ОТ АВТОРА

ОТ АВТОРА

Четырнадцатого апреля 1737 года, за двести лет до небывало страшной годины, залившей Россию кровью, надолго сломавшей ее волю к свободе и согнувшей ее душу, завершилась драма, во многом предопределившая эту беду и бросившая мрачный свет назад и вперед — на столетия.

В тот день в Шлиссельбурге возле крепостной церкви был тихо погребен узник этой крепости князь Дмитрий Михайлович Голицын. Если отбросить черты второстепенные, то можно сказать, что старый человек, которого четверо слуг уложили в неоттаявшую землю старой шведской крепости, отобранной Петром Великим, был самым опасным оппонентом первого императора после его смерти, ибо едва не взорвал бездушный лабиринт петровской системы. Можно сказать и то, что с князя Дмитрия Михайловича началась в нашем общественном бытии идея правильной конституционной монархии, идея, воплощение которой должно было, помимо всего прочего, восстановить самонадеянно разорванные Петром естественные связи государства со страной и дать развитию российской государственности принципиально иное направление.

Князь Дмитрий Михайлович, которого оставили олигархом, руководимым сословной и фамильной корыстью, был на самом деле трагическим предтечей великого реформатора-неудачника Сперанского, не говоря уже о конституционалистах-аристократах екатерининского и александровского царствований и умеренных декабристах. Именно эта линия сулила России наиболее безбурное развитие.

Князь Дмитрий Михайлович — главный, но не единственный герой этой книги. Однако судьба его — концентрат, квинтэссенция драмы ответственного индивидуального сознания, столкнувшегося с сознанием массовым, не приемлющим самой идеи личной ответственности за общую судьбу, — слишком частая коллизия нашей истории…