СРАЖЕНИЕ ПРИ АНЗЕНЕ (ВОЗЛЕ ДОЗИМОНА), 838 Г

СРАЖЕНИЕ ПРИ АНЗЕНЕ (ВОЗЛЕ ДОЗИМОНА), 838 Г

В 837 г. император Феофил с сильной армией отправился в поход на восток. Его главной целью было овладение стратегически важной крепостью Мелитеной (совр. Малатия). С ходу взяв города Созопетру и Арсамосату, он ограничился получением выкупа с Мелитены, что явилось скорее пропагандистским, чем военным успехом. Но халиф Муктасим решил отомстить за оскорбление и в 838 г. предпринял ответные меры с еще большим размахом и более серьезными для византийцев последствиями. Его главными целями были Анкара и Аморион. Последний не представлял стратегической ценности, но был местом рождения императора. Получив заранее известие о вторжении, Феофил выступил в июне с гвардией и, вероятно, частями европейских фем Фракии и Македонии. К армии присоединились силы курдских повстанцев, которые за некоторое время до того, во главе со своим предводителем Теофобом, перешли под покровительство ромеев и были переформированы по принципам кадровых войск. В Дорилоне император разделил свои силы, отправив большое подкрепление гарнизону Амориона, а с остальными войсками — приблизительно 25 000 солдат — двинулся к Каппадокии, где блокировал проход через Киликийские Ворота на Анкару.

Карта 10. Малая Азия в VIII–IV столетиях.

Мусульманское воинство, выжидавшее до середины июня, разделилось на три колонны. Первая подошла к Малатии и двинулась далее, в зону действия полевой армии Армении, а вторая и третья — продолжили марш по главной дороге на Анкару, где на их пути засел в засаде Феофил.

Первой целью арабов была Анкара, где все три колонны должны были соединиться перед походом на Аморион. Византийцы, кажется, не имели сведений о подходе Муктасима, тогда как мусульманский полководец, допросив пленных византийских разведчиков, узнал все, что нужно, о лагере императора. Эта информация была передана Афшину, командующему первой колонны, насчитывавшей 20 000 человек, включая 10 000 отборных турецких конных лучников. Это соединение продвинулось до важной византийской крепости Дозимон (между Токатом и Амасией) в феме Армениакон. Ландшафт там состоит главным образом из пологого лесистого нагорья, идущего от морского побережья на юг, пересеченного лощинами, с большим количеством болот.

В середине июля Феофилу доложили, наконец, о приближении Муктасима, и, оставив заградительный отряд на дороге в Анкару, он с главными силами двинулся на восток, навстречу врагу. Арабы заняли оборонительные позиции и наводнили округу конными разъездами, которые вскоре обнаружили ромеев. 21 июля византийцы вступили в визуальный контакт с мусульманским воинством, но фактора внезапности достичь не удалось. Ромеи отклонились несколько к югу и расположились у холма Анзен, с которого прекрасно просматривалась неприятельская позиция.

На военном совете в ставке Феофила мнения резко разделились. Император отклонил советы тех военачальников и сановников, которые предлагали использовать численный перевес и стояли за немедленную ночную атаку. Феофил отложил наступление до рассвета 22 июля. С первыми лучами солнца ромеи нанесли успешный фланговый удар, уничтожив до 3000 арабов. В этот момент император решил укрепить другой фланг и лично повел туда 2000 гвардейцев и курдов, а Мутазим в тот же момент бросил в контратаку свои лучшие части — турецких конных лучников. Был самый полдень, но лавина стрел заслонила солнце. Под прикрытием шквального огня халиф сумел перегруппировать свои силы. Вот тут и сказалось отсутствие на командном пункте императора. Не увидев его личного штандарта, солдаты в центре решили, что он погиб, и дрогнули. Под непрерывным огнем турецких лучников они начали отходить, сначала медленно и в порядке, а потом — побежали. Развивая успех, арабы усилили натиск и погнали ромеев с поля битвы. Хотя некоторые части полностью рассеялись, а добравшиеся до Константинополя паникеры распространили слухи о гибели императора, остатки армии сумели оторваться от неприятеля, отойти на север и перегруппироваться.

На поле боя осталась полностью окруженная гвардия вместе с императором и его штабом, и преданные курды. Они встали насмерть на вершине холма Анзен, где их ряды быстро таяли под губительным огнем. Когда все уже казалось потерянным, хлынул внезапный проливной ливень. Мокрая тетива мгновенно превратила грозный турецкий лук в бесполезную изогнутую палку. Короткая передышка позволила византийцам подготовить прорыв.

Согласно некоторым источникам, Феофилу доложили, что курды переговариваются с неприятелем на его языке. Придворные опасались, что они задумали выдать императора взамен прощения за свой переход на сторону ромеев. А пока суть да дело, Афшин приказал доставить из лагеря катапульты и добить всех, кто окопался на холме.

В это время те из 2000 окруженных, кто был верхом, включая гвардейскую кавалерию и свиту, пошли на прорыв. Феофилу с небольшим отрядом удалось разорвать кольцо, но из его спутников немногие избежали ранений. Оставшиеся на холме были вынуждены сдаться, и дальнейшая судьба их неизвестна.

Император добрался до Хилиокомона и собрал вокруг себя все оставшиеся силы, включая и заслон на пути в Анкару. Перед лицом значительно превосходящего неприятеля этот корпус двинулся далее на север, разоряя подчистую край и предоставив Анкару собственной судьбе. Войска, предназначенные для ее защиты, получили новый приказ — идти в Аморион. Пока император заезжал в Константинополь, чтобы рассеять слухи о своей смерти в битве, передовые части мусульман 27 июля подошли к Анкаре. Судьба беззащитного города была ужасна. Оставив за собой обугленные развалины, арабы в начале августа осадили Аморион. После двухнедельной осады турецкие отряды овладели главными воротами. В упорной уличной борьбе город был разрушен, а его гарнизон погиб. Вся цепочка событий явила собой картину одного из самых тяжелых поражений IX в., хотя имела скорее пропагандистское, чем стратегическое значение, поскольку халиф вскоре увел войска из Малой Азии, чтобы подавить бунт против своей власти. А вот победа ромеев при Анзене стратегическое значение имела бы, и еще какое! Мало того, что халифу, как своих ушей, не видать бы ни Анкары, ни Амориона, но и его возвращение выглядело бы весьма проблематичным. Еще важно отметить, что в этом бою византийцы впервые столкнулись с турецкими воинами, которых с тех пор халифы использовали как надежные и весьма грозные войска, влиявшие и на политический климат, и на ход вооруженной борьбы.

Свидетельства очевидцев отмечают снижение роли лучников и эффективности их стрельбы у ромеев в конце VI — начале VII в. Они еще полностью не исчезли в византийских войсках, однако стандартное вооружение византийского солдата теперь состояло из меча, копья, щита и шлема, иногда — кольчуги в тяжелой пехоте.

Хроники восточных войн отмечают, что противники империи пользовались тем же оружием, что и ромеи, только чаще использовали лук. Сражение при Анзене показывает, что византийцы испытали большие трудности, когда столкнулись с эффективной стрельбой из лука, особенно в форме массированных атак степных конных лучников. Причина в том, что этот вид вооружения не практиковался в землях империи, и военная и тактическая организация не предусматривала обучения стрельбе из него. В VI–VII столетиях византийцы использовали гуннов и других наемников, обучая собственных солдат на их примере. Впоследствии возможности перенимать опыт таким образом сильно сократились. В конце IX — начале X в. пытались вербовать степных кочевников — хазаров, венгров и других. Император Лев VI (886–912) в своем военном руководстве, «Тактике», отмечая снижение навыков ромейской стрельбы из лука и перечисляя многочисленные связанные с этим поражения, потребовал научить владению луком каждого новобранца.