Нашествие как воздаяние за грехи

Нашествие как воздаяние за грехи

В Средневековье считали, что —

«…наводит Бог по гневу своему казнь какую-либо или поганых, потому что не обращаемся к Богу; междоусобная рать бывает от соблазна дьявольского и от злых людей. Страну согрешившую казнит Бог смертью, голодом, наведением поганых, бездождием и другими разными казнями…»

То есть причину появления сильного врага нужно было по этим понятиям искать не в чем-то внешнем, а в прегрешениях самого народа и его князей. Такими привычными бедами были набеги поганых, то есть половцев, которые систематически вторгались из лежащих по границе степей. Другого восточного врага Русь века не знала. Половцы делились на своих и диких, то есть ничьих. Своих использовали для усиления своего войска, а с дикими приходилось биться. Впрочем, и свои тоже совершали набеги в отместку за невыполнение каких-то договорных обязательств.

«Наведение поганых» – и это знаменательно – стоит в общем списке рядом с болезнями и природными катаклизмами. То есть это было явление обычное, непредотвратимое, которого не избежать. А грехи? Они всегда найдутся. Общество XIII столетия было достаточно диким, чтобы иметь целый список возможных прегрешений.

«Не погански ли мы поступаем? – писал Никифор. – Если кто встретит монаха или монахиню, свинью или коня лысого, то возвращается. Суеверию по дьявольскому наущению предаются! Другие чиханью веруют, будто бывает на здравие главе. Дьявол прельщает и отвлекает от Бога волхвованием, чародейством, блудом, запойством, резоиманием, прикладами, воровством, лжею, завистию, клеветою, трубами, скоморохами, гуслями, сопелями, всякими играми и делами неподобными. Видим и другие злые дела; все падки к пьянству, блуду и злым играм. А когда стоим в церкви, то как смеем смеяться или шептаться?.. На праздники больших пиров не должно затевать, пьянства надобно бегать. Горе пребывающим в пьянстве! Пьянством ангела-хранителя отклоняем от себя, злого беса привлекаем к себе: дух святый от пьянства далек, ад близок…»

Другой радетель за веру христианскую еще в XI веке учил, как требуется жить, чтобы «Бог по гневу своему» не наводил: «Вот, братия, прежде всего эту заповедь должны мы все христиане держать: веровать во единого Бога, в троице славимого, в Отца и Сына и св. Духа, как научили апостолы, утвердили св. отцы. Веруйте воскресению, жизни вечной, муке грешникам вечной. Не ленитесь в церковь ходить, к заутрене и к обедне и к вечерне; и в своей клети прежде богу поклонись, а потом уже спать ложись. В церкви стойте со страхом Божиим, не разговаривайте, не думайте ни о чем другом, но молите Бога всею мыслию, да отдаст Он вам грехи. Любовь имейте со всяким человеком и больше с братьею, и не будь у вас одно на сердце, а другое на устах; не рой брату яму, чтоб тебя Бог не ввергнул в худшую. Терпите обиды, не платите злом за зло; друг друга хвалите, и Бог вас похвалит. Не ссорь других, чтоб не назвали тебя сыном дьявола, помири, да будешь сын Богу. Не осуждай брата и мысленно, поминая свои грехи, да и тебя Бог не осудит. Помните и милуйте странных, убогих, заключенных в темницы и к своим сиротам (рабам) будьте милостивы. Игрищ бесовских (москолудства) вам, братия, нелепо творить, также говорить срамные слова, сердиться ежедневно; не презирай других, не смейся никому, в напасти терпи, имея упование на Бога. Не будьте буйны, горды, помните, что, может быть, завтра будете смрад, гной, черви. Будьте смиренны и кротки: у гордого в сердце дьявол сидит, и Божие слово не прильнет к нему. Почитайте старого человека и родителей своих, не клянитесь Божиим именем и другого не заклинайте и не проклинайте. Судите по правде, взяток не берите, денег в рост не давайте, бога бойтесь, князя чтите, рабы, повинуйтесь сначала Богу, потом господам своим; чтите от всего сердца иерея Божия, чтите и слуг церковных. Не убей, не украдь, не лги, лживым свидетелем не будь, не враждуй, не завидуй, не клевещи; блуда не твори ни с рабою, ни с кем другим, не пей не вовремя и всегда пейте с умеренностию, а не до пьянства; не будь гневлив, дерзок, с радующимися радуйся, с печальными будь печален, не ешьте нечистого, святые дни чтите; Бог же мира со всеми вами, аминь».

Церкви приходилось учить властелинов земли, как им жить по совести, чтобы не пришлось позже горько раскаиваться.

«Сирот домашних не обидьте, – увещевает одно из Поучений того времени, – но больше милуйте, голодом не морите, ни наготою, потому что это домашние твои нищие: нищий в другом месте себе выпросит, а рабы только в твоей руке; милуйте своих рабов и учите их на спасение и покаяние, а старых на свободу отпускайте… Если холопа своего или рабу не кормишь и не обуваешь и убьют их у воровства, то за кровь их ты ответишь. Ты как апостол в дому своем: научай грозою и ласкою. Если рабы и рабыни не слушаются, по твоей воле не ходят, то лозы не жалей до шести ран и до двенадцати; а если велика вина, то и до 20 ран; если же очень велика вина, то и до 30 ран лозою, а больше 30 ран не велим… Рабов, которых возьмешь с собою в поход, чести и люби, чтоб они были тебе в обиде и в рати добрыми помощниками».

Из этого текста, понятно, что к людям рабского состояния хозяева чаще были немилостивы, и гроза бывала чаще ласки. Вряд ли затевавшие усобицы князья могли поклясться, что живут в той духовной чистоте, когда Бог их делами останется доволен и не заставит расплачиваться за эти грехи всех обитателей их земель. Болезни и голод из-за неурожая были явлениями обыденными.

Половцы – тоже.

В связи с этим Соловьев упоминает «Слово о полку Игореве», отразившее неудачный поход 1185 года на половцев, когда —

«…встонал Киев тугою, а Чернигов напастями; тоска разлилась по Русской земле; а князья сами на себя крамолу ковали, а поганые наезжали на Русскую землю, брали дань по белке от двора».

Всеволод, на которого были надежды как на защитника общей земли, тогда не пришел на помощь, недаром автор с такой печалью и вынужден был воскликнуть: «Великий князь Всеволод! Чтоб тебе перелететь сюда издалека, отцовского золотаго стола поблюсти! Ведь ты можешь Волгу раскропить, а Дон шлемами вычерпать; если бы ты был здесь, то была бы у нас половецкая раба по ногате, а раб по резани».

При потомках Всеволода положение не изменилось: князья северо-востока все меньше интересовались югом. Владимир, который лежал глубоко внутри северо-восточных земель, не боялся половецких набегов.