Императоры и территориальные князья

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Императоры и территориальные князья

Характерные особенности исторического развития Германии — слабые экономические связи между ее частями и то, что процесс централизации происходил здесь в масштабе отдельных провинций и территорий, — получили свое политическое выражение в дальнейшем усилении власти территориальных князей и ослаблении власти императора. Немецкие князья, являвшиеся настоящими государями своих территорий, признавали императорскую власть лишь постольку, поскольку ее можно было использовать для расширения своих владений и осуществления агрессивных планов против соседних народов. Этой же цели служили и созываемые время от времени императорами рейхстаги — общеимперские съезды представителей всех земель и территорий, входивших в империю. На них наряду с князьями в ряде случаев выступали и представители имперских городов. Но ни у императора, ни у рейхстага не было никакого исполнительного аппарата. Император обладал властью лишь постольку, поскольку он был одним из территориальных князей и опирался на силы своего княжества. В стране не было ни общего законодательства, ни общего суда, ни общих имперских финансов.

В некоторых княжествах существовали ландтаги — собрания, состоявшие из представителей дворянства, духовенства и городов, которые напоминали сословные представительства других стран. Не ограничивая произвола князей, ландтаги фактически служили им орудием подчинения своим интересам всех сословных групп и выжимания из населения, особенно из крестьянства, нужных им средств.

Императорский престол становился в известной мере средством для усиления влияния того княжеского дома, которому он принадлежал, и тех, кто его поддерживал. Наиболее сильных князей, имевших право выбирать императора, стали называть курфюрстами, т. е. князьями-избирателями. Курфюрсты стремились к тому, чтобы выбранный ими император не ограничивал их самостоятельности. Когда Габсбурги расширили свои владения, курфюрсты увидели в этом угрозу для своего суверенитета и избрали другого императора — из дома Люксембургов. Когда же император Генрих VII Люксембургский (1308—1313) в результате династического брака стал чешским королем, курфюрсты избрали после его смерти императора из дома баварских герцогов Виттельсбахов — Людвига Баварского (1314-1347).

Заботясь об увеличении наследственных владений, Людвиг Баварский пытался вместе с тем в интересах других князей возобновить походы в Италию. Он вмешался в борьбу партий и стал на сторону римской городской аристократии против папы Иоанна XXII. Однако авантюристический характер итальянского похода Людвига Баварского разочаровал как его римских сторонников, так и те оппозиционные к папству бюргерские круги немецких городов, которые поддерживали императора. Поход Людвига окончился позорным провалом, а немецкие князья, не желавшие дальнейшего усиления рода Виттельсбахов, избрали еще при его жизни нового императора из рода Люксембургов — Карла IV, являвшегося одновременно королем Чехии под именем Карла I.

При Карле IV (1347—1378) политическая раздробленность Германии была юридически закреплена в изданной императором в 1356 г. «Золотой булле» (грамоте с золотой висячей печатью), которую К. Маркс охарактеризовал как «основной закон немецкого многовластия». За князьями был признан полный суверенитет в их княжествах: право суда, сбора таможенных пошлин, чеканки монеты, эксплуатации горных богатств. Были узаконены частные войны между феодалами (за исключением войны вассала против сеньора). Подтверждено было, что императоры должны избираться коллегией из семи курфюрстов (трех духовных князей — архиепископов Кельнского, Майнцского и Трирского, и четырех светских — короля Чешского, герцога Саксонского, маркграфа Бранденбургского и пфальцграфа Рейнского). Запретив союзы между городами, «Золотая булла» провозгласила, что империя является политической организацией суверенных князей, что города не могут независимо от князей претендовать на политическую роль. Феодальный классовый характер «Буллы» был впоследствии подчеркнут юристами, которые ссылались на этот документ как на основание для упразднения крестьянских прав наследственного держания земли и для захвата феодалами общинных угодий.