ПОРТРЕТ ТРЕТИЙ. ГАЛЕЙКА «ЗОЛОТАРЬ»

ПОРТРЕТ ТРЕТИЙ. ГАЛЕЙКА «ЗОЛОТАРЬ»

Маленького роста, с круглой головой, широкими монгольскими скулами и одутловатым вечно грязным и пьяным лицом Галейка производил отталкивающее впечатление. В нашем уездном городе только мечтали о водопроводе и канализации. Галейка набил руку на вывозке за город «золота» уборных. Как правило Галейка вывозил это «добро» в четыре часа утра, когда на улицах не было ни души.

Изредка случалось, что какой-нибудь прохожий встречался с галейкиной бочкой, зажимал свой нос и рот и нырял в ближайший переулок от «запахов и ароматов» сероводорода.

Автору пришлось наблюдать как после очистки трех отхожих мест Галейка пришел в магазин миллионеров Айдугановых за получением денег. От Галейки, прямо-таки, нестерпимо разило отвратительным запахом «золота». Он подошел к купцу и умышленно запросил на полтинник больше чем было условлено. Это был старый, верный и испытанный трюк этого грязных дел мастера. Купец было заспорил и пытался «удрать» от «золотаря», но не тут-то было: Галейка неотступно следовал за купцом и вынудил Айдуганова уплатить на 50 копеек больше. Когда купец бегал от вонючего типа по магазину как белка от соболя, то приказчики гомерически хохотали. Купец потом долго и сочно отплевывался и в ветренные дни выходил из магазина, чтобы его одежду «обдуло ветерком».

Возле кабака в летнее время денно и нощно торчали пять-шесть горьких пьяниц, и Галейка занимал среди них первое место. Грязные, оборванные, пьяные вдребезину эти типы представляли ужасное зрелище. Почти каждого пьяного и купившего бутылку водки Галейка и его шатия просили «поделиться и угостить». Если уносивший бутылку не соглашался угостить, то ему вслед летели отборные матерные выражения. Если же, паче чаяния, один из таких Добродеев угощал водкой, то полурусская полутатарская ватага пьяниц с радостью запевала русскими словами на татарский мотив:

«Ты сыграй, сыграй гармушка,

Пий писинька салавий.

Сроду милай ны забуду,

Хут радная мат убий…»

(«Ты сыграй, сыграй гармошка,

Пей песенки соловей.

Сроду милый не забуду,

Хоть родную мать убей»).

И еще: (на мотив Баламышкина, Би-Би Асма или Сафарь).

«Люблю тибе,

Продам сибе:

Быть залатуй

Дам тиба».

(«Люблю тебя,

Продам себя:

Один золотой

Дам тебе»).

Наше многочисленное семейство как-то разбилось пополам: часть осталась в родной Уфимской губернии, другая часть перебралась в Среднюю Сибирь.

Как-то в самом начале 1918 года сестра автора получила из родного города письмо. Не прочитав и одной страницы, сестра заплакала и упала в кровать, рыдая и всхлипывая в подушку. Все, что она внятно сказала, падая на кровать: «Погибла Россия!» Немного оправившись и утирая градом катившиеся слезы, сестра, все еще рыдая, продолжала: «Погибла Россия! Галейка золотарь правит нашим городом. В чрезвычайке засел самым главным. Купца Айдуганова, нашего друга третий раз арестовал и, связав руки и ноги, какой-то железный обруч винтом стягивает на голове купца. Откуп требует, контрибуцию и вот уже третий раз. Со страшной пыткой вымогает. Наше семейство было необыкновенно возмущено, ибо семья купца Айдуганова была с нами в очень дружественных отношениях. Редко кто из нас братьев и сестер не был переводчиком в доме миллионеров Айдугановых. Старшие в нашем доме послали Айдуганову письмо и советовали всем семейством бежать в Сибирь. Купец и действительно сбежал из родного города куда глаза глядят, заплатив три огромных контрибуции и разорившись в пух и прах. Через два года, в начале двадцатого года, купец все еще скрывался в Сибири и сетовал, что у него частенько болит голова от перенесенных им адских мук натягивания винтом железного обруча на его голове.