ГЛАВА I Одинокий хищник

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ГЛАВА I

Одинокий хищник

Волнения в Риме

В своих апартаментах в Ватикане, расположенных над опустевшими папскими покоями, герцог де Валентинуа и Романьи влачит жалкое существование, страдая от горячки и отчаяния: слишком неожиданной оказалась обрушившаяся на него катастрофа. Дело не в том, что он исключал возможность смерти своего отца, наоборот, он это учитывал и в соответствии с этим строил свои планы на будущее, как он говорил Макиавелли месяц спустя. Но он не мог предвидеть, что в день смерти своего отца он сам окажется на грани гибели.

Каковы были планы Чезаре? У нас нет почти никаких данных по этому поводу. Возможно, он хотел обеспечить себе нечто вроде светской должности викария Святого престола, переданной по наследству, в форме королевской власти вассала, как в Неаполе. Тогда можно было бы объединить Романью, Ла Марку и недавно завоеванное герцогство Урбинское. Но такой расчет был слишком нереальным. К ненависти лишенных власти сеньоров добавились бы опасения могущественных держав — Флоренции, Венеции и Франции, явно не желавших увековечить власть нового неуемного государя, жаждущего новых завоеваний.

А пока новость о смерти Александра взволновала римлян. По городу распространяются памфлеты и пасквили, порочащие покойного и его семью. Вдали от Рима — в Читта ди Кастелло, Перузе, Урбино, Камерино, Пьомбино — народ восстает против представителей Чезаре. Но особенно сильны выступления в Римской Кампанье, подстрекаемые Орсини и Колонна. Орсини возвращаются и снова захватывают свои земли. Сильвио Савелли снова завладел своим римским дворцом. Он открывает тюрьмы и отпускает на свободу пленников, заключенных туда Борджиа. Просперо Колонна ускоренным маршем прибывает из королевства Неаполитанского.

Пытаясь овладеть ситуацией, де Валентинуа хочет помешать своим врагам выступить единым фронтом. По совету своего секретаря Агапито, он напоминает Просперо Колонна о недавнем договоре по поводу брака маленького герцога Сермонеты Родриго Борджиа, сына Лукреции, с девушкой из семьи Колонна. Но с Орсини, подстрекающими народ к бунту, никакого договора быть не может. Поэтому в качестве предупреждения Микеллотто Корелла приказывает поджечь их дворец на Монте-Джордано. Чезаре, как главный капитан Церкви, размещает в Борго армию в 12 000 человек. Конечно, он может проявить инициативу. Но пока Святой престол пустует, власть автоматически переходит к Коллегии кардиналов. На следующий день после смерти папы 18 кардиналов собрались в церкви Минервы: управляющий замка Сант-Анджело испанец Франсиско де Роккамура, епископ Никастро, уверил их в своем повиновении. Он приказывает пушечным выстрелом разогнать испанских солдат, занимающих мост Сант-Анджело. Однако большинство в совете кардиналов благосклонно относится к Чезаре. 22 августа де Валентинуа утвержден во всех своих должностях. Ему поручено следить за обеспечением общественного порядка до назначения нового понтифика. По традиции, римские бароны получают послания с просьбой удалиться из Рима на время конклава. Но события ускоряются. В тот же день в Рим прибывает Просперо Колонна и размещается во дворце, из которого его так давно изгнали. Вечером сторонники Колонны зажигают огни на Капитолии. Радуется население кварталов, традиционно верных этой семье. Разумеется, Орсини немедленно направляются в ту часть города, где остались преданные им люди. Вокруг ворот Сан-Панкрацио они расставляют 2000 своих людей. Оттуда они нападают на сторонников Борджиа, поджигают около сотни домов испанцев.

К счастью, 1 сентября, видя, что силы оказались примерно равны, различные группировки решают подчиниться Священной коллегии. Войска отведены на 20 километров от Рима. Направляющиеся в Неаполь войска французов обязуются оставаться на занимаемых ими холмах.

Отступление Чезаре. Первый конклав 1503 года. Избрание Пия III

Чезаре пытается остаться в Риме, ссылаясь на свое плохое здоровье, но, чтобы не ставить кардиналов в неловкое положение, он все-таки решает уехать из города 2 сентября. Выезд, как всегда, обставлен с большой пышностью. Его пушки и бомбарды везут на 13 повозках. На 100 крытых повозках перевозится его багаж. Его сопровождает собственная кавалерия. Сам он расположился на носилках, обтянутых темно-красной тканью, их несут 12 воинов, вооруженных алебардами. Он ослаб и похудел, его иссиня-бледное лицо покрыто нарывами. Теперь в нем трудно узнать красавца, светловолосого атлета, когда-то бросавшего вызов быкам и борцам Романьи. Но, по крайней мере, пока ему еще удается щегольнуть блеском своего сана. За носилками паж ведет его боевого коня, накрытого накидкой из черно-золотого бархата, расшитой его гербом с герцогской короной. В свите — послы Франции и Испании. Его сопровождает мать Ванноцца Каттанеи и брат Джофре. Санчию выпустили из замка Сант-Анджело и передали Просперо Колонне, который должен был отвезти ее в королевство Неаполитанское.

Высокомерно отказав кардиналу Чезарини в аудиенции у ворот Рима, Чезаре прибывает в Непи, семейную вотчину, откуда внимательно следит за тем, что происходит в Вечном городе. Он заставил поклясться 11 испанских кардиналов проголосовать в соответствии с его указаниями. Прибытие князей Церкви происходит последовательно с 30 августа по 10 сентября, пока проводятся, до 13 сентября, ритуальные церемонии папских похорон. Последними прибывают Жорж д’Амбуаз, кардинал Руанский, Асканио Сфорца, освобожденный Людовиком XII за обещание голосовать за Амбуаза, и, наконец, Людовик Арагонский, тесно связанный с Асканио Сфорца. Король Франции заключил с Чезаре тайный договор 1 сентября: де Валентинуа пообещал выступать на стороне Людовика XII против кого угодно, но только не против церкви, и повиноваться ему как вассал; взамен король обязался помочь де Валентинуа вновь захватить земли, которые тот мог бы потерять вследствие смерти Александра VI. Французы заручились голосами 11 испанских кардиналов — и это не считая почти единодушного желания 22 итальянских кардиналов (из 37 участвующих в голосовании — невиданное на предыдущих выборах количество). Они желают видеть избранным одного из своих соотечественников, но различные группировки вносят раздор — на беду Джулиано делла Ровере. Он вернулся в Рим после десятилетнего изгнания и теперь надеется извлечь выгоду из сложившейся ситуации «на благо религии и мира в Италии», — как он доверительно сообщает послу Венеции.

Чезаре далеко, и главой испанских кардиналов становится Бернардино де Карвахаль. В такой ситуации кажется практически невероятным их желание проголосовать за Амбуаза. Это становится понятно во время тайного голосования 21 сентября: Карвахаль получает 12 голосов, а Амбуаз — 13, но у Джулиано делла Ровере — 15, у Карафа — 14, у Риарио — 8.

Жорж д’Амбуаз понимает, что не имеет ни малейшего шанса быть избранным. В тот же самый вечер вместе с Асканио Сфорца и флорентийскими кардиналами Содерини и Медичи, заручившись поддержкой испанских кардиналов, он выдвигает кардинала Франческо Пикколомини-Тодескини, немощного старца 80 лет, которому жить осталось явно недолго. Этот переходный папа избран на следующий день, 22 сентября, единодушно, за исключением его собственного голоса. В память о своем дяде он берет имя Пия III.

Понтификат длиной в 21 дней

Своим избранием новый папа был косвенно обязан де Валентинуа. Он признает это, оказав помощь Чезаре, земли которого постоянно подвергаются нападениям его врагов. Во время похорон Александра и заседаний конклава венецианцы предоставили войска Гвидобальдо де Монтефельтре и пообещали ему овладеть крепостью Сан-Лео 24 сентября. Он как раз сражался с Педро Рамиресом, управлявшим Урбино от имени Чезаре. Флорентийцы, со своей стороны, помогли Джанпаоло Бальони выгнать из Маджоне сторонников де Валентинуа, а Джакомо Аппиано — вернуться в Пьомбино. Бальони наступал на Камерино вместе с последним оставшимся в живых представителем семьи Варано. Вителли, вернувшиеся в Читта ди Кастелло, праздновали свое возвращение, пронеся с триумфом золотого тельца по улицам, чтобы уничтожить память о красном быке Борджиа. На побережье Адриатики Бартоломео Алвьяно восстановил власть Пандольфо Малатеста в Римини и Джованни Сфорца в Пезаро. К счастью, хорошо укрепленная Чезена могла продержаться, ее защищала армия Диониджи ди Нальдо из 1000 старых солдат.

Именно в это невеселое время по просьбе испанских кардиналов Пий III разрешил Чезаре вернуться в Рим. 3 октября Чезаре встречают кардиналы д’Амбуаз, д’Альбре, Сфорца и Сан-Северино. Его сопровождают только 500 пеших солдат и 150 лошадей. Всех остальных солдат он направил Людовику XII для участия в неаполитанской кампании. Изнуренный болезнью, он принимает венецианского посла Джустиниани, пришедшего навестить его во дворец Сан-Клементе. Несмотря на физическую слабость, он настроен как никогда оптимистично, разговаривает с чрезвычайной надменностью и уверяет, что скоро вернет себе все свои провинции и должности. И действительно, некоторое время спустя булла от 8 октября подтверждает его в должности викария Церкви и знаменосца. 12-го различные города Романьи снова присягают ему. 13-го Пий III направляет бреве во Флоренцию: он просит предоставить право свободного прохода де Валентинуа, который идет наказать тиранов, завладевших его территориями. Но 14 октября удача изменила Чезаре. В Риме под звуки трубы по приказу Гонзальве Кордуанского оглашен эдикт, запрещающий испанским капитанам воевать под знаменем Чезаре, предписывающий присоединиться к Гонзальве Кордуанскому и остановить Людовика XII, идущего на Неаполь. Подчиняясь этому призыву, многие солдаты Чезаре покидают его войско, среди них — некий Уго де Монкада, впоследствии ставший одним из лучших генералов Карла V. Испания заключила тайный договор с Алвьяно, Бальони и Орсини: схватить герцога или преследовать его, «пока он не умрет». Чезаре предупрежден и пытается ускользнуть из Рима 15 октября. Дезертировали две роты солдат, его сопровождают только 70 рейтар, когда у ворот Сада он наталкивается на Орсини. Его преследуют до самого Ватикана. Чтобы избежать окружения, Чезаре решает из предосторожности по крытому проходу пробраться в замок Сант-Анджело. С ним оба «римских инфанта» — Родриго и Джанни, а также его собственные внебрачные дети — Джироламо и Камилла. Орсини и Алвьяно разграбили его дворец. К счастью, Чезаре предусмотрительно вывез оттуда ценные предметы, и теперь кардинал д’Эсте должен был отвезти их в Феррару. Замок Сант-Анджело окружен, Чезаре зовет на помощь Микеллотто и Таддео делла Вольпе — командующего войсками, которые он направил французам. Оттеснив Орсини, Таддео смог пробиться через мост Сант-Анджело и присоединиться к своему повелителю. Казалось бы, еще не все потеряно.

Но в этот ключевой момент Чезаре лишается своей основной поддержки. Здоровье Пия III быстро ухудшается после неудачного хирургического вмешательства 27 сентября: хирург Людовико де Сан-Минато сделал два весьма болезненных разреза на левой ноге понтифика, не распознав истинной причины болезни — язвы большой берцовой кости. Оказалось невозможным предотвратить горячку, вызванную заражением. После соборования в ночь на 17 октября на следующий день старик угас, его понтификат продлился 27 дней.

Второй конклав 1503 года.

Избрание Юлия II

Сразу же после смерти папы торг возобновляется. На этот раз Джулиано делла Ровере решительно настроен добиться своего. В течение некоторого времени Чезаре кажется, что он может ему помешать. 26 октября он принимает в замке Сант-Анджело Макиавелли, посланного Флоренцией следить за обстановкой в Риме во время проведения нового конклава. Чезаре заявляет ему, что, располагая голосами испанцев, он попытается организовать избрание Жоржа д’Амбуаза. Но это всего лишь бахвальство. Кардинал д’Амбуаз сам прекрасно понимает, что его кандидатура встретит сильное сопротивление итальянцев и испанцев. Он решает отдать свой голос за Джулиано делла Ровере — к нему французы могут отнестись благосклонно, учитывая его долгое пребывание во Франции во времена его изгнания при Александре VI. 29 октября Джулиано подписывает договор с Чезаре и испанскими кардиналами. В случае своего избрания он обещает утвердить Чезаре в его должности знаменосца Церкви и главного капитана, оказывать ему поддержку и подтвердить его право на владение провинциями, а Чезаре при этом обязуется поступить к нему в полное распоряжение. Макиавелли потрясен, что де Валентинуа обеспечил Джулиано голоса кардиналов своей партии, получив взамен лишь простые обещания. С этого момента избрание кардинала делла Ровере считается делом решенным.

Конклав открывается 31 октября. В случае избрания каждый из 38 кардиналов обязуется соблюдать положения «капитуляции», по которой все акты будущего понтифика должны получить одобрение членов Священной коллегии. Джулиано делла Ровере говорит послу Венеции, что он лично думает об этом навязанном обязательстве: «Вы видите, в каком жалком состоянии мы находимся по милости Александра VI — он оставил после себя слишком много кардиналов. Необходимость вынуждает людей делать то, что они ненавидят, когда зависят от других. Но, получив свободу, они сразу же начинают действовать иначе!» Самое главное теперь — победить, поэтому кардинал церкви Святого Петра-в-Оковах не жалеет ни клятв, ни обещаний должностей и бенефиций — точно так же поступал когда-то его предшественник.

В первом часу ночи большинство кардиналов направляются в покои кардинала делла Ровере, чтобы поздравить его как будущего папу. Только теперь выясняется, насколько церемониймейстер Буркард связан с Джулиано делла Ровере: он оказывает почести тому, чьи интересам он всегда тайно служил в ущерб Борджиа. В качестве награды ему обещано епископство Орты, а к нему будут прилагаться подарки — мул в полной упряжи, мантия и стихарь с узкими рукавами, чтобы он достойно мог исполнять свою должность епископа! 1 ноября тайное голосование оказывается всего лишь пустой формальностью. Уже в первом туре избран кардинал церкви Святого Петра-в-Оковах. Он берет имя Юлия II — более в связи с Юлием Цезарем, чем в память о безвестном понтифике Юлии I. Многие признаки указывают на то, что он давно готовил свой понтификат. Едва взойдя на престол, он приказывает принести папское кольцо Апостола, на котором уже выгравировано его имя. На следующее утро его нарисованные гербы развешены по всему городу. Он раздает обещанные награды, назначает четырех новых преданных ему кардиналов и осыпает милостями Буркарда: кроме епископства Орты он передает ему епископскую должность Чивита-Кастелланы, при этом, разумеется, сохранив его должность и значительные бенефиции!

Новому папе чуть больше 60 лет, он многое испытал, включая приступы подагры и «французской болезни»; и теперь в его лице де Валентинуа столкнется с суровым противником — недаром нового понтифика назовут «Грозным».

Обман Юлия II. Захват городов Романьи. Арест Чезаре

Казалось бы, ничто пока не предвещает никакого конфликта между этими двумя людьми. Чезаре верит обещаниям папы. Он считает, как пишет удивленный Макиавелли, что «другие будут лучше держать свое слово, чем он сам — свое собственное». 3 ноября по приглашению Юлия II он покидает замок Сант-Анджело и переезжает в Ватикан, в предоставленные ему папой апартаменты из девяти комнат, расположенные над залом для аудиенций. Как рассказывают, каждый вечер герцог и понтифик дружески беседуют. Они планируют новый семейный союз: дочь Чезаре, Луиза, выйдет замуж не за сына маркиза Мантуанского, а за племянника папы Франческо Марию делла Ровере, юного правителя Синигальи. Де Валентинуа верит в искренность Святого отца, потому что из всех его незаконнорожденных детей выжила только одна дочь — Феличия делла Ровере, его последний сын Раффаэлло умер годом раньше, и теперь Юлий II перенес всю свою отеческую любовь на племянника.

Для обеспечения своей безопасности герцог получил город Остию, где военные корабли стояли на якоре в порту. Он ждет назначения знаменосцем Святого престола, готовясь отплыть в Геную. Там он хочет забрать хранящиеся у банкиров 200 000 дукатов: на эти деньги он собирается набрать армию наемников в Ломбардии для восстановления своей власти в Романье.

Политическая обстановка благоприятствует этому вторжению. Французы и испанцы сражаются при Гарильяно, что позволяет Чезаре остановить продвижение венецианцев в Романье. 3 ноября понтифик публикует бреве, адресованные городам герцогства де Валентинуа: он приказывает им подчиниться ему. У флорентийцев он просит для герцога пропускное свидетельство, чтобы он мог пройти по территории Тосканы со своей армией. Он явно демонстрирует верность своему обещанию, данному де Валентинуа, — восстановить его власть в его владениях. Но в действительности все обстоит совершенно иначе. Он прямо говорит об этом Макиавелли. Самое главное для него — устранить венецианцев. А это он может сделать, только используя войска Чезаре. Но папа собирается избавиться от него, как только все препятствия будут устранены. Он хочет, чтобы Романья подчинялась одному Святому Престолу. Узнав о планах папы, Макиавелли советует флорентийской синьории отсрочить отправку пропускного свидетельства для Чезаре. Впрочем, папа дал понять, что он мог бы использовать капитана де Валентинуа, оставшегося в Романье — Диониджи ди Нальдо, и пытается переманить того к себе на службу.

10 ноября понтифик повторяет то же самое послу Венеции Джустиниани. Если он хочет, чтобы Светлейший прекратил военные действия в Романье, то только для того, чтобы восстановить там власть Рима, но никак не Чезаре. В отношении Чезаре он настроен весьма решительно: «Наши обещания не идут дальше сохранения его жизни, его денег и того, что он награбил и в большей части промотал. Мы намерены возвратить его провинции Церкви и мы хотим иметь честь вернуть то, что наши предшественники ошибочно уступили».

Но Светлейший не обращает внимания на эти предупреждения. Его войска по-прежнему продвигаются по направлению к Фаэнце, а испуганный Макиавелли доказывает папе, что если тот не начнет действовать, он станет всего лишь «войсковым священником венецианцев». Юлий II очень ловко пользуется сложившейся ситуацией, чтобы сбить Чезаре с толку. Ситуация в Романье продолжает ухудшаться, а де Валентинуа не получает никаких указаний от папы. Сначала в бездействии, а потом в тревоге он тщетно ждет его сигнала. Он, обычно такой решительный, стал похож на человека, потерявшего всякий здравый смысл. «Он не знает, чего он хочет», — таково мнение его кузена, кардинала-епископа Эльны. Флорентийский кардинал Содерини считает, что он «изменился, стал нерешительным и подозрительным, неспособным принять решение». Но все дело в том, что теперь, в отличие от времен правления его отца, он не знает истинной подоплеки событий. Правда в том, что папа пытается разрушить его энергию и сломить его моральное сопротивление, публично расточая ему знаки внимания и милости: его бреве рекомендуют жителям Романьи хранить верность герцогу и любить его, как он сам это делает, «в связи с его многочисленными добродетелями и исключительными заслугами».

Герцог пытается сохранять спокойствие, но отказ Флоренции выдать ему пропускное свидетельство выводит его из себя. 13 ноября, все еще веря в поддержку папы, он просит у Юлия II разрешения уехать. Он считает, что в Остии у него есть пять галер, на которых вместе со своим штабом он сможет отплыть в Геную, а оттуда, через Феррару, в Романью. 19-го он уезжает из Рима не зная, что Юлий II направил в Романью несколько бреве, отличных от тех, что он издал 3 ноября: сбросив маску, папа открыто высказывает неодобрение действиями Александра VI, доверившего своему сыну должность папского викария. Он призывает все население стать под знамена Церкви.

22 ноября, когда Чезаре готов отплыть из Остии, кардиналы Ремолинес и Содерини от имени папы приказывают ему сообщить пароли, открывающие крепости Романьи под предлогом необходимости организации сопротивления венецианцам до прибытия Чезаре. Герцог, задетый этим требованием, заранее сводящим на нет его планы, отказывается. Вскоре капитан папского флота арестовывает его, исполняя тайный приказ Юлия II. Папа нарушает последнее обязательство по договору, заключенному с Чезаре: 24 ноября он назначает преданного ему губернатора Романьи — Джованни Сакки, архиепископа Рагузы. Авторитарный акт положил конец существованию Романьи как независимого герцогства. Это не смогло обмануть жителей Чезены; когда Антонио дель Монте зачитал документ, они начали кричать, что требуют возвращения своего герцога.

Заключение де Валентинуа в Риме

29 ноября де Валентинуа, по-прежнему отказывающийся сообщить пароли, как пленник доставлен в Рим. Он заключен в Ватикане в апартаментах кардинала д’Амбуаза. В тот же день по требованию папы Микеллотто Корелла, Таддео делла Вольпе и другие офицеры герцога арестованы в Тоскане. Их войска разоружены. Юлий II приказывает подвергнуть пыткам Микеллотто, «чтобы выяснить все жестокости, хищения, убийства, святотатства и другие преступления, совершенные против Бога и людей за последние десять лет в Риме». В этой ситуации подручный Чезаре доказал свое исключительное хладнокровие. Не дав никаких ценных сведений, он был приговорен только к заключению. Он выйдет из карцера Торре ди Нона в 1506 году и, по рекомендации Макиавелли, будет взят на службу — создаст во Флоренции ополчение подобное тому, что существовало в Романье.

Узнав о пытках и допросе своего доверенного человека, Чезаре осознает, что его предали и он проиграл. Вынужденный смириться с неизбежностью, он сообщает папе требуемые пароли. Педро де Орвиедо, его слуга, сопровождает Карло де Монкалиери, тайного камергера, которому поручено вступить во владение крепостями. В Форли, где боятся возвращения Риарио, отказываются принять эмиссаров. В Чезене, куда им с трудом удалось пробиться через глубокие снега, Педро Рамирес, губернатор Рокка, схватил Орвиедо и повесил его на бойнице как предателя и плохого слугу, не позволив ему исповедаться.

От этой новости папа приходит в ярость. Он приказывает Джорджо Коста, кардиналу Лиссабонскому, и Сан-Джорджо, кардиналу Александрийскому, схватить Чезаре и заключить его в карцер замка Сант-Анджело. Поспешно предупредили испанских кардиналов, им удалось добиться, чтобы герцога перевели в башню Борджиа в Ватикане: для него выделили две комнаты, которые занимал герцог Бисельи, когда его приказали задушить. Посол Каттанео сообщает, что Чезаре плакал, пока его туда вели.

Кардиналы Франсиско Ремолинес де Илерда и Пьетро Луиджи Борджиа, архиепископ Валенсии, бегут в Неаполь с двумя «римскими инфантами» и внебрачными детьми де Валентинуа. Они собираются попросить у Гонзальве Кордуанского пропускное свидетельство для Чезаре от имени Его Католического Величества. В это время Юлий II конфисковал все имущество герцога. Он заявляет, что использует его, чтобы возместить убытки тех, кто может пожаловаться на герцога. Гвидобальдо Урбинский требует компенсацию в 200 000 дукатов. На такое же вознаграждение претендует Флоренция, а Риарио, племянники папы, требуют 50 000. Материальное разорение Чезаре обеспечено. Страстный коллекционер герцог Урбинский стремится, прежде всего, вернуть свою прекрасную библиотеку. Де Валентинуа приказал отвезти ее к герцогу под охраной папской гвардии. Он умоляет свою жертву о прощении. По свидетельству Уголини, он «два раза склоняется в глубоком поклоне, винит во всем свою молодость, плохие советы, злые поступки и совершенно извращенный характер папы и тех, кто толкал его на эту затею. Он проклинает память своего отца. Он обещает вернуть все то, что забрал в Урбино, кроме гобеленов История Трои — их он подарил кардиналу Руанскому». Все это выглядит очень странно для тех, кто знал высокомерие и гордость Чезаре во времена процветания. Но это легко объясняется, если вспомнить изворотливость и отсутствие всякой щепетильности в характере де Валентинуа: он готовит будущее, потому что верит, что фортуна переменчива и позволит ему восстановить свое положение, возможно, даже с помощью его бывшей жертвы. Но на этот раз он ошибается — все это вызывает только насмешки.

Скорее всего, один из свидетелей этой унизительной сцены в Ватикане некоторое время спустя поставит на сцене в Урбино историю Борджиа. Спектакль — настоящий обзор событий, прославляющих Гвидобальдо, — состоится 19 февраля следующего года во дворце в Урбино. Как повествует летопись Уголини, в сценах представлены захват герцогства Урбинского, любезный прием, оказанный Лукреции, когда она ехала в Феррару, затем Гвидобальдо, захваченного врасплох, и его поспешное бегство. Следующая картина, в затемнении, показывает казнь кондотьеров в Синигалье и, наконец, божественное возмездие — смерть папы Александра и триумфальное возвращение Гвидобальдо в свое государство. Эта безжалостная трагикомедия — одно из первых литературных воплощений мрачной легенды о Борджиа. Она стала продолжением жестоких памфлетов, появлявшихся в течение всего правления Александра VI, но ее целью было опорочить в веках память о папе и его семье.

В своем несчастье де Валентинуа узнал, кто же является его истинными друзьями. Когда Макиавелли приходит навестить его, герцог, лежа на постели, наблюдает, как люди из его свиты играют в шахматы — точно так же Александр на своем смертном одре смотрел на кардиналов, игравших в карты. Иногда к нему приходит побеседовать какой-нибудь испанский кардинал. Его бывший наставник Джованни Вера остался одним из самых преданных людей. Чезаре комментирует события, с едкой иронией отзывается о своих врагах, смеется над теми, кто боится его — больного и в оковах. Где-то далеко у него остались еще преданные ему люди: капитан Таддео делла Вольпе, заключенный в тюрьму во Флоренции, отказывается обменять свою свободу за обязательство служить республике; казначей Алессандро Франчио сохраняет для него 300 000 дукатов, помещенных в банки Флоренции и Генуи. Герцог, когда-то очень деятельный человек, теперь лишенный возможности действовать и двигаться, начал чахнуть. «Понемногу он сводит себя в могилу», — пишет Сеньории Макиавелли после своего последнего посещения герцога.

Освободительный компромисс

Но удача пока не совсем отвернулась от герцога. 3 января 1504 года в Ватикане узнают о новой великой победе Гонзальве Кордуанского: 28 декабря в устье Гарильяно он вынудил французов отступить. 1 января 1504 года Гаэта, в которой они укрылись, сдается. 4-го в Риме узнают об этом, а также о беспорядочном бегстве французов и смерти Пьетро Медичи во время переправы через пограничную реку. Эти события утверждают власть Их Католических Величеств над Неаполем и укрепляют позиции испанской партии в Риме. Испанский посол Диего де Мендоса выступает в защиту плененного герцога. 19 января найден компромисс: Чезаре отказывается от претензий на герцогство, получая взамен свободу; в течение сорока дней он обязан передать укрепленные города Романьи, пока еще находящиеся в руках его капитанов. 29-го папа подписывает этот акт. 14 февраля он разрешает герцогу уехать в Остию. Де Валентинуа останется там до конца исполнения договора под охраной де Карвахаля, кардинала де Санта-Кроче. Последним препятствием становится поведение Гонзальве де Мирамонте, коменданта крепости Форли. Он требует у папы вознаграждения в 15 000 дукатов за передачу ему города. 6 апреля Чезаре обязуется сам выплатить требуемую сумму. Он считает, что теперь ничто не препятствует его освобождению и намеченному отъезду во Францию — у причала пришвартованы ожидающие его папские галеры. Но из Рима никаких приказов не поступает. И тогда Карвахаль, не знающий тайных планов папы по отношению к Чезаре, берет на себя ответственность и освобождает его 26 апреля, предварительно заставив подписать обязательство никогда не выступать против Юлия II с оружием в руках.

Чезаре в Неаполе. Новое пленение в Шато-Неф

Гонзальве Кордуанский направил в Остию три галеры и легкое весельное судно с пропускным свидетельством в королевство Неаполитанское. Чезаре больше не колеблется. Он немедленно отплывает в Ардеа. Выгрузив лошадей, он добирается до Неаполя по песчаному берегу. 28 апреля друзья и родственники встречают его с распростертыми объятиями — кардиналы Борджиа и Лорис, Джофре де Сквиллаче и его жена Санчия. Она живет в своем собственном дворце; Чезаре так и не удастся помирить ее с мужем. Гонзальве принимает Чезаре в Шато-Неф. Он рассказывает ему о том, что задумали он и покойный Пьетро Медичи против Флоренции. Чезаре мог бы участвовать в этой экспедиции, помогая ей своими связями и влиянием в Пизе, Сиене и Пьомбино. Де Валентинуа охотно соглашается: таким образом он получит возможность отомстить флорентийцам; сейчас он понял, что они его постоянно обманывали. Он начинает собирать небольшую армию. Он даже отправляет своего капитана Балдассара да Сципионе собрать вооруженных дворян в Риме. Затем он решает перейти из Тосканы в Романью, нарушая таким образом клятву, которую его вынудил дать кардинал де Карвахаль в Остии. Но Юлий II не дремлет. Предупрежденный о намерениях Чезаре, он жалуется Его Католическому Величеству, что де Валентинуа нарушил свои обещания: крепость Форли не сдалась, как это было условлено. Король Фердинанд, боясь потерять дружбу папы, дает Гонзальве приказ арестовать того, кому он только что оказал гостеприимство.

Оказавшись в затруднительном положении — с одной стороны, он дал слово — выдал пропускное свидетельство Чезаре, с другой, обязан повиноваться своему королю. Великий Капитан выбирает долг. Вечером 26 мая, накануне выступления в поход — ополчение готово, намечены встречи, бомбарды погружены на галеры, герцог приходит в Шато-Неф попрощаться с Гонзальве. Он едет в свой лагерь и прощается со своим адъютантом Педро Наварро. «Но, — говорит дворянин, — я здесь для того, чтобы вам составить компанию сегодня ночью, и не имею права спать!» Осознав вдруг, что за ним следят, Чезаре восклицает: «Санта Мария, меня предали! Как жестоко со мной поступил сеньор Гонзальве!» Нуньес де Окампо, кастелян крепости, просит его шпагу и ставит часового у двери. Снова Чезаре стал пленником. Сторонники рыцарских традиций возмущены. Капитан Балдассар да Сципионе, которому Чезаре доверил свое пропускное свидетельство, чтобы не потерять его, бросает вызов всякому, кто осмеливается отрицать вероломство короля Фердинанда Арагонского и королевы Изабеллы Кастильской. Но не находится ни одного человека, готового принять подобный вызов. Все, совершенное когда-то, в конечном итоге обернулось против Чезаре. В его камере, il forno, за двойными решетками он с горечью вспоминает собственное высказывание: «Лучше всего обманывать тех, кто прослыл мастером коварства».

Целых три месяца, используя всевозможные средства, от него пытаются добиться приказа его последним сторонникам: оставить пока еще занимаемые ими города Романьи. В Форли до сих пор сопротивляется Гонзальве де Мирамонте. И только 10 августа, добившись выдачи заложников и убедившись, что обещанные 15 000 дукатов переданы на хранение в один из венецианских банков, он выходит из крепости с опущенным копьем во главе своих 200 лучников в полном боевом вооружении. Знамя Чезаре развевается на ветру. Со всех сторон раздаются крики: «Герцог! Герцог!» На церемонии сдачи крепости присутствуют папский губернатор и дворянин, посланный Лукрецией. Так заканчивается господство Чезаре в Романье. Повсюду преследуют и уничтожают сторонников Чезаре, особенно в Камерино и Пезаро. Чезаре далеко и бессилен что-либо предпринять. Казалось бы, в 29 лет его карьера окончательно погублена.

Де Валентинуа и Их Католические Величества

Судьба самого Чезаре всецело зависит от Их Католических Величеств. Они настроены крайне враждебно. Они прекрасно помнят, что он является другом французского короля, их злейшего врага, и папа, поддержка которого им нужна, его ненавидит. Они уже дали указания своему послу в Риме, как только узнали, что Чезаре нашел приют в Неаполе: «Мы с крайним неудовольствием узнали о приезде герцога, и не только из политических соображений. Вы знаете, что этот человек своими преступлениями приводит нас в ужас, и у нас нет ни малейшего желания, чтобы человек с такой репутацией считался состоящим у нас на службе, даже если он передал нам свои крепости, людей и деньги. Мы написали Гонзальве Кордуанскому, герцогу Террановы, чтобы он направил герцога к нам, предоставив ему две галеры, — так он не смог бы сбежать; или же Гонзальве мог бы его направить к императору Священной Римской империи; или во Францию к жене. Пусть Его Святейшество узнает, как горько для нас сознавать оскорбление, которое было бы нанесено ему, если бы герцог де Валентинуа был принят в Неаполе, и пусть не сомневается, что герцог там не найдет пристанища и не сможет переехать в другие провинции, где он мог бы смутить покой Его Святейшества».

Испанские суверены считают, что нарушение обещания выдать пропускное свидетельство и арест Чезаре оправдывают тот факт, что не все города Романьи были переданы папе. Но когда выполнены и эти условия, они находят еще один предлог, чтобы удерживать Чезаре в заключении. В их собственном королевстве герцогиня Гандийская, вдова дона Хуана, возбуждает дело против своего шурина. Она обвиняет его в убийстве своего мужа и герцога Бисельи. Следовательно, Чезаре должен быть осужден в Испании. 20 августа его переводят из Шато-Неф в Искья, а потом везут на корабле под охраной его злейшего врага Просперо Колонны. Для пущей безопасности галера окружена целой флотилией.

В Риме наконец свободно вздохнули. Франция возмущена: ведь было условлено, что Чезаре будет освобожден, если отдаст Форли. «Слово испанского короля, как и карфагенская вера, не имеет никакой ценности!» — восклицает Людовик XII. Но все это лишь слова.

Тюрьма Чинчиллы

В сентябре 1504 года Чезаре ступил на берег Грао де Валенсия, откуда 75 лет назад уехал Алонсо Борха, заложивший основы величия его семьи. Бывший кардинал Валенсийский проехал по практически неизвестному ему городу, его бывшей епископской резиденции. Его заключили в крепость Чинчиллы, на горе, в 20 километрах на юго-восток от Альбасеты. Сначала заключение держалось в тайне, в его распоряжении был только один слуга, но со временем, но приказу короля, к нему были приставлены еще восемь слуг благодаря многочисленным просьбам: во-первых, испанских кардиналов — они обратились к Юлию II, который сообщил об этом королю Фердинанду; короля Жана Наваррского, подталкиваемого своей сестрой Шарлоттой д’Альбре, женой Чезаре; а особенно — Лукреции, постоянно обращающейся из Феррары то к папе, то к маркизу Мантуанскому Франциску де Гонзага, своему деверю, чтобы они просили Его Католическое Величество об освобождении пленника.

Начало процесса затягивается, возможно, из-за смерти Изабеллы Кастильской 26 ноября 1504 года: королева больше, чем ее супруг, была настроена отомстить за герцогиню Гандийскую. Проходит восемь месяцев. В мае 1505 года Чезаре, ощутив нехватку денег, просит своего шурина, короля Жана Наваррского, потребовать у Людовика XII выплаты приданого Шарлотты д’Альбре — он так и не получил обещанные 100 000 ливров. Но король недоволен Чезаре и решает лишить его преимуществ, когда-то дарованных ему. Одна за другой рушатся все надежды, но неудачи не сломили Чезаре. За время заключения он излечился от последствий своей долгой болезни и вновь обрел былую силу. Он решает бежать.

Чезаре заключен в верхней части самой высокой башни замка — башни Почестей. Внизу видны крыши городка Чинчиллы. Под каким-то предлогом он вызывает к себе коменданта крепости Габриэля Гузмана и просить назвать ему все здания, находящиеся за башней. Гузман поворачивается к нему спиной и высовывается между зубцами стены. Тогда Чезаре бросается на него, валит на землю и пытается сбросить со стены. Но противник оказывается сильнее и побеждает его. Цезарь оправдывается тем, что хотел испытать свою силу, как когда-то, борясь с крестьянами Романьи. Но такое объяснение никого не убеждает. Дан приказ перевести его в Кастилию, в крепость Медина-дель-Кампо, Ла Мота — это и крепость, и королевская резиденция одновременно.

Долгое заключение и побег из Медина-дель-Кампо

В этой крепости живет номинальная королева Кастилии Жанна, она ведет очень странный образ жизни: сумасшедшая, постоянно в подавленном состоянии, она уединилась в зале с низким потолком и не выходит из своего угла у очага. Ее мать Изабелла, предвидя, что безумная дочь станет ее наследницей, решила, что регентом Кастилии станет Фердинанд Арагонский, при условии, однако, что он больше не женится. В возрасте 54 лет Фердинанд решает жениться на восемнадцатилетней принцессе — племяннице французского короля Жермене де Фуа — с помощью Франции. Эта девушка принесет ему в приданое половину королевства Неаполитанского, полученного Людовиком XII по Гренадскому договору. Французский король признает за Фердинандом право на владение испанской Наваррой при условии, что после его смерти она будет возвращена Гастону де Фуа, брату невесты. Договор о заключении брака подписан в Блуа 12 октября 1505 года, брак должен быть освящен в Дуэнас 18 марта 1506 года. Но перед свадебной церемонией снова возникает вопрос о регентстве Кастилии. Собравшиеся в Торо Кортесы Кастилии, или Генеральные штаты, большинством голосов решают, что Фердинанд останется регентом, а меньшинство с доном Родриго Алонсо Пиментелем, графом Бенавенте, во главе выступает за эрцгерцога Австрийского Филиппа Красивого, супруга Жанны Безумной. Покинув Фландрию, поддерживаемый своим отцом — императором Максимилианом, принц заявляет свои права на регентство в соответствии с завещанием Изабеллы Кастильской.

Из своего заключения де Валентинуа с живейшим интересом следит за этими событиями. И действительно, в этой ситуации он найдет роль и для себя, а возможно, и еще один шанс восстановить свое положение. В октябре 1505 года, встретив в Сарагосе свою новую французскую супругу, Фердинанд Арагонский вынужден уехать в Неаполь — поведение Гонзальве Кордуанского становится подозрительным. Он хочет заменить Великого Капитана своим сыном Альфонсо Арагонским, архиепископом Сарагосским, но Гонзальве пытается затянуть передачу полномочий. Решив использовать против него оружие, Фердинанд предполагает использовать Чезаре в борьбе с бунтовщиком. Он поручает дону Педро де Айала просить Филиппа Красивого о выдаче де Валентинуа. Филипп же рассчитывает использовать Чезаре против Фердинанда в случае, если его тесть не признает его прав на регентство Кастилией. Он уклончиво отвечает, что должен обратиться в Кастильские Кортесы и выяснить, чей пленник Чезаре, — короля Фердинанда или королевы Жанны Безумной. В любом случае, Чезаре должен оставаться в Кастилии и ожидать суда по иску герцогини Гандийской. Еще не принято решение, как использовать де Валентинуа, а 25 сентября 1506 года внезапно, в 28 лет, в расцвете сил, умирает эрцгерцог Филипп. Комендант крепости Медина-дель-Кампо дон Бернардино де Карденьяс оказывается в весьма щекотливой ситуации. Находящийся в Неаполе король Фердинанд Арагонский станет действительным регентом Кастилии и, вероятно, захочет отомстить коменданту — несколько месяцев назад он от имени Филиппа Красивого отказался выдать Чезаре. Теперь Карденьяс предлагает послу Фердинанда передать ему де Валентинуа.

Чезаре, предупрежденный комендантом, совсем не настроен оказаться во власти Фердинанда. Он пользуется ослаблением заключения и организует себе весьма эффектный побег 25 октября 1506 года. Снова, как и в Чинчилле, он помещен на самом верху дозорной башни, возвышающейся над глубоким крепостным рвом. Связь с внешним миром Чезаре поддерживает через своего духовника: граф Бенавенте, глава оппозиции в Кортесах, готовит его побег. Слуга тюремного надсмотрщика приносит веревки в башню. Еще во времена Брантома можно было увидеть окно, из которого их протянули, — оно находилось на головокружительной высоте. Слуга спускался первым, веревка оказалась слишком короткой — он прыгает, но ломает себе кости; позже его схватит комендант дон Габриэль де Тапиа и убьет. Чезаре повезло больше. Он спускается, но когда, уже близок к цели, дан сигнал тревоги, веревка обрезана и Чезаре падает на дно рва. Там его ожидают трое — духовник, его мажордом и еще один сообщник — дон Хайме. Раненый, с окровавленными руками Чезаре все-таки садится на приготовленную для него лошадь. Он скачет по направлению к Виллалону, расположенному во владениях графа Бенавенте.

Бегство в Наварру

Целый месяц Чезаре залечивает свои раны. Его друзья тщательно его прячут, потому что отдан приказ об аресте: по эдикту Жанны Безумной, его голову оценили в 10 000 дукатов. Два проводника сопровождают его на север: они выдают себя за купцов из Медина дель Кампо, торгующих зерном; при проверках на дорогах они говорят, что с вырученными деньгами возвращаются на побережье, чтобы заплатить за только что прибывшую пшеницу. Эта история, придуманная вместе с Бенавенте, должна объяснить, почему у них так много денег. Чезаре хочет как можно быстрее добраться до двора своего шурина короля Жана Наваррского в Памплоне. Но он избегает прямой дороги через Бургос: чтобы ускользнуть от преследователей, он направляется в Сантандер. Загнав лошадей, все трое въезжают туда 29 ноября.

Пока готовится ужин, Чезаре бросается на поиски корабля, который бы доставил его в Бернико, откуда он доберется до Наварры. Владельцу корабля он заявляет, что в этом маленьком порту его ждет лодка с зерном из Франции. Но слишком высокая цена заинтриговала моряка: он предупреждает начальника полиции, и тот является допросить иностранцев. В протоколе не упущена ни одна деталь: трое мужчин сидят за столом, на котором три цыпленка и большой кусок мяса. Допрашивают отдельно, но это их не смущает: каждый повторяет все ту же историю о лодке с зерном. Так как в качестве залога они предлагают 30 золотых экю и даже одного из них в качестве заложника, полицейский их отпускает. Все подробности и показания свидетелей позже будут записаны в рапорте 16 декабря 1506 года коррехидором графства Бискайи Кристобалем Васкесом д’Акуньей, которому поручено следствие о побеге де Валентинуа. Один из жителей Кастра видел, как трое мужчин оставляли своих лошадей. По его описанию, один из них «широкоплечий, лицом уродлив, с большим носом и смугл». А трактирщик описал одного из троих мужчин постоянно молчавшего, закутанного в плащ. Это был человек среднего роста, коренастый, с широкими ноздрями и большими глазами. Его раненые руки были замотаны в кусок белой материи. Это беглые зарисовки, они ценны своей наивностью и передают то впечатление, которое Чезаре производил на простых людей.

Допрос окончен, путешественники быстро поужинали и договорились с хозяином лодки Франсиско Гонсалесом. Они снизили его цену с 50 до 26 дукатов. Шторм вынудил их высадиться в Кастро-Урдиалес, гиблом месте — обычно туда можно было добраться только морем. Им пришлось остаться там на два дня в posada, на постоялом дворе, пока они смогли найти мулов в соседнем монастыре Санта-Клара. Рапорт коррехидора, который разыскал всех свидетелей, продолжает рассказ о тяжелом путешествии из Дуранго, где они меняют лошадей, до последних городов Гипускоа. Наконец, на границе де Валентинуа ожидает человек, который ведет его через Наварру до Памплоны, куда он въезжает 3 декабря.

Возможности новой карьеры

Не было ли это началом нового успеха? По некоторым данным, Чезаре договорился с Бенавенте перебраться из Наварры во Фландрию и встретиться с императором Максимилианом. В восторге от успеха своей безрассудной выходки герцог пишет своим близким — Лукреции и Альфонсу д’Эсте, а также маркизу Мантуанскому, одному из самых постоянных своих адресатов; письмо к этому государю от 7 января скреплено печатью с двойным гербом Франции и Борджиа с надписью «Чезаре Борджиа Французский, герцог Романьи». В другом письме, посланном кардиналу Ипполиту д’Эсте, он интересуется судьбой своего движимого имущества: в декабре 1503 года, впав в немилость, де Валентинуа доверил прелату оружие, драгоценности и произведения искусства из своего дворца, но, когда их везли в Феррару, флорентийцы захватили эти богатства и согласились их вернуть летом 1504 года только за значительный выкуп. Джованни Бентивольо тоже конфисковал у него часть этих предметов, переданных затем в Феррару. В связи с тем, что Юлий II настаивал, чтобы сеньор Болоньи вернул «имущество, награбленное у Церкви», здесь явно шла речь о тех предметах из золота и серебра, которые Микеллотто Корелла через кардинала Казанову забрал после смерти Александра VI. К несчастью, Чезаре теперь нечего было надеяться на возвращение тех предметов, которые он оставил в Риме во дворце кардинала Ремолинеса — восточные ковры, гобелены из Фландрии, мебель и статуи: 12 ящиков и 84 тюка, в которых они находились, оказались конфискованы Юлием II после смерти кардинала в мае 1507 года.

В декабре 1506 года секретарю Чезаре, Федериго, который возил его письма в Италию, было поручено наблюдать за ситуацией на полуострове. Поступивший на службу к папе, маркиз Мантуанский только что сверг Бентивольо в Болонье. Но Романья не забыла своего герцога, и, возможно, Чезаре там мог бы действовать с большей выгодой для себя, чем во Фландрии. Но никаких сообщений не поступало, потому что папа приказал арестовать Федериго в Болонье.