Выводы

Выводы

1. Германия начала бы войну в 1914 году при любых обстоятельствах, даже если бы не было убийства эрцгерцога в Сараево.

2. Николай II делал все возможное для предотвращения войны. Его предложение передать спор Австро-Венгрии и Сербии в Гаагский трибунал потому и не было принято Вильгельмом II, что могло открыть путь для мирного решения главного конфликта.

3. Телеграмма Вильгельма II Николаю II через сутки после начала войны не могла рассматриваться иначе как неадекватное восприятие кайзером новых реалий (после объявленной им войны), или даже как циничное (по сути) издевательство.

* * *

Что происходило после объявления войны? Приведем еще один отрывок из книги В. Шамбарова «За Веру, Царя и Отечество».

Вместе с торжественным объявлением войны в Германии была объявлена мобилизация со следующего дня, 2 августа.

Тут, впрочем, требуется уточнение. Германия была единственным государством, где слово «мобилизация» автоматически означало «война». То, что понималось под мобилизацией в других странах, вводилось уже военным положением. А в Германии команда «мобилизация» давала старт грандиозному «плану Шлиффена». Тотчас на железных дорогах вводился военный график, многократно отработанный на ежегодных учениях. На узловые станции направлялись офицеры Генштаба, начиная дирижировать перевозками, — ведь в короткие сроки предстояло перебросить на рубежи наступления 40 корпусов, для каждого требовалось 140 поездов. И от даты мобилизации во всех планах велся отсчет, на каких рубежах должны находиться войска в такой-то день. Поэтому и схитрили сами с собой, добавив лишние сутки — считать не с 1-го, а со 2-го августа.

И ситуация получилась весьма далекая от логики. Германия пока объявила войну только России, которая якобы угрожала ей и Австрии, а немецкие армии двинулись на Запад! Правда, у немцев нервы были на пределе и в последний момент чуть не произошел сбой. В Лондоне состоялся телефонный разговор между германским послом Лихневским и английским министром Греем. Министр опять изложил мысли насчет общеевропейского нейтралитета, но в столь обтекаемых выражениях, что Лихневский понял его иначе и телеграфировал в Берлин: «Если мы не нападем на Францию, Англия останется нейтральной и гарантирует нейтралитет Франции». Правительство растерялось — войска-то уже шли на Францию. Но кайзер ухватился за мысль, что воевать можно с одной Россией, а Франция потом никуда не денется. Мольтке устроил истерику, доказывал, что так запросто планы не меняют, что развернуть полуторамиллионную армию уже невозможно — ведь это 11 тысяч железнодорожных составов. План Шлиффена был отработан до таких мелочей, что каждый офицер имел уже карту с маршрутом своего полка по Бельгии и Франции! Однако Вильгельм настоял на своем и направил Георгу V условия: «Если Франция предложит мне нейтралитет, который должен быть гарантирован мощью английского флота и армии, я, разумеется, воздержусь от военных действий против Франции и использую мои войска в другом месте».

Понятно, что «другое место» — это Россия. Таким образом, при любом раскладе Вильгельм хотел войны именно с Россией [121, глава 10].

* * *

И в заключение, специально для многочисленных нынешних «красных» оппонентов, которые обычно игнорируют и как бы не замечают вышеприведенные доводы, процитируем В. И. Ленина:

Немецкая буржуазия, распространяя сказки об оборонительной войне с ее стороны, на деле выбрала наиболее удобный, с ее точки зрения, момент для войны, используя свои последние усовершенствования в военной технике и предупреждая новые вооружения, уже намеченные и предрешенные Россией и Францией [60, т. 26, с. 13–23].

Статья «Война и российская социал-демократия» была написана Лениным в сентябре 1914 года и явилась фактически манифестом ЦК РСДРП (большевиков) по отношению к войне. Как вы думаете, почему Ленин, известный германофил, так написал? Ответ прост: потому что это для всех было тогда очевидно. И это было не просто «личное мнение» большевистского вождя. Манифест был напечатан 1 ноября 1914 года в виде передовой статьи в № 33 центрального органа РСДРП — газете «Социал-Демократ» и получил широкое распространение в России и за границей. В качестве официального документа, излагающего позицию РСДРП по отношению к войне, манифест ЦК РСДРП был послан Международному социалистическому бюро (исполнительному органу II Интернационала) и в некоторые социалистические газеты Англии, Германии, Франции, Швеции, Швейцарии. В России полный текст манифеста был напечатан в большевистской газете «Пролетарский Голос» № 1, изданной ПК РСДРП в феврале 1915 года [90].

Кстати, и в 1904 году после начала Русско-японской войны некоторые большевики сквозь зубы признавали, что царское правительство, когда угроза войны стала реальной, делало многое для сохранения мира с Японией (и шло на очень большие уступки). Признавали — и это при всей ненависти к самодержавию. Почему признавали? Потому, что тогда это было очевидно. Даже врагам самодержавия.

Этой цитатой из статьи Ленина можно поставить жирную точку в дискуссиях о том, кто развязал Первую мировую войну, и могла ли Россия ее избежать.

Что касается лично Николая II, то можно не сомневаться, что он делал все возможное для предотвращения войны — хотя бы потому, что знал из предсказаний и пророчеств, что эта война закончится катастрофой для России и трагедией лично для него и его семьи.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.