От Иммануила Великовского к исторической аналитике и новой хронологии

От Иммануила Великовского к исторической аналитике и новой хронологии

Хронологическое «прозрение» произошло у меня традиционным для немецких аналитиков прошлого образом: через чтение книг универсально образованного психоаналитика Иммануила Великовского. Этот выходец из России, о котором я подробнее расскажу в следующей книге, усомнился в верности хронологии Древнего Египта и Ближнего Востока. Он обосновал искусственную вставку периода длительностью около 550 лет в египетскую историю, сославшись ? в качестве причины такого искажения хронологии ? на происшедшее из-за незнания языков повторное использование описаний одних и тех же древних исторических периодов, царствований и правлений в египетской истории, написанных на разных языках для характеристики якобы различных исторических периодов.

Его анализ, как он считал, продемонстрировал, что события, описанные один раз в египетских источниках, а другой раз по-сирийски или на других языках азиатской части Ближнего Востока, были компиляторами египетской древней истории использованы не для описания одной эпохи, а по меньшей мере дважды. Из — за разницы в звучании имен одних и тех же людей и местностей в разных языках, из-за резкого изменения взгляда на ход событий в зависимости от принадлежности хронистов к победителям или к побежденным, считал Великовский, компиляторы были не в состоянии распознать идентичность описываемых дважды эпох. В результате, из одной эпохи были сделаны две более или менее одинаковой длины. Эти две эпохи были расположены одна за другой, а систематическое ошибочное видение такого рода привело к «раздуванию» суммарного периода длиной в 550 лет в два раза.

Рис 1.6. Иммануил Великовский в старости. Все, знавшие его, были очарованы им как личностью, интересным, спокойным и уравновешенным, широко эрудированным и оригинально мыслящим собеседником. В их числе был и Альберт Эйнштейн, знавший Великовского с юности. Известный психоаналитик, автор бестселлеров и основатель неокатастрофизма был основоположником исторической аналитики на Западе, предложившим сократить древнеегипетскую историю на приблизительно 550 лет.

В то время мне еще не приходило в голову, что Великовский очень уж доверчиво относится ко всей остальной хронологии древнего Ближнего Востока (к т. н. библейской истории). Меня восхитило само вскрытие механизма возможных исторических и хронологических ошибок тысячелетнего масштаба. «Если такие жуткие ошибки могли совершать историки высокоразвитой античности (Великовский считал повинными в описанной фальсификации прошлого античных александрийских ученых), то где гарантия, что в мрачные века Средневековья не были совершены еще более крупные ошибки?» ? подумал я и решил про себя, что раз такой механизм искажения истории существует, то он наверняка неоднократно срабатывал в Прошлом. Доверие к хронологии мировой истории было в принципе подорвано.

Рис.?1.9. В своей вышедшей впервые в году третьей книге «Earth in Apheavel» И.?Великовский собрал и систематизировал геологические и астрофизические свидетельства космических катастроф на нашей планете. Вместе с его первой книгой она образует своеобразную «библию» неокатастрофизма. В русском переводе она была издана в году издательством «Феникс» в Ростове-на-Дону под не очень удачным названием «Земля в переворотах». Я бы назвал эту книгу по-русски «Земля в смятении» или «Многострадальная Земля» или даже «Земля ? жертва глобальных катастроф». Здесь изображены английский оригинал книги и ее немецкий перевод, осуществленный Христофом Марксом. Этот изданный в 1980 году перевод положил начало современному немецкому движению за пересмотр древней истории и ее хронологии.

Тем временем в одном из немецких журналов я натолкнулся на рекламу книги немецкого писателя Гериберта Иллига «Выдуманное Средневековье» и заказал ее. А затем вступил с ним в контакт и выяснил, что в Германии существует довольно интенсивное движение последователей Великовского, которое, вдохновленное идеями последнего о происшедших в историческое время страшных катастрофах космического происхождения, широко применяет эти идеи в критических исследованиях по истории и хронологии. Я приобрел все изданные Иллигом в его издательстве «Мантис» книги и все тетрадки издававшегося им в течение ряда лет специализированного журнала «Zeitenspriinge» («Временные прыжки»).

Потом начал охотиться за книгами немецких историко-критических авторов, изданными в конце 1980–х годов крупным немецким издательством «Эйхборн» во Франкфурте-на-Майне. К сожалению, к этому времени издательство уже столкнулось с гневной оппозицией историков и решило прекратить дальнейшее издание таких критических книг. Поэтому книги Иллига, Хейнсона и Блесса оказались распроданными и непереизданными, так что сначала пришлось их копировать в библиотеках, а потом искать у букинистов. Так началось мое знакомство с немецкими критиками истории и хронологии, о котором я подробнее расскажу в следующей книге. Знакомство, без которого я вряд ли решился бы написать эту книгу.

Увлечение Великовским длилось несколько лет, в течение которых я собрал постепенно все его книги в английском оригинале или в немецких переводах. Многочисленным посетителям нашего дома пришлось страдать от этой моей страсти, ибо я не мог остановиться, не пересказав каждому всю аргументацию книг Великовского. Один из моих юных слушателей поехал вскоре после моей частной лекции на эту тему в Москву и, вернувшись, позвонил и рассказал о том, что в Москве он видел брошюру известного мне как математика и художника А. Т. Фоменко на похожую тему: об ошибках в хронологии мировой истории. В следующий свой приезд в Москву он разузнал, что брошюру продают в МГУ, и привез мне в подарок ее экземпляр. Так состоялось мое первое знакомство с новой хронологией. Интерес к ней уже не утихал, и сегодня я располагаю солидной библиотечкой книг российских авторов, пишущих на историко-критические темы, с большинством из которых удалось за прошедшие годы познакомиться лично.