Буржуазия торгуется с самодержавием, самодержавие торгуется с буржуазией

Буржуазия торгуется с самодержавием, самодержавие торгуется с буржуазией

Чуть не каждый день приносит подтверждения этой «торговли», на которую мы так давно обращаем внимание русских пролетариев. Вот интересная телеграмма г. Леру из Петербурга от 2 июля н. ст.: Собрание представителей городов и земств 28 и 29 июня (15 и 16 ст. ст.) выработало еще раз (сотый раз!) конституционные требования и по телеграфу послало их в министерства. Требования выше обычных: народное представительство требуется непременно на конституционных началах; «булыгинская» конституция прямо отвергается; требуется немедленное провозглашение неприкосновенности личности, свободы слова и т. д. На совещании принято будто бы единогласно (но не включено в петицию – когда торгуешься, не следует показывать всех своих карт!) требование всеобщего избирательного права.

Как же судит корреспондент буржуазной газеты по поводу этого знаменательного повышения требовательности гг. помещиков и фабрикантов? О, он судит очень трезво:

«Очевидно, – пишет он, – что делегаты запрашивают побольше, чтобы получить хоть немногое. Но несомненно также, что это немногое, чтобы быть приемлемо для них, должно находиться посредине между тем, чего они требуют, и тем, что Булыгин им предлагает».

Настоящий базар, на котором буржуазия проторговывает интересы и права русских рабочих и русских крестьян. Как на базаре, покупщица – буржуазия и продавец – царь хлопают друг друга по рукам, выкрикивают сотый раз свое «последнее слово», божатся, что «себе дороже», грозят уйти, – и никак не решаются разорвать своей тесной дружбы.

Если царь не исполнит наших требований, говорил «один из самых выдающихся представителей земского совещания» господину Леру, тогда мы «обратимся к народу».

Что собственно следует понимать под этим пресловутым «обращением к народу»? – спрашивает себя и своих читателей французский корреспондент. И отвечает: здесь нет «предместья св. Антония» (рабочий квартал Парижа: сравни фельетон в № 2 «Вперед»{135}). Народ склонен не выходить на улицу, а сидеть дома, протестовать по-толстовски отказом от платежа податей!..

Не клевещите на народ, господа буржуазные предатели свободы! Вам не смыть с себя никакими клеветами своей позорной трусости. Народ проливает свою кровь по всей России. В ряде городов, в массе деревень растут у нас свои «предместья св. Антония». Народ ведет отчаянную борьбу. Если вы хотели действительно «обратиться к народу» (а не грозить только своему союзнику, царю, этим обращением), то вы должны были бы ассигновать не сотни и тысячи рублей на ваши говорильни, а миллионы на вооруженное восстание. Вы должны были бы выбрать делегацию не для обивания порогов у царя, а для сношения с революционными партиями, с революционным народом.

Царь и его шайка прекрасно знают, что вы не в силах сделать это из страха за свой денежный мешок, из страха перед народом. Поэтому царь вполне прав, когда третирует вас, как лакеев; – когда кормит вас все теми же посулами, все той же булыгинской конституцией; – когда рассчитывает, что вы не посмеете даже протестовать решительно, на деле, и против булыгинской подачки. Недаром специальный корреспондент женевской «солидно»-либеральной газеты «Journal de Gen?ve»{136} сообщал недавно: «Либералы не скрывают от себя несовершенств (!) проекта Булыгина, но они думают, что необходимо принять его в интересах дела прогресса и дела порядка… Отвергнуть правительственный проект значило бы сознательно разрушить последнюю надежду на мирный исход теперешнего конфликта между народом и бюрократическим режимом». (Последняя фраза подчеркнута самим корреспондентом.)

Буржуазия хочет мира с царем и боится народной войны против царя. Царь хочет мира с буржуазией, не боясь, однако, начатой им и беспощадно продолжаемой войны с народом. Неужели не очевидно, что неизбежным исходом из этого положения, если народ не одержит полной победы, несмотря на предательство буржуазии, будет булыгинская конституция?

«Пролетарий» № 7, 10 июля (27 июня) 1905 г.

Печатается по тексту газеты «Пролетарий», сверенному с рукописью