XXV. Генерал Алексеев служит новой власти

XXV. Генерал Алексеев служит новой власти

Вскоре после того, как генерал Алексеев сделал всё от него зависящее для скорейшего свержения династии, он был назначен Верховным главнокомандующим русской армии. Это было одно из первых самостоятельных кадровых решений Временного правительства.

Напомню, что легитимность в передаче власти от самодержца этой временной структуре обеспечивалась непосредственно текстом манифеста об отречении: состав правительства отрекающийся император поручал сформировать его председателю князю Георгию Львову. Другим актом, датированным временем до отречения, Государь слагал с себя полномочия Верховного главнокомандующего и назначал на эту должность великого князя Николая Николаевича.

Не успел ещё новый главком доехать до Ставки, как, уступая въедливой настырности Исполкома Петросовета, в самой жёсткой форме настаивавшего на безусловном устранении членов императорской фамилии от всех государственных постов, Временное правительство назначило Верховным главнокомандующим генерала Алексеева. Это решение выглядело безукоризненно логичным со всех точек зрения: и правопреемство по командованию армиями соблюдено (ведь генерал Алексеев был фактическим главнокомандующим при номинальном командовании Николая II), и авторитет в офицерской среде абсолютный, и лояльность по отношению к новой власти сомнений не вызывает, и заслуги в деле устранения власти старой — налицо.

Тем самым фигура генерала Алексеева — пусть даже посредством пассивного его согласия с решением, принятым без него, — очень своевременно и очень авторитетно послужило задаче максимального укрепления и легитимизации новой власти.

А потому мы вынуждены, хоть и не без длительных колебаний, признать в этой скромной личности настоящего антигероя русской революции, сделавшего для её победы ничуть не меньше, чем Гучков и Милюков.

На этом формально новом для себя поприще генерал Алексеев ничем особо выдающимся не отметился, продолжая методично готовить армию к летнему наступлению. В большую политику старался не вмешиваться, лишь вяло сопротивлялся проникновению в войска комиссаров Петросовета и прочих партийных агитаторов да периодически слал минвоенмору рескрипты о невозможности противостоять разложению армии.

Не вмешивался он в политику, впрочем, лишь до того момента, пока его вмешательство не потребовалось для очередной коренной перемены в структуре временной российской власти.

Его сколь неожиданная, столь и однозначная поддержка нелепой кандидатуры Керенского на освобождённую Гучковым должность военного и морского министра вкупе с другими обстоятельствами, приведшими к созданию в мае 1917 года первого коалиционного правительства (см. выпуски XXII и XXIII), вынуждают нас говорить о том, что с этого момента в России наступает период масонского правления, под каковым следует понимать правительство, состоящее преимущественно из масонов, поддержанное Советом, руководящее ядро которого преимущественно составляли они же.

О смысле этого правления мы поговорим после того, как обратимся к событиям июня и июля.