АМАЗОНКИ АЗИИ И СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ

АМАЗОНКИ АЗИИ И СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ

От античных историков и писателей дошло множество свидетельств о женщинах-воительницах, которые жили отдельно от мужчин, допуская их к себе лишь на короткое время, воспитывали девочек, а мальчиков либо убивали, либо отдавали отцам и имели обыкновение отрезать или выжигать у девочек правую грудь, дабы впоследствии она не мешала им при стрельбе из лука и метании дротика. Очевидно, от этого жестокого обычая происходит и название воительниц — амазонки: греческое слово «маза» означает женскую грудь, приставка «а» — отсутствие чего-либо. Следовательно, «а-маза» — без груди, одногрудая. Существует и другая гипотеза, выводящая этимологию к грузинскому «маза» — луна: амазонки поклонялись луне, женскому божеству.

Предания об амазонках, несомненно, содержат в себе зерно исторической истины: они отражают смутные воспоминания о древней эпохе матриархата, когда женщина играла главную роль в жизни племени, а мужчина занимал подчиненное положение. Очевидно, поэтому предания о безмужних женщинах-воительницах отмечены у самых различных народов. Впрочем, в иных местах женщины-воительницы вплоть до недавних пор оставались реальностью. Так, по свидетельству английского путешественника прошлого века, в Дагомее (Африка) опору местного властителя составляла женская гвардия — десять полков по шестьсот человек, которые во время войн наводили ужас на соседние народы.

Амазонки

По сведениям античных авторов, амазонки жили в Африке, Азии и в Европе, но более всего прославились азиатские амазонки, создавшие мощное государство в Каппадокии (на территории нынешней Турции) со столицей в городе Термидон.

В стране амазонок свершил свой девятый подвиг могучий Геракл. Царь Эврисфей приказал герою добыть волшебный пояс Ипполиты — царицы женщин-воительниц. Ипполита согласилась отдать пояс прибывшему на корабле Гераклу, но богиня Гера, приняв облик одной из амазонок, напугала остальных, внушив им, будто греки намерены похитить царицу. Вскочив на коней, амазонки с оружием в руках ринулись в битву. Решив, что нападение подстроено коварной Ипполитой, Геракл убил ее, захватил пояс и, отразив нападение воительниц, вернулся на корабль.

Другой древнегреческий герой, Тесей, тоже предпринял поход в страну амазонок и похитил их царицу Антиопу, которая со временем полюбила его и стала его женой. Между тем амазонки, желая выручить царицу из плена, вторглись в Аттику и осадили Афины. Какова же была их ярость, когда они увидели свою бывшую повелительницу сражающейся на стороне врага! Теперь они жаждали покарать не только греков, но и вероломную царицу. Четыре месяца стояли амазонки под стенами Афин, пока не потерпели поражение в битве у холма Ареса. И сегодня на северной стороне Парфенона туристы могут видеть барельефы, изображающие войну амазонок с греками.

Во время Троянской войны амазонки во главе с царицей Пентесилеей пришли на помощь Приаму, царю троянцев. После победы греков многие амазонки попали в плен. Как рассказывает Геродот, на трех кораблях эллины везли пленных женщин к себе на родину, но в пути амазонки восстали, перебили мужчин, однако не смогли справиться с управлением кораблями. По воле ветров и волн суда пересекли Понт Эвксинский (Черное море) и были выброшены на берег в районе нынешнего Азова. В степях женщины-воительницы отловили и объездили диких коней и принялись опустошать край скифов, которые прозвали амазонок «оиор-пата» — поработительницами мужчин.

Если верить античным авторам, в древности амазонки встречались и в Европе — на территории нынешних Албании, Испании, Франции. Так, Страбон рассказывает об острове амазонок, который находился в море неподалеку от устья Луары. Женщины не допускали на свой остров мужчин; а когда намеревались зачать ребенка, отправлялись на материк и возвращались обратно. Страбон, кажется, первым поселил амазонок на острове, и этот образ «острова женщин» станет излюбленным в средние века.

Некоторые участники походов Александра Македонского (Клитарх, Онесикрит) упоминали о встречах царя с азиатскими амазонками. Плутарх считал этот эпизод вымышленным, однако даже его колоссальный авторитет оказался бессилен перед мифом. Сюжет с амазонками вошел в книгу Псевдокаллисфена, а затем во все прочие версии «Романа об Александре». В русской версии романа этот сюжет возникает трижды, причем женщины-воительницы выступают в разных ипостасях. В одном случае они появляются в образе «диких женщин, огромных ростом — каждая женщина высотой до трех сажен, косматы они, как кабаны, а глаза у них горят точно звезды». Великанши напали на воинов Александра, многих поубивали, и только помощь другого войска спасла греков от позорного разгрома. В более цивилизованном и очеловеченном обличье амазонки объединены в государство под властью царицы. Поход Александра на государство амазонок окончился поражением и мирным договором. Наконец, амазонки изображены в мирном качестве — это «остров женщин», расположенный неподалеку от блаженных островов. Посетив блаженные острова, Александр заметил, что населяют их только мужчины, и обратился с вопросом к мудрому брамину. «Ивант ответил: „Есть у нас женщины, но не здесь они, а на другом острове, находящемся возле нашего. Один раз в год приходят они к нам сюда на тридцать дней и возвращаются на свой остров“».

Эта версия легенды об амазонках получает развитие в книгах средневековых путешественников. В сто восемьдесят девятой главе «Путешествия» Марко Поло рассказывается о женском и мужском островах, разделенных тридцатимильным проливом. Мужчины «наслаждаются» на женском острове только три месяца — с марта по май каждого года, а остальные девять месяцев «занимаются делом». Когда сыновьям исполняется четырнадцать лет, матери отсылают их на постоянное жительство на мужской остров. Журден де Северак представляет дело несколько иначе: по его сведениям, имеется один остров, «где попеременно живут одни лишь мужчины или одни лишь женщины. Жить же совместно они не могут, разве что дней десять — пятнадцать…» Джон Мандевил селит женщин-воительниц на острове Амазония и при этом, что любопытно, впервые излагает историю возникновения женского сообщества. История же эта такова. Когда-то на том острове женщины, как и положено, жили с мужьями под властью короля и королевы. Все шло обычным чередом, пока король не затеял войну со скифами, в которой сложили головы и он сам, и тысячи его лучших воинов. В результате королева и все благородные дамы остались вдовами, и, сетуя на свою долю, порешили они сделать вдовами прочих женщин и отослали остальных мужчин с острова, о чем никто особо не сожалел — выжили-то ведь самые никчемные и завалящие. С тех пор они научились владеть оружием, чтобы защищать себя, завели порядок избирать королеву — самую храбрую и в ратном деле искусную воительницу, а мужчин допускали на остров лишь на семь дней в году.

Любопытный и, кажется, единственный в своем роде обычай амазонок при общении с мужчинами описал фрай Хуан Гонсалес де Мендоса, автор труда по истории Китая. «Недалеко от Японских островов, — поведал он, — расположены недавно открытые острова под названием острова Амазонок. К ним каждый год в определенные месяцы приходят корабли японцев и привозят товары. По прибытии судов на берег сходят два посланца и сообщают королеве точное количество людей на кораблях, после чего та назначает японцам день, когда все они смогут сойти на берег; и в этот самый день она приводит на берег столько женщин, сколько мужчин имеется на судах, а приходят они раньше, чем моряки сойдут на землю, и каждая приносит в руке туфли или сандалии с особыми знаками, отличающими оные от прочей обуви, и оставляет свои туфли на прибрежном песке без всякого порядка, как придется… Когда мужчины выходят на берег, то каждый надевает первую попавшуюся пару обуви, а затем выходят женщины и всякая ведет к себе в гости того, кто надел ее туфли».

Сказанное о женских островах вовсе не означает, будто амазонки полностью исчезли С материковой земли. Испанский посол Руй Гонсалес де Клавихо, побывавший в XIV в. при дворе Тамерлана, утверждал, что амазонки живут в одиннадцати днях пути от Самарканда. Португальский монах дон Франсиску Алвариш, который в 1521 г. посетил Эфиопию в составе посольства, направленного к пресвитеру Иоанну, упоминает в своих записках об африканском государстве женщин: они, как и положено амазонкам, отрезали себе правую грудь, чтобы не мешала стрельбе из лука, и убивали родившихся мальчиков.

Рисунок на обложке романа «Подвиги Эспландиана»

Особую роль в развитии легенды об амазонках сыграл испанский рыцарский роман, расцвет которого, как говорилось, пришелся на XVI в. — эпоху исследования и колонизации Америки. Испанский рыцарский роман привнес в легенду об амазонках одно очень важное новшество. Две тысячи лет вплоть до эпохи великих географических открытий амазонки вели если не дикий, то весьма скромный, даже аскетический образ жизни, что подтверждают и приведенные выше сообщения: ведь ни в одном их них не говорится о богатстве женщин-воительниц. Но амазонки дождались-таки своего звездного часа — когда на них нежданно-негаданно посыпались груды золота и драгоценных камней.

Озолотил амазонок Гарей Родригес де Монтальво, автор знаменитого «Амадиса Галльского». Пятый том романа, «Подвиги Эспландиана», созданный на волне колоссального успеха первых четырех, был издан в Севилье в 1510 г., а между прочим, в ту пору именно из Севильи отправлялись экспедиции в Новый Свет. Не последнюю роль в сюжетных хитросплетениях пятого тома, описывающего подвиги сына Амадиса, играют амазонки, живущие на вымышленном острове Калифорния под властью королевы Калафии. Название острова восходит к персидской легенде о священной горе счастья Кар-и-Ферн, которую охраняли женщины-воительницы и громадные грифоны; затем страна Калиферн была упомянута во французском эпосе XI в. «Песнь о Роланде»; а Монтальво позаимствовал этот образ и расцветил своей неуемной фантазией.

«Так знайте же, — пишет он, — что по правую руку от Индий, вблизи земного рая, есть остров, прозываемый Калифорния, населенный чернокожими женщинами, кои не терпят середь себя мужчин и живут по обычаю амазонок. Женщины сии сердцем жестоки, телом крепки и духом отважны, а остров их окружен со всех сторон высочайшими в мире скалами. Те воительницы носят золотое оружие, и пользуют золотую утварь, и из золота делают упряжь прирученных диких зверей, на коих они разъезжают, ибо иного металла, кроме как золота, на острове не имеется, а живут они в великолепно отделанных и изукрашенных пещерах. Есть у них великое множество кораблей, и плавают они на тех кораблях в другие земли, где захватывают в плен мужчин и впоследствии безжалостно их предают смерти… Те женщины когда-то отловили детенышей грифонов, поместили их в пещерах и растили, откармливая пленниками и своими детьми мужеского пола. Прирученные таковым образом, грифоны никогда не трогали амазонок, но ежели кто осмеливался проникнуть на их остров, тут же хватали его и несли по воздуху, время от времени для устрашения выпуская из когтей и подхватывая на лету».

Как повествует Монтальво, властительница амазонок, прекрасная Калафия, откликнулась на призыв персидского царя и во главе своей армии отправилась отвоевывать Константинополь у христиан. На корабли амазонки погрузили в клетках пятьсот прирученных грифонов, которые впоследствии причинили немалый урон христианам. В битве доблестный Эспландиан взял в плен Калафию, а вторично пленил ее своей красотой и своим благородством. Королева амазонок полюбила сына Амадиса и под его влиянием обратилась в христианскую веру. Однако у Эспландиана уже имелась дама сердца, поэтому Калафии пришлось довольствоваться его близким другом — впрочем, к вящему удовольствию всех, ибо рыцарский роман не терпит несчастливых замужеств. Но это уже другая история.

Калафия вновь появляется в романе «Лисуарте Греческий», изданном в 1525 г. все в той же Севилье; и снова властительница амазонок прибывает с острова Калифорния, «знаменитого невиданным обилием золота и драгоценных камней», под стены Константинополя, но на сей раз выступает на стороне христиан и отражает натиск неверных. С современной точки зрения автор романа «Лисуарте Греческий» беззастенчиво позаимствовал или, грубо говоря, украл сюжет у Монтальво; но в восприятии читателей того времени он лишь подтвердил сведения об острове Калифорния. Отныне в сознании конкистадоров образ амазонок прочно связан с золотоносной страной, а также земным раем, вблизи которого они обитают. Так что не столько женские прелести привлекали конкистадоров в амазонках, сколько их богатства. Вот почему изрядно потускневший миф об амазонках в XVI в. вдруг возрождается и обретает ослепительную яркость; вот почему испанцы так настойчиво разыскивали женщин-воительниц в Новом Свете.

* * *

Первоначальные сообщения об американских амазонках поступили от Колумба. В дневнике первого путешествия четыре раза упоминается остров Матинино, населенный безмужними женщинами (скорее всего, то был один из Малых Антильских остров). Самое раннее свидетельство относится к 6 января: «Адмирал узнал также, что к востоку от Эспаньолы есть остров, на котором живут лишь одни женщины, и об этом говорили ему многие». Неделю спустя Колумб принял решение идти к островам Кариб и Матинино и даже сменил обратный курс, однако 16 января, как свидетельствует дневник, «люди его стали беспокоиться, когда он отклонился от прямого пути, так как у обеих каравелл была течь, и в этом положении ни на кого, кроме Бога, они не могли надеяться. Поэтому Адмирал был вынужден отказаться от попытки достичь острова Кариб и снова повернул на прямой путь в Испанию… Индейцы говорили ему, что на этом пути он встретит остров Матинино, населенный безмужними женами, а Адмирал очень хотел побывать на этом острове, чтобы захватить, как он пишет, с собой для королей пять или шесть его обитательниц. Но он сомневался в том, что индейцы знают, как пройти к острову. А задерживаться в поисках Матинино он не мог, опасаясь, что вода прорвется в трюмы каравелл. Но Адмирал утверждает, что эти безмужние женщины действительно имеются и что к ним в определенное время года приходят мужчины с острова Кариб, расположенного, как он говорит, в десяти или двенадцати лигах от Матинино». Позже, в записи от 14 февраля, сообщается, что на острове женщин Адмирал, кроме того, хотел пополнить запасы воды и продовольствия, но не сделал этого, о чем команде пришлось пожалеть на обратном пути.

Сведения об амазонках лишний раз доказывали Колумбу, что он находится неподалеку от Индии, поскольку они совпадали с рассказами Марко Поло о женском и мужском островах. Эти сведения подтвердили и те индейцы, которых Адмирал захватил во время первой экспедиции за океан, чтобы иметь толмачей, и привез с собою в Испанию. С их слов Педро Мартир записал; «В определенное время года каннибалы посещают тех безмужних женщин, подобно тому, как тракийцы приплывали на остров Лесбос, где обретались амазонки. Индейцы утверждали, будто те женщины знают множество пещер и подземных ходов, где имеют обыкновение прятаться, когда мужчины пытаются навестить их в неположенное время, а ежели мужчины силою пробуют войти в те пещеры и подземные ходы, то женщины обороняются и стреляют в них из луков, коими владеют весьма искусно. Так, во всяком случае, рассказывают индейцы».

Вскоре в Новом Свете обнаружились другие острова, заселенные только женщинами. В 1518 г. Хуан де Грихальва обследовал побережья полуострова Юкатан и Мексиканского залива, открыл ряд островов и привез на Кубу ошеломляющие сведения о государстве ацтеков. В путевом дневнике, который вел каноник Хуан Диас, есть такая запись; «Несколько дней спустя мы заприметили на мысе одного из островов весьма красивую башню, и наш лоцман-индеец пояснил, что на острове том под названием Косумель обретаются безмужние женщины. Мы подумали, что не иначе как те женщины — потомки амазонок. Некоторые думают, будто они и живут по обычаю амазонок, но, верно, правы те, кто полагает, что они хранят целомудрие и посвящают себя служению доброй богине на манер древних весталок[50]. Как нам сказали, в определенное время года их навещают мужчины исключительно для того, чтобы помочь им обрабатывать землю и ухаживать за садами». Испанцы высаживались на некоторых островах, но никого из людей там не обнаружили — потому что, как уверяли индейцы, их обитательницы прятались от непрошеных гостей. Как только Грихальва вернулся из экспедиции с большим количеством золота и с известиями о государстве ацтеков, губернатор Кубы Диего Веласкес принялся снаряжать флот для завоевания Мексики. Эрнану Кортесу, поставленному во главе войска, он предписал, среди прочего, разузнать, где живут амазонки. А Кортес адресовал это распоряжение своим капитанам, посылая их в различные области ацтекского государства.

Во всех селениях испанцы спрашивали у индейцев о стране, где живут одни только женщины, и те уверенно указывали на запад. На языке же ацтеков запад — «сигуатлампа» — буквально означает «сторона женщин». А кроме того, в Мексике существовали селения под названием Сигуатлан, что в переводе с языка науатль — «место обитания женщин». Как выяснилось, ацтеки тоже знали амазонок. Древнее индейское предание рассказывало, как сотни вооруженных женщин-воительниц, пришедших с запада, захватили район Анауак в долине Мехико. Следуя указаниям индейцев, конкистадоры неуклонно продвигались на запад, к берегам Тихого океана.

Еще в 1521 г., сразу после завоевания столицы ацтеков Теноч-титлана, ближайший соратник Кортеса Кристобаль де Олид во главе отряда конкистадоров дошел до побережья Тихого океана. Здесь он узнал от индейцев, что к северу от побережья расположен остров, населенный женщинами-воительницами, чьи богатства поистине неисчислимы. Олид передал эти сведений Кортесу, а тот в реляции от 1524 г донес их до императора Карла V: «От индейцев я получил сведения об острове, где живут одни только женщины без единого мужчины… а остров тот расположен в десяти дневных переходах к северу от Колимы, и многие из этих земель побывали на острове и видели его. Говорят, женщины те очень богаты жемчугом и золотом. Я приложу все усилия, дабы достичь того острова и вызнать всю правду после чего подробно уведомлю об этом Ваше Величество». Кроме того, Кортес сообщил королю, что Олид пленил одну из амазонок, и та вроде бы убедила соплеменниц стать поданными испанского монарха.

Во исполнение своего обещания Кортес тут же послал к Тихоокеанскому побережью экспедицию — два десятка всадников и полсотни пехотинцев во главе со своим двоюродным братом Франсиско Кортесом де Буэнавентура. И хотя тот не нашел полноценных амазонок, зато отыскал некий прообраз государства Калафии — большое селение, которым правила женщина — она была как бы регентшей при малолетнем сыне. Но эти мелкие неудачи не могли охладить конкистадоров. Не такие это были люди. Чем труднее найти золотоносную страну тем, стало быть, она богаче. Если один не нашел, значит, тем больше шансов у другого.

Эрнан Кортес. Из серии «Портреты и жизнеописания знаменитых капитанов», 1635 г. итальянского гравера Алипрандо Каприоли

Знаменитого селения Сигуатлан в конце концов достиг губернатор мексиканской провинции Новая Галисия Нуньо де Гусман. Он жестоко завидовал славе Кортеса и возмечтал отыскать и покорить страну не менее богатую, чем государство ацтеков. До него давно уже доходили сведения о богатейшей стране женщин, расположенной где-то на западном побережье материка. И в 1530 г. Нуньо де Гусман организовал экспедицию на поиски царства амазонок, известив о том, как и полагалось, императора Карла V: «Через десять дней я отправляюсь искать амазонок. Сообщают, что живут они на побережье и очень богаты, и кожа у них цветом белее, нежели у местных женщин, и люди почитают их за богинь. А еще говорят, что они превосходно стреляют из лука. В стране их много больших городов». Семь месяцев спустя императору сообщили, что Гусман уже находится в трех днях пути от страны амазонок.

Да, испанские войска и впрямь подошли к селению Сигуатлан и приготовились к битве. Однако амазонки ничем не проявили своей воинственности. Напротив, они очень испугались коней, которых видели впервые. Испанцы вступили в Сигуатлан, где действительно обнаружили больше тысячи женщин и всего несколько мужчин. Вот как описывает это поселение Фернандес де Овьедо со слов одного из участников похода: «В том селении насчитывалось не менее тысячи домов, и все они были весьма искусно выстроены, а улицы содержались в хорошем порядке. Располагалось же оно на землях изобильных и для глаза приятных. Как рассказали испанцам жительницы того поселения, они допускали к себе мужчин всего на четыре месяца в году и на сей краткий срок соединялись с ними в супружеские пары; и все это время мужчины обрабатывали землю, и взращивали маис, и ухаживали за садами, а все плоды свозили в дома, где в эти месяцы жили. Когда же выходил срок, мужчины возвращались в свои земли. Рождавшихся мальчиков женщины отсылали отцам, дабы они поступили с ними по своему разумению, девочек же оставляли у себя». Но никаких богатств, никаких драгоценностей конкистадоры в Сигуатла-не не нашли и направились дальше. Добрались до селения, где правила женщина. «Мы задержались в том селении на двадцать семь дней. Все индейцы говорили, что, двигаясь на север по берегу Южного моря[51], можно добраться до царства женщин с премногими богатыми городами… И немало еще других сведений мы получили об амазонках и об их богатствах».

Северная Америка. Фрагмент русской карты мира изображение глобуса земного[52], 1707 г. Ha карте Калифорния (слева) изображена в виде острова — его отделяет от материка море Чермное

Нуньо де Гусман держал военный совет и предложил идти на север. Капитаны колебались. В конце концов, решили послать разведчиков. Вернувшись, те сообщили, что встретили пустынные негостеприимные места. Экспедиция повернула назад. В поисках амазонок Гусман обследовал тихоокеанский берег севернее Колимы в общей сложности на шестьсот километров и, еще не зная того, достиг входа в Калифорнийский залив. На обратном пути в селении Сигуатлан испанцы увидели много мужчин «со своими женами и сыновьями, так что нисколько то селение не отличалось от прочих». Как выяснилось, во время первого визита конкистадоров все мужчины ушли на войну.

Однако сведения об острове амазонок подтвердились неожиданным образом. В 1533 г. Кортес направил из Халиско экспедицию в Тихий океан на поиски наикратчайшего пути к Молуккским островам и в Китай. В первую же ночь корабли разделил жесточайший шторм. Одному кораблю удалось пересечь Тихий океан, а на другом вспыхнул бунт. Мятежники во главе с Ортуньо Хименесом убили капитана, высадили раненых матросов и двух монахов на мексиканском побережье и отплыли на северо-запад. Они достигли юго-восточного побережья полуострова Калифорния, приняв его за остров. При высадке индейцы убили Хименеса и большую часть его спутников, а уцелевшие испанцы добрались до материковой земли. Чтобы загладить совершенное преступление, моряки уверили Кортеса, будто остров, открытый ими, изобилует жемчугом, золотом и населен амазонками, и в качестве доказательства показали жемчужины, добытые у берегов новооткрытой земли. Видимо, сам Хименес либо кто-то из его команды, читавший рыцарские романы, впервые назвал эту землю Калифорнией. Как бы там ни было, Кортес им поверил и решил, что найден наконец-таки остров амазонок, столь живо описанный в пятом томе «Амадиса Галльского». И, уверившись в том, Кортес в 1535 г. сам отправился исследовать остров, не убоясь ни жестокосердных амазонок, ни чудовищных грифонов. Увы, ни тех, ни других он в той земле не нашел, а увидел лишь пустынные берега и с горьким сердцем повернул назад.

Кортес назвал новую землю островом Святого Креста и составил ее первую карту, но миф, тем более миф желанный, как часто бывает, оказался сильнее реальности. Название Калифорния все равно прочно закрепилось за этой землей. И хотя уже в 1540 г. Франсиско Ульоа, посланный Кортесом для дальнейшего обследования острова Святого Креста, доказал, что он является длинным и узким полуостровом, земля эта еще очень долго считалась островом. В 1602 г. фрай Антонио де Ассенсьон утверждал, что Калифорния — «это из открытых доныне самый большой остров Нового Света, отделенный от материка Средиземным Калифорнийским морем». В виде острова Калифорния изображена по крайней мере на семи картах, составленных между 1622 и 1757 гг.

Увы, в Северной Америке амазонок так и не нашли. Зато Южная Америка с лихвой восполнила эту недостачу.