VI. «Индейский социализм»

VI. «Индейский социализм»

Труд облагораживает человека. Он является его самым почетным и ценным правом. Как и свобода, труд – самое прекрасное украшение человека. Владыки же Тауантинсуйу принижали труд, они превращали его из права в обязанность, из достоинства в тяжелое бремя. В империи придавалось большое значение тому, чтобы каждый ее житель всегда был при деле. Это обусловливалось не только экономическими потребностями Тауантинсуйу и непрерывно возрастающими аппетитами правящего класса. Немалую роль играло и то соображение, что у людей, которые сверх головы заняты делом, нет времени для размышлений о своем жизненном уровне, о незавидном социальном положении, о плохих бытовых условиях, в которых они живут отнюдь не по своей вине. Следует, впрочем, признать, что в империи делалось все возможное для того, чтобы предупредить какие-либо проявления социального недовольства. Ни один ее гражданин не был обойден при получении того минимума, который обеспечивал ему элементарное существование.

В мирное время взрослый здоровый человек в государстве «сыновей Солнца» сам заботился об удовлетворении своих жизненных потребностей. Однако заботы о старых и больных, вдовах и сиротах, о калеках и в особенности о ветеранах войны брало на себя государство. Причем делало оно это весьма последовательно, стараясь ни о ком не забыть. Тот, кто не мог работать, имел право получать все необходимое для жизни, то есть основные продукты питания, одежду, обувь, из фондов империи, из ее закромов и амбаров, из разбросанных повсюду складов ремесленных изделий.

Больные и инвалиды, старцы и дети, вдовы и сироты – все получали поровну из государственного фонда социального обеспечения. Уровень жизни всех здоровых пурехов и их семей был почти одинаковым. Иными словами, у всех было одинаково много или, что, пожалуй, точнее, одинаково мало продуктов питания. И одеты и обуты они были, по сути дела, одинаково. У всех были одинаковые хижины и одинаковая домашняя утварь.

И действительно, создавалось впечатление, будто в индейских селениях Перу времен инков не было ни бедных, ни богатых. Казалось, что по части удовлетворения потребностей люди равны между собой. Как будто бы и не существовало имущественного неравенства! А поскольку частная собственность практически, казалось бы, отсутствовала, то отсутствовали и условия, порождающие такие отвратительные черты характера человека, как жадность или, что еще хуже, зависть. Ведь они появляются одновременно с возникновением частной собственности.

Учитывая, что благодаря упомянутой системе «социального обеспечения» ни один человек в империи «сыновей Солнца» – ни тот, кто трудился, ни тот, кто уже не мог трудиться, – не голодал, не ходил нагой и босой, что империя помнила о каждом своем гражданине (и каждый соответственно получал все необходимое для жизни), многие исследователи делают ошибочный вывод о социалистическом характере государства и общества «сыновей Солнца».

Так, например, труд одного известного французского экономиста так и называется – «Социалистическое государство инков». На самом же деле это просто полное непонимание отношений, господствовавших в Тауантинсуйу. Известно множество определений социализма, однако ни одно из этих определений не дает нам основания квалифицировать как социалистическое или даже просто как социально справедливое такое общество, в котором существовал привилегированный класс во главе с «сыном Солнца», «Единственным Инкой». Этот класс присваивал себе большую часть продукции, произведенной многомиллионным народом, он являлся единственным творцом и мерилом законности. Ему одному – без каких бы то ни было ограничений – принадлежала монополия на богатства страны, в том числе на золото и коку. Представителям этого класса было даже предоставлено право иметь неограниченное количество наложниц. Простому народу, хатун руна, было позволено только трудиться в поте лица на привилегированные слои и их высочайшего представителя, владыку государства, служить в его войске, рожать детей для этого государства. Они имели лишь право, вернее говоря, обязанность: вести крайне монотонную жизнь, выполнять налоговые обязательства в отношении империи, на основе миты надрываться на золотых и серебряных приисках. За свой труд народ, каждый его представитель, от государства получал одно: уверенность в том, что он не умрет от голода, когда будет уже не в состоянии тянуть эту лямку, когда от изнурительного труда на шахтах он полностью потеряет здоровье или же на поле сражения лишится зрения или конечностей.

Социализм предполагает общественную собственность на средства производства. В Тауантинсуйу средства производства, и прежде всего основное из них – земля, – принадлежали не всем, а лишь одному Инке, который давал землю пурехам как бы в долг, во временное пользование.

Пурех, этот «лично свободный гражданин» государства «сыновей Солнца», в ничтожной мере мог воспользоваться упомянутой свободой. Он был лишен права самому решать свою судьбу. Общинник не выбирал своих представителей, начальство, не выбирал он и Инку. Система власти, разветвленный государственный аппарат, давивший на пуреха огромным весом и высасывавший из него, как некий чудовищный вампир, соки, – все это было навязано ему сверху. По сути дела, даже личные вопросы человека: покинет он или нет свое селение, будет на основе миты надрываться на шахтах или нет, прольет ли он кровь на тропе войны и, наконец, женится он или нет – за него решали, причем со всей полнотой власти, другие. Ему же, почти бесправному колесику безупречно отлаженного «десятичного» государственного механизма, оставалось лишь одно: бесперебойно функционировать. Человек должен был выполнять то, что ему приказывали, и он действительно выполнял все указания безоговорочно.

Впрочем, и в перуанской «империи социального мира» доколумбова периода время от времени происходили социальные выступления. Правда, нам о них очень мало известно. Видимо, инки и не старались сохранять эти события в своей памяти. О восстании, происшедшем в одной из четырех составных частей (Антисуйу) государства инков, рассказывает кечуанская народная драма «Апу-Ольянтай», с которой мы познакомимся поближе. Другое выступление произошло во времена правления Инки Тупака Юпанки в районе того самого города Тумбеса, который вписал свою страницу в историю завоевания Перу европейцами.

От хрониста Гарсиласо де ла Веги, весьма симпатизировавшего своим предкам, представителям правящей династии Тауантинсуйу, мы узнаем, сколь «гуманно» обошелся Инка с людьми, недовольными порядками, которые существовали в империи: «…Одних бросали [в наказание] в море, привязав к ним тяжести, других пронзали копьями… третьих обезглавливали, четвертых четвертовали, пятых убивали их собственным оружием… шестых вешали».

Жители Куско – столицы империи – сохранили воспоминание о большом бунте рабочих – строителей знаменитой крепости Саксауаман. Тогда шесть тысяч человек в упряжке перетаскивали в Куско гигантские каменные блоки из майюнских каменоломен, находившихся на расстоянии нескольких километров от столицы. Неожиданно одна из глыб сорвалась и задавила более 400 рабочих. Возмущенные труженики Куско взбунтовались и перебили надсмотрщиков, тех, кто придумал подобным образом доставлять на стройку тяжести.

Сведения о социальных бунтах доколумбова Перу, дошедшие до нас благодаря местным индейцам, со всей очевидностью свидетельствуют о том, что в «золотой стране» инков, как, впрочем, и в других древнеамериканских государствах, не могло быть и речи о существовании некоего «золотого века». В начале повествования о «сыновьях Солнца» мы сказали, что в империи инков было создано великое множество чудес. Однако империя не сотворила, да и не могла сотворить самое большое чудо, на которое каждый человек имеет неотъемлемое право, – общество социальной справедливости. Вот почему на вопрос, существовал ли в Тауантинсуйу социализм, точнее, особый, инкский, индейский социализм, следует однозначно и категорично ответить: нет, не существовал!