12
12
Отчет господина Нассе. Против политики Брестского мира категорически выступил Либкнехт. Он считал, что без победы германской революции нельзя будет удержать советскую власть, а подписав сепаратный мир с Россией, германское правительство получит передышку, необходимую для стабилизации положения и облегчения взрывоопасной ситуации в Германии. Следует отметить, что публично Либкнехт не считал возможным резко критиковать руководителей русской революции — Ленина и Троцкого.
Это дало возможность Троцкому в «Моей жизни» привести достаточное количество цитат из опубликованных работ Либкнехта, указывающих, дескать, на то, что Либкнехт понимал и разделял позицию советского правительства в германском (Брестском) вопросе [Троцкий. Моя жизнь, т. 2, с. 105 и др.]. Куда более показательны, однако, заметки Либкнехта о Брестском мире, не предназначавшиеся к публикации. Нельзя не отметить, что некоторыми из этих цитат располагал Троцкий и они заимствованы из его архива. Тем не менее Троцкий не спешил использовать их на страницах своей автобиографии. Вот что писал Либкнехт:
«Германия — ключевой, высший пункт мировой революции. Победивший немецкий империализм после падения царизма станет оплотом мировой реакции. [...] Правительство Ленина-Троцкого 1917 года стоит перед тяжелой опасностью и искушением открыть немецким штыкам путь не только в Россию, не только против русской революции, но и против западной и южно-европейской демократии, прежде всего против итальянского народа, находящегося в начале революционного восстания. [...] «Брест-Литовск», то есть та мирная политика, которая привела к нему и обусловила дальнейшее, стала [...] спасительным деянием для немецкого империализма. [Брест-Литовский договор — это] комедия мира, которая должна послужить тому, чтобы дать [германскому] империализму необходимую передышку. Не английская и не французская, а именно немецкая революция — единственно возможное спасение для русской революции [...]. Немецкая революция — единственный выход.
Но революционизирующему воздействию русских событий противостоят противоположные воздействия: укрепление немецкого империализма, антиреволюционных сил и недоумение немецкого пролетариата по поводу двузначности отношения советского правительства к немецкому империализму. Так, Чичерин сказал об [убитом 6 июля 1918 г. германском после в России графе] Мирбахе: он умер за дело мира!!! Высылаются соболезнования по случаю смерти Эйхгорна (разве это не то же самое, что сочувствие по случаю смерти Плеве? Это уж просто уму непостижимо!) Немецкому правительству выражается благодарность за его содействие в русско-финляндских мирных переговорах.
Если немецкая революция не произойдет, альтернатива одна: гибель [русской] революции или позорная жизнь в обмане и показухе. Брестский мир был в действительности не чем иным, как капитуляцией русского революционного пролетариата перед немецким империализмом [...]. И теперь перед большевиками возникает как конечная станция их тернистого пути самое страшное: жутким привидением надвигается союз большевиков с Германией [...] [которая ставит перед собой следующие задачи:] 1. Посредством переговоров, а по возможности и заключением мира упрочить правительство Ленина-Троцкого в России, что бы использовать его до конца в интересах Центральных империй и против будущности революционной России. 2. [...] Использовать правительство Ленина-Троцкого для военного упрочения Центральных империй против революционной будущности этих последних.
Перспективы и возможности революции в Германии уменьшаются с каждой победой и каждым укреплением немецкого милитаризма. Есть только одно решение трагедии, в которой оказалась Россия: восстание за спиной немецкого империализма, немецкое массовое восстание.» МИСИ, кол. Т. Либкнехта, п. 10. Заметки Т. Либкнехта. Пункт 90. Карл Либкнехт. Политические заметки из его наследия, с. 52-53; Письма «Спартаку». «Русская трагедия», с. 181-183; Письма Спартаку. «Условия мира», с. 192; AT, Т-3742. Цитаты из не предназначенных к публикации записок Либкнехта.)