ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Попытка большевизации Испании.

Тема событий в Испании в 30-х годах 20-го века исключительно интересная и интригующая, — попытайтесь найти полноценное исследование на эту тему в советский период и даже после развала СССР, или хотя бы откровенные мемуары многочисленных советских участников тех событий.

На фоне затянувшегося в 30-е годы 20-го века самого тяжелого кризиса капитализма на планете в поисках выхода из этой тяжелой ситуации происходили закономерные процессы — развивались альтернативные капитализму идеи развития человечества. Из большого многообразия идей особо привлекательной была идея социалистического устройства общества, которая подразделялась на две очень разные ветви: первая — строительство социализма при наличии капитализма, но и с достижением высокого уровня жизни бедных, низших слоёв общества, с удовлетворением их социальных потребностей; и всё это на основе труда всего сильно сплоченного дружного общества, объединенного национальной идеей процветания всего народа, всей нации — это фашизм, который к тому же предполагает доминирующую роль государства во власти и в экономике, как общего и главного регулятора, плановика, управленца. И к началу 30-х годов идеи фашизма не только бродили в США, Австралии и Маньчжурии, но победно шагали по Европе, которая фактически была уже на половину фашистской.

Ещё раз сделаю важную ремарку, которую очень сложно понять современному человеку — к 1936 году понятие «фашизм» у европейцев совсем не несло такого крайне негативного смысла, как после преступлений Гитлера. Одни относились к фашизму, как к новому явлению в истории человечества, — с любопытством, другие — с симпатией, третьи, которым фашизм принципиально идеологически нарушал сытый комфорт и мешал применить политтехнологию К. Маркса и Ленина и захватить власть в очередной стране, относились к фашизму с тревогой, возмущением, нарочитым отвращением и презрением и оказывали мощное сопротивление, в первую очередь через СМИ, пытаясь сформировать негативное общественное мнение. По поводу третьих наблюдался любопытный парадокс — ими оказались и масоны, в том числе и очень богатые, и олигархи, суть которых объяснял в своих выступлениях и статьях испанский генерал Франко (книгу с его выступлениями против мирового масонства издало недавно московское издательство «Слава») и классические революционеры-террористы — анархисты и марксисты, которых я описывал в томах №3-6 этой исторической серии.

Другая ветвь социализма — коммунистическая идея еврейского идеолога Карла Маркса, которая также предполагает дружное справедливое сплоченное общество, но общество — бесклассовое, без крупной частной собственности, однородное, причем эта однородность и бесклассовость на первом этапе достигается жестокими кровавыми методами путем ограбления и даже физического уничтожения правящих и благополучных классов. Коммунистическая идея также предполагает достижение социализма.

Но если у фашистской идеи капитализм-социализм был конечной целью, и Муссолини эту цель достиг за 6-7 лет, а Гитлер в более тяжелых условиях в Германии — за 3-4 года, то коммунистическая идея К. Маркса теоретически предполагает социализм на промежуточном этапе. А затем предполагается его развитие до некой идеальной формы самосознания и общественного сознания — коммунизма, при котором реализуется уже не принцип «от каждого по возможностям, каждому по результатам», а — «от каждого по возможностям, каждому по потребностям», где имеется ввиду такой высокий уровень сознания, что когда при отказе от денег откроют бесплатные супермаркеты или просто склады, то народ не попрет хапать — сколько ненасытно желает каждый, впрок и чтобы спекульнуть — когда всё расхапают, и наступит дефицит товаров, а — все очень сознательные подобно аскетам и альтруистам, сознательно ограничивают свои темные порывы, желания много хапать, много есть и мало работать, а берут минимум по потребностям и работают, как сознательные — много, эффективно и без принуждения.

Конечно, коммунистическая идея выглядит более красиво и привлекательно, особенно для романтических полуинтеллигентов и полуграмотной молодежи, но она не учитывает, сознательно игнорирует фундаментальный закон Космоса, всего Мира — Закон разнообразия, который, как данность этого Мира, на которую человек никак не может повлиять, полностью опровергает красивые и коварные политтехнологические лозунги всеобщего равенства. Идея «коммунизма» К. Маркса — это не его идеалистическая ошибка «романтика», но мощная технология этого коварного прагматика, модернизировавшего такую же мощную масонскую технологию достижения власти, апробированную на французских революциях и прочих европейских 19-го века, для достижения власти сторонних лиц в монолитном национальном обществе, в первую очередь для свержения власти в традиционном многие века национальном обществе — монархическом. Для тех, кто не все мои книги читал, отмечу, что эту коварную политтехнологию К. Маркса, этого «Эйнштейна» в общественных науках, впервые успешно примененную Лениным-Бланком в 1917 году для захвата Российской империи, я подробнейшим образом анализировал в книге №3 этой исторической серии, в действии — в книге №5, и действия захватчиков-политтехнологов в захваченной стране — в книге №6.

Можно обратить внимание на ещё один утопический, очень лживый, даже издевательский элемент коммунистической идеи, на один из основных постулатов К. Маркса, который вопреки всякому здравомыслию и логике утверждал совершенно безрассудную опасную анархическую мысль — государства, как жизненно важной структурной формы самоорганизации народа, общества при коммунизме не должно быть. Но на деле, в реальности, при Ленине и Сталине государство не только сохраняется, не только играет важную роль главного регулятора в обществе и экономике, роль плановика и управленца, но, в отличие от фашизма, играет не доминирующую роль, а имеет в руках коммунистов абсолютную диктаторскую власть во всех сферах жизни общества; и это уже не теория, а многочисленные бесспорные исторические факты.

После того как в Европе и других частях планеты узнали о кошмарных, ужасных, кровавых деяниях коммунистов, марксистов-ленинцев в захваченной ими Российской империи, то коммунистическая идея сильно померкла и потеряла огромное количество сторонников, и коммунисты не смогли захватить власть даже в почти идеальных для них условиях — в сильно ослабленной во всех отношениях после проигрыша в Первой мировой войне Германии. Но когда на фоне этого планетарного кризиса капитализма стали вспоминать мрачные пророчества по поводу его долгожительства, и особенно — когда в начале 30-х годов забытая многими Россия благодаря Сталину стала резко подниматься, возрождаться в ипостаси Социалистического Советского Союза, который стали расхваливать даже знаменитые европейские писатели, то коммунистическая идея в Европе стала возрождаться, оживать, приобретать популярность и новых сторонников.

«Единственная страна, сумевшая уничтожить безработицу — это Россия. Россия смогла разрешить проблему безработицы, потому что развитие промышленности совершается в интересах всей страны, а не отдельных капиталистов», — аргументировал необходимость брать пример с СССР на митинге испанец Ларго Кабальеро.

На третий год капиталистического кризиса — к 1931 году обе силы: националисты-фашисты-«черносотенцы» и «интернационалисты-коммунисты» и социалисты имелись в Испании в довольно большом количестве. Испанских коммунистов было около 20 тысяч. Ещё примерно тысяч 50-70 было испанских троцкистов. Немалой и очень влиятельной силой в Испании были масоны, для которых разрушить одну из последних оставшихся европейских монархий и захватить оплот европейской «Святой инквизиции», официально упраздненной только в 1843 году, было принципиальным делом в их борьбе с церковью за умы людей, за замещение «библейского проекта» своим, и за власть. Тем более, что, несмотря на 5 неудачно организованных ими революций в Испании в 19 веке — монархия устояла, король в Испании продолжал править.

И стоит указать ещё на одну силу в Европе, особенно в Испании, — на стыке отрицания трех сил: «загнивающего» капитализма, дискредитировавшего себя огромной кровью в России, Венгрии и Германии коммунизма, и подозрительно урезающего права и навязывающего обязанности фашизма получил распространение в испанском обществе нигилизм. А неизбежный результат вроде очень пассивного нигилизма-пофигизма — это появление его перевёртыша — очень активного бесшабашного, агрессивного анархизма, анархистов, в данном случае испанских «раскольниковых» и «базаровых» с горячей кровью матадоров. Идеологический постулат анархистов проще некуда — я свободен, моя воля ничем не ограничена, я могу делать всё, что пожелаю, несмотря на всё и всех. Стоит отметить, что определенное количество людей с анархическими настроениями в любом обществе есть всегда — это с одной стороны — потенциальные «обломовы», самоубийцы и прочие «мертвые души», а с другой стороны — потенциальные преступники, террористы и революционеры; как промежуточный этап взросления он характерен и определенной части молодежи. Явление анархизма усиливается по понятным причинам — в период тяжелых экономических и социальных условий жизни, а в данном случае в затяжном кризисе с тяжелыми последствиями. И в начале 30-х годов в монархической Испании анархистов было намного больше коммунистов — около 2-х миллионов, объединенных в различные организации.

При этом стоит обратить внимание на важную вещь анархизма, — на первом этапе в лучшем случае — не созидательный, а в большинстве случаев — агрессивный разрушительный анархизм появляется закономерно и спонтанно, но затем, как правило, он подхватывается «чьей-то» умной рукой для большего целенаправленного разрушения существующего порядка, стабильности общества, власти, государства, «старых» устоев и порядков. Анархисты — это, как правило, пассионарные молодые люди: полуграмотные студенты и прочие молодые полуинтеллектуалы и полуинтеллигенты, которые в коварных «революционных» руках превращаются в грозную силу разрушения и захвата власти. И в последние два столетия истории человечества силу анархистов в разрушительных целях использовали исключительно масоны и коммунисты, и соответственно — национальное ядро этих двух «революционных» сил. Ни одному патриоту, «черносотенцу», националисту, догитлеровскому или внегитлеровскому фашисту, да и Гитлеру, в голову не приходило для защиты своей Родины, Отчизны использовать анархистов. Поэтому огромное количество анархистов в Испании имели однозначный политический окрас, — они были на стороне левых, хотя и умудрялись многократно разругаться с коммунистами и из-за тактических разногласий даже с ними подраться.

Стоит в этой теме перебросить «мост» в современность. У современного российского гражданина хотя бы со школьным советским прошлым на клеточном или на генном уровне слово-понятие «фашизм» воспринимается резко однозначно — негативно по понятным причинам. Поэтому, когда после избрания в 1996 году на второй срок президентом России Б. Ельцина маленькая группка олигархов произвела прихватизацию основных общенародных природных и рукотворных ресурсов страны, то для удержания и укрепления этой ситуации, для её стабилизации и законсервирования были приняты следующие две меры: во-первых, — усиление олигархической власти путем смены в 1999 году слабого марионеточного недееспособного и дискредитировавшего себя президента на более молодого, энергичного и сильного, который тут же объявил политику стабильности в стране, и эту «стабильность» — как тост «За нашу победу!» — каждый понимал по-своему. Конечно, — больше всех этому радовались олигархи: Вексельберг, Фридман, Дерипаска, Абрамович и им подобные. Бескровный маскировочный мини-спектакль с Березовским и Гусинским умных людей не одурачил; в стороне от «истории стабилизации» стоит история личной неприязни Путина с Ходорковским.

Во-вторых, для защиты от посягательства на резко появившуюся огромную частную собственность, от попыток пересмотра прихватизации, от возможной деприхватизации и возвращения народу — национализации, в борьбе со «всякими там» патриотами и «лжепатриотами», националистами и государственниками в этом смысле в 2000 году было впервые публично введено понятие «русского фашизма», «русских фашистов», чтобы сразу резко дискредитировать «фашизмом» всех перечисленных недоброжелателей олигархов и их политиков. Мои возмущенные собеседники тогда спорили: этот возмутительный ярлык не приживется в России, потому что это абсурд и наглейшая ложь, ибо — это мы победили гитлеровский фашизм, и поэтому нас никак нельзя привязать к фашизму. Однако либеральные кремлевские политтехнологи это сделали, и сегодня, в 2010 году — на всех главных правительственных телевизионных каналах словосочетания «русский фашизм», «русские фашисты» и «русские нацисты» стали обыденными и популярными «позорными» ярлыками. Эту историю и историю создания для доказательства наличия — искусственных «русских фашистов»: «РНЕ» Баркашова в начале 90-х (в 21 веке вместо «РНЕ» — «СС» «Славянский Союз» Демушкина) я подробно анализировал в пятом издании моей книги «Лекции президентам по истории, философии и религии».

И оказывается анархистов различных мастей, причем в большинстве случаев — искусственно созданных, можно эффективно применять не только для разрушения и захвата власти, но и для защиты «левой» власти от патриотов-националистов — противопоставляя им многочисленные сверхагрессивные экстремистские «Антифа», «Несогласных» и т.п. Также и о событиях в Испании в 30-х годах — у большинства российских граждан с советским прошлым на клеточном или генном уровне в результате постоянного многолетнего «напыления» сознания только одной однобокой идеологической информацией — это сплошная романтика и героизм наших летчиков и чекистов под различными псевдонимами, убитый коварными врагами Гарсия Лорка, герои — интернационалисты из разных стран и т.п. Но достаточно обратить внимание всего лишь на один факт — что строить новую счастливую жизнь в Испании поперся кровавый еврейский коммунист из Венгрии Бела Кун, который со своей кровавой подругой коммунисткой-садисткой Розой Залкинд завалил трупами невинных русских, татар и немцев весь Крым, учинив там и Геноцид и Холокост, то фантастическая романтическая картина Испании 30-х годов моментально превращается даже не в пугающий предреволюционный «Черный квадрат» Малевича, а в конкретное черно-кровавое месиво. И тогда сразу отпадают многочисленные вопросы, например, — почему коммунисты и их союзники, став в 1931 и в 1936 гг. у власти в Испании, первым делом не старались улучшить жизнь любимого испанского пролетариата, а сразу стали действовать как их единомышленники в 1917 году — массово убивать христианских священников и уничтожать храмы, создавать вооруженные продотряды и жестоко грабить испанских помещиков и успешных испанских хлеборобов, испанских «кулаков»?

После «перестроечной» Первой мировой войны и крушения многих европейских монархий в Испании монархия сохранилась, причем не в бутафорском виде. В 1923 году Испания, благодаря испанскому монарху и решительности генерала Примо де Ривера (1870-1930), удачно избежала марксисткой революции и захвата марксистами. Но в конце 1929 года военные перестали поддерживать Примо де Ривера, который в январе 1930 года подал в отставку. Новое правительство сформировал другой генерал — Дамасо Беренгер, но оно работало крайне неэффективно.

Троцкий в это время внимательно наблюдал за ситуацией в Испании и в начале 1931 года, за несколько месяцев до отречения короля писал: «В этой новой революции мы на первый взгляд видим те же элементы, что и в ряде прежних: вероломную монархию, раздробленные фракции консерваторов и либералов, ненавидящих короля и ползающих перед ним на брюхе, правых республиканцев, всегда готовых предать, и левых республиканцев, всегда готовых на авантюру, офицеров-заговорщиков, из которых одни хотят республики, другие — повышения по должности».

И испанские левые воспользовались этой рыхлой ситуацией, неразберихой правых, выдвинули знакомые нам соблазнительные лозунги — «Земля крестьянам!», «Заводы рабочим!», «Свободу Каталонии и Страны Басков, право на самоопределение!», раскачали этим умы испанцев, и на выборах 12 апреля 1931 года их коалиция победила в кортесах и пришла в Испании к власти легитимным путем. Правительство возглавил Алкала Замора. Победители сразу стали совершать радикальные масономарксистские реформы — Испания была объявлена республикой, а руководитель революционного комитета в Мадриде Нисето Алкала Замора потребовал отречения короля от власти. И 14 апреля 1931 года испанский король Альфонс XIII, чтобы избежать трагической участи последнего российского императора Николая II, бежал из страны, спасая свою семью от фактически происходящей в стране революции.

В октябре 1931 года правящая левая коалиция в Испании приняла Закон о защите республики. Затем в Испании в начале декабря 1931 года была принята республиканская конституция, и 10 декабря Алкала Замора избирается президентом, а Мануэль Асанья назначается премьер-министром. При этом, как оказалось позже серьёзной ошибкой, — новая власть оставила во главе армии генералов-монархистов, вероятнее всего, — не желая ссориться с армией.

Социалистические реформы, которые стали осуществлять испанские коммунисты, масоны, социалисты и анархисты, были довольно странные и бессистемные. Понятно было, что земли в Испании на всех безземельных крестьян не хватит. В одних сельских районах красные продотряды грабили-раскулачивали помещиков и успешных хлеборобов и не во всех из них пытались проводить коллективизацию. В других районах ничего не трогали, оставляли всё как было. Вместо того, чтобы думать и принимать меры по улучшению жизни рабочих и бедных крестьян, масоны, коммунисты и анархисты первым делом стали составлять расстрельные «черные списки» сторонников монархии и прочих «черносотенцев». И если в России как важную необходимость Ленин создал воинственный «Союз безбожников», то в Испании в 1931 году была создана «Лига Безбожников», и социалистическая власть вместе со своими единомышленниками из масонских лож, из коммунистической партии и анархистов стала преследовать всех причастных к церкви, а сами церкви громить и сжигать. А для придания некоего гуманного налета на эту акцию власти даже провели плебисцит на тему — «для каких целей надлежит предназначить церкви и приходские дома».

Испания — страна с давними крепкими христианскими традициями, и для огромного количества верующих испанцев эта государственная политика была шоком. Более того, новый глава правительства Мануэль Асанья, высокого ранга европейский масон, вскоре ошарашил страну с сильными религиозными (католическими) традициями заявлением: «Испания уже больше не католическая страна», это звучало — христиане в Испании теперь вне закона. А когда ему с недоумением возразили, что подавляющее большинство испанцев явно считает иначе, он ответил, что речь не о количестве, а о прогрессивной тенденции. По этому поводу вспоминается утверждение нашей современной левой экстремистки В. Новодворской:

«Демократия — это не народовластие. Демократия — это власть просвещенного народа, который готов собраться под святое знамя либерализма».

В апреле 1931 года Испания стала республикой, а уже через месяц — в середине мая в столице и провинциях пылали храмы и монастыри. Пришедшее к власти «просвещенное» меньшинство в Испании начало «святую» войну против церкви. Зверства, которые чинили в Испании коммунисты, масоны и анархисты ничем не отличались от зверств 10-летней давности в России — многочисленные убийства христианских священников без суда, массовые издевательства над монахами, убийства политиков-консерваторов. С мая 1931 года испанские большевики начали организовывать массовые поджоги христианских храмов в Мадриде, а затем и в провинции. Одним из первых в Мадриде подожгли монастырь отцов-кармелитов, находившийся в историческом центре города.

Английский исследователь истории Испании Хью Томас в своей книге «Испанская гражданская война» подчеркнул, что «испанские масоны были не просто антиклерикальны, они были крайне антирелигиозны». Это мягкое выражение означает, что они были — крайне жестокими и кровожадными. И здесь злодеяния масонов и коммунистов слились в едином злобном порыве. Государственные учреждения — замороченные пропагандой пожарные и полиция приезжали на пожары и с удовольствием наблюдали за догоранием храмов. В связи с поджогами не было возбуждено ни одного уголовного дела. Глава масоно-большевикского правительства заявил, что все монастыри вместе взятые не стоят жизни и одного республиканца, поэтому гражданская гвардия на улицы не выйдет. В общем — в Испании начался красный террор на государственном уровне, в результате которого было сожжено более 200 христианских храмов, в столице был убит каждый третий священник (всего 334 человека — и это не считая монашествующих), в Барселоне, Куэнке и Хироне — каждый пятый. В городе Барбастро, в котором жило всего шесть с половиной тысяч человек, — были расстреляны 123 священника из ста сорока. Псевдоним коммунистки Долорес Ибарури — Пассионария стал в прямом смысле жутко обозначать не только — Пламенная, но и — Кровавая. В Испании носить мусульманский хабит или христианскую сутану было равносильно самоубийству, и это в середине 20-го «цивилизованного» века. И сегодня многочисленные туристы и испанские граждане в центре Мадрида на одной из стен доминиканского храма могут прочитать перечень многочисленных жертв испанских большевиков того периода.

Понятно, что после этих репрессий «борцов за справедливость, свободу и равенство» общественное мнение отшатнулось от испанских либерал-демократов. К тому же разочарованные рабочие и бедные крестьяне, положение которых после прихода к власти большевиков вопреки обильным обещаниям и ожиданиям резко ухудшилось, с октября 1931 года стали проводить протестные митинги и забастовки. Поэтому неудивительно, что на парламентских выборах в декабре 1933 года большевики всех мастей проиграли, а блок правых, консервативных партий одержал победу и сформировал своё правительство. Немалую роль в этой победе правых сил сыграла созданная в 1933 году сыном генерала Примо де Ривера — Хосе Антонио правая (фашистская) партия «Испанская фаланга».

Большевики и анархисты с проигрышем не согласились и организовали сопротивление, начиная от забастовок рабочих (как в Барселоне) до террора. Но правительство подавило забастовки рабочих и астурийских горняков. Весь 1934 год проходил в стычках, в своеобразной «ползучей» гражданской войне. При этом испанскими большевиками был использован ленинский способ активизации против власти национальных сил — было объявлено, что в случае возвращения к власти большевиков, они признают суверенитет Каталонии и Страны Басков. Причем манеры борьбы с идеологическими врагами оставались прежними — во время астурийской "шахтерской революции" в октябре 1934 года были убиты 25 монахов разных христианских орденов и девять семинаристов. Создаваемые левыми беспорядки с 1934 года продолжались до 1936 года, до прихода левых опять к власти.

К концу 1935 года все либерал-демократические партии объединили свои силы, создав мощный Народный фронт, который 16 февраля 1936 года одержал победу на выборах в парламент (Кортесы), после чего создал новое республиканское правительство Асаньи, который затем стал левым президентом Испанской республики. Первым делом Асанья «почему-то» заявил: «Испания перестала быть христианской страной!». И началось... Вместо обещанных эффективных экономических и социальных реформ и демократических преобразований опять начались чистки среди испанской интеллигенции и разрушение христианских храмов. Уже через месяц при новой власти — 14 апреля Мадрид проснулся в дыму, горело сразу несколько монастырей.

В Барселоне, например, было сожжено 58 храмов, уцелел только кафедральный собор. В небольшом приморском городке Кадиз 5 марта были сожжены католическая школа, здание монастыря и 5 католических храмов. Официальные источники отмечали, что только за период с февраля по июль 1936 года было сожжено 170 христианских храмов. Все чаще этот воинствующий атеизм, сатанизм, это богоборчество заканчивалось убийствами священников и монахинь. Например, 4-5 июля 1936 года труп убитой монахини-кармелитки был выставлен коммунистическими карателями в Барселоне на площади демонстративно напоказ. Епископа городка Жаэаны вместе с его сестрой убили на глазах двухтысячной толпы рабочих.

В своём исследовании «Ограбленная память. Война в Испании 1936-39» польский историк Марек Ходакевич отметил: «Распускались истерические сплетни о том, что иезуиты отравляют колодцы, монахи крадут и убивают детей, а монахини предаются разнообразным сексуальным утехам».

В апреле 1936 года какой-то «креативный» красный агитатор-безбожник пустил по Мадриду слух, что какие-то католические монахини раздают детям в рабочих кварталах столицы отравленные конфеты. Разъяренная толпа обманутых пролетариев (в 20-м веке!) прямо на улицах стала убивать всех встречных католических священников и монахов, поджигать и осквернять храмы. В результате — за одни сутки был подвергнут линчеванию 31 священнослужитель. После этого убийства священников стали постоянным явлением. При этом часто либерал-демократы предлагали священникам выбор — сохранение жизни в обмен на отречение от веры, но как свидетельствует история — ни один из испанских священников не спас свою жизнь таким образом.

В знаменитом монастыре в Риполле испанскими коммунистами и троцкистами были уничтожены гробницы, среди которых находилась гробница основателя каталонской династии Вильфреда и гробница восстановителя монастыря епископа Моргадеса. Осквернение святых реликвий было ужасающим. Либеральный историк Хосе М. Санчес в этот период фиксировал действия испанских либерал-демократов: «Тысячи храмов были сожжены, осквернены предметы культа, раскопаны могилы монахинь, останки которых извлекались на посмешище зевак, и с ними устраивались глумливые псевдо-религиозные представления и процессии».

Знаменитый испанский художник Сальвадор Дали в своём дневнике сделал запись: «Шакальи когти революции обнажили всё, на что способна Испания, чтобы поразиться её вселенскому дару протерпеть муку и мучить, разрушать и осквернять могилы».

Испанские большевики, марксисты, коммунисты полностью повторяли позорный опыт большевиков в Российской империи и также устроили «шоу» по развенчанию мощей испанских святых. В результате этих кощунственных акций были уничтожены или сожжены мощи св. Нарцисса, св. Пасхалия Байлона, блаж. Беатрисы де Сильва, св. Бернарда Кальво и многих других. В городке Вике была осквернена могила знаменитого Бальмеса. В городе Хуэске последователи Маркса, Ленина и Бронштейна-Троцкого вскрыли сотни могил, сняли с трупов золотые кольца и выдрали золотые зубы, а затем устроили потеху — уложили выкопанные из могил мощи в позициях совокупляющихся пар. А черепом знаменитого епископа Торраса-и-Багеса испанские либерал-демократы в мадридском храме святого Антония додумались играть в футбол.

«Естественно», что в таких условиях богослужения были отменены, не разрушенные церкви закрыты и переоборудованы в склады и т.п., колокола разбиты и переплавлены, огромное количество бесценных предметов искусства было уничтожено, причем часто публично, демонстративно. Человечество понесло огромные культурные потери. Были уничтожены и ограблены испанскими либералами, большевиками знаменитые собрания произведений искусства кафедрального собора в Толедо, дворца Лирия, знаменитого музея Прадо. Эти рассвирепевшие варвары 20-го века, не разобравшись, в Таррагоне с помощью динамита даже взорвали римскую триумфальную арку, которая простояла до этого масонско-большевикского «прогресса» нетронутой двадцать веков. В рамках этого «просвещения» испанского народа было варварски сожжено 10 тысяч томов из богатейшего собрания кафедральной библиотеки в Куэнке, были организованы публичные сожжения икон, множество прекрасно сделанных статуй апостолов и святых, старинных богослужебных книг. Эту эпоху знаменитый современный финансовый аферист Джо Сорос назвал «эпохой Разума». В результате в этот «период Разума» в Испании было осквернено или уничтожено 411 церквей и совершено около 3000 тяжких преступлений.

Нормальные испанцы были в шоке и ужасе от происходящего в их стране. Необходимо было как-то спасать Испанию, испанский народ, искать какой-то выход из этой жуткой ситуации, и надежда была только на одну силу. В апреле 1936 года в статье «Шум и стиль», написанной в тюрьме, Хосе Антонио Примо де Ривера призывал «Сегодня мы слышим каждый день: "Родина", "Армия", "Антимарксизм", "Тоталитарное государство", "Я объявляю себя фашистом" и т.п. Но всё это словоизвержение, сплошной гам и непонятно, какому математическому закону любви они подчиняются. Всё это больше похоже на приглашение на бал-маскарад, чем на приглашение принять участие в религиозном и военном деле, творить историю».

Аналогичная ситуация были и в Российской империи, когда была последняя надежда на генерала Корнилова и других русских генералов, тогда им не хватило ума и воли навести порядок в их Отечестве; и в современной России, когда при разграблении России в лихие 90-е была одна надежда на военных, но генерала Рохлина мудрёно убили, другого генерала сделали хапужником-«мерседесом», остальные либо трухнули, либо зажрались, и в результате мы имеем в самом богатом на планете государстве: олигархический режим, бедное население и Россию — «дойную корову» для различного вида олигархов и политиков. На эту тему недавно со мной произошел неприятный случай: в кафе в разговоре со своим знакомым я покритиковал нашего президента и главу правительства за то, что они в разгар кризиса вместо того, чтобы построить несколько сот детских садиков (примерно один миллион наших маленьких граждан стоит в длинных очередях в детсад, соответственно один миллион мам не может идти на работу и заработать им немного денег) и что-то ещё полезное народу и стране, — они вывели («стерилизовали») летом 2009 года 20 миллиардов долларов из России в США, в помощь США, которые вокруг нашей страны расставляют свои базы и ракеты. Сидевший за соседним столиком изрядно подвыпивший подполковник, слышавший наш разговор, грозно на меня набросился: «Не смей, негодяй, при мне плохо говорить о моём президенте, которому я присягал!». В общем ситуация вроде бы совершенно ясная, понятная и непростая.

Тогда в Испании, несмотря на кошмарную ситуацию, общее возмущение и недовольство новой властью, военные колебались — исполнять присягу новой власти или рискованно послужить своей Отчизне и своему народу. А Хосе Антонио Примо де Ривера продолжал долбить их совесть, — и в Мадриде 24 июня 1936 года была опубликована его очередная статья — «Письмо испанским военным», это было прямое воззвание к военным вмешаться в политику в стране:

«Есть ли среди вас, испанские солдаты и офицеры сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил, ещё кто-нибудь, кто выступает за невмешательство военных в политику?

Так можно и должно было говорить, когда политика сводилась к борьбе между партиями. Меч военных не призван был решать их проблемы, как правило, не очень высокого уровня. Но сегодня мы имеем дело не с внутренней борьбой. Речь идет о самом существовании Испании как единого целого. Риск сегодня равнозначен иностранному вторжению, и это отнюдь не риторический образ. Чужеродный характер движения, которое охватывает Испанию, выражается в приказах, которым оно подчиняется, в его лозунгах, целях и сути.

Приказы поступают извне, из Москвы, точно такие же, как приказы другим народам. Вы видите, как во Франции в соответствии с советскими инструкциями был образован Народный Фронт, точно по тому же шаблону, как и в Испании.

Вы слышали на улицах не только крики "Да здравствует Россия!" и "Россия — да, Испания — нет!", но и чудовищно бесстыдный лозунг "Смерть Испании!". За такие крики ещё никто не наказан, а за крики "Да здравствует Испания!" или "Воспрянь, Испания!" уже брошены в тюрьмы сотни людей.

Подрыв семьи, замененной свободной любовью, общественными столовыми, облегчением разводов и абортов (вы ещё не слышали, как испанские девушки кричали в эти дни: "Дети — да, мужья — нет!"). Отрицание чести, которой всегда определялись дела испанцев, даже в низших слоях. Разве это Испания? Разве это испанский народ?

Да, если бы речь шла только о преобладании той или иной партии, армия выполнила бы свой долг, оставаясь в казармах. Но сегодня мы находимся накануне того — подумайте об этом, испанские военные! — что Испания может перестать существовать. Если, следуя приказам, вы останетесь нейтральными в битве наших дней, вы можете проснуться однажды утром и увидеть, что Испания, которой вы служили, лишилась главного, постоянного. Это предел вашего нейтралитета: сохранение главного, постоянного, того, что должны пережить разные партии. Когда само постоянство находится под угрозой, вы уже не имеете права быть нейтральными. Тогда пробьёт час, когда ваше оружие должно вступить в дело, чтобы спасти фундаментальные ценности.

Самым печальным в новейшей истории русской армии был тот день, когда её офицеры, нацепив красные банты, предложили свои услуги революционным властям. Вскоре после этого к каждому офицеру был приставлен коммунистами "политический комиссар", а ещё позже многие из них были расстреляны. Вследствие этой капитуляции русских военных Россия перестала быть частью европейской цивилизации. Хотите ли вы такой же судьбы Испании?».

И перед тем, как испанские коммунисты и демократы расстреляли Хосе Антонио Примо де Ривера за его убеждения, патриотизм, инакомыслие, за плюрализм мнений, он всё-таки успел достучаться до военных. Последней каплей терпения и решительности военных было убийство испанскими большевиками 13 июля 1936 года лидера интеллектуалов консервативной направленности адвоката Хосе Кальво Сотелло. И испанские генералы решились на то, на что не смог решиться летом 1917 года генерал Корнилов и другие русские генералы, переживающие за кошмарную ситуацию в России в тот период. Антиправительственный мятеж разработал генерал Эмилио Мола, а после его загадочной гибели осуществили мятеж другие генералы под предводительством генерала Франко.

Правый мятеж начался 17-18 июля 1936 года вдали от Испании, где умы солдат и офицеров не были замутнены большевикской пропагандой — в испанских колониях: в Марокко, на Канарских и Балеарских островах. 18 июля 1936 года радиостанция Сеуты передала условный сигнал-фразу начала мятежа: «Над всей Испанией безоблачное небо». В тот же день под руководством генерала Мола началось выступление мятежников на севере Испании, в Наварре, Старой Кастилии. Одновременно мятежники выступили также в Барселоне, Севилье, Сарагоссе и других городах. Через два дня, 18 июля, завязались бои мятежников с мадридской рабочей милицией и войсками, оставшимися верными большевикскому правительству. Для поддержки республиканского правительства в Мадрид прибыл вооружённый отряд астурийских горняков.

Генерал Франко в своих выступлениях подчеркивал, что он и его соратники ведут не только освободительную войну, но и религиозную — «Мы, все, кто ведет сражения — солдаты Бога, и мы сражаемся не против людей, а против атеизма и материализма», это — «крестовый поход за освобождение Испании от безбожных московских орд».

Вначале мятеж военных проходил неудачно. Восставшие гарнизоны Мадрида, Барселоны, Валенсии, городов Астурии и страны Басков были сразу блокированы верными правительству частями и рабочими отрядами, одни были разоружены, другие уничтожены. Особенного накала события достигли в столице Каталонии. Немалые потери понесло в первые дни восстания и руководство мятежников, — фактический глава мятежа генерал Санхурхо погиб в авиационной катастрофе, после его гибели мятеж возглавил генерал Франко. Во время уличных боев в Барселоне был убит командующий гарнизоном генерал Годед. Но затем испанские белогвардейцы при большой поддержке местного населения стали теснить испанских большевиков.

Обе стороны жестоко расправлялись со своими противниками: одни за Отечество и свой народ, другие традиционно — за пресловутую свободу, братство и равенство, но испанские большевики и масоны не забывали расправляться со своими идеологическими соперниками. Например, 14 сентября 1936 года в леволиберальной газете "The New York Times" была опубликована корреспонденция из Испании, автор которой сообщал, что в городке Эль Саусейо в Севилье он видел тело священника — отца Хосе де ла Кора, распятое кверху ногами на дверях храма. А 24 июля 1936 года в Мадриде коммунисты, масоны и одурманенные ими рабочие выволокли на улицу трех прятавшихся монашек сестер-кармелиток и с криком: «Монашки! Расстрелять!» — набросились на них и их тут же убили. А священника Антонио Диасодель Мораль из городка Сьемозуэлос казнили по «испанскому большевикскому варианту» — бросили в загон к боевым «торреадорным» быкам, которые его раздавили и растерзали, после чего торжествующий комиссар, копируя обычай матадоров, отрезал ухо поверженного мученика.

Глава одной из марксистских партий Андрес Нин открыто говорил 8 августа 1936 года: «В Испании было множество проблем, в том числе проблема церковная. Ее мы решили полностью: мы отменили священников, церкви и богослужения». Только в промежутке с 19 по 31 июля в Испании были таким образом «отменены» жизни 733 человек, в августе же — более 1650, в том числе девять епископов. Всего в период Гражданской войны были убито испанскими коммунистами, троцкистами и анархистами 7937 лиц духовного звания: 12 епископов, 283 монахини, 5255 священников, 2492 монахов и 249 послушников. Только за один день 6 ноября 1936 года во время массовой казни в Мадриде было расстреляно более 200 священников, монахинь и семинаристов, одновременно в этот день испанскими большевиками было казнено около 2400 политзаключенных.

Вскоре после разгара гражданской войны в Испании между испанскими большевиками и испанскими патриотами-фашистами со всех сторон различные силы бросились в Испанию на помощь своим единомышленникам — итальянские и немецкие националисты, фашисты на помощь своим единомышленникам под лозунгом «Мы не хотим коммунистической Испании», а марксисты, коммунисты, анархисты, социалисты всех мастей, и идейные евреи — на помощь к своим агрессивным интернационалистам-«космополитам». Естественно, за испанских коммунистов переживало руководство страны, строящей коммунизм, — СССР, хотя Сталин со времен конфликта с Англией 1926-1927 гг. активно не участвовал в «красных» революциях и не продвигал идею «мировой революции». И за испанских коммунистов и масонов переживало новое руководство Франции, где весной 1936 года на выборах победил местный Народный фронт, за которым стояли те же силы — коммунисты, масоны, анархисты, социалисты и т.п., а во главе французского правительства стал товарищ со знакомой фамилией — Л. Блюм; британское посольство в Париже отправило в Англию доклад о «советизации во Франции».

Муссолини послал в Испанию около 130 тысяч своих солдат, Гитлер послал на помощь свои корабли, авиацию и специалистов, а Сталин послал своих 600 военных советников-специалистов, оружие, танки, самолеты, летчиков, танкистов, диверсионные подрывные отряды. К тому же на помощь испанским коммунистам различными путями прибыли в Испанию 35 тысяч добровольцев разного левого окраса из 53 стран по линии Коминтерна. Многие советские бойцы демонстрировали доблестное мужество и достигали впечатляющих результатов на фронтах Испании, например, летчик «Пабло Паланкар» — он же Павел Рычагов (1911-1941) с октября 1936 г. по февраль 1937 г. сбил шесть вражеских самолетов.

Неожиданно в СССР стала актуальной, популярной написанная в 1926 году Мойшей Шейнкманом-«Светловым» песня «Гренада». Приехавший из провинции в Москву пользоваться плодами революции, победой своих соплеменников воодушевленный М. Шейнкман шагал по Москве и увидел ресторан с оригинальным романтическим названием «Гренада», — и тут мечтавшего о «мировой революции» и о такой же власти над всей планетой, как над Россией, молодого троцкиста-ленинца «понесло» вдохновение:

Братишка! Гренаду

Я в книге нашел.

Красивое имя,

Высокая честь —

Гренадская волость

В Испании есть!

Я хату покинул,

Пошел воевать,

Чтоб землю в Гренаде

Крестьянам отдать

Прощайте, родные!

Прощайте, семья!

«Гренада, Гренада,

Гренада моя!»

«Братишка» Шейнкман-«Светлов» в 1926 году и не предполагал — как ему через 10 лет здорово повезет, как история ему подфартит с Испанией.

По обе стороны в испанском конфликте участвовали русские изгнанники — белогвардейцы: и в армии Франко было много белогвардейских офицеров и казаков, списки которых можно без труда найти сегодня в интернете, и в коммунистических отрядах были белогвардейцы из французского «Комитета возвращения на Родину», которые пытались выслужиться перед Советской властью и «заслуженно» вернуться в Красную Россию.

Сталин вмешался во внутренние дела Испании по причине, которую озвучил, выступая на пленуме 26 ноября 1936 года, нарком иностранных дел Валлах-Литвинов: «Наши враги утверждают, будто мы добиваемся создания на Пиренейском полуострове коммунистического советского государства, которое мы намерены даже включить в Советский Союз. В случае с Испанией мы имеем дело с первой крупной вылазкой фашизма за пределы его родины. Если бы эта попытка удалась, то не было бы никаких гарантий от повторения её в более обширном масштабе в отношении и других государств».

Это было сказано в узком кругу, а не в газетах для масс. То есть — в данном случае не шла речь об очередной попытке распространения «мировой революции», а о попытке остановить распространение противоположной марксизму идеологии патриотического сплочения — фашизма. А с прагматичной точки зрения понятно, что Сталин в этой испанской заварушке хотел подольше задержать Гитлера и его союзников, интенсивно готовясь к грядущей войне. Если бы Гитлер не отвлекался на противоборство в Испании до 1939 года, если бы, например, фашисты победили бы в Испании в 1936 году, то многие последующие действия Гитлер совершил бы намного раньше.

Немаловажным для Сталина было также поддержать в Испании своих по идеологии под лозунгом: «Мы не хотим фашистской Испании» и выполнить свой «интернациональный долг». В то время советские газеты писали: «Освобождение Испании от гнета фашистских реакционеров не есть частное дело испанцев, а общее дело всего передового и прогрессивного человечества».

И если бы Испания стала социалистической, стала на путь построения коммунизма, то понятно, что это обрадовало бы Сталина, и СССР было бы немного легче на международной арене. Эту карту «советизации» активно разыгрывали в фашистских странах и антикоммунисты различных стран — внушая «массам» и пугая общественность, что СССР ведет крайне агрессивную политику «мировой революции», стремится советизировать Испанию и всю планету. Лица полпреда СССР в Испании М. Розенберга и проводившего операции в Испании начальника Разведупра Генштаба Шимона Урицкого лишний раз напоминали о «мировой революции». Да и свои товарищи из Коминтерна своими бравыми высказываниями иной раз заставляли оправдываться, например, как во время беседы в 1936 году Сталина с американским журналистом Роем Говардом,

Говард: «Но разве американские делегаты Броудер и Дарси не призывали на 7-м Конгрессе Коминтерна, состоявшемся в прошлом году в Москве, к насильственному ниспровержению американского правительства?»

Сталин: «Признаюсь, что не помню речей товарищей Броудера и Дарси. Совершенно неправильно было бы считать Советское правительство ответственным за деятельность американских коммунистов».

Говард: «Да, но этот раз речь идет о деятельности американских коммунистов, имевшей место на советской территории, в нарушение пункта 4-го соглашения Рузвельт-Литвинов».

И эта поднятая шумиха по поводу угрозы советизации сильно мешала Сталину сплотить международный блок против Гитлера, вернее — «советизация» была для лидеров различных стран веским мнимым поводом не мешать Гитлеру осуществлять симпатичные для них его «восточные» убеждения и планы. Чтобы как-то минимизировать видимое присутствие большого советского контингента в Испании всем офицерам, солдатам, советникам были даны испанские псевдонимы, сам Сталин, чтобы скрыть непосредственно своё участие в этой истории шифрограммы подписывал псевдонимом — «Иван Васильевич». В своём выступлении на расширенном заседании Военного Совета 2 июня 1937 года Сталин отметил: «Тухачевский и Уборевич просили отпустить их в Испанию. Мы говорим: "Нет, нам имен не надо. В Испанию мы пошлем людей малоизвестных". Посмотрите, что из этого вышло. Мы им говорили — если вас послать, все заметят, не стоит. И послали людей малоизвестных, они же там чудеса творят. Кто такое был Павлов? Разве он был известен? Штерна вы знаете? Всего-навсего был секретарем у товарища Ворошилова. Я думаю, что Штерн не намного хуже, чем Берзин, может быть, не только хуже, а лучше. Вот где наша сила — люди без имени».