Легенда о потопе

Легенда о потопе

В рассмотренных нами мифах в качестве действующих лиц выступают боги. В сонме бессмертных, которые, однако, могли тяжело и даже смертельно «болеть», происходили самые разнообразные события, отражавшие земные дела, порой весьма прозаические. Однако в некоторых шумерских мифах рядом с богами фигурируют и люди. Например, в мифе о потопе. Земля была уже организована, боги установили порядок и создали людей, которые должны служить небожителям, чтобы им удобно и беззаботно жилось в раю, как вдруг по неизвестным причинам происходит катастрофа. Табличка, содержащая шумерский вариант легенды о потопе, дошла до нас в сильно повреждённом виде; эта табличка, обнаруженная в Ниппуре, до сих пор остаётся уникальной. Несмотря на то что сохранившийся на ней текст тщательно восстановлен и внимательно изучен, кое–какие места всё–таки остались неясными. Поскольку этот документ имеет огромную историческую ценность, мы опишем его по возможности подробно, используя опубликованный в 1914 г. перевод А. Пёбеля, который по сей день является общепринятым.

Верхняя часть таблички, содержащая около 37 строк текста, не сохранилась, и мы не знаем, в связи с чем боги решили погубить всех людей. Доступный пониманию текст начинается с того места, где некое божество (большинство исследователей считают, что это Энки) сообщает остальным богам о своём намерении спасти человечество от гибели. Он говорит:

Я верну народ в его селения,

В городах они воздвигнут святилища для

божественных законов.

Я сделаю их тень благостной…

(Пер. Ф. Л. Мендельсона)

Бог уверен, что спасшиеся от гибели люди построят храмы и сделают свои города религиозными центрами. Сложный и испорченный текст следующих трёх строк повествует, вероятно, о том, что именно делает это божество для осуществления своего намерения. Здесь говорится об установлении обрядов, о божественных законах (на этом основании и делаются предположения, что этот бог — Энки). Миф переносит нас в незапамятные времена,

Когда Ан, Энлиль, Энки и Нинхурсаг

Создали черноголовых,

Пышная растительность покрыла землю,

Животные, четвероногие [обитатели] равнины

были искусно сотворены.

(Пер. Ф. Л. Мендельсона)

К сожалению, дальнейшее описание акта творения и того, что за ним последовало, отсутствует. Следующая за приведённым отрывком лакуна составляет около 37 строк. Далее рассказывается о том, как были ниспосланы свыше царская власть и царский трон (это абсолютно созвучно с текстом царских списков: «Когда царство было ниспослано с небес, царство было в Эреду»), как были созданы «обряды и высшие божественные законы» и как бог, имя которого не названо,

…основал пять городов в… освящённых местах,

Он дал им имена и сделал их главными святилищами.

Первый из этих городов, Эреду, он отдал Нудиммуду, вождю,

Второй, Бадтибиру, он отдал…

Третий, Ларак, он отдал Эндурбильхурсаг,

Четвёртый, Сиппар, он отдал герою, чьё имя — Уту,

Пятый, Шуруппак, он отдал Суду.

(Пер. Ф. Л. Мендельсона)

Итак, согласно мифу, до потопа существовало пять городов. Возможно, это и были города, в которых поселились только что прибывшие в Месопотамию шумеры. Следующие, сильно повреждённые строки повествуют о том, что бог «повелел очищать малые реки».

Далее в тексте снова следует пробел приблизительно в 37 строк. По мнению шумерологов, здесь, должно быть, говорилось о греховных поступках людей, которые и заставили богов ниспослать на землю потоп и уничтожить человечество. Это решение, как следует из текста, не было единодушным: рыдает Нинту, «божественная Инанна заплакала о своём народе», боги небес и земли произнесли имена Ана и Энлиля. И вот на сцене появляется последний перед потопом правитель Шуруппака — Зиусудра, шумерский прототип библейского Ноя. Поэт изображает его как благочестивого, богобоязненного царя, который постоянно служит богам и повседневно воздаёт им хвалу, возводит в их честь храмы и другие постройки. В сновидениях и во время молитв боги сообщают ему свою волю. Из текста поэмы следует, что в тот момент, когда Зиусудра стоит возле какой–то стены, божественный голос возвещает благочестивому царю о жестоком решении небожителей:

Встань у стены, слева от меня…

У стены я скажу тебе слово, внемли моему слову,

Слушай же мои указания:

По нашему [слову] потоп зальёт святилища,

Дабы уничтожить семя рода человеческого…

Таково решение и постановление собрания богов.

По слову Ана и Энлиля…

Его царству, его правлению [придёт конец].

(Пер. Ф. Л. Мендельсона)

К большому огорчению исследователей, бьющихся над прочтением текста поэмы о потопе, в этом месте, столь важном для понимания мифа в целом, снова возникает пробел примерно в 40 строк. В отсутствующем отрывке, видимо, содержалась инструкция Зиусудре относительно постройки огромного корабля. По мнению исследователей этого текста, рекомендации касались точных размеров «ковчега Зиусудры». Это мы находим и в вавилонской легенде, повторяющей шумерскую, и в Библии. Рассказ о потопе заканчивается отрывком (за которым следует очередная лакуна):

Все бури с небывалой силой разбушевались одновременно.

И в тот же миг потоп залил главные святилища.

Семь дней и семь ночей Потоп заливал землю,

И огромный корабль ветры носили по бурным водам,

Потом вышел Уту, тот, кто даёт свет небесам и земле.

Тогда Зиусудра открыл окно на своём огромном корабле,

О Уту, герой, проник своими лучами в огромный корабль.

Зиусудра, царь,

Простёрся перед Уту.

Царь убил для него быка, зарезал овцу.

(Пер. Ф. Л. Мендельсона)

Этот миф просуществовал тысячелетия. К шумерскому первоисточнику восходят вавилонский миф о потопе и многие другие. Легенда о потопе, возникшая у шумеров и впервые ими записанная, вошла в мифологию и религию многих народов. Через посредство Библии она стала достоянием всех монотеистических религий, где фигурирует в качестве одного из основных сюжетов. Читая в Библии о том, как бог, разгневанный прегрешениями людей, постановил: «…чрез семь дней Я наведу дождь на землю сорок дней и сорок ночей и сотру с лица земли всякое существо, которое Я создал» (Книга Бытия VII, 4), следует помнить, что библейский рассказ о потопе — не оригинальная легенда. Его шумерский прототип возник за две тысячи лет до времени составления Библии.

Необходимо обратить внимание на благотворность деяний Энки. Именно ему «черноголовые» обязаны своим спасением во время потопа. Анализ мифа о потопе показывает, что, во–первых, он возник в тех районах, где существовал культ Энки, т. е. на юге; во–вторых, в нём содержатся некие реминисценции, связанные с древнейшей историей Двуречья и с появлением шумеров в Эреду, первом шумерском городе, и, в–третьих, в нём отражено представление о шумерах как об опытных мореходах, для которых искусство мореплавания было традиционным.

Последний сохранившийся фрагмент мифа касается двух проблем, отголоски которых мы также находим как в Библии, так и в других источниках, — это проблемы бессмертия и рая.

Когда Ан и Энлиль вызвали «дыхание небес, дыхание земли», когда по их приказу прекратились сокрушительные ливни «и растения, выйдя из земли, поднялись»,

Зиусудра, царь,

Простёрся пред Аном и Энлилем.

Ан и Энлиль обласкали Зиусудру,

Дали ему жизнь, подобно богу,

Вечное дыхание, подобно богу, принесли для него свыше.

Потом Зиусудру, царя,

Спасителя имени всех растений и семени рода человеческого,

В страну перехода, в страну Дильмун, где восходит солнце, они поместили.

(Пер. Ф. Л. Мендельсона)

Остальная часть таблички разрушена. Но мы уже выяснили, что Зиусудра обрёл бессмертие, а вместе с ним и право пребывать в раю, в стране Дильмун, которую, как мы уже говорили, отождествляют с островом Бахрейн.

При чтении мифов, где главным или одним из главнейших действующих лиц является Энки, создаётся впечатление, что шумерские авторы, отражавшие настроения и взгляды всего народа, относились к этому богу с особой симпатией.

Итак, мы познакомились с четырьмя главными божествами шумерского пантеона: Аном, Энлилем, Энки и Нинхурсаг. Это боги–творцы. Объединение отдельных богов в «группы», как это делают некоторые учёные, например представление об Ане, Энлиле и Энки как о триаде, возглавлявшей шумерский пантеон, кажется нам произвольным, основанным на совершенно иной системе взглядов, не присущей шумерам. И если уж идти на поводу у магии цифр, более правильным будет утверждение, что сонм богов возглавляла «четвёрка», потому что Нинхурсаг не может быть исключена из группы верховных богов Шумера. Хотя круг обязанностей этой богини не был чётко очерчен и её культ в более поздние периоды истории Шумера не имел широкого распространения, в глубокой древности цари и князья называли её своей матерью. Нинхурсаг, по–видимому, являлась древнейшим олицетворением «богини–матери», прародительницы всех живых существ, покровительницей плодородия и урожаев. Она — мать богов, и её черты обнаруживаются во многих божествах женского пола.