, надерзил в ответ, за что король Роберт посадил его в тюрьму Дядя и племянник не замедлили помириться, и сэр Томас Рандольф, которому король пожаловал титул графа Морея, сделался и с тех пор оставался одним из самых горячих сторонников Брюса. Между ним и Дугласом возникло своего рода соперничество: каждый старался совершить более рискованную вылазку и показать себя большим героем, чем другой. Я лишь упомяну два-три случая, чтобы ты понял, какой чудовищной опасности подвергали себя эти смельчаки, чтобы освободить Шотландию от ее врагов и захватчиков.

В то время как Роберт Брюс постепенно отвоевывал страну у англичан, главный город Шотландии Эдинбург с его мощной крепостью удерживали в своих руках чужаки. Сэр Томас Рандольф страстно желал завладеть этой цитаделью, но, как тебе прекрасно известно, Эдинбургский замок возведен на высокой крутой горе, поэтому очень трудно, почти что невозможно, добраться до основания стены, а тем более перелезть через нее.    |

И вот пока Рандольф раздумывал, как поступить, к нему пришел некий Фрэнсис, шотландский дворянин, поддерживавший Брюса, и попросил о разговоре с глазу на глаз. Он рассказал Рандольфу, что в юности жил в Эдинбургском замке, где его отец был комендантом. В ту пору Фрэнсис пылал любовью к девушке, которая жила прямо под Замковой скалой, в той части города, которая называется Грассмаркет. Так вот, поскольку он не мог ходить к своей возлюбленной днем, открыто, то взял за обыкновение спускаться ночью по южной стороне обрыва и возвращаться тем же путем, ни перед кем не отчитываясь. Вскарабкавшись к основанию стены, он перелезал через нее с помощью лестницы, ведь в том месте стена не слишком высока, ибо ее строители свято верили в неприступность утеса, и по той же причине там не ставилась охрана. Фрэнсис столь часто совершал это опасное путешествие вниз-вверх, что, несмотря на ушедшие годы, прекрасно помнил дорогу и вызвался провести по ней к крепостной стене маленький отряд. Прихватив с собой лестницы, уверял он, можно будет без труда ее одолеть. Существовала, однако, опасность, что дозорные заметят лезущих на скалу людей, и тогда всем им не жить.

Невзирая на огромный риск, Рандольф не колебался ни секунды. Он взял с собой только тридцать воинов (не сомневайся, что то были отборные храбрецы и ловкачи) и одной темной ночью пришел с ними к подножию каменной громады. Они начали подниматься на нее под руководством Фрэнсиса, который двигался перед ними, цепляясь руками и упираясь ногами, с уступа на уступ, подтягиваясь на один, сползая с другого и огибая третий, где не за что было ухватиться. Все время подъема эти тридцать воинов вынуждены были следовать один за одним по тропке, которая больше подходила для кошки, чем для человека. Стук сорвавшегося вниз камня или случайно оброненное слово мгновенно всполошили бы караульных. Поэтому ступать приходилось с великой осторожностью. Когда до вершины утеса и основания стены было уже рукой подать, послышались шаги и голоса стражников, совершавших обход, чтобы удостовериться, что в замке и окрест него все спокойно. Рандольфу и его отважным бойцам ничего не оставалось, как застыть каждому на своем месте, притаившись под выступами скалы и молясь, чтобы стражники прошли, не обратив на них внимания. И пока они ждали, еле дыша от страха, произошло нечто, повергшее их в еще больший ужас. Один из солдат замка, вздумав попугать своих товарищей, вдруг скинул со стены булыжник с криком: «Ага, я вас отлично вижу!» Булыжник с грохотом пропрыгал над головами Рандольфа и его соратников, которые, естественно, решили, что обнаружены. Если бы они хотя бы пошелохнулись или издали какой-то звук, то были бы уничтожены все до единого, потому что находившиеся наверху солдаты могли бы просто посшибать их всех в пропасть, забросав камнями; Но будучи редкостными храбрецами, они не подали признаков жизни, и английские солдаты, подумав, что их дружок просто шутки шутит (в чем они не ошиблись), даже всматриваться не стали и отправились дальше.

Тогда Рандольф и его воины вновь ожили и быстро-быстро устремились к стене, которая в этом месте была высотой всего в два человеческих роста. Они установили принесенные с собой лестницы, и Фрэнсис первым взобрался на укрепление, чтобы показывать путь. Бесстрашный рыцарь сэр Артур Грей поднялся вторым. Сам Рандольф одолел препятствие третьим. За ними последовали остальные. Когда же все очутились внутри крепостной стены, довершить дело оказалось легче легкого, потому что английские солдаты были в постелях и не при оружии, за исключением дозорных, справиться с которыми не составило труда. Так Эдинбургский замок перешел к шотландцам в марте 1312—1313 года.

Однако не только стараниями именитых и могущественных лордов, вроде Рандольфа и Дугласа, завоевывалась свобода Шотландии. Храбрые шотландские йомены и фермеры, так же жаждавшие наслаждаться своими скромными жилищами в достойной независимости, как феодалы — выдворить англичан из своих родовых замков и имений, приложили крепкую руку к тому, чтобы очистить страну от завоевателей. Я приведу тебе один пример из великого множества.

Близ Линлитгоу, или Литгоу, как чаще произносят это название, стоял мощный замок, занятый многочисленным английским гарнизоном. Его комендант, одержимый желанием служить Англии, жестоко издевался над обитавшими по соседству шотландцами. Неподалеку от этой твердыни жил фермер, смелый и гордый человек по имени Биннок, или, как говорят теперь, Биннинг. Биннок с ликованием наблюдал за тем, как шотландцы вытесняют из своей страны англичан, и решил сам помочь соотечественникам, овладев, если получится, замком Литгоу. Но цитадель была очень хорошо укреплена, защищена с одной стороны озером и оснащена не только массивными воротами, которые обычно не открывались перед незнакомцами, но и опускной решеткой. Опускная решетка чем-то похожа на каминную, только сделана она из толстенных железных брусьев и играет роль вторых ворот. Подвешенная не на петлях, а на канатах, эта махина поднимается и опускается с помощью вращающихся блоков. В случае внезапной тревоги канаты можно мгновенно перерубить, и тогда она падает в проем ворот, пригвождая к земле все, на что обрушивается, массивными железными пиками, насаженными снизу на брусья. Таким образом опускная решетка способна молниеносно перекрыть вход, когда уже невозможно затворить ворота. Биннок был прекрасно об этом осведомлен, однако, вознамерившись захватить замок врасплох, он придумал способ себя обезопасить. Среди его соседей нашлись люди не робкого десятка, которых Биннок увлек своей затеей, и осуществили они ее следующим манером.

Биннок занимался тем, что снабжал гарнизон Линлитгоу сеном, и вот он получил от английского коменданта распоряжение привезти в замок несколько возов для пополнения истощившихся запасов. Биннок, естественно, пообещал это сделать, но в ночь перед тем, как доставить сено в замок, он отвел своих старательно снарядившихся друзей в укрытое от глаз неприятеля место неподалеку от входа, наказав им бежать к нему на подмогу, как только он закричит: «Подъем! Подъем!» Затем хитроумный фермер нагрузил сеном огромную телегу. Только сперва он уложил на нее ничком восемь вооруженных до зубов силачей, на которых навалил сена, чтобы их не было видно. Возницей он посадил самого дюжего и удалого из своих батраков, воткнув ему за пояс надежный топор, сам же как ни в чем ни бывало пошел за телегой пешком. Так Биннок приблизился к замку ранним утром, и дозорный, заметивший только двух человек, одного из которых в гарнизоне прекрасно знали и как раз поджидали с сеном, отворил ворота и поднял решетку, чтобы впустить их внутрь. Но как только телега въехала в проем ворот, батрак по знаку Биннока вмиг отсек своим топором оглобли, то есть деревянные жерди, соединявшие ее с упряжкой, и лошади, почувствовав свободу, естественно, рванули вперед, оставив воз в арке. В ту же минуту Биннок гаркнул во всю силу своей глотки: «Подъем! Подъем!», — и, выхватив меч, припрятанный под крестьянской хламидой, зарубил привратника. Тут вооруженные силачи повыскакивали из-под сена и навалились на английских стражников. Англичане попытались затворить ворота, но безуспешно, потому что перегородившая проход телега мешала створкам сомкнуться. Опускная решетка тоже была сброшена, однако, завязнув в высоченной горе плотно навитой сухой травы, не долетела до земли. Селяне, сидевшие в засаде неподалеку, услыхав крик: «Подъем! Подъем!», кинулись помогать тем, что спрыгнули с воза. Замок был занят, а все англичане убиты или пленены. Король Роберт вознаградил Биннока, пожаловав ему поместье, которое долго служило его потомкам.

Ты, верно, устал, дорогой мой малыш, от подобных историй, и все же я расскажу тебе, как у англичан был отбит величественный и стратегически важный замок Роксбро, а потом мы поговорим о других предметах

Тебе следует знать, что Роксбро был тогда очень большой крепостью, расположенной близ того места, где сливают свои воды две дивные реки, Твид и Тевиот. Поскольку от Роксбро до границ Англии всего миль пять-шесть, англичане страстно желали удержать замок, а шотландцы не менее страстно желали завладеть им. Я поведаю тебе о том, как он был взят.

Это произошло ночью в так называемую масленицу — праздник, высоко почитавшийся католиками и отмечавшийся очень весело и разгульно. Почти весь гарнизон замка Роксбро бражничал и куролесил напропалую, однако на стенах замка все же стояли дозорные на случай внезапной атаки. Поскольку шотландцы уже много раз обводили англичан вокруг пальца и, как стало известно, Дуглас рыскал по округе, обитатели Роксбро понимали необходимость держаться начеку.

Жена одного из английских командиров сидела на высокой башне с младенцем на руках. Глядя на раскинувшиеся внизу поля, она вдруг увидела какие-то темные точки, двигавшиеся россыпью к крепостному рву, как будто под стенами замка разбрелось стадо коров. Она указала на них дозорному и спросила, что это такое. «Ха-ха, — сказал часовой, — это стадо здешнего фермера (и он назвал имя человека, имевшего неподалеку ферму). Добрый малый от души празднует масленицу, позабыв запереть в загоне своих волов, но если Дуглас наткнется на них затемно, бедняга горько пожалеет о своем ротозействе». В действительности же то были вовсе не волы, а сам Дуглас и его соратники, которые шли на четвереньках, накинув поверх доспехов черные плащи, чтобы незамеченными приблизиться к крепостной стене и приставить к ней лестницы. Бедная женщина, ничего про то не ведавшая, успокоилась и начала тихо баюкать своего малыша. А надобно тебе знать, что Дуглас стал для англичан таким пугалом, что матери стращали им своих расшалившихся детишек, говоря: «Вот придет Черный Дуглас и вас заберет». И, сидя на башне, английская женщина пела своему малютке:

Баю-баю, дитятко,

Спи спокойно и легко,

Черный Дуглас далеко.

«Ты в этом так уж уверена?» — произнес голос у нее за спиной, и на плечо ей легла тяжелая рука в железной рукавице. Оглянувшись, она увидала прямо перед собой того самого Черного Дугласа, о котором только что пела, — высокого, смуглого, сильного мужчину В то же мгновение на стену рядом с дозорным вспрыгнул еще один шотландец. Дозорный протрубил тревогу и бросился на шотландца, которого звали Саймон Лидхаус, с копьем наперевес. Однако Саймон отбил копье и, схватившись с англичанином врукопашную, нанес ему смертельный удар кинжалом. Тут на помощь Дугласу и Лидхаусу подоспели их товарищи, и замок был покорен. Много англичан пало в ту ночь, но Дуглас не дал в обиду женщину и ее ребенка. Надо думать, она больше не сочиняла песенок про Черного Дугласа.

Пока Дуглас, Рандольф и другие пылкие патриоты отнимали замки и крепости у англичан, король Роберт, у которого под началом собралось уже весьма внушительной войско, шел через страну, громя и разгоняя все английские отряды, что встречались ему на пути. Он продвинулся на север, где одержал победу над славным и могучим кланом Коминов, которые питали к нему жгучую вражду за то, что он убил их родича, Рыжего Комина, в дамфрисской церкви. Они со всеми своими силами выступили на стороне англичан, однако теперь, когда шотландцы начали брать верх, страшно упали духом. Был такой день, когда Брюс велел обезглавить разом более тридцати представителей этого клана, и место, где они похоронены, называется Могилой Безголовых Коминов.

Брюс также не забыл и не простил Джона МакДугала Лорнского, который обратил его в бегство близ Далри и едва-едва не лишил свободы или жизни руками своих вассалов МакАндроссеров, а потом травил собакой. Когда Джону Лорнскому донесли, что Брюс идет на него с ратью, он понадеялся спастись, укрепившись на мощном уступе одной из высочайших в Шотландии гор — Круахан-Бен, Там была ровная площадка, защищенная с одной стороны отвесной, до самых небес, скалой, а с другой головокружительным обрывом, под которым раскинулось озеро Лох-О. Джон Лорнский не сомневался в полной своей безопасности, так как подойти к нему можно было только спереди и по очень крутой тропе. Но король Роберт, увидев, как расположились враги, приказал отряду легковооруженных лучников под началом Дугласа проделать длинный и опасный путь по противоположному, северному склону горы и, обогнув ее, атаковать отряд Джона Лорнского с тыла, то есть сзади, в то время как он сам ударит с фронта, то есть спереди. Оказавшись в нужном месте, Дуглас подал королю условный сигнал. Тут король начал подступать к врагам с фронта, а они в ответ разразились воинственными криками и принялись пускать в него стрелы и скатывать вниз по тропе огромные камни, совершенно уверенные в собственной неуязвимости. Но когда Дуглас и его лучники напали на них с тыла, приспешники МакДугала растерялись и побежали кто куда. Многие пали, пронзенные сталью, среди скал и утесов, многие утонули в озере и вытекающей из него глубокой реке. Джон Лорнский чудом избежал смерти, уплыв на лодке, которая ждала его под горой. Так король Роберт расквитался с ним сполна и забрал себе почти все его земли.

Теперь в руках у англичан больше не оставалось важных для Шотландии населенных пунктов, кроме Стерлинга, который был осажден Эдуардом Брюсом, братом короля. Осадить город или замок — значит окружить его армией, чтобы находящиеся внутри люди не могли получать извне продовольствие. Так вот, шотландцы держали Стерлинг в осаде, пока сэр Филип Моубрей, комендант замка, обеспокоенный тем, что припасы на исходе, не вступил в переговоры с Эдуардом Брюсом и не пообещал сдаться, если король Англии не придет ему на помощь до середины лета. Сэр Эдуард принял его условия и даже позволил Моубрею самому отправиться в Лондон, чтобы известить короля Эдуарда об этом соглашении. Однако, когда король Роберт услышал о сделке своего брата, он счел ее слишком рискованной, ибо она грозила вовлечь его в битву с объединенными силами Эдуарда II, владевшего Англией, Ирландией, Уэльсом и большим куском Франции и способного за короткое время собрать войско несравнимо более мощное, чем могли бы собрать шотландцы, даже если бы вся Шотландия подчинялась власти короля. Сэр Эдуард ответил брату со своей обычной горячностью:

—    Пусть Эдуард приведет сюда всех своих подданных, мы сразимся с ними, сколько бы их ни было.

Король восхитился его отвагой, хоть и граничившей с безрассудством.

—    Ну что ж, брат мой, — сказал он, — изготовимся к битве и призовем всех, кто любит нас и дорожит свободой Шотландии, стянуть под наши стяги свои дружины и помочь нам дать отпор королю Эдуарду коли он явится с английской ратыо спасать Стерлинг.