2. СКИФИЯ VI–III ВВ. ДО Н. Э

2. СКИФИЯ VI–III ВВ. ДО Н. Э

Этногеография Скифии. Сообщение Геродота о том, что все киммерийское население якобы покинуло степи Причерноморья и скифы заняли пустую страну, является явным преувеличением. Часть киммерийцев, безусловно, осталась на месте и была ассимилирована скифами. Об этом убедительно свидетельствует преемственность ряда форм материальной культуры, а также две легенды о происхождении скифов, в которых можно уловить местные традиционные элементы, восходящие к бронзовому веку.

Согласно одной из этих легенд, скифы считали своим праотцом «первого человека» Таргитая, родителями которого были Зевс (очевидно, верховное скифское божество — Папай) и дочь реки Борисфена (Днепра). От Таргитая родилось три сына: Липоксай, Арпоксай и Колоксай, что в переводе с иранского могло означать соответственно «Гора — царь», «Вода — царь» и «Солнце — царь», т. е. владетели трех основных сфер — земли, воды и неба. При них на землю упали золотые дары: плуг, ярмо, секира и чаша. Когда к золоту подходили старшие братья, оно загоралось, не даваясь в руки; овладеть священными дарами удалось только младшему брату Колоксаю. Поняв значение этого чуда, старшие братья передали младшему царство. От Колоксая пошел род скифских царей; в наибольшем из их владений хранилось священное золото, с которым были связаны ежегодные празднества.

Во втором, греческом, варианте легенды прародителями скифов были Геракл и полудева — полузмея, обитавшая в лесистой местности Гилее — в плавнях Нижнего Днепра. Из грех сыновей от этого брака главным был признан младший сын Скиф, который выдержал назначенные Гераклом испытания — подпоясался поясом отца и натянул его лук.

В обоих случаях происхождение скифов по материнской линии связано с Поднепровьем. В первой легенде особо почетное место занимают обожествленные орудия земледелия; плуг, ярмо и секира. С местной земледельческой средой связана и священная чаша — особый ритуальный сосуд.

Сопоставление легенд и исторических сведений приводит к выводу, что скифское население территории Украины сложилось из кочевых скифов, вторгнувшихся с востока, из — за Дона, и аборигенов. Близость языка и культуры тех и других способствовала естественному процессу их слияния. Хотя решающую победу над киммерийцами скифы одержали еще в период, предшествовавший их переднеазиатским походам, при возвращении в Причерноморье им пришлось снова выдержать тяжелую борьбу за окончательное утверждение своего господства. Сохранившийся в эпической форме рассказ, переданный Геродотом, повествует о том, что противником скифов выступило молодое поколение народа, населявшего Боспор Киммерийский (Керченский полуостров). В свое время обитатели этого полуострова были покорены скифами и считались их рабами. Восстановив свои силы во время длительного отсутствия основной части скифов, этот народ (очевидно, потомки киммерийцев) сделал попытку вернуть утраченную независимость. Был выкопан ров «от Таврических гор до озера Меотиды» (Азовского моря), произошла жестокая битва, в которой скифам удалось снова победить этот народ. Исследователи полагают, что на электровом налучии из кургана Солоха как раз и изображена сцена этой битвы престарелых, вернувшихся из похода скифов с молодыми противниками, потомками рабов.

Сцена боя старых конных скифов с молодыми воинами. Изображение на налучии. Курган Солоха. Запорожская область. IV в. до н. э.

Этот рассказ, а также упоминание Диодора о том, что скифы в своем продвижении на запад до Дуная покорили многие обитавшие здесь племена, ограничивают сообщения античных авторов о событиях, связанных с образованием Скифии к северу от Черного моря.

Античные писатели, и прежде всего Геродот, оставили описание земель и состава населения Скифии. Современники считали Скифию страной с четкими географическими границами. В пределах этой территории имела силу власть скифов. Скифской называлась земля, назывались текущие по ней реки, обитавшие в пределах их территории племена, независимо от того, были они действительно скифскими или только оказались в подчинении скифов.

Вдоль морского побережья Скифия занимала пространство от Танаиса (Дона) до Истра (Дуная), и примерно такую же протяженность (600–700 км) имела в глубь страны на север. Главной рекой Скифии являлся Борисфен (Днепр). К западу от него через земли Скифии протекали Гипанис (Южный Буг) и Тирас (Днестр). Истр служил границей, отделявшей Скифию от Фракии. Через скифскую территорию текли пять левобережных притоков Истра: Пората, Тиарант, Арар, Напарис и Ордесс, из которых на современной карте отчетливо опознаются реки Прут и Серет.

Трудней всего оказалось сопоставить реки к востоку от Борисфена. Местоположение таких рек, как Пантикап, Гипакирис и Геррос, точно не определено. Река Танаис, служившая восточной границей, отделявшей скифскую землю от земли савроматов, несомненно Дон; Сиргис, приток Танаиса, отождествляют с Северским Донцом. Не имея четкого представления об истоках и течениях рек, Геродот считал, что все они берут начало из больших озер и текут с севера на юг.

Геродот дает следующую общую картину расселения племен в Скифии и за ее пределами. В низовьях Буга, непосредственно к северу от Ольвии, обитали каллипиды («прекрасноконные»), которых называли также эллино — скифами. К северу от них, вдоль Буга, в месте наибольшего сближения его с Днестром, жили алазоны. Еще дальше на север территорию между Днепром и Днестром заселяли скифы — пахари; границей их земли с землей алазонов был один из левобережных притоков Буга, который назывался Эксампей, в переводе — «Святые пути». Вода в этом притоке была горькой и непригодной для питья. На современной карте его отождествляют с р. Синюхой. Каллипиды, алазоны и скифы — пахари занимались земледелием, причем скифы — пахари выращивали хлеб на продажу: вывозили его в греческие колонии, преимущественно в Ольвию.

Из описания западных и северозападных земель Скифии становится ясным, что в пределах ее территории жили племена Правобережной Лесостепи, потомки племен чернолесской культуры — скифы — пахари. Алазонов, вероятнее всего, можно сопоставить с группой фракийских племен, живших в Поднестровье — на современной территории Молдовы. В пользу данного предположения говорит и то, что на этой широте не было другого народа с оседлой земледельческой культурой. Что касается каллипидов, то этот земледельческий народ со смешанной эллино — скифской культурой хорошо локализуется в Нижнем Побужье, к северу от Ольвии.

Степь к западу и востоку от Днепра являлась территорией господства кочевников. Среди них Геродот называет скифов — кочевников и царских скифов. Последние занимали район левобережных степей до Азовского моря и Дона, а также степной Крым. Скифам — кочевникам принадлежала более западная часть степей. Выделить археологические признаки, позволяющие отличить культуру царских скифов от скифов — кочевников, не представляется возможным.

К востоку от Днепра Геродот называет еще один народ — скифов — земледельцев, само название которых отражает их образ жизни и занятий. Существовало предположение, что скифы — земледельцы жили в прибрежной части степного течения Днепра, на правом и левом его берегах. Однако широкие и тщательные археологические исследования, проведенные на этой территории, не выявили никаких следов земледельческого населения VI–V вв. до н. э. Поэтому условно скифами — земледельцами можно считать оседлые племена Лесостепного Левобережья, связанные культурой, происхождением и этнической принадлежностью со степными кочевыми скифами.

Таким образом, в пределы Скифии кроме ираноязычных племен, к числу которых относятся царские скифы, скифы — кочевники и скифы — земледельцы, можно включить также группу смешанного эллино — скифского населения в окрестностях Ольвии, часть фракийских (вероятнее всего — гетских) племен между Днестром и Дунаем и часть предполагаемых праславянских племен Лесостепного Правобережья.

Скифия была окружена многими народами, культурная и этническая принадлежность которых в основных чертах уже выяснена. К югу от Дуная жили фракийские племена. На р. Марош в Трансильвании западными соседями Скифии были агафирсы. Согласно приводимой Геродотом легенде, агафирсы родственны скифам, а археологически — они близки фракийцам. Границы северо — западной окраины Скифии доходили до территории лужицких племен, основной массив которых находился в нынешней Польше, племен высоцкой культуры, существование которых прекращается не позже конца VI в. до н. э. На севере скифы — пахари граничили с неврами, населявшими бассейн Припяти и земли современной Южной Белоруссии, где жили племена мило — градской культуры, которых одни исследователи считают праславянами, а другие, что более вероятно, — древними балтами. Северными соседями скифов в Левобережном Полесье были меланхлены (черноризцы), которых сопоставляют с племенами юхновской культуры, сосредоточенными в бассейнах рек Десны и Сейма. Меланхлены были близки к скифам по образу жизни и обычаям. К северу за обширным пустынным пространством обитали андрофаги (людоеды), считавшиеся особенно дикими племенами. Их культура и памятники еще не выявлены.

В степях за Доном, к востоку от Скифии, жили родственные скифам иранские племена савроматов, занимавшихся кочевым скотоводством. Тамань и Прикубанье населяли синдо — меотские племена, входившие в состав кавказских народов. В Горном Крыму жили тавры (носители кизил — кобинской культуры). Они были известны как пираты и отличались дикостью.

Скифы и причерноморские греки сообщали о важном торговом пути, который шел из Скифии на северо — восток. Путь этот, по которому ходили скифские купцы, начинался за Доном и простирался через савроматскую степь на 15 дней от Азовского моря. За владениями савроматов начинались земли будинов, древнего местного кочевого народа, покрытые сплошным лесом. В стране будинов обитали гелоны, которые считались выходцами из греческих причерноморских городов. Рассказывали, что у гелонов, занимавшихся земледелием и садоводством, был огромный деревянный город Гелон со святилищами и храмами богов. Предполагается, что будины и гелоны расселялись в Среднем Подонье, но они еще не отождествлены прочно с какой — нибудь древней культурой. Далее к северо — востоку находились земли охотников — фиссагетов и иирков, и каких — то других скифов, происходивших от царских, а в предгорьях Урала жили аргиппеи (плешивые). О еще более отдаленных северных народах информаторы могли сообщить лишь сказочные сведения: речь шла о людях с козлиными ногами, о людях, спавших по 6 месяцев. Где — то за Уралом жили исседоны, за ними аримаспы (одноглазые) и стерегущие золото грифы. В науке существуют и другие представления об этногеографии Скифии. Они рассмотрены в книге Б. А. Рыбакова «Геродотова Скифия». В ней автор дает иную аргументацию этой проблемы и устанавливает другие координаты речных бассейнов. Так, будины и гелоны, по его мнению, размещались к востоку от Днепра в пределах Левобережной Лесостепи и севернее, в бассейнах Десны и Сейма. Город Гелоп Геродота отождествляется им (так же, как М. И. Артамоновым, Б. Н. Граковым, Б. Л. Шрамко и др.) с огромным Бельским городищем на Ворскле.

Золотая пектораль из кургана Толстая Могила. Днепропетровская область. IV в. до н. э.

Литая бронзовая монета с изображением Медузы. Ольвия. IV в. до н. э.

Хиосский кубок. Березань. VI в. до н. э.

Поход Дария I Гистаспа в Скифию. Самым знаменательным событием в ранней истории Скифии явилось вторжение в ее пределы персидского царя Дария I Гистаспа в 513 г. до н. э. Поводом к этому грандиозному походу, как утверждали, послужило якобы стремление Дария наказать скифов за их предшествующие вторжения в Азию и за поражение, нанесенное ими мидийцам. В действительности же, осуществляя широкую завоевательную политику против греков, Дарий имел намерение покорить и скифов, сделать их своими данниками и тем самым устранить опасность их новых посягательств на страны Переднего Востока.

С огромным войском Дарий вступил в Скифию из Фракии, построив мосты через Боспор Фракийский и Истр. Перед лицом нависшей опасности скифы обратились за помощью к соседним народам, но только савроматы, будины и гелоны согласились их поддержать. Другие отказались помочь, мотивируя тем, что поход персов направлен не против них. В действительности же они были заинтересованы в ослаблении скифов — своего могущественного и агрессивного соседа.

Не имея достаточных сил, чтобы вступить с персами в открытый бой, скифы применили тактику отступления и заманивания противника в глубь страны. На своем пути они засыпали колодцы и источники, уничтожали траву. Свое имущество и большую часть скота скифы отправили вместе с семьями на север, в земледельческие районы Лесостепной Скифии.

Главным противником персов в этой войне выступили царские скифы. Они разделили свои силы на три отряда соответственно племенной организации. Основные силы скифов возглавлял царь Иданфирс; второй отряд под началом царя Скопасиса включал союзные силы савроматов; третий отряд, возглавляемый Таксакисом, соединился с гелонами и будинами. Двигаясь вслед за арьергардом скифов, войско Дария переправилось за Дон и достигло Волги (могучей Оар). (По мнению Б. А. Рыбакова, персы во главе с царем Дарием до Волги не дошли, а достигли только малой речки Оар, впадающей в Азовское море, известной по Птолемею).

Далее скифы двинулись на север и запад, через земли народов, отказавших им в помощи, чтобы втянуть их в войну. Истощив силы в бесплодных преследованиях, Дарий I послал к Иданфирсу гонца с предложением прекратить отступление и начать битву или, признав себя более слабым, покориться и стать его данником. На это царь Иданфирс ответил: «…Знай, перс, каков я: и прежде никогда не бежал я из страха ни от кого из людей, и теперь не бегу от тебя; ныне я не сделал ничего нового сравнительно с тем, что обыкновенно делают в мирное время, а почему я не тороплюсь сражаться с тобой, я и это тебе объясню: у нас нет ни городов, ни засеянной земли, из — за которой мы поспешили бы драться с вами из боязни, чтобы они не были взяты и опустошены. Если бы нужно было во что бы то ни стало ускорить бой, то у нас есть могилы предков: вот попробуйте разыскать их и разорить — тогда узнаете, станем ли мы сражаться с вами из — за гробниц или не станем; раньше мы не сразимся, если нам не заблагорассудится. Это относительно сражения; владыками же своими я признаю только Зевса, моего предка, и Гестию, царицу скифов. А тебе вместо даров земли и воды я пошлю такие дары, какие приличествует тебе получить; наконец, за то, что ты назвал себя моим владыкой, ты мне поплатишься».

Военное снаряжение и убранство конных скифских воинов. Реконструкция М. В. Горелика по материалам раскопок из кургана № 2 вблизи с. Аксютинцы; кургана № 2 вблизи с. Волковцы на р. Суле; скифской стелы из Краснодара

Скифы прислали Дарию символические оскорбительные «дары»: птицу, мышь, лягушку и пять стрел. Эти дары означали следующее: «Если вы, персы, не улетите в небеса, превратившись в птиц, или не скроетесь в земле, подобно мышам, или не прыгнете в озера, превратившись в лягушек, то не вернетесь назад, будучи поражены этими стрелами».

Вынужденный признать свою неудачу в войне, Дарий I поспешил покинуть Скифию. Скифский поход не принес славы могущественному Ахемениду. Для скифов же успешное окончание кампании имело огромное значение: оно укрепило их политический авторитет и принесло славу «непобедимых». За 60–70 лет, прошедших со времени похода, сказания о нем приобрели характер народного героического эпоса. В таком же плане они и были описаны Геродотом.

Скифия VI–IV вв. до н. э. В VI–V вв. до н. э. границей между Скифией и Фракией служил Дунай. Скифам приходилось считаться с могуществом западных соседей, создавших сильное политическое объединение. Известно, что скифский царь Ариапейт (начало V в. до н. э.) был женат на дочери фракийского царя Тирея. Таким образом, добрососедские отношения скифов и фракийцев скреплялись узами династических браков. После смерти Ариапейта отношения между скифами и фракийцами усложнились. Царь Скил, изменивший обычаям своей страны, был изгнан из Скифии, и, спасаясь от преследования своего брата Октамасада, бежал во Фракию. В то же время у скифов нашел приют брат фракийского царя Ситалка. Эти обстоятельства едва не привели к войне. Однако в этом случае конфликт был улажен взаимной выдачей враждебных родственников. Отсюда следует, что обе стороны принимали активное участие в политических интригах и династических распрях своих соседей, стремясь использовать их в собственных интересах.

В конце V — начале IV в. до н. э. на невольничьем рынке в Афинах появилось большое количество рабов — гетов и трибалов из числа фракийских народов. Причиной этому был усилившийся нажим скифов во Фракию.

В IV в. до н. э. во главе Скифии стал царь Атей, объединивший под своей властью все скифские племена. Борьба с фракийцами на западе составила основное содержание его долголетнего правления. Известно, что скифы, во главе с Атеем, в союзе с македонским царем Филиппом II (отцом Александра Македонского), нанесли поражение царству одрисов и расширили свои владения за Дунай. Позднее отношения между Атеем и Филиппом Македонским резко ухудшились и стали враждебными. В конце концов победу одержал Филипп Македонский, который в генеральной битве в 339 г. до н. э. разбил войско скифов. В этой битве погиб 90–летний царь Атей. Македонцы взяли в плен 20 тыс. женщин и детей и 20 тыс. племенных кобылиц.

Около 331 г. до н. э. наместник Александра Македонского во Фракии Зопирион совершил поход в Скифию и осадил Ольвию, однако на обратном пути 30–тысячное войско Зопириона было уничтожено скифами. В свою очередь, Лисимаху, ставшему после смерти Александра Македонского правителем Фракии, удалось разбить скифов и захватить большую добычу. Таким образом, борьба на западной границе не прекращалась на протяжении всего IV в. до н. э.

Поражение, нанесенное Филиппом Македонским, послужило началом конца могущества скифов, открыв целую эпоху последующих неудач и поражений. После этой битвы область к западу от Днестра практически уже не контролировалась скифами и оказалась во власти гетских племен.

В IV в. до н. э. экспансия скифов простиралась не только на запад. Постоянным объектом нападения стали лесостепные племена, в том числе входившие в состав Скифии. Для личной защиты и защиты своего имущества от опустошительных кочевнических набегов население этой территории вынуждено было создать оборонительную систему из больших городищ, где могли укрыться люди вместе со скотом. Натиск скифов на север особенно усилился в IV в. до н. э. В этот период наблюдается запустение целого ряда городищ Правобережной Лесостепи. Одновременно с этим здесь появляются скифские степные погребения в катакомбах, свидетельствующие о проникновении сюда кочевого скифского населения. Вдоль левого берега Днепра скифы проникали далеко на север, вплоть до широты Киева. Расширением экспансии скифов объясняется возникновение ряда новых городищ на Ворскле, Северском Донце и в других местах.

Известно, что скифы совершали походы в страну синдов, в Прикубанье. На какое — то время им удалось подчинить себе племена меотов. Но, несмотря на большое культурное влияние, власть их над этими народами не была долговременной и прочной.

Отношения скифов с античными городами Северного Причерноморья в VI–V вв. до н. э. носили преимущественно мирный характер и регулировались договорами. Скифы были заинтересованы в постоянных торговых связях с греческими колониями и метрополией. Однако в конце скифского периода отношения эти резко ухудшились. В III в. до н. э. царь Сайтофарн требовал с Ольвии непосильную дань для себя и своих военачальников, угрожая в противном случае захватить и разрушить город. Позднее скифы заставили Ольвию признать свою зависимость от них.

Боспорское царство, несмотря на свое могущество, также вынуждено было выплачивать скифам регулярную дань. В одной из новелл Лукиана Самосатского (II в. н. э.) рассказывается о скифском посольстве на Боспор по поводу трехмесячной задержки в уплате дани. Неуплата дани могла привести к войне. Об одной из таких войн при Перисаде сообщает в своей речи Демосфен (IV в. до н. э.).

Таким образом, скифское объединение до конца сохраняло свой завоевательный характер, основанный на прямом военном подчинении окружающего населения. В IV в. до н. э. гнет и военное давление скифов на подвластные племена и античные города становится особенно суровым и разорительным.

Скифский воин в полном боевом снаряжении. Реконструкция М. В. Горелика по материалам раскопок из кургана вблизи с. Новорозановка Николаевской области

Конец господству скифов в Северном Причерноморье положили в III в. до н. э. пришедшие из — за Дона племена сарматов. Ослабленная войнами и внутренними противоречиями Скифия как мощное государственное образование распалось. Скифы были вытеснены в Крым и Добруджу (Румыния), они сохранили за собой также небольшую территорию на Нижнем Днепре. На этих землях скифы продолжали держаться еще в течение нескольких столетий.

Быт и обычаи скифов. Кочевой образ жизни и военная организация общества наложили неизгладимый отпечаток на все стороны жизни и идеологию скифов. «Каждый из них — конный стрелок», — эта короткая и выразительная характеристика Геродота выражает истинную сущность образа жизни скифов. Оружие составляло непременную принадлежность каждого мужчины, а нередко и женщины. Оружие присутствует на всех изображениях скифов, даже в сценах быта и труда. Неизменным спутником кочевника, начиная с детства, служил конь. Экипировка скифских воинов была сложна, разнообразна и находилась в прямой зависимости от возраста, имущественного и социального положения.

У скифов выше всего ценилась воинская доблесть и мужество в бою, преданность своему народу и друзьям. По числу убитых врагов скиф получал свою долю военной добычи и почетную чашу вина. Дружба у скифов скреплялась особым обрядом побратимства. Суть его заключалась в том, что в сосуд, в котором находилось вино и кровь двух людей, дающих обет, погружалось оружие: меч, стрелы, секира и дротик, после чего оба они одновременно пили из чаши. Скрепленная таким образом дружба считалась крепче и неразрывнее любых уз родства.

Значение войны в жизни общества и почитание воинской доблести привело к возникновению культа бога войны, символом которого служил старинный железный меч. С этим же культом у скифов было связано существование ряда суровых обычаев, направленных на воспитание беспощадности к противникам и их устрашение (пили кровь первого убитого врага, снимали скальпы и проч.).

Представление о бессмертии души и существовании потустороннего мира, распространенное у скифов, как и у других народов древности, породило сложный погребальный ритуал, хорошо известный по описанию Геродота и по многочисленным раскопкам курганов.

Тело умершего знатного скифа бальзамировали так, чтобы оно могло сохраниться на установленный обычаем срок проводов, продолжавшийся в течение сорока дней. Покойника, одетого в роскошные одежды, клали на колесницу и возили по многочисленной родне покойного, где умершему воздавались соответствующие почести и выражалась скорбь по поводу его кончины. Особой пышностью отличались похороны скифских царей. В этом случае траурный кортеж был особенно многолюдным. Тело умершего обвозили по всем подвластным ему племенам, которые присоединялись к погребальной процессии. В знак скорби скифы обрезали волосы, наносили себе увечья.

Затем все направлялись в землю Герр, которая находилась на отдаленной окраине Скифии. Здесь протекала р. Герр и обитал один из подвластных народов, носивших то же название — герры. В этой земле и находилось кладбище скифских царей, воинов и знати в VI–V вв. до н. э. Погребения совершались в обширных и глубоких ямах с сооруженным в них деревянным склепом. Вместе с умершим клали его оружие, парадное убранство, снаряжение верховых лошадей, сосуды с напутственной пищей, обязательно деревянное блюдо с мясом, амфоры с вином. Погребение воина сопровождалось жертвоприношением младшей жены или наложницы. Часто вместе с умершим клали убитых рабов, приниженное социальное положение которых подчеркивалось их местом в ногах владыки, в скорченном виде без вещей.

В могилы высшей скифской знати клали много оружия, ценных украшений личного убора, сосудов из драгоценных металлов. Вместе с умершим хоронили его слуг и верховых лошадей, количество которых достигало десятков, а то и сотен голов (курганы у станицы Келермесской и Ульского аула на Кубани). По сообщениям Геродота, лица, которых хоронили вместе со скифскими царями, были не рабами, а свободными скифами, служившими владыкам при жизни. Могилу закрывали бревенчатым накатом и насыпали над нею курган, стремясь сделать его как можно выше. Во время сооружения насыпи у могилы справлялись тризны.

Снаряжение скифского царя. Реконструкция М. В. Горелика по материалам раскопок из кургана Толстая Могила. Днепропетровская область. IV в. до н. э.

Пышность и богатство погребальной обстановки, размеры гробницы, высота кургана находились в прямом соответствии с имущественным и социальным положением умершего. Чем знатнее он был, тем выше сооружали насыпь кургана. Следует отметить, что скифские курганы с самого раннего времени выступают как памятники сословных групп. Чаще всего в них хоронили воинов — мужчин, значительно реже — женщин и совсем редко — детей. Рядовых женщин, наложниц, детей, рабов хоронили в простых грунтовых могильниках без курганных насыпей.

Через год после погребения царя на его могиле справляли новый обряд кровавой тризны. В жертву умершему приносили пятьдесят юных воинов, тела которых сажали на убитых лошадей и расставляли вокруг кургана в виде всадников — охранителей.

К IV в. до н. э. погребальный ритуал у степных скифов изменился. Они отказались от обычая хоронить умерших на особой, специально для этого предназначенной земле и стали сооружать курганы в местах своего постоянного пребывания, в степи (особенно это относится к Поднепровью). На высоких водораздельных участках плато возникли курганные некрополи, которые, как правило, состояли из нескольких больших насыпей и многих курганов среднего и небольшого размера. Такие могильники принадлежали определенным родовым группам, кочевья которых пролегали через эти земли.

Уздечные уборы. Реконструкция Б. Н. Мозолевского по материалам раскопок из кургана Хомина Могила. Днепропетровская область. IV–III вв. до н. э.

Изменилось и устройство гробниц. Вместо грунтовых ям скифы стали сооружать подземные помещения — катакомбы, которые состояли из глубокой (более 12 м) входной ямы и боковой погребальной камеры, вход в которую закрывали каменным или деревянным заслоном, часто разобранными колесницами. Подземелье гробницы могло иметь протяженность до 10 м и больше. В больших курганах насыпь сооружали из пластов нарезанного дерна или из илистых вальков и обкладывали по основанию камнями.

Скифские курганы IV в. до н. э. выступают как усыпальницы членов отдельных семей, где в последовательном порядке хоронили главу дома, одну из его жен, детей и пр.

Погребальные памятники свидетельствуют о возросшем социальном и имущественном неравенстве внутри родовых групп. Исключительным богатством выделяются погребения представителей высших слоев родоплеменной аристократии — скифских царей, знати. В Степном Поднепровье находятся такие знаменитые своим богатством курганы скифских царей, как Солоха, Чертомлык, Александрополь, на Керченском полуострове — один из богатейших скифских царских курганов Куль — Оба. За последние десятилетия стали известны погребения знатных скифов в Мелитопольском кургане, курганах Гайманова Могила вблизи с. Балки под Запорожьем, Толстая Могила в окрестности г. Орджоникидзе Днепропетровской области.

В этих и других курганах знатных скифов найдены роскошные головные уборы, золотые диадемы, гривны (шейные обручи), ожерелья, браслеты, сотни и тысячи золотых бляшек, которыми была обшита парадная одежда: железное, богато отделанное золотом оружие и снаряжение верховых лошадей; разная утварь: бронзовая и деревянная посуда, большие бронзовые котлы для приготовления пищи, амфоры для вина и оливкового масла, а также высоко ценившиеся скифами чаши из серебра, Электра и золота, служившие своего рода мерилом богатства и знатности умершего. Золотые уборы, оружие и сбруя, драгоценная посуда обычно украшались высокохудожественными изображениями, выполненными выдающимися греческими мастерами Ольвии и Пантикапея.

К числу бесценных произведений искусства скифских гробниц относят золотой гребень из кургана Солоха с изображением битвы скифов; серебряную чертомлыкскую амфору, на фризе которой изображены скифы, укрощающие лошадей; электровый кубок из Куль — Обы, где в высоком рельефе изображены жанровые сцены из военного быта скифов. К этой замечательной серии в 1969 г. прибавилась серебряная чаша с изображениями скифов из Гаймановой Могилы, а в 1971 г. — найденная в Толстой Могиле знаменитая пектораль (нагрудное украшение) с изображением сцен из кочевого быта скифов.

Гегелина (Нечаева) Могила — один из самых больших курганов Степной Скифии. Нынешняя высота 17 м. Днепропетровская область

Резко отличаются от богатых погребений царей и знати могилы простых скифов. Положенное с ними имущество обычно состоит из оружия: лука, колчана со стрелами, копья и меча. В могилах были амфоры и греческие чернолаковые канфары. В погребениях простых скифянок находят обычно небольшое количество украшений: ожерелья из настовых бус, бронзовые сережки, перстни, браслеты, отдельные недорогие золотые украшения, бронзовые зеркала и другие предметы бытового обихода.

В могилах знатных и простых скифов нередко находят остатки повозок, на которых умерших доставляли к месту захоронения.

Хозяйство кочевых скифов. Скотоводство составляло основную отрасль хозяйства кочевых скифов. Скот являлся одновременно средством производства, орудием труда и продуктом (результатом) труда; он же был основным средством к существованию и давал прибавочный продукт. Главная забота кочевников сводилась к сохранению и увеличению поголовья и улучшению организации пастбищного хозяйства.

Скифы. Реконструкция М. В. Горелика по материалам раскопок из кургана Толстая Могила. Днепропетровская область. IV в. до н. э.

Основу кочевого хозяйства в степях составляло коневодство. В состав стада входили также крупный рогатый скот, овцы, небольшое количество коз. Свиней, непригодных для перекочевок, скифы (как и другие кочевые народы) не разводили. Крупный рогатый скот был низкорослый, комолый или короткорогий. Скифские лошади также были небольшими, однако отличались резвостью и выносливостью. «Их вначале трудно разогнать, — пишет Арриан (II в. н. э.), — так что можно отнестись к ним с полным презрением, если увидишь, как их сравнивают с конем фессалийским, сицилийским или пелопонесским, но зато они переносят любые трудности; и тогда можно видеть, как тот борзый, рослый и горячий конь выбивается из сил, а эта малорослая и шелудивая лошаденка сначала перегоняет его и затем оставляет далеко позади себя».

Скифы кочевали большими группами, соответствующими определенным подразделениям родоплеменной структуры. Зимники их находились в южной приморской полосе степей. Скот круглый год содержался на подножном корму. В самое трудное время зимовки лошади своими копытами разбивали снег и лед, добывая сохранившуюся траву для себя и для других животных. С наступлением весны скифы оставляли зимники, чтобы за лето там восстановился травостой. Пастьба велась в направлении с юга на север, что лучше всего обеспечивало нормальный годовой цикл хозяйства. На одном месте скифы оставались столько времени, сколько хватало травы для стад, а затем переходили на новые пастбища.

Поскольку земля, пастбища, угодья находились в общинной собственности, вероятнее всего, каждая родоплеменная группа имела твердо определенные маршруты своих ежегодных перекочевок. Очевидно, в ходе летних перекочевок скифы из степей проникали в глубь Лесостепи. Лукиан сообщает о том, что скифам постоянно приходилось выдерживать нападения и вступать в схватки «из — за пастбищ и добычи». Выпасом стад занимались мужчины.

Жилищами у скифов служили войлочные помещения на повозках с четырьмя или шестью колесами. Глиняные модели таких кочевнических жилищ сарматского времени найдены при раскопках на Керченском полуострове. Остатки деревянных повозок нередко встречаются при раскопках скифских курганов. Кибитки, защищавшие от ветра, дождя и снега, предназначались для женщин и маленьких детей; в них также хранилось имущество. Жизнь мужчин с детства была связана с верховой лошадью.

Одежда и экипировка скифов были хорошо приспособлены к условиям кочевой жизни. В их быту большое место занимали различные изделия из кожи, шкур, войлока, шерсти. Из этих материалов изготовлялись кошмы, бурдюки, одежда, обувь и множество других вещей домашнего обихода. Изготовлением их занимались в основном женщины.

Головной убор скифской царицы. Реконструкция Б. Н. Мозолевского по материалам раскопок из кургана Толстая Могила. Днепропетровская область. IV в. до н. э.

В курганах скифского времени на Алтае, в условиях вечной мерзлоты, сохранились вещи из кожи, войлока, шерстяных тканей, изготовленные с большим мастерством и художественно оформленные аппликациями, вышивками и пр. Рукоделие имело общее распространение в кочевой среде. Очень удобной была одежда скифов — короткие, туго перетянутые поясом кожаные (мехом внутрь) кафтаны, плотно облегающие кожаные штаны или широкие шерстяные шаровары, мягкие, перевязанные у щиколотки полусапожки («скифики»), остроконечные башлыки, хорошо защищавшие голову. Одежда украшалась вышивкой, а парадная одежда богатых скифов расшивалась множеством золотых украшений.

Бой скифов. Изображение на гребне. Курган Солоха. Запорожская обл. IV в. до н. э.

В могилах скифянок (даже цариц, например в курганах Чертомлык, Куль — Оба, Александрополь) встречаются веретена — орудия женского труда. У богатых женщин веретена были греческие с костяным набором художественной работы. У простых скифянок — деревянные с глиняным или свинцовым пряслицем — грузиком. Столь же незаменимыми женскими орудиями являлись шилья, проколки, иглы. У знатных скифянок (Мелитопольский курган и Гайманова Могила) оказался целый рабочий «несессер» — около ста шильев.

Посуда, использовавшаяся в кочевом быту скифов, была преимущественно деревянной и металлической: бронзовые котлы для приготовления мясной пищи, бронзовые миски, деревянные подносы и чаши, причем многие из последних были украшены золотыми оковками с изображениями в зверином стиле. Местной глиняной посуды было немного, в основном были простые горшки грубой лепки.

Скифы в большом количестве приобретали греческое оливковое масло и вино в амфорах, а также сосуды для вина: канфары, килики, скифосы и пр. Богатые скифы охотно покупали также бронзовую посуду греческого производства.

Нет сомнения в том, что в кочевьях скифов существовали оружейные, литейные, кузнечные, ювелирные и другие мастерские. Изделия их широко представлены в разнообразном составе предметов скифской материальной культуры. Однако большинство отраслей ремесла носило характер домашнего производства, обслуживавшего нужды только своей общины. Оно не приобрело значения товарного ремесла, специализировавшегося на изготовлении продукции для обмена.

Обособление ремесла еще находилось в начальной стадии и больше всего коснулось самой важной его отрасли — изготовления железа. Одним из центров такого рода производства было Каменское городище на Днепре, возникшее в V в. до н. э. Раскопки городища показали, что многие его жители занимались изготовлением железа из руды в сыродутных горнах, а также кузнечными и бронзолитейными работами. Изготовляемое здесь оружие, принадлежности конской узды, орудия труда и прочее находили сбыт у кочевников.

Сцена из скифской жизни. Фриз чертомлыкской вазы. Днепропетровская область. IV в. до н. э.

Металлургические мастерские были неразрывно связаны с жилым домом и хозяйством ремесленников; они не представляли особых специализированных предприятий. Обитатели Каменского городища были лично свободными и вели самостоятельное хозяйство, торговлю, владели оружием. Они являлись полноправными членами скифской общины, их оседлая жизнь и занятия ремеслом были обусловлены непосредственными потребностями общества в изделиях ремесла. Каменское городище представляло собой центр ремесла и торговли — нечто вроде зарождающегося города.

Важно отметить, что жители Каменского городища занимались не только привычным для них скотоводством, но также и земледелием, о чем свидетельствуют находки таких орудий, как железных серпов, мотыг, каменных зернотерок, а также отпечатки зерен проса и пшеницы на стенах лепной глиняной посуды местного изготовления. Каменское городище свидетельствует о начале процесса постепенного перехода части степного скифского населения к оседлости, что в свою очередь является показателем глубоких внутренних изменений в скифской среде.

Сцены из боевого быта скифов: 1 — скифы беседуют; 2 — скиф натягивает лук; 3 — скиф перевязывает ногу товарищу; 4 — скифская «стоматология». Курган Куль — Оба близ Керчи. IV в. до н. э.

Земледельческие племена Скифии. Основным земледельческим населением Скифии были племена, которые обитали в лесостепной полосе Среднего Поднепровья. В их составе выделяются два крупных этнокультурных массива. К первому из них относятся племена, которые жили к западу от Днепра, между Днепром и Днестром (скифы — пахари Геродота), и связанное с ними по культурным и этническим признакам племенное образование, населявшее среднее течение Ворсклы. Те и другие происходили от чернолесских племен начала железного века и, вероятнее всего, были праславянами.

Ко второму массиву можно причислить племена, жившие в Левобережной Лесостепи, на Нижнем Сейме, в среднем и верхнем течении рек Сулы, Пела, Северского Донца (вероятно, скифы — земледельцы). В отличие от населения Правобережья эти племена были народом пришлым, появившимся в Левобережье в начале VI в. до н. э. и принесшим с собой полный развитый комплекс раннескифской культуры. Они, вероятнее всего, принадлежали к той же ветви ираноязычного населения, что и кочевые скифы, представляя собой земледельческий народ скифской культуры и этноса.

По уровню своего социального развития, способу ведения хозяйства, уровню развития ремесла и торговли земледельческие племена правобережной и левобережной частей Лесостепи были близки между собой. Однако исторические судьбы и процессы развития у племен Правобережной и Левобережной Лесостепи оказались различными.

Утварь. Курган Гайманова Могила. Запорожская обл. IV в. до н. э.

Племена Правобережной Лесостепи. Господство скифов в Северном Причерноморье оказывало глубокое воздействие на экономику, социальный уклад, материальную культуру, идеологические представления и на многие другие стороны жизни населения Правобережной Лесостепи. Особенно сильно это влияние степных соседей отразилось на обитателях приднепровской и южной части этих земель, граничивших со Степью (северная часть нынешней Кировоградщины, Черкасчина, Киевщина). Далее на север и северо — запад скифское влияние заметно уменьшается, местные до — скифские черты сохраняются здесь отчетливее. В соответствии с этим в скифское время на Правобережье могут быть выделены территории отдельных племен, различавшихся между собой определенными этнографическими признаками, особенностями быта и обычаев. К числу таких культурно — племенных подразделений относятся: киево — черкасский регион, объединяющий тясминскую, каневскую и киевскую группы памятников; восточно — подольский регион — в среднем течении Южного Буга на Винничине; западноподольский регион, который соответствует территории современных Тернопольской, Черновицкой и Хмельницкой областей; волынский регион, охватывающий южную часть Полесья — современные Ровенскую, Житомирскую и северную часть Хмельницкой областей.

Наиболее обжитым, густо заселенным и развитым в экономическом и культурном отношении был приднепровский, киево — черкасский регион. В период с конца VII — начала VI в. до н. э. местное население здесь постепенно лишалось старых доскифских черт чернолесской культуры и приобретало различные элементы скифской культуры.

На смену погребальному обряду с преобладанием урновых трупосожжений в бескурганных могильниках приходит новый обряд трупоположения в грунтовых ямах с сооружением деревянных гробниц под насыпью кургана, по скифскому обычаю. В погребениях все чаще встречаются вещи скифского типа. Сначала их было немного — наконечники стрел, настовые бусины, железные ножи; со временем появились панцири, копья, мечи, колчаны со стрелами, луки, уздечки.

В середине VI в. до н. э. местное население пользовалось уже полным набором скифского вооружения и конского снаряжения. Общими для всех племен Скифии становятся основные типы орудий труда (железные топоры, тесла, серпы, мотыги и т. д.), украшения, предметы туалета, металлическая посуда, вещи культового обихода. В художественном оформлении предметов из металла и кости широко распространяется общий для всех скифских племен звериный стиль.

Резко возросло имущественное и социальное неравенство. Мужские захоронения уже имеют предметы вооружения и сбрую верхового коня. Появляются курганы с захоронениями знатных воинов в сопровождении полного комплекта скифского воинского снаряжения, золотых украшений, предметов культа. В ряде случаев вместе с умершим клали насильственно умерщвленных женщин и слуг, появляются жертвоприношения коней.

Все это говорит об установлении тесных контактов земледельческого населения со степным скифским миром, об интенсивно протекающей перестройке родовой организации в направлении военизации жизненного уклада, как это было у степных скифов. Складывалось воинское сословие, включавшее все взрослое мужское свободнорожденное население. Усиливалась власть и увеличивалось богатство родовых и племенных вождей, которые одновременно становились военачальниками.

Местное население усвоило скифский, общеевразийский обычай сжигать деревянные склепы вместе с находящимися в них погребениями. Когда дерево склепа разгоралось, его тушили, забрасывая огонь землей. Этот момент служил началом сооружения курганной насыпи.

Керамика племен Правобережной Лесостепи конца VII — начала VI в. до н. э. отличалась большим разнообразием форм, тщательностью отделки, богатством орнаментации. Традиционную форму сохранили высокие кухонные горшки, украшенные налепным валиком под венчиком и на поясе. Поверхность столовой посуды покрывалась черным лощением. В большом ходу были биконические корчаги, миски, кубки с округлым корпусом, черпаки с высокими ручками. По лощеной ровной поверхности посуды наносился резной геометрический орнамент сложной композиции, который покрывался белой пастой. Разнообразию форм и богатству орнаментальной отделки керамики, очевидно, благоприятствовали оживленные связи с земледельческими фракийскими племенами Днестро — Дунайского бассейна, прослеживающиеся еще со времен позднего чернолесья. Однако этот подъем гончарного ремесла не был продолжительным. В результате укрепления связей со степным скифским миром, где керамическое производство не принадлежало к числу ведущих, а также вследствие широкого распространения импортной греческой керамики, начиная с середины VI в. до н. э. происходит упрощение и обеднение форм употреблявшейся в быту местной лепной посуды. В ходе этого процесса исчезали доскифские традиции и распространялись стандартизированные формы простых кухонных горшков и столовых мисок, которыми пользовались все земледельческие (отчасти и кочевые) племена скифской культуры.

VI–V вв. до н. э. в истории племен Правобережной Лесостепи ознаменовались большим экономическим и культурным подъемом. В это время возникли большие укрепленные поселения. Внедрение железных орудий труда способствовало развитию земледелия и различных видов ремесла. Это подтверждается находками при раскопках значительного количества зерновых ям и различных орудий, связанных с земледелием и переработкой земледельческих продуктов. Значительно расширились торговые связи с греческими городами Северного Причерноморья, прежде всего с Ольвией. На поселениях и в курганах южной части Правобережной Лесостепи (по Тясмину, Роси, Южному Бугу) найдено особенно большое количество предметов античного импорта, поступавшего как из греческой метрополии, так и из ремесленных мастерских северопричерноморских центров. Все это подтверждает свидетельство Геродота о том, что скифы — пахари имели торговые отношения с греками.

Таким образом, вхождение местных земледельческих племен в состав политического объединения Скифии, несмотря на определенные тяготы, связанные с уплатой дани, открывало перед господствующей верхушкой определенные выгоды и перспективы. Они состояли прежде всего в значительном расширении культурных и торговых связей, стимулировавших развитие земледелия и представлявших возможности дополнительного обогащения.