2. АНТИЧНЫЕ ГОРОДА-ГОСУДАРСТВА В ПЕРИОД С VI ПО II В. ДО Н. Э

2. АНТИЧНЫЕ ГОРОДА-ГОСУДАРСТВА В ПЕРИОД С VI ПО II В. ДО Н. Э

Основные этапы развития городов — государств. В жизни северопричерноморских городов VI–II вв. до н. э. прослеживается несколько этапов. Самый ранний из них приходится на VI в. до н. э., когда произошло основание большинства городов и поселений. В это время между городами трех основных районов распространения античной культуры в Северном Причерноморье, вероятно, не существовало постоянных контактов, хотя каждый из них поддерживал тесные связи с греческими городами Малой Азии и материковой Греции. Колонии развивались в целом в благоприятных условиях. Отношения с местным населением носили преимущественно мирный характер, что способствовало закреплению переселенцев на новых землях и появлению большого количества неукрепленных поселений.

Постепенно экономика городов укреплялась, развивалось сельское хозяйство, ремесла, торговля. V — частично IV вв. до н. э. были временем неуклонного развития и укрепления античных государств в Северном Причерноморье, роста их значения в греческом мире. Связям с северопричерноморскими городами придавалось довольно большое значение в греческой метрополии. Так, в 30–е годы V в. до н. э. в Понт Евксинский прибыла афинская эскадра во главе с Периклом. Целью этой экспедиции было обеспечение Афин импортным хлебом. Существует мнение, что в результате прибытия эскадры в Афинский морской союз вошли и некоторые северопричерноморские города. Расширились торговые связи античных городов — государств с Аттикой по сравнению с традиционными центрами торговли — Ионией и островами Родосом, Хиосом, Самосом и др. В это время возрос интерес к северопричерноморским городам со стороны южнопонтийских центров, в частности Гераклеи.

В IV–III вв. до н. э. большую роль в экономике городов Северного Причерноморья начали играть окружающие племена. Такие государства, как Боспор и Херсонес, приобрели некоторые черты, типичные для эллинистических государств античной периферии. Произошла определенная переориентация торговых связей северопричерноморских городов. Все большее значение приобретала торговля с малоазийскими, островными и особенно южнопонтийскими центрами. Наладились более тесные отношения между самими северопричерноморскими городами. Этот этап характеризуется наивысшим расцветом античных городов Северного Причерноморья, развитием их экономики — сельского хозяйства, ремесел, торговли, а также культуры, в частности искусства и архитектуры.

К концу этапа стали постепенно появляться признаки социально — экономического кризиса этих государств, который особенно остро проявился во второй половине II в. до н. э. Он совпал с серьезными изменениями в политической обстановке, происшедшими как в античном мире (в связи с выходом на широкую историческую арену Рима и началом его экспансии), так и в местном окружении. С III в. до н. э. началось и все более усиливалось давление окружающих племен на античные города. Наиболее ярко это проявилось, в частности, в борьбе скифов за подчинение этих городов. I Со своей стороны, северопричерноморские государства принимают участие (хотя и не очень активное) в борьбе понтийского царя Митридата VI Евпатора против Рима, в которой Митридат опирался главным образом на припонтийские государства, объединяя некоторые из них под своей властью. Период войн Митридата стал переломным в историческом развитии большинства северопричерноморских государств, начавших постепенно терять свою политическую независимость.

Ольвия. Во второй половине VII в. до н. э. первые греческие поселенцы в районе будущего ольвийского полиса обосновались на о. Березань (тогда полуострове). Позднее, в первой половине VI в. до н. э., на правом берегу Бугского лимана, неподалеку от места его впадения в Днепровский лиман, вблизи нынешнего с. Парутино, в 40 км на юг от современного Николаева, возникла Ольвия, которая со временем стала самым значительным античным центром Северо — Западного Причерноморья.

Ольвию основали выходцы из Ионии, главным образом из Милета. Существует мнение, что в этом процессе принимали участие также переселенцы с островов Родоса, Хиоса, Самоса. «Ольвия» в переводе с греческого означает «счастливая». Ее жителей называли ольвиополитами. В произведениях некоторых античных писателей и ученых город именовался Борисфеном (по греческому названию р. Днепр), а его жители — борисфенитами. Вероятно, это объясняется тем, что Ольвия находилась недалеко от устья Днепра.

Самые ранние слои Ольвии исследованы недостаточно. Однако известно, что не позднее второй половины VI в. до н. э. здесь возник священный участок — теменос, на юг от которого располагалась торгово — административная площадь — агора. Наличие религиозных и торгово — административных центров дает основание говорить о возникновении города, возможно, и полиса уже в VI в. до н. э. К этому раннему этапу формирования государства относится и начало выпуска денег. (Со второй половины VI в. до н. э. в Ольвии начался выпуск собственной бронзовой литой монеты в виде дельфина.

В это время появляется целый ряд небольших поселений на побережье Бугского и Березанского лиманов. Население их занимается преимущественно сельским хозяйством. Материальная культура жителей этих поселений имеет ярко выраженный эллинский характер, что свидетельствует об их греческом происхождении. Исходя из этого можно предполагать, что в условиях проживания на новоосваиваемых землях греки имели и определенные античные формы объединения. Поэтому, вероятнее всего, поселения могли входить в состав ольвийского полиса как его хора. Если это так, то границы ольвийской хоры в то время на западе проходили по Березанскому лиману, на востоке по левому берегу Бугского лимана, а на севере достигали широты Николаева.

С V до последней трети IV в. до н. э. полис постепенно укреплялся, развивалась его экономика. Развернулось городское строительство: полуземляночные жилища второй половины VI — начала V в. до н. э. сменяются наземными жилищами; развиваются сельское хозяйство и разные ремесла — железоделательное, металлообрабатывающее, гончарное, строительное дело. В начале V в. до н. э. Ольвия начала выпускать литые монеты обычной круглой формы — так называемые ассы, на лицевой стороне которых помещалось изображение Афины, Горгоны или Деметры. Следует отметить, что эти монеты появились намного раньше римских ассов и отличались от них весом.

Существует мнение, что в 30–е годы V в. до н. э., во время понтийской экспедиции Перикла, Ольвия вошла в состав Афинского морского союза, что было связано для нее с некоторыми экономическими ограничениями. Однако уже в предпоследнем десятилетии V в. до н. э. Ольвия была вне этого союза, о чем свидетельствует выпуск собственной серии серебряных монет общегреческого образца (по действующим законам членам Афинского морского союза чеканить серебряные монеты запрещалось). B это время экономика полиса еще более укрепилась, на что указывает, в частности, появление на рубеже V и IV вв. до н. э. монет обычного вида, что несомненно свидетельствует о переходе монетного дела под контроль государства. О мерах, направленных на упорядочение денежного обращения, говорят также эпиграфические данные, в частности декрет середины IV в. до н. э., который обязывал производить все торговые расчеты только в ольвийской монете.

План Ольвии эллинистического времени:

1 — размещение северных стен цитадели в первые века нашей эры

Значительное место в экономике Ольвии в этот период занимала торговля с античными городами Средиземноморья и Понта. На протяжении VI–IV вв. до н. э. постепенно происходила определенная переориентация торговых связей. Так, если в VI в. до н. э. основными контрагентами Ольвии были преимущественно средиземноморские центры Хиос, Самос, Родос, Коринф, район Аттики, то с усилением значения в V в. до н. э. Афин основную роль начала играть торговля именно с ними. В IV в. до н. э., после выхода Ольвии из состава Афинского морского союза, получила развитие торговля Ольвии с южнопонтийскими центрами, в частности с Гераклеей и Синопой.

Выгодное географическое положение Ольвии неподалеку от устья Днепра и Южного Буга способствовало установлению при ее посредничестве тесных контактов античных городов с оседлым населением Лесостепи и кочевыми племенами степной зоны Восточной Европы. О довольно оживленных связях с местными племенами свидетельствует, в частности, рассказ Геродота о скифском царе Скиле, который имел в Ольвии дворец с беломраморными сфинксами и грифонами.

По данным Геродота, с Ольвией соседствовали оседлые племена каллипидов, которых он называет также эллино — скифами; на север от них жили земледельческие племена алазонов и скифов — пахарей. Все они занимались земледелием, скотоводством, рыболовством и были заинтересованы в сбыте своей сельскохозяйственной продукции в обмен на ремесленные изделия. Торговые связи Ольвии на раннем этапе ее существования прослеживаются до Среднего Поднепровья на севере и Приуралья — на востоке.

С IV в. до н. э. ведущее место в торговле с племенами, жившими на север и восток от Азовского моря, начал играть Боспор.

Ольвия представляла собой типичный античный полис, политическое устройство которого — демократическая рабовладельческая республика. Органы государственного управления разделялись на законодательные и исполнительные. Законодательные функции принадлежали народному собранию (сокращенно— «народу») и совету, от имени которых издавались декреты и постановления. Народное собрание, в котором юридически могли принимать участие все полноправные граждане, решало вопросы внешней политики, обороны государства, взаимоотношений с окружающими племенами, в частности организации посольств. Народное собрание также издавало законы о денежном обращении, решало проблемы обеспечения населения продовольствием в неурожайные годы, принимало постановления о предоставлении привилегий купцам и освобождении их от уплаты пошлины, предоставлении гражданских прав иностранцам. Оно утверждало почетные декреты о награждении граждан, которые оказывали важные услуги своему городу.

В функции совета входило предварительное перед передачей их в народное собрание обсуждение всех наиболее важных вопросов государственной жизни. Кроме того, совет контролировал работу органов исполнительной власти, занимался другими вопросами, в частности проверкой способности кандидатов занимать государственные посты перед их выборами или назначением.

Исполнительную власть осуществляли разные коллегии — магистратуры или отдельные служебные лица — магистраты, которые избирались на народных собраниях открытым голосованием сроком, как правило, на один год. Наивысшей магистратурой была коллегия архонтов из пяти человек. Она не только руководила всеми другими коллегиями, но и могла созывать при необходимости народное собрание, особенно в случае нападения врагов. Архонты наблюдали также за состоянием финансов, чеканкой денег.

Непосредственно финансовыми делами занимались две коллегии: коллегия Девяти и коллегия Семи. Доходы государства состояли из сбора пошлины, добровольных пожертвований, налогов на жертвоприношения, платежей за арендованное государственное имущество, взыскания штрафов и конфискации имущества. Главными статьями расходов были строительство и ремонт городских укреплений и общественных сооружений, устройство общественных праздников и спортивных состязаний, награждение граждан, которые особенно отличились, посольства, «дары» соседним племенам, заготовка продовольствия в неурожайные годы. Сокровищница, священная казна, а какое — то время и чеканка монет находились в ведении коллегии Семи.

Коллегия стратегов из шести человек ведала военным делом, заботилась об обороноспособности и защите государства. Она отвечала за комплектование войска и руководство им. Коллегии агораномов из пяти человек и астиномов следили за порядком на рынках, особенно на агоре, за качеством товаров, правильностью мер и весов. Существовала еще коллегия ситонов, которая должна была заботиться о закупке хлеба на случай неурожая, его сохранении и продаже гражданам по установленным ценам.

В состав государственного аппарата входили и должности гимнасиарха, который руководил гимнасием и, вероятно, другими формами обучения и физического воспитания юношества, устройством разных соревнований; глашатая, который объявлял на заседании народного собрания, в театре и общественных местах декреты и постановления; секретарей, жрецов и др.

В Ольвии имелся также и суд, состоявший из нескольких отделов; каждый из них ведал определенным кругом вопросов. В судопроизводстве принимали участие судьи, обвинители, свидетели. Признанных виновными штрафовали, иногда мера наказания заключалась в конфискации имущества и т. п. Особенно сурово карали вольноотпущенников, их даже могли снова вернуть в рабство.

Свободная часть населения Ольвии в этническом и экономическом отношении в VI — в начале V в. до н. э. представляла собой, вероятно, более однородную массу, чем в последующее время. В городе не было резкой имущественной дифференциации, среди жителей хоры не существовало собственников больших хозяйств и усадеб. Население периферии в позднеархаическое время слагалось из малосостоятельных людей, очевидно, свободных земледельцев, быт и экономические возможности которых почти не отличались от условий жизни и положения рядовых горожан. Со временем, судя по сообщениям римского грамматика первой половины V в. н. э. Макробия, в городе уже существовали довольно острые социально — экономические противоречия и вероятно, значительно увеличилось количество рабов.

Все это ярко проявилось во время осложнения внешнеполитического положения Ольвии в последней трети IV в. до н. э. в связи с походами Александра Македонского и образованием его государства. В 331 г. до н. э. Ольвию осадил один из полководцев Александра — Зопирион, который с 30–тысячным войском выступил в завоевательный поход в Северное Причерноморье для покорения Скифии. Город испытывал серьезные трудности: регулярного войска он не имел, военная организация его основывалась на народном ополчении. По Макробию, государству пришлось прибегнуть к чрезвычайным мерам, чтобы привлечь на свою сторону широкие слои общества: рабам была дарована свобода, иностранцам, жившим в Ольвии, предоставлены права гражданства, все долги были отменены. Эти меры увеличили ряды защитников города и одновременно ослабили внутренние социальные противоречия, повысили заинтересованность всех жителей Ольвийского государства в победе над врагом. Город выстоял в этой борьбе, и Зопирион вынужден был снять осаду. Таким образом, Ольвия сумела не только выдержать это тяжелое испытание, но и сохранить свой экономический потенциал, достаточный для того, чтобы после ухода вражеских войск приняться за переустройство города, развитие его хозяйства, обеспечить подъем торговли.

В последние десятилетия IV в. до н. э. значительно окрепли связи Ольвии с ее бывшей метрополией — Милетом. Жителям обоих городов были предоставлены права исополитии — взаимного гражданства.

Квартал жилых домов III–II вв. до н. э. в Верхнем городе Ольвии. Реконструкция С. Д. Крыжицкого

Конец IV–III в. до н. э. были для Ольвии периодом наивысшего расцвета. В это время развернулось большое строительство: как монументальное — культовое и городское, так и частное — иногда перепланировывались и перестраивались целые районы. Территория города достигла максимальных за всю его историю размеров — около 50 га. К концу IV в. до н. э. относится и денежная реформа, в результате которой Ольвия начала чеканить собственную золотую монету.

Развивались гончарное, металлургическое, ткацкое, косторезное и другие ремесла, в определенной мере рыболовство (в Ольвии существовал отдельный рыбный рынок). Значительно расширился ареал торговых связей и объем торговли. Наряду с традиционными для IV в. до н. э. торговыми связями с Синопой и Гераклеей завязались новые отношения с Пергамом, Самосом, Косом, Книдом, которые в это время вышли на историческую арену в связи с образованием новых эллинистических государств.

Особенно важную роль в торговле с Ольвией стал играть Родос. Как и в предыдущее время, главными статьями импорта оставались оливковое масло, вино, парадная посуда, украшения и т. п. Вывозились зерно, скот, кожа и другие сельскохозяйственные товары. В III в. до н. э. Ольвия торговала также с Александрией Египетской, откуда главным образом импортировались ткани, стекло, предметы торевтики (художественная обработка металла), в меньшем объеме — керамическая продукция.

Подъем экономики и культуры города сопровождался развитием его сельскохозяйственной округи — хоры. Возобновлялась жизнь на многих старых поселениях, основывались новые. Расширилось использование в строительстве камня, жилища сооружались по образцу городских. В это время появились довольно большие усадьбы. Однако четкой единой системы землеустройства, существовавшей, например, в Херсонесе, здесь не было. Государство эту деятельность, очевидно, регулировало недостаточно.

Приблизительно с конца III — первой половины II в. до н. э. Ольвия вступила в период социально — экономического и политического кризиса, охватившего почти весь греческий мир. Наблюдается обеднение средних слоев населения и сосредоточение больших богатств в руках отдельных лиц. О резкой имущественной поляризации ольвийского населения свидетельствует, в частности, один из наиболее ярких лапидарных памятников того времени — декрет в честь ольвийского богача и общественного деятеля Протогена, который дал в долг Ольвии большую сумму денег на покупку хлеба в неурожайные годы, восстановление старых и строительство новых укреплений, приобретение подарков вождям враждебных племен. В среде ольвийских рабовладельцев и богачей Протоген, судя по ряду других декретов, был не единственным «благотворителем». Давая взаймы государству деньги, такие люди, как Протоген, создавали тем самым себе условия для дальнейшего обогащения и эксплуатации населения. Острые социальные противоречия существовали и во второй половине II — первой половине I в. до н. э., что красноречиво подтверждает одна из ольвийских надписей того времени — декрет в честь Никерата.

Уличная сцена в Ольвии. Рисунок М. В. Горелика

Наряду с обострением внутренних противоречий, которые раздирали ольвийское общество, значительно ухудшилось и внешнеполитическое положение государства. Это обусловливалось усложнением политической обстановки в античном мире в целом и изменениями в окружении самой Ольвии. В Северное Причерноморье продвинулись сарматские племена, оттеснившие от Ольвии часть ее давних соседей, с которыми город поддерживал в основном мирные отношения.

Новые соседи смотрели на Ольвию как на источник обогащения. Ей постоянно угрожали нападением окружающие племена, вождям которых — Сайтафарну и другим — она платила дань. Ремесла и сельское хозяйство в Ольвии начали приходить в упадок, сократилась торговля, почти прекратилось городское строительство. Постепенно замирала жизнь на поселениях периферии. Особенно острая ситуация сложилась во время угрозы нападения на Ольвию воинственных племен галатов, которые в конце III в. до н. э. проникли на территорию Фракии. Тяжелое положение Ольвии в очень мрачных тонах обрисовано в декрете в честь Протогена. Часть жителей оставила Ольвию, рабы и миксэллины перешли на сторону врагов.

Соседние племена скифов, фисаматов и савдаратов, опасаясь жестоких галатов, намеревались укрыться за стенами Ольвии. Неизвестно, произошло ли нашествие галатов, но положение Ольвии не улучшилось: во II в. до и. э. она попала под протекторат позднескифского государства Крыма. Наряду с обычной монетой в Ольвии началась чеканка монеты скифского царя Скилура. После поражения Скифского царства (при царе Палаке в его войне с Херсонесом) в последние годы II — первые десятилетия I в. до н. э. Ольвия попала в зависимость от понтийского царя Митридата VI Евпатора (121–63 гг. до н. э.), под властью которого в то время уже находились Боспор и Херсонес. Готовясь к войне с Римом, Митридат VI разместил в Ольвии гарнизон и переселил туда часть жителей южнопонтийского города Армены (вблизи Синопы).

В 70–е годы I в до н. э. Ольвия, вероятно, вышла из — под власти Митридата. Ослабленная, без поддержки она подвергалась нападениям воинственных племен. Об этом известно, в частности, из речи Диона Хрисостома, посетившего Ольвию в конце I в. н. э. которому в Ольвии рассказывали, что город уже несколько раз захватывался врагами. Социально — экономический и политический кризис, охвативший цветущий когда — то полис, завершился в середине I в. до н. э. самым страшным за всю историю Ольвии разгромом. Она подверглась нападению со стороны гетов Днестро — Дунайского междуречья под предводительством Буребисты. После этого нашествия город окончательно потерял значение одного из самых важных торгово — экономических центров Северного Причерноморья.

Тира. В районе Днестровского лимана греческие поселенцы основали несколько городов и поселений — Тиру, Никоний, Гермонакту и др. Античные авторы называют еще одно поселение — Офиуссу. Позднейшие источники свидетельствуют, что Офиусса — это древнее название Тиры. По мнению некоторых ученых, Офиусса — отдельное поселение, существовавшее одновременно с Тирой неподалеку от нее. Среди поселений восточного берега Днестровского лимана следует назвать Никоний (вблизи современного с. Роксоланы). Город возник еще в VI в. до н. э. и, возможно, как и Тира, представлял собой самостоятельный полис, хору которого составляли поселения восточного берега лимана.

Самый значительный город Поднестровья — Тира — располагался на западном берегу Днестровского лимана, в северной части нынешнего Белгорода — Днестровского Одесской области.

Впервые о тиритах упоминает Геродот. О Тире идет речь в нескольких произведениях античных авторов, в частности в перипле псевдо-Скилака наряду с другими поселениями. По псевдо-Скимну, Тиру основали милетяне, о чем может свидетельствовать, в частности, распространение в Тире милетского календаря. Поскольку позднее VI в. до н. э. Милет колоний не основывал, город мог возникнуть в VI в. до н. э., но по археологическим данным Тира как город известна лишь с V в. до н. э.

Тира была обычным греческим полисом, в который входили расположенные вокруг нее небольшие поселения. Этот город — государство представлял собой рабовладельческую демократическую республику и имел типичные для античного полиса учреждения. Во главе государства стояли законодательные органы — народное собрание и совет, которые находились в руках рабовладельческой знати. Из исполнительных органов следует назвать коллегию архонтов, должность агонофетов и т. п.

По географическому положению и особенностям экономики Тира больше всего тяготела к Ольвии и Истрии, с которыми поддерживала тесные экономические, политические и культурные связи.

Существует мнение, что в V в. до н. э. она могла входить в состав Афинского морского союза. Но в целом ее роль и значение в жизни античного мира Северного Причерноморья были значительно меньшими, чем ее соседей — Ольвии и Истрии.

Расцвет Тиры приходится на IV–III вв. до н. э. Основу ее экономики составляли сельское хозяйство и ремесла. Исследователи считают, что в тирскую хору входили только правобережные античные поселения, большинство которых датируется IV в. до н. э. О большом значении земледелия, скотоводства, виноградарства, рыболовства свидетельствуют прежде всего монеты с изображением колосьев, быка, взнузданного коня, виноградной грозди, а также богини Деметры, увенчанной колосьями, и бога Диониса. Чеканка монет началась со второй половины IV в. до н. э. В городе получили распространение металлообрабатывающее, гончарное, ткацкое и другие ремесла, развивалось строительное дело и связанные с ним каменотесное и плотническо — столярное ремесла.

Немалая роль в этом городе — государстве принадлежала торговле. Тира находилась на торговом пути из метрополии в Северное Причерноморье, в ее порт заходило много торговых судов из Греции, а также из государств Южного и Западного Понта, которые проходили вдоль западного побережья Черного моря в Ольвию, Херсонес и города Боспора. О значении торговли в экономике Тиры дает представление большое количество амфор и других изделий из разных центров античного мира. Чеканка в конце III — начале II в. до н. э. золотой монеты — статеров — свидетельствует о стремлении Тиры выйти на широкую арену международной торговли.

В торговле Тиры V–IV вв. до н. э. большое место занимали Афины. Позднее, особенно в III–II вв. до н. э., усилились ее связи с малоазийскими и понтийскими центрами, в частности Родосом, Фасосом, Книдом, Кизиком, Гераклеей, Синопой, Ольвией, Херсонесом и Боспором. Довольно тесные торговые отношения Тира имела также с городами западного побережья Понта — Томами, Истрией и др.

Выгодное расположение вблизи устья Днестра позволило Тире установить торговые отношения с разными племенами, жившими на север от нее — до Балтийского моря и на запад — до Дуная, в частности с племенами фракийского и скифского происхождения, тирагетами, бастарнами и др.

С середины II в. до н. э. Тира переживает экономический кризис: замирает жизнь на поселениях хоры, сокращаются ее внешние связи. Торговые отношения поддерживаются главным образом с полисами Западного и Юго — Восточного Причерноморья — Амисом, Томами и другими — и, возможно, с гето — дакийскими племенами. Обострение экономического кризиса обусловливалось усложнением общеполитической ситуации в Северном Причерноморье. В частности, Тира подверглась нападению сарматов.

На протяжении последних лет II — первых двух десятилетий I в. до н. э. Тира попала в зависимость от государства Митридата VI Евпатора. Но эта зависимость, как видно, была непродолжительной, поскольку уже в 72–71 гг. до н. э. проконсул Македонии Лукулл подчиняет Риму западнопонтийские города вплоть до Дуная. Поэтому маловероятно, чтобы Тира и в дальнейшем зависела от Митридата VI. В середине I в. до н. э. Тира, как и Ольвия, подверглась разрушительному нашествию гетов.

Херсонес. Вторым большим центром античной цивилизации в Северном Причерноморье было западное побережье Крыма. Самый большой город здесь — Херсонес Таврический (в переводе — полуостров тавров) — основан в 422–421 гг. до н. э. выходцами из дорийского города Гераклеи Понтийской. Он находился в юго — западной части Крыма, на западной окраине современного Севастополя, на берегу Карантинной гавани. Месторасположение Херсонеса на скалистом мысу, окруженном бухтами, удобными для мореплавания, было очень выгодным для обороны. Находки обломков ионийской керамики, датирующиеся VI в. до н. э., дают основание считать, что, возможно, на месте Херсонеса до его основания гераклеотами было небольшое ионийское поселение.

Со времени своего возникновения Херсонес в отличие от других античных городов Северного Причерноморья находился во враждебном окружении: в горах — племен тавров — скотоводов, а в степях Крыма — кочевых скифов, позднее вошедших в состав Скифского царства в Крыму. Положение было настолько опасным, что херсонеситы вынуждены были укреплять не только город, но и его сельскохозяйственную округу. Существует предположение, что оборонительные стены имела, в частности, древнейшая сельская территория Херсонеса на Маячном полуострове (так называемый Страбоновский Херсонес). Напряженная обстановка сдерживала установление экономических связей Херсонеса с местным населением Крыма. Поэтому хозяйственной основой Херсонеса стало собственное развитое многоотраслевое сельское хозяйство, а со временем и ремёсла.

Приблизительно в конце IV в. до н. э. началось бурное экономическое и политическое развитие Херсонеса, особенно ярко проявившееся в III в. до н. э. Увеличилась основная земледельческая территория полиса. Кроме сельскохозяйственных участков — клеров, возникших в начале IV в. до н. э. на Маячном полуострове и занимавших площадь около 360 га, на рубеже IV–III — в начале III в. до н. э. государство дополнительно освоило территорию Гераклейского полуострова площадью около 12 тыс. га. Общее количество клеров выросло с 80–90 до 450–470. В отличие от клеров Маячного полуострова, площадь каждого из которых составляла 4,5 га, клеры Гераклейского полуострова имели в среднем размеры около 26,4 га каждый. На участках до 50 % площади занимали виноградники; зерновых культур выращивали сравнительно мало — только для внутренних потребностей. Каждый клер имел усадьбу. Участки выделялись свободным херсонеситам в частную собственность, в аренду, на откуп и т. п. Для обработки угодий больших клеров использовались рабы. Кроме крупных земледельцев и рабов хору населяли различные группы зависимого и полузависимого разноэтничного населения, а также свободные общинники.

В состав полиса после распада в 339 г. до н. э. Скифского государства Атея вошли земли Северо — Западного Крыма, в том числе Керкинитида — античный город, основанный в конце VI — начале V в. до н. э. Возник новый город Калос Лимен и целый ряд поселений различных типов: укрепления, поселения, расположенные рядом с небольшими крепостями, комплексы вилл и неукрепленные усадьбы. Эти районы снабжали Херсонес главным образом хлебом. Следует отметить, что вопрос об обеспечении города хлебом стоял очень остро. Так, в Херсонесской присяге была отдельная статья, которой запрещалось вывозить хлеб с равнины в какие бы то ни было пункты, кроме Херсонеса.

План Херсонеса

Наряду с сельским хозяйством развивались ткацкое ремесло, керамическое, металлообрабатывающее. Значительное место принадлежало гончарному производству. Во время раскопок в Херсонесе обнаружено несколько керамических мастерских, в которых изготовлялись амфоры, столовая и кухонная посуда, художественная керамика и т. д.

Развивалось также морское рыболовство, рыбозасолочное производство, соляной промысел. Вино, рыба, соль и некоторые другие продукты были основными товарами, шедшими на экспорт во внутренние районы Северного Причерноморья.

Определенную роль в экономике города играла торговля. В конце V — начале IV в. до н. э. установились довольно оживленные связи Херсонеса с Гераклеей Понтийской, Фасосом и Синопой. Велась торговля с Ольвией, Боспором и средиземноморскими городами. Гераклея Понтийская, активно поддерживавшая Феодосию в ее борьбе за независимость с Боспором, не могла не видеть реальной угрозы и Херсонесу со стороны последнего. Гераклея как метрополия была кровно заинтересована в сохранении независимости Херсонеса от Боспора. Этим, в частности, в значительной мере объясняются дальнейшие тесные связи Херсонеса с Гераклеей. В ряде официальных документов даже первых веков нашей эры херсонеситы называют Гераклею своей матерью. Значение для экономики Гераклеи торговых отношений с Херсонесом, в частности после установления между ними прямого пути через Черное море, особенно усилилось с утратой влияния Гераклеи на Феодосию после присоединения ее к Боспору. В начале IV в. до н. э. Херсонес начал чеканить собственную мелкую серебряную монету. В целом роль торговли, особенно посреднической, в экономике Херсонеса была не особенно велика по сравнению с другими государствами Северного Причерноморья. Все это способствовало тому, что Херсонес меньше их подвергался влиянию местных племен и продолжал оставаться греческим городом.

Экономическое укрепление государства способствовало развитию города. Увеличилась его территория. В городе, имевшем регулярную прямоугольную систему планировки, были построены храмы, театр и ряд других монументальных сооружений. Его окружала система мощных оборонительных стен с крепостными воротами и башнями. Особенно надежными были укрепления порта.

Херсонес, представлявший собой на ранние этапах исторического развития по государственному устройству типичный рабовладельческий демократический полис, со временем приобрел некоторые черты централизованного эллинистического государства, хоть и сохранил ряд институтов, характерных для полисной системы. Власть находилась в руках богатых греков — рабовладельцев. Одна из надписей называет их «природными гражданами». Верховные органы — народное собрание и совет — решали вопросы внешней политики и внутренней жизни. Ряд государственных учреждений наследовал формы, типичные для Мегар (метрополии Гераклеи Понтийской). В частности, члены совета или одной из его комиссий, как и в Мегарах, назывались эйсимнетами (рассудительными). В первые века нашей эры это название исчезает, вместо него в эпиграфических памятниках упоминаются проэдры.

Локальной особенностью Херсонеса, выделявшей его среди государств Северного Причерноморья, было также наличие в нем должностного лица, которое называли царем (басилевсом). Название «царь» носило достаточно условный характер. Царь был эпонимом — особой, именем которой при датировке государственных документов назывался год. В его функции входили кроме того и религиозные дела. Позднее титул царя вообще утратил какой — либо практический смысл и был символически перенесен на богиню Деву, называвшуюся «царствующей».

Главной магистратурой была коллегия демиургов или архонтов (вопрос о ее названии окончательно не выяснен). Исполнительную власть осуществляли различные коллегии: номофилаков — «стражей закона», контролировавших исполнение государственных декретов и постановлений; симнамонов, исполнявших обязанности глашатаев и следивших за высеканием соответствующих текстов на каменных плитах.

Экономический расцвет Херсонеса сопровождался усилением имущественной и социальной дифференциации населения, обострением внутреннего кризиса государства. Здесь неоднократно возникали серьезные социальные конфликты, постоянно шла борьба за власть между сторонниками демократической и олигархической форм правления. Об этом свидетельствует, в частности, один из интереснейших памятников, высеченный на мраморной плите, — Херсонесская присяга, которую должен был приносить каждый херсонесит. Появление такой присяги в конце IV — начале III в. до н. э. было, очевидно, обусловлено попыткой свергнуть демократический строй, возможно, существованием кратковременной тирании. В присяге дана яркая характеристика жизни Херсонеса того времени. В ней говорится о верности демократическому устройству Херсонеса, служении народу, борьбе против попыток отторгнуть какие — либо части государства, в состав которого, по тексту, входили Керкипитида, Калос Лимен и другие города. Особое внимание уделено необходимости противодействовать заговорам.

Херсонесский театр:

1 — план; 2 — общий вид проскения и скены; 3 — часть фасада проскения. Реконструкция О. И. Домбровского

В условиях существования частной собственности на землю, возможности ее купли и продажи, в том числе общественных участков, имел место рост концентрации земельных угодий в руках немногих собственников, что очень четко прослеживается уже на рубеже III и II в. до н. э. Это приводило к дальнейшему расслоению населения, обострению социальных противоречий.

Значительные изменения прослеживаются и во внешнеполитическом положении Херсонеса, в частности в его отношениях с окружающими племенами. Так, в III–II вв. до н. э. у соседей Херсонеса — скифов Крыма — возникло довольно сильное государство во главе со Скилуром. Скифы делали все возможное, чтобы завоевать греческие морские порты и наладить непосредственную морскую торговлю с греческими государствами Черноморского и Средиземноморского бассейнов.

Очевидно, уже со второй половины — конца III в. до н. э. начались первые столкновения Херсонеса со Скифским государством. Агрессия скифов в то время была направлена главным образом на херсонесские владения в Северо — Западном Крыму. На рубеже III и II вв. до н. э. скифы напали на Херсонес. В таких неблагоприятных для себя условиях Херсонес пытался воспользоваться враждебными отношениями между скифами и сарматами. Последние в то время представляли уже значительную силу. В 179 г. до н. э. Херсонес, заключив договор «о дружбе» с царем Понтийского государства Фарнаком I, подобно сарматскому царю Гаталу, вошел в коалицию припонтийских государств. Возможно, что союзнические отношения с сарматами, а также с Боспорским государством существовали и раньше. Согласно договору Фарнак I обязывался быть «другом» херсонеситам, а в случае, «если соседние варвары выступят походом на Херсонес или подвластную херсонесцам страну, или будут обижать херсонесцев», выступить на его защиту.

Однако уже приблизительно в середине II в. до н. э. Северо — Западный Крым оказался во власти скифов, которым в их борьбе против Херсонеса, возможно, помогали тавры. В конце II в. до н. э. Херсонес, оказавшись в трудном положении, вынужден был обратиться за помощью к понтийскому царю Митридату VI Евпатору. Не исключено, что основанием для этого был упоминавшийся договор, заключенный с царем Фарнаком I. Вмешательство в борьбу между Херсонесом и скифами было выгодно Митридату, имевшему намерение укрепиться на побережье Северного Причерноморья. В 110 г. до н. э. он отправил на помощь Херсонесу войско во главе с полководцем Диофантом. Почетный декрет Херсонесского государства в честь Диофанта рассказывает именно об этих событиях. Во время похода Диофант покорил тавров, вынудил скифов отступить на свою территорию, овладел Неаполем скифским и крепостью Хабеями.

Спустя год скифы вышли из — под власти царя Митридата VI Евпатора. Он снова послал в Крым Диофанта. Во время второй экспедиционной кампании Диофант к своему войску привлек «отборных граждан» Херсонеса. Он уничтожил почти полностью скифское войско и снова двинулся на Хабеи и Неаполь скифский. Очевидно, во время этого похода скифы потерпели окончательное поражение. Однако помощь Понтийского государства обернулась для Херсонеса зависимостью от Боспора, верховным правителем которого стал Митридат VI Евпатор.

Боспор. Ко времени возникновения античных государств в Северо — Восточном Причерноморье эти места заселяли различные племена. На Керченском полуострове, как и во всей степной части Крыма, жили царские скифы, на Таманском полуострове — синды, в нижней части Кубани и и Приазовье — меоты. Часть этих племен вела оседлый образ жизни, занималась земледелием, скотоводством, рыболовством. Античные города Боспора были основаны главным образом в VI в. до н. э. выходцами из ионийских городов.

До объединения в единое государство большинство городов Боспора существовало самостоятельно и, очевидно, имело обыкновенное полисное устройство. Часть из них получила названия по имени ойкистов (Фанагория, Гермонасса), а часть носила негреческие названия (Пантнкапей, Тиритака, Китей, Киммерик и др.). Экономическую основу этих городов составляли земледелие, ремесла, рыболовство, а также торговля как с местными племенами, так и с восточносредиземноморскими центрами — Афинами, Родосом, Самосом, Клазоменами, Коринфом, Хиосом, Навкратисом и др.

В 480 г. до н. э. часть боспорских городов объединили под своей властью Археапактиды. Они представляли собой династию, которая, возможно, происходила от наследственных архонтов (в отличие от выборных в других античных городах — государствах). Однако единого мнения о происхождении этой династии среди ученых нет. Согласно свидетельству греческого историка Диодора Сицилийского, Археанактиды находились у власти в течение 42 лет — до 438 г. до н. э. В состав созданного ими объединения, очевидно, входили Пантикапей, Фанагория, Гермонасса и небольшие города — Тиритака, Мирмекий, Кепы, Корокондама, Патрей.

Благодаря своему выгодному географическому положению одним из главных центров Боспора был Пантикапей. Город лежал на берегу глубокой удобной бухты, на важном торговом пути, связывающем Меотиду с Понтом Евксинским. Он имел удобную связь и с населением степных территорий Крыма, а через него — с племенами северных районов. Пантикапей, основанный на месте бывшей торговой фактории, ко времени возникновения Боспорского государства представлял собой типичный для периода греческой архаики город, расположенный на террасах укрепленного холма — акрополя. Здесь размещались жилые дома средних и бедных слоев населения. Верхнюю часть холма занимали монументальные сооружения различного назначения. В частности, есть сведения о том, что в конце VI — начале V в. до н. э. здесь был построен величественный храм ионического ордера. Пантикапей стал столицей Боспора, но когда именно — со времени возникновения государства, еще при Археанактидах, или несколько позже — убедительных данных нет.

На первом этапе существования Боспорского государства все города, вошедшие в него, сохраняли местное самоуправление и определенную самостоятельность, особенно в решении внутренних дел. Внешнеполитические, военные и другие важные вопросы находились, очевидно, в ведении главы государства.

В Боспорском государстве в это время сложились предпосылки экономического и политического расцвета. Развивались торговля и сельское хозяйство. Особенно заметные сдвиги в экономике, в частности во внешней торговле, начались приблизительно во второй половине V в. до н. э.

В 438 г. до н. э. Археанактидов сменил Спарток I, преемники которого — Спартокиды — удерживали власть в своих руках до II в. до н. э. О событиях, связанных со сменой власти, ничего не известно. Существуют различные гипотезы о происхождении Спартокидов. Согласно одной из них, Спартокиды — выходцы из знати местных племен фракийского происхождения, которая уже в то время ориентировалась на сближение с греческими купцами и рабовладельцами, что было продиктовано общностью социально — экономических интересов. Однако не исключено, что Спарток мог быть и греком. Спартокиды, как и Археанактиды, вначале назывались архонтами. При них греческие города сохраняли определенное самоуправление. Одной из главных тенденций в правление их династии было активное стремление к расширению территории своего государства. Это обусловливалось экономическими причинами, в частности развитием торговли зерном, что вызывало потребность в увеличении его товарного производства и подчинении конкурирующих городов. Хотя и существует мнение, что боспорские города за исключением, возможно, только Нимфея не входили в состав Афинского морского союза, однако факты говорят о другом. С конца V в. до н. э. Боспор стал играть значительную роль в торговле хлебом с Афинами, экспорт которого достиг максимума в IV в. до н. э. Расширение торговли хлебом требовало увеличения объема его производства, чего в условиях низкого уровня развития земледелия можно было достичь только за счет расширения территории сельскохозяйственной округи. Таким образом, объем внешней торговли с античным миром, которую активно вели Спартокиды, непосредственно зависел от освоения новых земельных площадей.

Боспор свою территорию расширял постепенно. В V в. до н. э. в его состав вошел город Нимфей. В 80–х годах IV ст. до н. э. после тяжелой войны, продолжавшейся несколько лет, Боспор присоединил Феодосию, несмотря на то что последней довольно активно помогала Гераклея Понтийская. Сама Феодосия была большим торговым центром с хорошей гаванью и имела развитые торговые связи, главным образом с Афинами. Феодосия как един из самых значительных полисов Боспора в VI–V вв. до н. э., безусловно, являлась довольно сильным конкурентом Пантикапея. Война началась при правлении преемника Спартока I — царя Сатира I (433–389 гг. до н. э.), погибшего во время осады Феодосии. Только сыну Спартака I — Левкону I (389–349 гг. до н. э.) удалось победить в этой войне и присоединить к Боспорскому государству весь Керченский полуостров. После войны боспорские цари стали называться «архонтами Боспора и Феодосии».

При Левконе I территория Боспора расширилась и в восточном направлении — были покорены племена, занимавшие южную часть Таманского полуострова (Синдика), а также племена Прикубанья и Восточного Приазовья. Увеличилось количество городов, среди которых один из самых значительных — Горгиппия — находился на месте Синдской Гавани. В первой четверти III в. до н. э. в устье Дона боспоряне основали Танаис, ставший значительным перевалочным центром на торговых путях Северо — Восточного Причерноморья. Владея такими территориями, Левкон I стал титуловать себя «архонтом Боспора и Феодосии, царем синдов, торетов и дандариев». Титулы боспорских царей ярко отражали их территориальные приобретения. В меру присоединения к Боспору новых племен в состав титула включались новые этнические названия этих племен. Но по отношению к античным городам боспорские цари пытались показать себя не тиранами — узурпаторами и завоевателями, которыми они по существу были, а законными продолжателями республиканской формы правления и поэтому продолжительное время называли себя архонтами. Спарток III (304–284 гг. до н. э.) уже титуловался «царем Боспора». Только по отношению к Пантикапею боспорские цари оставались архонтами до I в. до н. э.