Глава IX Вторая империя (1851–1870)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава IX

Вторая империя

(1851–1870)

Видные представители республиканской буржуазии, выславшие после июньских дней массу рабочих, были в свою очередь арестованы 2 декабря 1851 г. и отправлены в ссылку

Императорский деспотизм от 1851 по 1867 годы. — Под своим прежним титулом президента республики в течение одного года, а затем под именем императора Наполеона III (с декабря 1852 года), виновник 2 декабря сделался и был — особенно до 1867 года — абсолютным монархом Франции, монархом, лишенным большого политического или военного таланта и слабым волею.

Конституция 1852 года предоставила в его распоряжение назначение всех гражданских и военных должностных лиц, назначение мэров, право объявлять войну и заключать мир, почти свободное распоряжение бюджетом и, наконец, выбор министров, которые были ответственны только перед ним одним.

Хоть рядом с ним и существовали три палаты, предназначенные для отправления законодательной власти, но из этих трех палат две, — государственный совет, один только пользовавшийся правом предлагать законы, и сенат, их санкционировавший и имевший право вотировать изменения в конституции, — были назначаемы повелителем государства, следовательно, составлялись из его креатур; что же касается до третьей, до законодательного корпуса, обсуждавшего и голосовавшего законы, инициатива которых принадлежала только государственному совету и которым сенат мог отказать в своей санкции, то он составлялся на основании всеобщего избирательного права.

Но всеобщее избирательное право было извращено произвольным вмешательством правительства; это последнее не удовольствовалось распределением выборных округов, благоприятным для угодных ему кандидатов; оно не удовольствовалось также и указанием для каждого округа официального кандидата, который получал всевозможную поддержку, которому помогали даже угрозами и подкупом; кроме всего этого, оно препятствовало выборным собраниям или запрещало газеты, которые могли бы сделать известными кандидатов оппозиции.

Печать снова попала в такие условия, каких не знали уже со времени Наполеона I-го: она была отдана во власть администрации, которая после одного предостережения могла приостановить выпуск или воспретить какую угодно газету, не возбуждая преследования перед судом. Требуя большого залога для издания газеты и установив тяжелые гербовые сборы для того, чтобы пустить ее в обращение, правительство мешало, конечно, развитию демократической прессы.

Свобода граждан была отдана во власть полиции. В 1858 году строгости еще усилились после покушения на императора, произведенного одним итальянским республиканцем Орсини. Закон, названный законом общественной безопасности, позволил правительству высылать, изгонять, сажать в тюрьму без всякого суда каждого гражданина, который подвергался какому бы то ни было осуждению за преступления прессы, за имение при себе оружия, за участие в тайных сообществах, в уличных манифестациях; и так как число граждан, подходивших под этот закон, было значительно вследствие недавно пережитого тревожного времени 1848 г., то пришлось обратиться к режиму террора, который и последовал за государственным переворотом. Закон общественной безопасности, сурово применяемый генералом Эспинасом, одним из участников переворота, назначенным министром внутренних дел, за один только год породил 2000 жертв.

Император стал настоящим диктатором. Но для видимости он, подобно своему дядюшке, притворялся, будто весь режим построен на принципе народного верховенства: подобно ему он заявлял, что он ответственен перед народом, верховная власть которого осуществлялась плебисцитами — жалкая власть, страшный подлог! ибо когда обращались к народу за советом, то император ловил момент и принимал все меры, чтобы ответ согласовался с его желаниями.

Авторитарная империя и духовенство. — Эта диктатура была на руку особенно двум силам, которые, благодаря своему сближению, наиболее содействовали ниспровержению второй республики: духовенству и классу богачей.

При империи, духовенство было окружено вниманием и уважением; блеск процессий и громадных религиозных празднеств был усилен присутствием войск и военной музыки; кроме императора католицизме нашел своего пылкого поклонника в лице императрицы Евгении де Монтихо набожной испанки, оказывавшей большое влияние на правительство; католическая церковь продолжала пользоваться всеми привилегиями, которые дал ей закон Фаллу; первоначальное образование было в ее распоряжении.

Авторитарная империя и промышленный мир. — Но особенное благоденствие империя обеспечила финансовой и богатой буржуазии; класс капиталистов, продолжая быстро развиваться, захватил постепенно в свои руки кредит, средства передвижения, крупную индустрию и крупную торговлю, пользуясь полным содействием правительства, которое всегда было готово потушить восстание рабочих в крови, которое поддерживало фискальную систему, легкую для крупных состояний, которое закрывало глаза на злоупотребления ажиотажа, и которое позволило французскому банку и крупным железнодорожным компаниям расширять свои операции на самых льготных для них и самых невыгодных для народа условиях.

Особенно в Париже — для собственников, представителей предприятий, коммерсантов и капиталистов — наступил теперь продолжительный период процветания; по малейшему поводу император устраивал празднества при Тюльерийском дворе, что при той роскоши, которая выставлялась там напоказ, было на руку парижскому торговому миру; барон Гаусманн, префект Сены, совершенно перестроил столицу, расчистил старый Париж, столь благоприятный для баррикадного боя, со своими узкими, плохо вымощенными улицами, проложил широкие и открытые проспекты, поддерживавшиеся в прекрасном состоянии и очень удобные для кавалерийских действий при народном восстании; это переустройство, к которому следует присоединить еще целую систему подземных каналов, тоже не обошлось без экспроприации, прибыльной для собственников, без страшного повышения цен на земли и без гигантских работ, выгодных для всех промышленных отраслей.

Было бы несправедливо не признать, что это благосостояние, обязанное, конечно, стечению экономических условий, к которым император не имел никакого отношения, несколько уменьшило гнет и бедствия рабочего класса, и вообще правительство империи обнаруживало большую заботливость по отношению к рабочим, чем правительство Людовика-Филиппа, содействуя учреждению обществ взаимопомощи, яслей и сиротских приютов.

Благосостояние торговли и промышленности обязано было в значительной степени также и торжеству новых идей относительно заграничных торговых сношений: со времени Кольбера богатый и образованный класс полагал, что в его интересах воздвигнуть на границах прочные таможенные заграждения при помощи тарифов, содействующих национальной промышленности и земледелию и препятствующих иностранной конкуренции; кольбертизм или протекционизм был оставлен во Франции при империи благодаря критике экономистов, из которых самый известный, Мишель Шевалье, является апостолом свободного обмена.

Поборники свободного обмена утверждали, что протекционизм содействует застою, заставляет потребителей платить за все очень дорого и мешает народам завязывать между собою торговые отношения, которые, постепенно развиваясь, сделали бы в конце концов невозможной всякую войну. Эти идеи в конце концов восторжествовали во Франции в 1860 году; в Англии они были признаны еще 20 лет тому назад.

Под давлением новых идей имперское правительство заключило сначала с Англией, а потом и с несколькими другими странами торговые договоры; иностранные продукты могли с этих пор без затруднений проникать во Францию, не неся высоких пошлин, но на условиях взаимности относительно некоторых французских продуктов. Владельцы виноградных и водочных производств от этого выиграли; металлургическая же промышленность, хоть и жаловалась на подавляющую конкуренцию со стороны английской, но потребители единодушно одобрили новую систему, которая сказалась в значительном расширении французской внешней торговли и хорошем сбыте массы продуктов.

Внешняя политика с 1852 по 1867 год

1. Причины войн. — «Империя — это мир», — так заявил принц-президент в ожидании реставрации империи. Но скоро были даны доказательства обратного. С 1853 года начались войны; войны европейские и колониальные следовали одна за другими непрерывно. Император хотел придать своему правлению престиж военной славы и в то же время отвлечь общественное внимание от внутренней политики; военные по профессии, при помощи которых император достигнул власти, побуждали его к завоевательной политике, благоприятствующей их карьере; наконец, заведующие транспортом войск, представители металлургической промышленности, поставляющие военные материалы, крупные финансисты, извлекающие прибыль из всех займов, которые заключает государство во время войны, тоже были склонны к такой же политике, которая ускоряла ход их частных дел, не требуя от них личных жертв, так как по-прежнему они могли откупаться от военной службы.

2. Крымская война. — В 1853 году вспыхнула крымская война; император, вступив в союз с Англией, послал армию на помощь туркам, атакованным русскими. Союзники обложили в Крыму Севастополь, который энергично сопротивлялся, но в конце концов был взят приступом (1855). Война обошлась Франции в 1 миллиард с половиною, не считая, конечно, тысяч погибших.

3. Итальянская война. — В 1859 году вспыхнула итальянская война. Виктор-Эммануил, король Сардинии и повелитель Пьемонта и Савойи, мечтал так же, как его министр Кавур и многие итальянские либералы и патриоты, изгнать из Италии австрияков, которые владели с 1815 г. всем северо-западным краем, и соединить все итальянские княжества в одно итальянское государство.

Покушения, руководимые итальянскими патриотами вроде Орсини, против Наполеона, — первое из них неудавшееся еще в 1849 г., во время римской экспедиции — напугали французского императора. Кавур соблазнял его, предлагая ему Ниццу и Савойю за помощь против Австрии; министр Виктора-Эммануила сумел убедить императора, что его король удовлетворится северной Италией и не притронется к мелким итальянским государствам и особенно к папской области.

Несмотря на плохое руководство военными операциями императора и его генералов, неспособность австрийских маршалов и поразительная отвага франко-итальянских войск позволили нанести австриякам два кровавых поражения при Мадженте и Сольферино (1859).

Австрия уступила Ломбардию Виктору-Эммануилу, а последний вознаградил своего союзника, отдав ему Ниццу и Савойю, население которых согласилось на присоединение к Франции.

Но Виктор-Эммануил захватил в эту войну и много других территорий, кроме Ломбардии; в пылу своих побед патриоты центральной Италии, папской области, за исключением Рима, и неаполитанского королевства, под влиянием революционера Гарибальди, подали голос за присоединение к королевству сардинскому, увеличившемуся таким образом и ставшему королевством итальянским. С помощью Пруссии новое королевство отвоевало в 1866 году у Австрии Венецию.

Теперь объединенной Италии недоставало только одного города: Рима, папской резиденции, овладеть которым мешал итальянским войскам французский гарнизон. В 1867 году Гарибальди попытался внезапно завладеть Римом, но был разбит французскими войсками при Ментане.

4. Колониальные войны; мексиканская экспедиция — За пределами Европы не проходило ни одного года без колониальных экспедиций.

С 1852 по 1857 год тянулась война с Кабилией в Алжире и покорение горных кабилов, которых можно было победить, только покрыв их страну сетью дорог. С 1854 по 1865 годы шло завоевание Сенегалии полковником Федербом.

В 1859—60 году война с Китаем; китайцы убили миссионеров, нападавших на их религию и желавших поставить себя и обращенных китайцев вне китайских законов. Чтобы отомстить китайцам, а также открыть страну для французской торговли, Наполеон III послал экспедицию в Пекин; генерал Кузен де Монтобан, командовавший ею, выиграл сражение при Паликао и разграбил со своими войсками дворец китайских императоров, и общественное мнение во Франции нисколько не протестовало против этого разбойнического поступка.

В 1860 году возникла война против Аннама, от которого был отнят Сайгон и часть Кохинхины — тоже в наказание за убийство нескольких миссионеров и для того, чтобы оказать содействие французской торговле в Индо-Китае. В 1860—61 году была отправлена экспедиция в Сирию, чтобы поддержать христианские племена Ливана против нападений мусульманских племен.

С 1862 по 1866 годы была предпринята несчастная экспедиция в Мексику. После гражданской войны в Мексике либеральная партия взяла там верх над клерикальной. В общей смуте несколько французских коммерсантов потерпели убытки. Один крупный банкир, доставлявший капитал побежденной клерикальной партии, при помощи денег заинтересовал влиятельных при императорском дворе лиц в этом деле. И вот, чтобы заставить возвратить эти долги, была объявлена война Мексике; император мечтал создать там громадный рынок для французской торговли.

Город Мехико был занят; в стране воцарился клерикальный император, австрийский принц Максимилиан. Чужеземному врагу мексиканцы оказали такое же сопротивление, какое их испанские соотечественники оказали Наполеону I-му. Мексика, представляющая высокое плато, покрытое цепями гор, как бы самой природой предназначена была для партизанской войны. Можно было расстреливать пленников, сжигать фермы, — но мексиканские патриоты тем не менее держались в течение четырех лет.

В 1866 году Соединенные Штаты потребовали, чтобы французы отступили, и Наполеон III, потерпев неудачу, отозвал свои войска, предоставив Максимилиана его врагам, которые и расстреляли его. Мексиканская экспедиция дезорганизовала армию и подорвала финансы.

5. Дипломатическое одиночество Франции в Европе. — В 1866 году чуть-чуть не была объявлена война Пруссии. С 1815 года Германия представляла конфедерацию 39 независимых государств, соединившихся только для того, чтобы защищаться от внешнего врага. Самыми могущественными участниками этой конфедерации были Пруссия и Австрия, из которых каждая хотела господствовать над мелкими государствами. В 1866 году, прусский министр, Бисмарк, решил объединить Германию под прусским владычеством на подобие того, как Кавур объединил Италию под властью короля Сардинии; но этому препятствовала Австрия. Пруссия объявила ей войну (1866), во время которой Австрия была разбита при Садовой; затем она исключила ее из конфедерации и с этих пор получила главенство над всеми мелкими немецкими государствами, в особенности же над государствами северной Германии, образовавшими новую конфедерацию, всемогущим руководителем которой стал прусский король.

Наполеон хотел противодействовать такому усилению Пруссии, но большая часть французских войск была в Мексике. Тем не менее, он хотел получить от Бисмарка какое-нибудь вознаграждение за усиление Пруссии; он потребовал себе немецкие земли на правом берегу Рейна; Бисмарк отказал ему; он потребовал от Пруссии невмешательства в его завоевание Бельгии; на это Бисмарк отвечал новым отказом, раскрыв бельгийскому и английскому правительствам честолюбивые замыслы Наполеона; наконец, он хотел купить Люксембург на северо-востоке от Франции у голландского короля; но Бисмарк воспротивился и этому (1866—67).

Все эти проекты расширения своих пределов к востоку поссорили правительство Наполеона III с прусским правительством; проект присоединения Бельгии поссорил его также с Англией и Бельгией; крымская кампания поссорила его с Россией, итальянская же война — с Австрией; его упорная защита римского папы поссорила его с Италией и побудила эту последнюю забыть об услугах, оказанных при Мадженте и Сольферино, услугах, к тому же оплаченных ценою Ниццы и Савойи. Наполеон III, подобно своему дяде, изолировал Францию в Европе, отшатнул от нее симпатии за границей и окружил ее недоверием и ненавистью.

Либеральные уступки (1867–1870)

1. Противники империи. — Деспотизм Наполеона во внутренних делах уже один сам по себе отвращал от него симпатии некоторой части общества; ошибки его внешней политики, плохое состояние финансов, отсюда проистекавшее (государственный долг возрос с 5 до 10 миллиардов), с каждым днем увеличивали число недовольных.

Империя уже имела своих противников в лице республиканцев; она имела против себя, конечно, и социалистов, которые снова появились, правда еще в небольшом количестве, около 1864 года и основали вместе с социалистами всех других стран интернациональную ассоциацию рабочих; итальянская кампания, в результате которой папская область была сведена на один только город Рим, со всех сторон окруженный и угрожаемый новым итальянским королевством, восстановила против императорского правительства духовенство, особенно конгрегации, настроившие против империи часть своих многочисленных клиентов, несмотря на покровительство, оказываемое папе императором; наконец, беспокойство, причиняемое авантюристической и неразумной политикой императора, боязнь столкновения с Пруссией стали охлаждать часть буржуазии по отношению к императору, показали ей опасность личной политики и необходимость действительного контроля представителей страны.

2. Первые уступки. — Сразу же после итальянской кампании император, оставленный католической партией, склонился к более либеральной политике; он согласился в 1859 году на амнистию для политических изгнанников. Несколько изгнанников 2 декабря вернулись на родину. Виктор Гюго отказался от амнистии и остался в изгнании, откуда слал свои «Ch?timents» против того, кого он называл Наполеоном маленьким. В 1860 году Наполеон дал законодательному корпусу и сенату право обсуждать текст адресов императору и разрешил полную публикацию дебатов, происходящих в обоих собраниях.

В 1863 году он назначил министром народного образования очень либерального человека, Дюрюи, который поднял положение учителей, увеличил число женских школ и народных библиотек.

В 1864 году рабочие получили право стачек.

До 1863 года в законодательном корпусе не было серьезной оппозиции; к ней принадлежала маленькая группа всего только в пять депутатов, из которых самым красноречивым был Жюль Фавр. В 1863 году коалиции всех недовольных удалось выбрать новых оппозиционеров, которые усилили группу «пяти»; среди новых избранников был орлеанист Тьер и легитимист Веррье. В 1867 году император под давлением растущего недовольства решил, наконец, пойти на серьезные уступки. Сенат и законодательный корпус получили право интерпелляции, т. е. право делать правительству запросы и высказывать путем голосования порицание его политике; газеты получили возможность выходить без предварительного разрешения и могли быть запрещены только по надлежащему постановлению исправительных судов; публичные собрания, не имеющие отношения к политике, были разрешены; вместе с ними были разрешены также и предвыборные собрания, но только под наблюдением полиции.

3. Оппозиция растет. — Эти первые уступки, сделанные под влиянием опасений, только укрепили оппозицию и особенно оппозицию республиканскую. Журналист Генри Рошфор, в сатирическом еженедельнике Lanterne, который печатался в Брюсселе, бичевал империю изо всех сил, не только клеймя ее всяческими способами, но и высмеивая. Республиканские подписные листы для сбора на памятник депутату Бодену, умершему на баррикадах 2 декабря, защищая закон и республику, вызвали преследование против нескольких журналистов; их процесс дал случай молодому адвокату Гамбетте выступить открыто против государственного переворота и империи.

В 1869 году происходили общие выборы. Оппозиция получила 90 депутатских мест; неправительственные депутаты получили в общем 3265000 голосов, депутаты правительственные уже только—4636000 голосов. Гамбетта был избран Бельвилле (Париж), а вместе с ним и другие «непримиримые», как представители программы, резюмировавшей республиканские требования при империи: выборность судей, отделение церкви от государства, обязательное светское образование, замену постоянной армии милицией, прогрессивный налог на доход.

4, Либеральная империя (1870). — Испуганный император решил обезоружить оппозицию новыми уступками; законодательный корпус получил право вносить проекты законов; министры с этих пор сделались ответственны перед парламентом, а для руководства «либеральной империей» император назначил в качестве президента совета министров Эмиля Оливье, одного из «пяти», который стал союзником империи (1870).

Эмиль Оливье решил пустить на всеобщее голосование эту новую конституцию; вопрос был поставлен так: одобряет ли страна новые реформы или нет? Благодаря официальному давлению и всяческим незаконным воздействиям в результате получилось 7 миллионов «да», при 1? миллионах «нет».

Нашествие

1. Объявление войны Пруссии. — Таким образом, в стране несмотря на либеральные реформы было 1500000 граждан, враждебно настроенных против режима. Такой факт только вдвойне увеличил беспокойство императора и его приближенных.

Тогда стали искать средств отвлечь внимание, занять Францию внешнею войной, при помощи которой надеялись восстановить расшатанный престиж наполеоновского дома.

Стали искать ссоры с Пруссией.

Предлогом послужило желание помешать двоюродному брату прусского короля сделаться королем Испании. Действительно, после революции трон Испании остался свободным. Французский посланник был командирован в Эмс, где находился тогда прусский король Вильгельм, чтобы сделать ему представления своего правительства; Вильгельм, будучи очень мирно настроен, согласился взять обратно предложение своего двоюродного брата. Но дипломатического успеха было мало. Из этого случая надо было умудриться устроить объявление войны, в чем французское правительство нашло, впрочем, поддержку у прусского министра Бисмарка, который надеялся, что победа над Францией заставит южную Германию присоединиться к Северо-германской конфедерации. Французский посланник должен был потребовать от прусского короля формального обещания в том, что ни один член его семейства никогда не будет королем Испании. Вильгельм отказался дать обязательство на будущее время, заявив, что он дал достаточно большие доказательства своей умеренности и мирного настроения. Посланник несколько раз возвращался к своему поручению. В конце концов, прусский король сказал ему, что не будет больше принимать его, если дело идет все об одном и том же, так как решение его неизменно. В виду того, что король уезжал на другой день из Эмса в столицу, посланник явился на вокзал засвидетельствовать ему свое почтение и сердечно с ним распрощался.

Но Бисмарк, чтобы обострить пререкания, сообщил официально берлинским газетам, будто прусский король деликатно выпроводил французского посланника. Он хвастался потом, что фальсифицировал депешу из Эмса, в которой король рассказывал ему инцидент в том виде, как он был на самом деле. Это был один из самых преступных подлогов. Французское правительство совершило подобное же преступление; предупрежденное своим посланником, что оскорбления никакого не было, вместо того, чтобы заявить, что известие, передаваемое немецкими газетами, пустой вздор, оно обмануло нацию, поместив в своих газетах рассказ о том, что французский посланник был грубо оскорблен, и утверждая то же самое с высоты трибуны. Депутаты большинства тотчас же вотировали объявление войны, чтобы отомстить мнимое оскорбление, как будто для того, чтобы отомстить за оскорбление посланника — даже действительное — цивилизованная страна имеет право умертвить несколько сотен тысяч людей.

2. Неподготовленность французской армии. — Объявление войны было не только преступно, но и безумно.

Ничего не было готово, хотя военный министр, маршал Лебёф, заявил, что уже все «архиготово»; арсеналы были наполовину пусты, пограничные укрепления были плохо защищены от дальнобойных орудий новой артиллерии, французские ружья и пушки были гораздо хуже прусских. Более того, сама армия была немногочисленна; тогда как в Германии обязательная военная служба распространялась на всех, и действующая армия была удвоена большими резервами, во Франции принцип вооруженной нации, принятый в теории, не получил никакого практического применения.

Военный закон 1868 года, принятый под влиянием маршала Ниэля, обязывал всех призываемых служить при доставшемся близком жребии 5 лет на действительной службе и 4 года в резерве, а при далеком—5 лет в нерегулярной национальной гвардии. Но в 1870 году национальная гвардия не была еще организована; что же касается до действующей армии, то она имела весьма сокращенный наличный состав; вместо того, чтобы самому искать себе заместителя, которого доставляли специальные «торговцы людьми», те, кто хотел освободиться от службы, должны были с того времени, как установилась империя, просто платить определенную сумму денег государству, которое само взялось добывать себе таких заместителей. Но правительство империи сберегало деньги на другое и не покупало себе таких заместителей: отсюда сокращенный состав действующей армии.

3. Большая французская армия, осажденная в Меце. — Вдобавок главный штаб и высшие офицерские чины обнаружили полную неспособность к военному делу. Они разбили с самого же начала на 8 пограничных корпусов 300000 человек, собранных с большими трудами, тогда как немцы сконцентрировали в двух больших армиях свои лучшие 400,000 человек.

После поражения одного из французских корпусов при Форбахе (4 августа), нанесенного ему армий Фридриха-Карла, большая часть французских войск была отброшена к Мецу; главнокомандующим был назначен маршал Базен; с армией в 200000 человек он не сумел отступить: после кровавых битв при Борни (14 августа), при Марс-Латуре (16) и при Гравелотте (18), в которых французские и немецкие солдаты сражались с одинаковой отвагой и одинаковым ожесточением, он был осажден в Меце.

4. Седан: крушение империи. — В это время вторая немецкая армия, под командой кронпринца прусского разбила армию маршала Мак-Могона при Виссенбурге (4 августа) и при Рейшоффене (6 августа): кавалерия должна была защищаться из всех сил, чтобы прикрыть собою отступление. Остатки этой армии соединились в Шалоне с войсками, которые не отступили под Мец, и, таким образом, составилась армия в 100000 человек; она пошла к Мецу на помощь осажденному Базену; этой армией командовал маршал Мак-Могон под наблюдением самого Наполеона III. Армия сделала северный обход для того, чтобы избежать встречи с прусским кронпринцем, двигавшимся по направлению к Парижу; но передвижение армии совершалось так медленно, что вскоре оно было замечено и армия настигнута пруссаками. Армия Мак-Могона, окруженная у Седана, положила оружие после ожесточенного сопротивления, особенно около деревеньки Базейль (2 сентября). Император попал в плен.

Наполеон III отдается в плен

Во Франции не было больше войска; армия Базена была осаждена; страна была открыта наступлению миллиона немецких солдат.

При известии о Седанской катастрофе в Париже, законодательный корпус был наводнен толпами народа и была провозглашена республика; то же сделали и другие крупные города Франции (4 сентября 1870 года).

Вторая империя, подобно первой, началась военным переворотом; она кончилась подобно первой же новым Ватерлоо и новым нашествием.