IV Формирование 2-й дивизии и остальных воинских частей

IV Формирование 2-й дивизии и остальных воинских частей

14-го января полковник Херре направил майора Зигфрида Кейлинга, в качестве офицера связи, в учебный лагерь в Хойберге (Вюртемберг), где должно было начаться формирование 2-й дивизии.

На восточном фронте как раз началось решающее зимнее наступление. Офицеры-корреспонденты внимательно следили за его развитием и вскоре стало очевидным, что фронт не сможет удержаться. Тогда ген. Власов и члены его штаба занялись решением вопроса о спасении армии, которая, вопреки приближающемуся окончанию войны, непрерывно росла как по количеству солдат, так и воинских частей. От решения штаба зависела судьба многих тысяч беженцев с территорий России, которые присоединились к движению и боялись попасть в руки наступающей Красной Армии.

Ген. Власов принял решение сконцентрировать все части в районе гор. Иннсбрук в Австрии и там попытаться достигнуть соглашения с западными союзниками. Полковник Херре об этих попытках знал, но в ход событий не вмешивался и занимался организацией 2-й дивизии.

В Хойберге собралось около 18,000 солдат и офицеров, по большей части, прибывших непосредственно из лагерей для военнопленных. Проблемы, с которыми пришлось встретиться в Мюнсингене, повторялись снова. Во всем ощущался недостаток; командиры с фронтов требовали новых дивизий, а политические представители Рейха боролись между собой за — на этот раз уже минимальную — власть. Пешкой в этой игре стала РОА, которой они не доверяли и делали все возможное, чтобы она не смогла действительно сформироваться. О том, чтобы она могла развернуться в несколько десятков дивизий, не могло быть уже и речи.

Ген. Власов назначил командиром 2-й дивизии полковника Г. А. Зверева, который в феврале был произведен в чин генерала. По своей целеустремленности и грубой требовательности в точности исполнения его приказов, он был похож на командира 1-й дивизии. Однако, по своим изысканным манерам и холёной внешности, он скорее походил на немецкого офицера. В этом отношении он был полной противоположностью генералу Буняченко, которого, в сохранившихся немецких источниках, характеризуют не особенно лестно. Ни один, ни другой не говорили по-немецки и не проявляли ни малейшего желания ему научиться. Начальником штаба 2-й дивизии стал полковник Богданов. Группу священников в дивизии возглавлял игумен Иов.

Формирование 2-й дивизии происходило в других условиях, чем 1-й дивизии. В учебном лагере в Хойберге были немецкие школьные части, среди которых был довольно странный батальон под наименованием Индийский легион, в качестве усиленного пехотного полка, и французская милиция маршала Петена. Во 2-й дивизии знали, что в лагере Хилдешейме также формируется добровольческий батальон из англичан,[42] пожелавших бороться против коммунистов, и что на оставшуюся территорию Рейха стягиваются добровольческие части других европейских народов. Все это способствовало тому, что русские бойцы перестали считать себя одиночной группой и начали чувствовать себя частью более широкого союза. Тот факт, что сторожевые посты у ворот лагеря составлялись из разных национальных частей, способствовал повышению дисциплинированности.

Между тем, в результате союзной бомбардировки и пикирующих воздушных налетов, положение транспорта на остающейся территории Рейха настолько ухудшилось, что лишь часть 2-й дивизии могла быть снабжена ручным оружием. Подвоз тяжелого оружия, артиллерии и средств транспорта оказался практически неосуществим. В таких условиях, лишь с частичным вооружением, 2-я дивизия позднее покинула Хойберг.

Одновременно была произведена переорганизация 631-й артиллерийской Русской батареи[43] в Запасную бригаду, сначала под командованием подполковника Садовникова, а позднее — полковника Койды. Вследствие этого, структура частей значительно изменилась. По сравнению с хаотическим формированием 1-й дивизии, которая состояла из ранее существовавших частей, Запасная бригада имела в своем распоряжении ряд лагерей, в которых добровольцы проходили подготовку для включения в регулярные части. Они получили военное обмундирование, действительное военное удостоверение и военную книжку (Солдатенбух). Один из таких лагерей находился в замке селения Тмань, на юго-запад от гор. Бероун, и его командиром был капитан Ленский. Когда в мае 1945 г. ген. Буняченко стоял с дивизией в гор. Сухомасты, то этот лагерь полностью перешел на сторону 1-й дивизии.

28-го января в Мюнсингене произошел знаменательный формальный акт: Гитлер передал командование вооруженными силами КОНР генерал-лейтенанту А. А. Власову, который в тот же день отдал приказ № 1, где об этом решении доводилось до сведения всех подчиненных частей. Приказом № 2 он постановил, что список подчиненных частей должен приводиться в специальном приложении; однако, оно не сохранилось. В приказе № 3, генерал-майор Ф. И. Трухян назначался начальником штаба. Вследствие этого приказа, части генерала Власова перестали подчиняться Верховному командованию германских вооруженных сил. Русская Освободительная Армия (РОА), как одна из национальных армий, в результате этого стала составной частью Вооруженных сил КОНР. Однако, на практике она осталась единственной армией, которая когда-либо была подчинена этому Верховному командованию. Три месяца до окончания войны были слишком коротким сроком для проведения в жизнь объединительного процесса с остальными национальными армиями.

В рамках резервной бригады формировался артиллерийский полк, обозначенный, согласно немецкой организации, номером 1650, который должен был, в составе четырех частей, быть вооруженным и пройти обучение в течении трех месяцев.

Приблизительно в то же время планировалось создание 3-й дивизии под командованием генерала Шаповалова.

В феврале ген. Власов посетил 1-ую и 2-ую дивизии в их учебных лагерях. Подготовка 1-й дивизии продвинулась настолько далеко, что она была в состоянии включиться в бои на фронте. В то время, кроме находящейся в окружении армейской части Курланд, немецких армий на советской территории уже не было. Майор Херре приводит, что дивизия была боеспособной уже в середине января. Приказ об ее введении в бои пришел лично от ген. Власова лишь 5-го марта. Это произошло так поздно, по нескольким причинам. Люди, стоящие во главе РОА, не желали потерять в бессмысленных боях единственное, что они имели, т. е. армию. Что же касается немецкой армии, то в январе командующим фронтом на Висле стал Гиммлер. Это способствовало лишь увеличению хаоса, а дивизия в бездействии ожидала дальнейшего развития событий.