ПЕРЕД ЕКАТЕРИНОЙ
ПЕРЕД ЕКАТЕРИНОЙ
Дворянам все больше и больше позволяли не служить, а одновременно все возрастали права помещика по отношению к крепостным. Указом от б мая 1736 года помещик сам определял меру наказания крестьянину за побег. Указом от 2 мая 1758 года помещик должен был наблюдать за состоянием своих крепостных. 13 декабря 1760 года помещики могли ссылать своих крепостных в Сибирь, на поселение, а засчитывать их отправку как сдачу рекрутов. Крепостные не могли даже добровольно уходить в солдаты, и эта последняя печальная дорога из крепостного состояния оказалась для них отрезана. «Главная государственная сила состоит в народе, положенном в подушный оклад», — полагал граф Шувалов, повторяя другими словами Меншикова и «верховников» (мысль, впрочем, элементарная).
Но под руководством же Шувалова проект нового законодательства предусматривал, что
«дворянство имеет над людьми и крестьяны своими и над имением их полную власть без изъятия, кроме отнятия живота, и наказания кнутом, и проведения над оными пыток».
Дворянин волен отрывать крепостных от земли, разлучать семьи, распоряжаться их трудом, разрешать и запрещать жениться и выходить замуж.
То есть получается, дворянство вправе по своему произволу распоряжаться этой главной государственной силой. По проекту крепостной опутывался надзором, как античный раб, и только в одном смысле к нему приковано внимание, как к тому, что готов бежать, принося убытки владельцу и хлопоты государству.
После Манифеста о вольности дворянской крепостное право окончательно стало следствием, лишившимся своей причины, а маховик машины все набирал обороты.
С 1765 года можно было даже ссылать крепостных в каторжные работы «за предерзостное состояние», а крестьянам было официально запрещено жаловаться на помещиков.
По мнению В.О. Ключевского, Российская империя в это время —
«строго рабовладельческое царство античного или восточного типа».
Добавлю к этому — Российская империя в 1760— 1790 годы в несравненно большей степени восточная деспотия, чем Московия 1670—1690 годов. Причем в 1670 годах Московия по степени несвободы своих подданных не так уж значительно отличается от остальных стран Европы. В 1770 же году даже в Пруссии принимались меры по смягчению крепостного права, а в Дании и в Австрии ставился вопрос о постепенной его отмене. Российская империя — более отсталое государство, чем была Московия сто лет назад.
В 1680–е годы Василий Васильевич Голицын проектировал освобождение крестьян вместе с землей — пусть они обрабатывают земли как свободные люди, наращивают экономическую мощь государства.
Родственник «того самого» Голицына Д.А. Голицын, западник и друг Вольтера, тоже пропагандирует освобождение крестьян, но на поверку вынашивает совсем иные идеи, чем его родственник… Общество понимает его так, что князь хочет передать земли, которые обрабатывают крестьяне, им в собственность. И князь не в шутку обижается: он и не думал предлагать такой нелепости! «Земли принадлежат нам; было бы вопиющей несправедливостью отнять их у нас». Он имел в виду только личное освобождение крестьян, «собственность на свою личность» каждого из них, право на движимое имущество — скот, зерно и «право приобретать недвижимость, если они это могут».
Приходится признать — в стране за сто лет стало не только куда меньше свободы, но и несравненно менее европейский дух движет людьми одного и того же феодального сословия и даже одного и того же феодального рода.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.