10.4. СССР на этапе форсирования строительства социализма (конец 20-х – 30-е гг.)

10.4. СССР на этапе форсирования строительства социализма (конец 20-х – 30-е гг.)

Индустриализация страны

Достигнув в промышленном производстве довоенного уровня, Компартия на своем XIV съезде (декабрь 1925 г.) определила стратегический курс на индустриализацию страны, т. е. на создание крупного машинного производства, прежде всего тяжелой промышленности. Первоочередная задача формулировалась следующим образом: превратить СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, их производящую. Советское руководство поставило масштабные задачи социалистической индустриализации: создание материально-технической базы социализма; обеспечение технико-экономической независимости страны от капиталистического мира; достижение более высокой, чем при капитализме, производительности труда; укрепление обороноспособности страны; повышение жизненного уровня трудящихся и др.

Реализация провозглашенного курса была объявлена главным делом партии и страны. Особенностью социалистической индустриализации было то, что начинать ее приходилось с тяжелой промышленности, требовавшей огромных материальных вложений, причем на прибыль с предприятий группы «А» можно было рассчитывать не ранее, чем через 10–15 лет. Полагаться приходилось только на внутренние резервы. Источники финансирования складывались из прибыли, получаемой от государственных промышленных предприятий, транспорта, торговли; доходов сельского хозяйства, легкой промышленности, перераспределяемых в пользу индустриальных отраслей; доходов от монополии внешней торговли; конфискационного налогообложения нэпманов; ограничения потребления населения посредством введения карточной системы (существовала с 1928 г. по 1934 г.); обязательных подписок на «займы индустриализации»; отказа от выплат по долгам царского и временного правительств; развертывания социалистического соревнования и ударничества, что позволяло значительно перекрывать нормы выработки и повышать производительность труда; широкого применения труда заключенных системы ГУЛАГ. (По разным оценкам, через ГУЛАГ с конца 20-х гг. до 1953 г. прошло от 17 до 40 млн. человек.)

Индустриализация в СССР осуществлялась в несколько этапов. В 1926–1928 гг. более чем втрое увеличились капиталовложения в промышленность, в основном в реконструкцию имевшихся заводов и фабрик. Началось строительство таких гигантов, как Днепрогэс, Сталинградский тракторный завод, Ростовский завод сельскохозяйственных машин и др. Используя экономические рычаги нэпа, на втором этапе индустриализации, в течение 1928 г., упор был сделан на новое строительство, преимущественно, объектов группы «А», для чего выделялось до 84 процентов всех капитальных вложений в промышленность.

Развертывание социалистического строительства требовало поднять на более высокий уровень плановое руководство экономикой страны. Первый пятилетний план на 1928/29–1932/33 хозяйственные годы был одобрен XVI партконференцией весной 1929 г. в «оптимальном» варианте. Он предусматривал сбалансированное развитие тяжелой и легкой промышленности, сельского хозяйства, обобществленного и индивидуального труда, повышение жизненного уровня и культуры народа. В качестве основной задачи первой пятилетки провозглашалось построение фундамента социалистической экономики и вытеснение капиталистических элементов города и деревни с целью их полной ликвидации. Капитальные вложения в народное хозяйство за пятилетие были определены в сумме 64,6 млрд. руб., тогда как в предыдущее пятилетие они составляли 26,5 млрд. руб. В результате объем промышленной продукции должен был увеличиться в 2,8 раза, а тяжелой промышленности – в 3,3 раза. Удельный вес социалистического сектора в валовой продукции промышленности предполагалось довести до 92 процентов. Количество крестьянских хозяйств, объединенных всеми видами сельскохозяйственной кооперации, увеличивалось до 85 процентов. План предусматривал коллективизацию примерно шестой части всех крестьянских хозяйств.

Пятилетний план вызвал подъем трудовой активности трудящихся страны. Возникли и быстро получили распространение разнообразные формы соревнования и ударничества, которые рассматривались советским правительством в качестве одного из основных рычагов повышения производительности труда и роста промышленного производства. К концу 1929 г., как свидетельствует статистика, соревнованием было охвачено почти две трети рабочих крупных предприятий, а ударными бригадами более четверти.

Задания первого года пятилетки были перевыполнены. По данным официальной статистики, продукция крупной промышленности в целом выросла за год на 25 процентов, тяжелой – на 31 процент. Это дало основание руководству страны перейти к политике форсированной индустриализации.

К 12-й годовщине Октябрьской революции в «Правде» была опубликована статья И. В. Сталина «Год великого перелома», в которой вождь характеризовал 1929 г. как год «великого перелома» в социалистическом строительстве. Обосновывая свою позицию, Сталин подчеркивал, что налицо «решительный перелом в области производительности труда», в стране «решена проблема накопления», заложены «основы тяжелой индустрии», произошел поворот крестьянской массы к сплошной коллективизации. Исходя из этих, большей частью умозрительных сталинских заключений, руководство страны приступило к необоснованному пересмотру плановых заданий в сторону их увеличения. Объем промышленного производства в 1929 г. предстояло повысить на 32 процента, в 1931 г. – на 45–47 процентов. Реализации столь фантастических заданий невозможно было достигнуть на принципах нэпа. Пришлось ломать всю систему управления, планирования и снабжения. При этом упор делался на прямой административный нажим. В 1930–1932 гг. ВСНХ СССР сосредоточил внимание на подъеме тяжелой промышленности. Под особым контролем находилось сооружение ударных объектов (примерно 50–60 строек из 1500 предприятий, вошедших в строй в годы первой пятилетки). Из этой группы объектов были выделены 14 наиважнейших (менее одного процента сооружавшихся предприятий), которые финансировались в первую очередь.

Несмотря на титанические усилия, ожидаемого ускорения экономического развития не произошло. Официальная пропаганда объявила о выполнении первой пятилетки за 4 года и 3 месяца. Однако в реальности первый пятилетний план не был выполнен по важнейшим показателям: по производству электроэнергии, добыче угля, нефти, выплавке чугуна, производству минеральных удобрений, тракторов и автомобилей. Не достигли плановых показатели по росту национального дохода. Вместо намеченных 103 процентов его фактический рост составил 70 процентов.

Второй пятилетний план на 1933–1937 гг. предусматривал более реальные цифры годового прироста продукции – в среднем на 16,5 процента. Объем капиталовложений в промышленность составил 65,8 млрд. руб… Основная масса средств предназначалась, как и в первой пятилетке, на строительство предприятий, производящих средства производства. Однако, плановые задания и в этот период неоднократно корректировались в сторону их увеличения, хотя и в меньших масштабах.

В годы второй пятилетки остро встала проблема нехватки квалифицированных рабочих кадров. В связи с этим был выдвинут лозунг: «Кадры, овладевшие техникой, решают все». Была организована ускоренная профессиональная подготовка рабочих массовых профессий на производстве и в школах фабрично-заводского обучения (ФЗО), развернуто социалистическое соревнование, родилось и получило широкий размах стахановское движение, связанное с овладением новой техникой. Имена передовиков производства А. Стаханова, А. Бусыгина, П. Кривоноса, М. и Е. Виноградовых стали широко известны не только в нашей стране, но и за рубежом. Если в первой пятилетке удвоение выпуска промышленной продукции было достигнуто за счет увеличения числа занятых в промышленности рабочих и служащих более чем вдвое, то во второй пятилетке прирост обеспечивался за счет увеличения производительности труда (на 82 процента).

Согласно официальным заявлениям, второй пятилетний план также был завершен за 4 года и 3 месяца, что далеко не соответствовало истине. Из 46 важнейших плановых показателей были выполнены только 10. В целом, уровень реализации заданий второй пятилетки не превышал 70–77 процентов.

Несмотря на трудности и противоречия, возникавшие в ходе индустриализации, к концу 30-х гг. СССР преодолел абсолютное отставание от ведущих государств Запада по производству основных видов промышленной продукции. За 1929–1937 гг. в строй вступило около 6 тыс. крупных предприятий, т. е. в среднем по 600–700 ежегодно. Среди них – Магнитогорский и Кузнецкий металлургические комбинаты, тракторные заводы в Сталинграде, Харькове и Челябинске, автомобильные заводы в Горьком и Москве, предприятия тяжелого машиностроения в Горловке, Краматорске, Свердловске и др. Темпы роста тяжелой промышленности были в два-три раза выше, чем в 1900–1913 гг. По абсолютным объемам промышленного производства СССР в 1937 г. вышел на второе место в мире после США. Прекратился ввоз из-за рубежа более 100 видов промышленной продукции. В целом к 1937 г. удельный вес импорта в потреблении страны снизился до одного процента. Таким образом, технико-экономическая независимость СССР от капиталистического мира была завоевана.

Значительно меньше политика индустриализации затронула другие отрасли экономики. Ручной труд преобладал в строительстве, аграрном секторе. Хронически отставала легкая промышленность.

Форсированная индустриализация в короткий срок обеспечила полную занятость трудоспособного населения. К 1931 г. безработица в СССР была ликвидирована, закрылись последние биржи труда.

Предпосылки коллективизации сельского хозяйства

Кооперирование единоличных крестьянских хозяйств рассматривалось большевистским правительством как важнейшая и необходимая составляющая построения социализма. В работе «О кооперации» (1922 г.) В. И. Ленин указывал, что социалистические преобразования на селе займут «целую историческую эпоху» при условии проведения кооперирования на принципах добровольности, постепенности, материальной заинтересованности крестьянства, государственной помощи коллективным хозяйствам.

Первые производственные кооперативы в деревне стали создаваться уже в 1918 г. на базе бедняцких хозяйств или в результате организации образцовых социалистических сельских предприятий из крупных помещичьих имений. К началу массовой коллективизации (1929 г.) в деревне существовало три формы производственной кооперации: коммуны с высокой степенью обобществления производства и быта; сельскохозяйственные артели, объединявшие основные средства производства: большую часть земли, часть рабочего и продуктивного скота, сельскохозяйственные машины и инвентарь, но оставлявшие в личном пользовании крестьянина приусадебное хозяйство; товарищества по совместной обработке земли – ТОЗы, в которых обобществлялся земледельческий труд.

Среди этих трех форм кооперации к концу 20-х гг. преобладали ТОЗы (по РСФСР в 1928 г. – 65,9 процента), на втором месте стояли сельхозартели – 26,3 процента и на последнем месте – коммуны – 7,8 процента. Подавляющая часть посевных площадей находилась в пользовании единоличных крестьянских хозяйств.

В результате преобразований, осуществленных в течение 1918–1928 гг., существенно изменился социальный облик деревни. В 1927 г. среди крестьянских хозяйств имелось 3,9 процента кулацких, 62,7 процента – середняцких, 22,1 процента – бедняцких и 11,3 процента – батрацких. В течение 10 послеоктябрьских лет произошло «осереднячивание» деревни, более того, интенсивно продолжалось дробление крестьянских хозяйств. Хозяйства середняков были маломощными, в среднем на двор приходилось 1,7 коровы и 1,2 головы рабочего скота. Ненамного крепче были хозяйства кулаков (1,7 коровы и 1,6 головы рабочего скота). Экономически слабые единоличные хозяйства не имели возможности применять сколько-нибудь сложную технику (в 1926 г. 40 процентов пахотных орудий составляли деревянные сохи). Прямым следствием земельной политики большевиков стало снижение во второй половине 20-х гг. товарности крестьянских хозяйств. Деревня «архаизировалась», возвращаясь к натуральному хозяйству. В 19261927 гг. крестьяне потребляли до 85 процентов собственной продукции. Деревня испытывала острый недостаток сельскохозяйственного оборудования. Промышленные товары были дороги и труднодоступны. Государственные же закупочные цены на зерно были низкими и часто не покрывали даже его себестоимости. Все эти явления обусловили проблемы с хлебозаготовками, начиная со второй половины 20-х гг.

Однако это не означало, что возможности индивидуальных крестьянских хозяйств были исчерпаны. Ведущие ученые-аграрники А. В. Чаянов, Н. Д. Кондратьев, Н. П. Макаров и др., доказывая целесообразность кооперирования, считали возможным соединение индивидуально-семейной и коллективной организации производства в деле социалистического преобразования деревни. Когда в 1926 г. началась подготовка общесоюзного земельного закона, его проект широко обсуждался в партийных и советских органах. Против него выступили некоторые профессора Московского межевого института (ММИ), которые предложили ряд поправок. Смысл их заключался в снижении роли национализации земли, расширении аренды, применении наемного труда и укреплении единоличных, в том числе кулацких хозяйств. В ходе обсуждения в ММИ проект закона не был поддержан. В декабре 1928 г. он был утвержден IV сессией ЦИК СССР четвертого созыва в качестве общесоюзного закона под названием «Общие начала землепользования и землеустройства». Впоследствии многие профессора Московского межевого института были репрессированы. Среди них – О. Хауке, Н. Гендзехадзе и др.

Реализация стратегического курса преобразования сельского хозяйства

XV съезд ВКП (б) в декабре 1927 г. принял стратегический курс на коллективизацию сельского хозяйства СССР. При этом подчеркивалось, что переход от единоличных к коллективным хозяйствам будет постепенным, на принципе добровольности. В отношении кулачества была сформулирована задача ограничения роста кулацких хозяйств экономическими, а не административными методами.

Однако вскоре начался отход от решений съезда. Резко негативную роль в этом сыграла поездка И. В. Сталина в январе – феврале 1928 г. в районы Сибири по делам хлебозаготовительной кампании. Генсек призвал «развернуть вовсю, не жалея сил и средств, строительство колхозов и совхозов» и в течение трех – четырех лет оттеснить кулаков так, чтобы колхозы и совхозы могли самостоятельно обеспечить государство хотя бы третьей частью необходимого хлеба. Вслед за частичной коллективизацией ставилась задача «покрыть все районы нашей страны, без исключения, колхозами (и совхозами)». В отношении кулачества Сталин предлагал принять «чрезвычайные меры» по конфискации хлеба.

В 1928 г. страна столкнулась с серьезными перебоями в хлебозаготовках. Для выхода из продовольственного кризиса власти прибегли к чрезвычайным мерам по изъятию хлеба у крестьян. Это вызвало возражения со стороны ряда руководителей партии и государства – Н. И. Бухарина, А. И. Рыкова, Н. А. Угланова и др. В 1928–1929 гг. развернулась борьба между сторонниками и противниками «чрезвычайщины» в аграрной политике. Бухарин и его единомышленники доказывали, что кризис хлебозаготовок можно преодолеть, если повысить цены на хлеб, усовершенствовать управленческую систему, развивать кооперативное движение на принципах нэпа. Однако предложения группы Бухарина были отвергнуты, а ее позиция квалифицирована как «правый», «кулацкий» уклон в партии.

Принятые ЦИК СССР 15 декабря 1928 г. «Общие начала землепользования и землеустройства» были направлены на поддержку коллективных форм ведения хозяйства. В них подчеркивалась незыблемость принципов национализации земли и трудового землепользования, устанавливался ряд льгот и преимуществ в землепользовании колхозам и совхозам, вводились ограничения в отношении кулацких хозяйств. Так, преимущественное право на получение земель в трудовое пользование при их распределении предоставлялось колхозам, бедняцким и середняцким хозяйствам. Они могли выбирать земельные участки, более удобные по расположению и лучшие по качеству. Кулакам же земля должна была отводиться в последнюю очередь. Таким образом, политическая направленность «Общих начал землепользования и землеустройства» была очевидной.

Летом 1929 г. ЦК партии выдвинул лозунг «сплошной коллективизации» крестьянских хозяйств. На проведение коллективизации и заготовок сельхозпродуктов были направлены коммунисты, комсомольцы и профсоюзный актив. Заготовительная кампания приняла характер реквизиции. Осенью 1929 г. рыночные механизмы были окончательно свернуты. Местные органы власти соревновались за проценты охвата крестьянских хозяйств коллективизацией.

Задания пятилетнего плана в области сельскохозяйственного производства в конце 1929 г. были пересмотрены, был взят курс на замену широкого кооперативного движения массовым колхозным строительством, насаждаемым сверху. Политика форсированной коллективизации была обоснована в статье Сталина «Год великого перелома» (7 ноября 1929 г.) и в его речи на конференции аграрников-марксистов (декабрь 1929 г.), где он заявил о том, что «в колхозы пошел середняк».

Сталинский вывод лег в основу партийно-государственных решений. 5 января 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству». В нем были установлены сроки коллективизации для различных районов страны в зависимости от их готовности к ее проведению. Так, в первой группе ведущих зерновых районов (Северный Кавказ, Средняя и Нижняя Волга) коллективизация должна была быть в основном закончена осенью 1930 г. или весной 1931 г. Во вторую группу были включены остальные районы с датой завершения обобществления единоличных хозяйств осень 1931 – весна 1932 г. Окончание коллективизации в целом по стране предусматривалось на конец пятилетки.

30 января 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации», а 1 февраля постановление ЦИК и СНК СССР «О мероприятиях по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством». Согласно этим решениям, кулачество было разделено на три категории. К первой (63 тыс. хозяйств) были отнесены кулаки, которые занимались «контрреволюционной деятельностью»; ко второй (150 тыс. хозяйств) – кулаки, которые не оказали активного сопротивления советской власти, но являлись в то же время «в высшей степени эксплуататорами, и тем самым содействовали контрреволюции». Кулаки первых двух категорий подлежали аресту и выселению в отдаленные районы страны (Сибирь, Казахстан), а их имущество подлежало конфискации. Кулаки третьей категории, признанные лояльными по отношению к советской власти, переселялись в пределах областей проживания из мест, где должна была проводиться коллективизация, на необрабатываемые земли.

В целях рационального использования сельскохозяйственной техники создавались машинно-тракторные станции (МТС). Первая такая станция возникла в 1927 г. в Березовском районе Одесского округа при совхозе имени Т. Г. Шевченко. 10 тракторов, закрепленных за ней, обслуживали 250 единоличных хозяйств на договорных началах. МТС стали широко создаваться в стране после постановления СТО СССР от 5 июня 1929 г. «Об организации машинно-тракторных станций». Таким образом, государство осуществляло централизованные поставки и использование техники в сельском хозяйстве.

В проведении коллективизации широко использовалось шефское движение городских рабочих – коммунистов, развернувшееся на основе постановления ЦК ВКП (б) от 27 мая 1929 г. «Об участии профсоюзов в общественной жизни деревни». Так, в 1929 г. в составе рабочих шефских бригад в деревню было послано 10,7 тыс. человек, в 1930 г. – уже 180 тыс. В том же году на руководящую работу в деревню было направлено более 25 тыс. рабочих («двадцатипятитысячники»).

Количество обобществленных единоличных крестьянских хозяйств в течение 1929 г. стремительно росло. Темпы коллективизации стали обгонять реальные возможности финансирования хозяйств, снабжения их техникой, кадрами специалистов. Принудительная организация колхозов вызвала резкий рост социальной напряженности в деревне. В январе-марте 1930 г. было зарегистрировано более двух тысяч вооруженных крестьянских выступлений. Центральные партийные и государственные органы были завалены письмами-жалобами крестьян с мест. Все это побудило власти несколько сбавить темп коллективизации, ввести этот процесс в более цивилизованные рамки.

2 марта 1930 г. была опубликована статья И. В. Сталина «Головокружение от успехов», в которой всю вину за «перегибы» в коллективизации вождь возложил на местные партийные организации. В постановлении ЦК ВКП (б) от 14 марта 1930 г. «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении» перегибы характеризовались как отход от политики партии, игнорирование директив ее руководящих органов. Начался выход крестьян из колхозов. К августу 1930 г. в колхозах состояло примерно 21,4 процента крестьянских хозяйств. Однако вскоре политика в сфере колхозного движения снова была ужесточена. Декабрьский (1930 г.) Пленум ЦК ВКП (б) поставил задачу обеспечить в 1931 г. коллективизацию не менее половины крестьянских хозяйств.

В феврале 1935 г. на II Всесоюзном съезде колхозников – ударников был принят Примерный устав сельскохозяйственной артели, согласно которому наряду с «обобществлением основных средств производства», в единоличном пользовании колхозников сохранялись приусадебные земли, мелкий инвентарь, домашний скот, птица. От артели требовалось выполнение многочисленных обязательств перед государством, и лишь после этого остатки сельхозпродуктов могли быть распределены между ее членами по трудодням – установленной норме учета индивидуального труда.

Итоги коллективизации

К 1932 г. в СССР было коллективизировано 61,5 процента крестьянских хозяйств, а на 1937 г. – уже 93 процента. Однако создание маломощных, низкорентабельных колхозов привело к падению сельскохозяйственного производства (поголовье крупного рогатого скота, например, уменьшилось в течение 1928–1934 гг. с 60 до 33 млн.). В 1932–1933 гг. в районах Северного Кавказа, Нижней и Средней Волги, Украины, Казахстана разразился голод, результатом которого стала гибель свыше 5 млн. человек.

В процессе коллективизации и «ликвидации кулачества как класса» на крестьянство обрушились жесточайшие репрессии. В ходе коллективизации было раскулачено около миллиона крестьянских хозяйств.

Проведение коллективизации завершилась к 1937 г. Было создано 243,7 тыс. колхозов. В колхозы было объединено фактически все крестьянство. При этом его численность в общей массе населения сократилась на треть – с 69 до 48,4 процента. Валовое производство зерна практически не увеличилось, однако его государственные заготовки в 1937 г., по сравнению с 1928 г., выросли почти в три раза. Это свидетельствует о том, что решение продовольственной и сырьевой проблемы осуществлялось за счет «сверхэксплуатации» колхозного крестьянства. Но при этом были и некоторые положительные итоги коллективизации. Была достигнута независимость от импорта хлопка и ряда других сырьевых культур. С увеличением количества тракторов и расширением сети МТС повысился уровень механизации сельского труда. Новая система заготовок способствовала гарантированному снабжению городов хлебом и позволила с января 1935 г. отменить карточную систему.

В ходе коллективизации за короткий срок в деревне произошел крупнейший по масштабам и глубокий по характеру социально-экономический переворот. Аграрный сектор, где еще недавно господствовало мелкотоварное производство, оказался во власти жесткой централизации и стал неотъемлемой составной частью административно-распорядительной экономики.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.