2. Неизбежность революции

2. Неизбежность революции

Как только Российская Империя в ситуации 1815 года отказалась от идеи неограниченной всемирной экспансии, стало ясно, что реализовать программу обустройства национального государства невозможно без учёта ряда базовых принципов, которые уже так или иначе были обкатаны в Европе за 200 лет торжества сепарационной парадигмы.

Проще говоря, альтернатива была вполне определённа: либо эту самую Европу давить, реализуя посредством неограниченной всемирной экспансии имперскую цивилизационную парадигму, — либо, замыкаясь в неких естественных границах, проводить внутреннюю модернизацию государственного и общественного устройства на основе краеугольных принципов совсем иной парадигмы — сепарационной.

Основные из этих принципов:

• конституция (шире — приоритет писаного права),

• разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную,

• отделение общества от государства,

• отделение капитала от государства,

• введение и поддержка принципа свободной конкуренции как основы рынка.

Любая задержка или, хуже того, принципиальный отказ от такого рода модернизации (вкупе с отказом или неспособностью реализовать имперский вариант) были чреваты большими потрясениями.

На структуру власти в Российской Империи неизбежно должно было оказываться давление с целью так или иначе подтолкнуть её к реализации одного из вышеуказанных вариантов. Понятно, что заведомо наибольшим было давление в сторону модернизации по-европейски (в т. ч. не в последнюю очередь за счёт прямого стимулирования такого давления из ряда европейских стран).

И чем дольше и чем упорнее власть отказывалась определяться, какую управленческую парадигму она собирается реализовывать, тем сильнее было это давление, тем основательнее это давление подрывало устойчивость власти, тем закономернее оно сталкивало неизбежное решение вопроса о модернизации структуры власти в сторону революционного пути, т. е. в точку бифуркации.

1917 год был по сути заложен в 1815-м. Заложен отказом Александра I двигать русские войска в Лондон и Константинополь и их последовавшим вскоре выводом даже из Парижа.