VI. Яуар Уакак, или Кровавые слезы
VI. Яуар Уакак, или Кровавые слезы
Будучи уже в преклонном возрасте, Инка Рока женился на Мама Микай, дочери правителя города Уайлякана, которая, впрочем, ранее была обещана вождю аймара – чрезвычайно воинственному Токай Капаку. От этого брака родилось много сыновей. В их числе был и принц Тито Куси Уальпа, ставший позднее седьмым Инкой Тауантинсуйу. Впрочем, в историю Перу он вошел под совсем другим именем, а именно как Яуар Уакак – Плачущий Кровью.
Яуар Уакак пробыл на троне Инков совсем недолго. Умер он довольно молодым, поэтому и вошел в историю империи юным, очень юным. Впрочем, и прославился он не совсем обычным образом, собственно говоря, благодаря не столько своим личным заслугам, сколько тому самому начальнику Токай Капаку, которому вначале была обещана его мать – прелестная Мама Микай, впоследствии вышедшая замуж за совсем другого человека – шестого владыку Тауантинсуйу, Инку Рока.
Отвергнутый, оскорбленный до глубины души Отелло из Уайлякана готовился к отмщению. И действительно случай представился через несколько лет. Как ни странно, в этом деле ему пришли на помощь (притом без особого на то основания) близкие родственники жены Инки Индейцы из Уайлякана пригласили к себе тогда восьмилетнего принца, с тем чтобы через его особу символически вверить свои земли и собственные судьбы «сыновьям Солнца». В знак того, что будто бы хотят официально признать и подчиниться Куско.
Инка Рока, разумеется, не усмотрел ничего подозрительного в приглашении, присланном ему родственниками жены Поэтому он и отправил своего восьмилетнего сына в Уайлякан в сопровождении многочисленной личной охраны. Однако сразу же после прибытия в город, из которого происходила жена владыки, на процессию напали местные воины. Охрана принца в этой схватке была изрублена коварными хозяевами. И лишь один Тито Куси Уальпа был отдан живым в руки в свое время отвергнутого Токай Капака. Когда принц предстал перед своим тираном, он неожиданно заплакал кровавыми слезами.
Здешним индейцам никогда ранее не доводилось видеть человека, в сущности еще ребенка, который бы плакал кровавыми слезами, поэтому, вполне естественно, они восприняли кровавые слезы молодого принца как особое знамение или же предостережение Именно поэтому Токай Капак в конце концов юного узника не убил, а всего лишь приговорил к пожизненной ссылке в горы своей страны к пастухам лам.
Там в окружении горных стад юный принц действительно провел долгие двенадцать месяцев Позднее над маленьким узником сжалилась одна из побочных жен Токай Капака. Она спрятала похищенного узника в своем родном городе Анта, где правил ее отец. Индейцы анта оказали будущему Инке воистину королевский прием. Тито Куси провел среди гостеприимных индейцев в Анта еще целый год.
К тому времени до Куско дошло известие о том, что похищенный сын Инки в действительности не убит, как думали, а только осужден в Уайлякане на ссылку, из которой он бежал, и что теперь он будто бы живет в Анте. Тогда Инка Рока направил в страну этих индейцев своего шпиона, переодетого попрошайкой. Тот подтвердил, что так и есть на самом деле. Правитель Куско послал к антам на сей раз уже не шпиона, а официальное посольство с множеством дорогих подарков. Анты не приняли дары, а вместо этого попросили Рока, чтобы он позволил им стать полноправными членами его народа. Владыка согласился. Вот почему анты вошли в историю Тауантинсуйу как первое индейское племя, которое добровольно присоединилось к «сыновьям Солнца» и стало, таким образом, составной частью народа инков. Позднее подобным образом поступали многие другие перуанские племена. Анты же фактически были первыми из них.
Возвратясь в Куско, Тито Куси Уальпа стал править вместе со своим отцом, которого, впрочем, ничуть не интересовали дела государства. В память о происшедшем удивительном событии Тито Куси Уальпа стали называть не иначе, как Яуар Уакак, то есть Плачущий Кровью. Как ни странно, именно Яуар Уакак, недавний узник Токай Капака, мирным путем разрешил столь опасный для империи «сыновей Солнца» конфликт с ее могущественным соседом. Он, которого правитель Уайлякана хотел убить, теперь взял в качестве официальной жены родную дочь Токай Капака – Мама Чикльо! В свою очередь недавний заклятый враг «сыновей Солнца» Токай Капак вступил в законный брак с принцессой инков Кури Окльо.
Дипломатические браки, заключенные по инициативе Яуар Уакака, упорядочили столь важные отношения между «сыновьями Солнца» и индейцами Уайлякана. Присоединение антов к инкам еще более упрочило стратегическое положение Тауантинсуйу среди наиболее крупных индейских группировок и государств Сьерры (в их числе должны быть названы прежде всего воинственные, непрерывно крепнущие чанки). В этой ситуации при неясных обстоятельствах (автор хроники Сьеса де Леон утверждает даже, что Яуар Уакак был убит) на трон вступает один из трех законных сыновей Инки Плачущий Кровью – принц Атун Тупак Инка. По стечению обстоятельств это был самый молодой из трех полноправных преемников покойного. Атун Тупак Инка утверждал, что будто бы во сне ему явился бог Виракоча с большой окладистой бородой, столь необычной для индейцев, и попросил его о том, чтобы именно он унаследовал от отца регалии Инков. В связи с этим принц и принял имя этого древнеперуанского бога-творца. Принц провозгласил и еще кое-что. Виракоча ему будто бы также сказал, что только от него, от его действий и его военных походов зависят судьбы Тауантинсуйу.
Сон остается сном. Правдой же было то, что Инка Виракоча на протяжении длительного времени весьма усердствовал при выполнении предполагаемого божьего повеления предпринять дальнейшую военную экспансию империи. Впрочем, вначале ему пришлось заняться умиротворением своих же собственных подданных, поскольку, как только он впервые покинул Куско, в городе сразу же вспыхнул мятеж против нового Инки. Под предводительством других сыновей Яуара Уакака, столь безуспешно претендовавших на отцовский трон, мятежники отказались признать принца Атун Тупака Инку новым Инкой, называя его неправомочным узурпатором королевского престола.
Повстанцы убили брата Виракочи, Року (II), управлявшего городом в отсутствие владыки. Заодно они без всякого на то основания убили ни в чем не повинных наложниц правителя. Виракоча, возвратившись в Куско, в свою очередь уничтожил всех, кто покушался на его жизнь, и в империи наконец воцарился мир. Если вообще можно соотносить это прекрасное слово со столь жестокими историями.
Подавив мятеж внутренних врагов своей власти, Инка Виракоча принялся и за внешних противников «сыновей Солнца». Так, он овладел важным городом Калькой над рекой Урубамба, окончательно покорил и присоединил к Тауантинсуйу город Муйну, игравший в ранний период экспансии инков исключительно важную стратегическую роль. После захвата города Муйны, расположенного к югу от Куско, Инка Виракоча устремился еще дальше на юг и юго-восток. Он окончательно присоединил к империи три здешних больших индейских племени: чавин, чанка и, наконец, кана. Каны добровольно подчинились владыке, убедившись в том, что сопротивление их соседей экспансии инков оказалось безрезультатным.
За границами страны канов начинались уже владения государств колья (или, как мы называем их сейчас, аймара). Эту обширную территорию, расположенную на юге нынешнего Перу, а также на плоскогорье Альтиплано в Боливии, доколумбовы индейцы Южной Америки называли Кольясуйу (или же Колья). В Кольясуйу во времена Инки Виракочи существовал ряд государств или же племенных союзов аймара. К их числу относились, в частности, Кильяка, Омасуйу, Кольяуайяна, Пакаса и Убина. Самыми могущественными из них были государства: Колья со столицей Хатун-Колья и Лупака со столицей Чукито. Только эти два королевства могли подчинить себе все остальные и создать здесь, около озера Титикака, всеаймарскую империю.
Во времена правления Виракочи оба королевства Колья искали случай нанести друг другу сокрушительный удар. Для осуществления этого замысла им были нужны подходящие союзники. Правители обоих аймарских государств – как Кари из Лупаки, так и Сапана из Колья, – естественно, обратились в Куско с просьбой об оказании им помощи. Они предложили заключить союз как для обороны, так и для нападения. Инкам подобное предложение показалось чрезвычайно заманчивым, так как оно давало им надежду проникнуть во владения колья, далеко на юг Перу и еще дальше на территорию нынешних Боливии, Чили и Аргентины. Поскольку правителя государства Лупака – Кари – они считали более сильным в военном отношении, то именно с ним они и заключили договор о союзничестве и военном сотрудничестве. Одновременно Виракоча направил к озеру Титикака свои войска, чтобы оказать военную помощь новому союзнику инков в Лупаке.
О заключении союза двух против третьего правитель государства Колья – Сапана, то есть третий, – узнал вовремя. Поэтому он решил опередить врагов, напав со своими войсками на Лупаку, где правил Кари. Его нападение, однако, было отражено, а сам он понес огромные потери. Армия Кари в свою очередь перешла в контратаку, достигла столицы вражеского государства Хатункольи, разграбила ее и затем присоединила территорию побежденного королевства Сапана к своему государству.
Инки появились на поле боя уже тогда, когда сражение аймара было закончено.
Дружественное отношение «сыновей Солнца» к победившей Лупаке Виракоча вновь скрепил очередным договором. Несмотря на то что «сыновья Солнца» не приняли непосредственного участия в боях, тем не менее им удалось во времена правления седьмого Инки вновь проникнуть к священному озеру, от берегов которого их легендарный предок Манко Капак некогда начал свой путь в Куско. Выход к стране аймара, несомненно, явился кульминационным пунктом обширных военных акций Виракочи, его стремления к экспансии и расширению территории государства «сыновей Солнца».
Долгие годы военных действий, военные походы по дорогам и бездорожью Перу сильно утомили Инку, поэтому, будучи уже в преклонном возрасте, он препоручил защиту государства от внешних врагов военачальникам Тауантинсуйу, то есть тем самым талантливым генералам Апо Майта и Викакирао, которые служили еще и при его отце. Сам же владыка уединился в маленьком интимном раю, который он построил для себя, для койи Мама Рунту (Кайя), а также для своих многочисленных побочных жен в Писаке, удивительно красивом месте, которое и сейчас производит буквально магическое впечатление (во всяком случае, именно такое впечатление вынес и автор этой книги, когда впервые посетил этот мир, по-прежнему принадлежащий индейцам).
В Писаке, высоко над самим городом, Виракоча велел построить хорошо укрепленное «орлиное гнездо», которое он назвал Хакихауана. Только здесь владыка чувствовал себя в полной безопасности и совершенно счастливым. Именно здесь он наслаждался обществом своего самого любимого сына Уркона, которого он назначил преемником и который еще при жизни Виракочи правил вместе с ним. Инка Уркон, ныне официальный соправитель Тауантинсуйу, по утверждению, например, хрониста Сармьенто, был незаконнорожденным сыном. Дитя, возникшее от большой любви, связывавшей Виракочу с одной из самых красивых наложниц его двора, молоденькой девушкой по имени Кори Чульпа. Кори Чульпа имела столь большое влияние на влюбленного в нее правителя, который был более чем на пятьдесят лет старше ее, что Инка в конце концов полностью игнорировал законных сыновей и назначил преемником Уркона.
Как почти всегда бывает в таких случаях, и на этот раз отсутствие в Тауантинсуйу четких и ясных законов о престолонаследии, о назначении будущего Инки империи отрицательно отразилось на внутренней стабильности государства. К тому же юный Уркон еще при жизни отца официально носивший титул «Инка», куда более, чем делами государства, интересовался женщинами, поставляемыми империей на его двор. Иными словами, как утверждают, его влекла лишь эротика. Вот почему ни самого Уркона, ни его стареющего отца не устраивала жизнь в сердце империи, в Куско, где их окружали, а на деле обременяли многочисленные государственные обязанности, сопутствующие их статусу Инки. Поэтому Уркон и предпочитал проводить все время с женщинами из своего большого гарема во дворце Хакихауана, расположенном в горах.
Здесь в укрепленном дворце в Писаке (а может быть, и в Кальке), где находился другой уединенный приют наслаждений, и укрылся Инка Уркон. Вообще-то, если говорить честно, он просто-напросто сбежал, когда однажды фортуна повернулась спиной и в ворота империи, – империи, которая до сих пор лишь нападала сама и которая отодвигала свои границы во всех направлениях все дальше и дальше от Куско, вдруг совершенно неожиданно стали рваться чанки.