Александр Зданкевич Новая Молдова и «Молдаванбаши»

Александр Зданкевич

Новая Молдова и «Молдаванбаши»

Несколько дней назад в свет вышел интересный документ под названием «Обзор внешней политики Российской Федерации». В отличие от ряда других декларативных актов подобного рода, выходивших ранее, «Обзор» отличает значительная степень конкретики. В числе прочего, документ содержит детальное описание нового политического курса России в отношении так называемых «непризнанных государств» — Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья. Он претерпел значительные изменения — если раньше Россия выступала за признание независимости ПМР, то теперь позиция Москвы стала иной, на первый взгляд, куда менее радикальной. Согласно тексту «Обзора», Кремль нынче предлагает новый вариант решения конфликта на Днестре. Урегулирование происходит при условии соблюдения территориальной целостности Молдовы с закреплением за Приднестровьем некого «особо надежно гарантированного статуса». При этом акцент ставится на закреплении прописанного в Конституции РМ нейтралитета нашего государства.

Первое, что приходит в голову при анализе данного документа — Москва решила сменить гнев на милость. Россия больше не настаивает на расчленении нынешней территории Молдовы и предоставлении независимости сепаратистскому анклаву с последующим вероятным включением территорий на том берегу Днестра в качестве еще одного субъекта федерации. Все выглядит так, как будто Кремль пошёл на встречу кишинёвскому правительству, а вместе с ним и Брюсселю с Вашингтоном. На самом деле, московские стратеги, как всегда исходят из собственных интересов, которые традиционно имеют мало общего с интересами и приоритетами Молдовы и ее граждан.

Последний год в Москве, Кишиневе и Тирасполе постоянно слышатся разговоры о том, что строптивый и неуживчивый Смирнов страшно надоел Кремлю. Многие эксперты считают, что хозяин Тирасполя до сих пор находится на своём посту лишь из-за того, что российская сторона попросту не заинтересована в проведении масштабных перестановок сейчас, так как любые резкие изменения в балансе сил на том берегу Днестра могут вывести ситуацию из-под контроля Москвы. Именно поэтому Кремль позволил Смирнову остаться на очередной срок. Однако ряд его последующих действий, таких, как отказ от совместного существования с Кишинёвом даже в формате конфедерации, вызвали в России сильное раздражение — как выясняется, они противоречат постулатам новой российской стратегии в регионе.

Стратегия эта заключается в том, что Россия теперь хочет расширить сферу своего влияния уже на всю Молдову вплоть до Прута. Именно с этой целью Москва решила примирить два враждующих берега Днестра, соединив их в государство нового типа, которое будет полностью удовлетворять российским интересам. Собственно, Воронин, до невозможности напуганный тем, что Запад полностью одобряет и поощряет румынские экспансионистские планы, уже сейчас готов принести присягу Владимиру Путину. Мешает этому только одно — общеизвестное заболевание нашего президента под названием «приднестровская мания». Воистину иррациональное желание Владимира Николаевича любым способом удержать Приднестровье, а также его личная ненависть к Игорю Смирнову не поддаются разумному осмыслению. Они сильнее страха перед Россией и Западом; в сущности, они являются основными чертами политического портрета Воронина. Теперь, когда он рассорился с Бухарестом, а вместе с ним и с Евросоюзом, Приднестровье остаётся единственным барьером, разделяющим Москву и Кишинёв. Таким образом, Россия, настаивая на формальном сохранении того берега Днестра в составе Молдовы, получает уже не один, а два абсолютно лояльных себе режима.

Особый интерес представляет изо всех сил продавливаемое Москвой «подтверждение нейтрального статуса РМ». На страницах Moldovatoday мы неоднократно декларировали свою приверженность идее нейтралитета, считая, что истинный суверенитет нашей страны достижим лишь при условии неукоснительного соблюдения соответствующих норм Конституции. Сейчас нам предлагается именно этот самый нейтралитет, но уже по российскому рецепту.

Если Запад в вопросах отношений с постсоветскими странами, как правило, настаивает на их скорейшей интеграции в НАТО, то Россия традиционно ратует за «нейтралитет» этих государств. Понятие нейтралитета в данном случае является единственной номинальной альтернативой участию в Североатлантическом альянсе; так как за спиной Москвы нет собственного военного союза, Кремль предпочитает говорить о «нейтральном статусе». Меняя слово «пророссийский» на слово «нейтральный», Москва успешно создаёт видимость благопристойности; тем не менее, это вовсе не означает, что Россия, помимо установления своего непосредственного протектората над Молдовой, не начнёт тащить её в многочисленные полувиртуальные образования типа Российско-белорусского союза, ЕвразЭС, ОДКБ, ШОС и т. д. При этом участие в этих объединениях само по себе не так уж страшно, если не обращать внимания на то, что для надзора за соблюдением всех правил «нейтралитета» в Молдове должен править соответствующий режим.

Ещё некоторое время назад мы выражали искреннюю уверенность в том, что Россия никогда не будет разговаривать с Ворониным и его приближёнными. До последнего момента Москва рассматривала лидера коммунистов как политический труп, не высказывая явных возражений по поводу того, что молодые соратники президента уже приготовились сожрать его. Однако Воронин, похоже, совершил почти невозможное — он, по всей видимости, действительно сумел заручиться поддержкой Владимира Путина. В этом вопросе мы полностью разделяем общепринятое мнение — в Молдове нет более пророссийской силы, чем действующий коммунистический режим (к «младшему поколению» ПКРМ, представленному, прежде всего, группой Марка Ткачука, это не относится). Как уже говорилось выше, единственной преградой между Москвой и Кишинёвом было и остаётся Приднестровье. Без него не было бы никаких ссор, свар, кривотолков и разговоров о «европейском выборе». Теперь, когда Россия номинально отказывается от своих претензий на ПМР, а бухарестские «евроинтеграторы» день ото дня ведут себя всё более угрожающе, ничто не мешает Владимиру Воронину пасть перед Кремлём на колени подобно блудному сыну. Скорее всего, коллега Путин от безысходности смилостивится и оставит своего тёзку у власти в статусе своеобразного пожизненного «молдаванбаши». Так как устраивающего Москву преемника нигде рядом не наблюдается, то таковым вполне может быть назначен единственный близкий нынешнему президенту человек — Олег Владимирович Воронин. Действительно, почему бы и нет?

А вот Смирнова, скорее всего, снимут. Вопрос о том, кто его заменит, открыт: это может быть Шевчук или кто-либо другой, более прагматичный и от того сговорчивый.

Сторонники возвращения Приднестровья любой ценой могут быть довольны. Главный покровитель мятежной республики, Россия, более не требует предоставления ей независимости, по крайней мере, на словах. Вместо этого Москва распространит свою власть не только на тот, но и на этот берег Днестра.

В конце концов, всем нам следует уяснить одну простую вещь — Приднестровье всегда будет тянуть Молдову в сторону России. И единственным решением приднестровской проблемы может стать лишь дипломатическое признание ПМР в одностороннем порядке с установлением границы по Днестру. Только тогда у нас появится достаточно свободы для того, чтобы самим определять, в каком направлении двигаться. В противном случае нам ещё долго придётся быть объектом дележа и свар «евроинтеграторов» и «русификаторов».

4.2007