Читайте также
Берлин, 2 июня 1938 года
За столом заседания в кабинете Гейдриха сидели сам Гейдрих, Вернер Лоренц, Генрих Мюллер и Вальтер Шелленберг. Заседание открыл Гейдрих.— Мы все последнее время много и плодотворно работали с проблемой Чехословакии. Но пока наши главные усилия были
Берлин, 8 июня 1938 года
Теперь по утрам в Тиргартене на утреннюю верховую прогулку выезжали уже не три, а четыре наездника. К прежним трем присоединился молодой эсэсовский офицер Вальтер Шелленберг. Это утро выдалось по-настоящему летним: теплым и тихим.— Какое
Берлин, 11 июня 1938 года
Гейдрих вызвал к себе в кабинет Мюллера, и когда тот появился, усадил его перед своим письменным столом и спросил:— Как у вас продвигаются дела с подготовкой списков на депортацию?— Дело идет к завершению, — ответил Мюллер, — Нам не потребовалось
Берлин, 15 июня 1938 года
Как только Гейдрих появился в здании Управления безопасности, он тут же вызвал к себе Шелленберга, когда молодой офицер явился, Гейдрих сразу же перешел к делу:— Как у вас продвигаются дела в совместной с абвером операции против английской
Берлин, 20 июня 1938 года
В этот день с самого утра во всех более-менее крупных городах Германии чувствовалось необычное оживление. В разных направлениях сновали озабоченные люди в форме СС, непонятное оживление наблюдалось и среди полицейских. В этот день началось вручение
Берлин, 24 июня 1938 года
В кабинете Гейдриха сидел Вальтер Шелленберг, вызванный сюда для доклада о положении дел в Чехословакии. Разговор предстоял не из легких.— Завтра должен начаться десятый съезд «Сокола», — нервно объяснял Шелленберг, — мы рассчитывали взорвать
До начала операции «Барбаросса» осталось всего 14 дней. 8 июня 1941. Берлин
«Комиссарен-Эрлас», или «Жиды и комиссары, шаг вперед!»Теперь, когда до начала операции «Барбаросса» остается только две недели, Гитлера больше всего волнует не военная кампания, в успехе которой он
До начала операции «Барбаросса» осталось всего 11 дней. 10 июня 1941. Берлин
Сигнал «Дортмунд»«Директива № 21», подписанная Гитлером полгода назад, 18 ноября 1940 г., требовала закончить приготовления к нападению на Россию к 15 мая 1941 г. А само «внезапное» нападение в
До начала операции «Барбаросса» осталось всего 9 дней. 12 июня 1941. Берлин
От полустанка до спальни ГитлераВ Кремле уже ждут «внезапного» нападения Германии — последняя агентурная информация не оставляет никаких сомнений в том, что нападение должно совершиться в самые
До начала операции «Барбаросса» осталось всего 5 дней. 16 июня 1941, понедельник. Берлин
Надежды и опасенияДо начала операции остались считанные дни, и Гитлера начинают одолевать сомнения. Уверенность в победе сменяется опасениями. Опасения — надеждами. Опасения связаны с
После начала операции «Барбаросса» прошло 9 часов 15 минут . 22 июня 1941. 12 ч 35 мин. Берлин
В «Волчьем логове»Все последние дни перед началом операции «Барбаросса» Гитлер был в прострации. Поход на Россию страшил его. Он беспрерывно ходил взад и вперед по бесконечным галереям
68
[25 июня 1923 года]
[…][335] и которые меньше и вовсе не зависят от возраста и преходящих настроений.Мне думается, что именно поддаваясь чувству обиды и горечи, ты мне говорила и пишешь вещи, которых не следует говорить. Конечно, естественно, что у тебя не может быть добрых
69
[26 июня 1923 года]
Милая моя родная маманичка!Едем мы хорошо, подъезжаем сейчас к границе, и я спешу тебе написать две строчки и послать обратно с тов. Чернышевым. Он очень сокрушается, что не может исполнить данного тебе слова и ехать до Риги: без паспорта его никак через все
75
26 июня 1923 года
Милые мои маманя и родные дочери!Стомоняков завтра утром летит в Берлин, и я с ним по воздуху посылаю это письмо. Вполне здоров, чувствую себя отлично, много работаю, но не до отказа. В воскресенье (с субботы вечера) был у Катерины, но, к сожалению, лил дождь, и,
Борис Андреевич Можаев
(1 июня 1923 – 4 марта 1996 года)
Родился в селе Пителино Рязанской губернии в крестьянской по происхождению семье. «Дед мой Иван Можаев был астраханским лоцманом, отец до революции тоже ходил на пароходах и шхунах, готовясь в лоцманы, – писал Борис