4.1. Соединение несовместимого

В этой книге между собой сопоставляются люди, которые на первый взгляд не имеют ничего общего. Действительно, что может быть общего у увлеченного реконструктора архаичных мифов Германа Вирта и, например, стремившегося гарантировать государственное бытие через внедрение дополнительных правовых норм Хайнца Браувайлера? Что их обоих может связывать с Хартмутом Плаасом, мечтавшем в джунглях мегаполиса о предстоящем закате? И что может быть общего у этих трех писателей с упрямым «крестьянским королем» Клаусом Хаймом? Где был перекинут мостик у Туску — как прозвали Эбергарта Кебеля, который мечтал создать вдали от взрослых автономное молодежной царство? Нордические тайны, министерская бюрократия, салонные деятели, взрывчатка в подполье, крестьянское сопротивление судебными исполнителям, звуки банжо в кругу у костра: как все согласовывается между собой?

Это образы пяти различных групп, на которые делится лагерь «Консервативной революции». Вновь всплывает образ шара. Как человек помещает образы Бога между собой и божественным, так и в «Консервативной революции» возникают определенные образы как знаки продолжительности, обращенные к далеким образцам. Это более близкие образы — в них меньше принудительного обобщения. То, что между «над-образом» и «под-образцами» нет никаких четко структурированных отношений, не может быть удивительным для нашего мировоззрения и того, что мы о нём рассказали. Мы оставим резкие переходы от группы к группе — сглаживание увело бы нас в сторону от описываемой реальности.

В действительности же есть разнообразные реалии. Первые три группы — идеологические движения, не вышедшие на уровень действий. Две последних — сельские активисты и молодежное движение — это активное историческое начало, из которого лишь затем дистиллировалась в качестве дополнения идеология. Движение селян, известное как Ландфольк никак не проявило себя в литературной области, в итоге как бы взяв себе взаймы (нередко даже без приглашения) литературных апологетов, представляющих другие группы. Теперь мы переходим от абстрактных построений к непричесанной истории «Консервативной революции». В итоге мы будем использовать исторические образы для обозначения надисторических явлений.

Мы построили историю на выделении пяти групп. Мы не придумали их названия, а используем употребительные наименования, которые могут быть обобщающими именами этих течений. Пять названий не могут относиться ко всем в равной степени, так как они не предназначены для того, чтобы характеризовать магистральную идею [Консервативной революции]. Тем не менее, у них есть несомненное преимущество — они таят в себе колорит эпохи.

При перечислении этих групп мы будем придерживаться исторического развития. «Фёлькише» отнесены на первое место, так как они единственная из пяти групп, которая перешла без потрясений в наше время из эпохи Вильгельма II. Молодежное движение возникло также накануне Первой мировой войны. Однако его «бюндише» формация возникла после войны, и принципиально отличается от ранних стадий — старых «Перелетных птиц» и некоторое время существовавшей после 1918 года «вольно-немецкой молодежи». Даже группу, которую мы обозначаем как «младокон-серваторы», могла бы указать в качестве предшественников не только деятелей из эпохи вильгельмизма, но даже из XIX столетия, когда предпринимались попытки выработать подлинный, не «реакционный» консерватизм. Однако крушение немецкой монархии неожиданно ставит перед молодыми консерваторами совершенно новые задачи. Этого не случилось ни с «фёль-кише», ни с «бюндише» с их незначительными объединениями. И наконец, «национал-революционеры» и движение Ладнфольк — это новые явления, присущие сугубо для послевоенного периода.