Глава 14. «Смутное время»

Глава 14. «Смутное время»

Ряд обстоятельств способствовал тому, что постепенно созревавшие в русском обществе внутренние противоречия проявились с особой силой в середине первого десятилетия XVII в. Одним из них стало пресечение династии, правившей Московским княжеством, а затем Русским государством.

Конец династии и избрание нового царя. После смерти Ивана IV на престол вступил его сын Федор. Детей у него не было. Наследником престола был его младший брат Дмитрий, живший с матерью в Угличе. В 1591 г. он погиб при загадочных обстоятельствах. Присланная из Москвы следственная комиссия установила, что царевич случайно закололся ножом во время игры, когда с ним случился приступ эпилепсии. Когда 7 января 1598 г. царь Федор скончался, у него не оказалось законного наследника. Это заставило русское общество прибегнуть к небывалой и неизвестной ему ранее процедуре избрания правителя. Царь Федор не был способен к ведению государственных дел, и фактически правителем государства стал брат^-его жены боярин Борис Федорович Годунов. В годы, когда он управлял Россией, государство постепенно и медленно, но все же оправлялось от последствий внутренних конфликтов, связанных с установлением опричнины и долголетней разорительной войной. Достигнутые при этом успехи закономерно связывались с его именем. Неудивительно, что созванный с наступлением междуцарствия патриархом Иовом земский собор, включавший в себя Боярскую думу, высшее духовенство, выборных представителей дворянства, привилегированного купечества и московского посада, избрал именно его новым царем, который должен был положить начало новой династии. Приняв меры к тому, чтобы собор состоял из его сторонников, Борис одновременно упорно отказывался принять корону. К Борису, находившемуся у сестры — вдовой царицы в Новодевичьем монастыре, направились представители чинов во главе с патриархом с иконой Владимирской Богоматери просить его вступить на трон.

Хотя объем власти, которой располагал царь Борис, ничем не уступал власти его предшественников, в глазах общества он далеко не пользовался таким авторитетом, как прежние наследственные государи. Разумеется, выбор Бориса царем говорит о его поддержке, дворянством и богатым привилегированным купечеством, но в низах общества новый правитель популярностью не пользовался. Сразу после смерти царевича Дмитрия распространились слухи, что он был убит по приказу Бориса, позднее к этому добавились обвинения в умерщвлении им царя Федора. В распространении подобных слухов находил отражение тот факт, что определенное улучшение, достигнутое после смерти Ивана IV, касалось в первую очередь верхов, а не низов общества. Недовольна была возвышением незнатного Годунова и аристократия, особенно родственники царя Федора по матери, царице Анастасии, его двоюродные братья — Романовы. Это сопротивление новый царь сумел подавить: осенью 1600 г. Романовы, обвиненные в заговоре с целью покушения на жизнь царя, были отправлены в ссылку, а глава рода Федор Никитич насильно пострижен в монахи под именем Филарета и отправлен на Север в Антониев-Сийский монастырь. Но брожение в низах подобными мерами прекратить было невозможно.

Другим фактором, способствовавшим обострению кризиса, стали неурожаи 1601–1603 гг., повлекшие за собой страшнадй щлод. Предпринимавшиеся попытки борьбы с голодом оказались малоэффективными, и ответственность за это, естественно, ложилась на правителя. Провинциальное дворянство было раздражено тем, что в тяжелых условиях царь разрешил переход крестьян, но только для «московских чинов» — верхушки дворянского сословия. У происходившего была и другая важная сторона. Для людей Средневековья такие бедствия, которые постигли Россию в эти годы, были свидетельством Божьего гнева. Не менее распространенным было представление, что Бог карает страну за грехи ее правителя. Поэтому происходившие бедствия убеждали людей в истинности слухов о преступлениях, в которых обвиняли Бориса.

Лжедмитрий I. Восстание населения южных окраин. Летом 1603 г. в Речи Посполитой появился самозванец, выдававший себя за чудесно спасшегося царевича Дмитрия, законного наследника русского престола. Самозванцем был галицкий сын боярский Григорий Отрепьев, бывший одно время монахом в кремлевском Чудовом монастыре. В Речи Посполитой он обратился за помощью для возвращения якобы принадлежавшего ему русского трона к польскому королю Сигизмунду III, польским и литовским магнатам, папе римскому. Королю он обещал передать спорные территории — Смоленщину и Северскую землю, папе — обращение России в католичество. Королю и близким к нему магнатам казалось неосторожным оказать самозванцу открытую поддержку, что могло бы привести к войне с Россией. Но все же король разрешил одному из магнатов, сандомирскому воеводе Юрию Мнишку, рассчитывавшему женить Лжедмитрия на своей дочери и в случае его победы приобрести для себя разные блага в России, оказать претенденту на трон поддержку как бы на свой страх и риск.

К лету 1604 г. воевода и ряд близких к нему шляхтичей сумели собрать около 2 тыс. наемников. С этим отрядом Лжедмитрий вторгся на территорию Северской земли. Для скольконибудь серьезных действий этого было, конечно, недостаточно, тем более что после первых неудач в столкновениях с русскими войсками большая часть наемников во главе с Ю. Мнишком поспешила вернуться в Речь Посполитую. Однако в Северской земле самозванец сразу встретил широкую поддержку местного населения, у которого к этому времени появились серьезные основания для недовольства правлением Бориса Годунова.

Трехлетний голод способствовал усиленному притоку крестьянского населения на не знавшие этого бедствия южные окраины. Эти люди были недовольны царем, который не сумел принять эффективных мер для борьбы с голодом и которым, как показывало бедствие, был недоволен сам Бог. В годы голода на Юге появились представители еще одной прослойки русского общества. Оказавшись не в состоянии содержать во время голода свои многочисленные «дворы», вельможи выгоняли своих военных слуг, которые в поисках пропитания также направлялись на юг. Одни из них вливались в ряды местного военно-служилого люда, другие шли в казацкие поселения. Это были люди, хорошо владевшие оружием, привыкшие занимать, как слуги влиятельных людей, заметное положение в обществе и резко недовольные происшедшими с ними переменами. Так на Юге накапливался горючий материал.

Одновременно с этим правительство Бориса Годунова утратило поддержку военно-служилого люда окраин. Используя благоприятную международную ситуацию (уход крымского хана на войну с Габсбургами в Венгрию), русское правительство на рубеже XVI–XVII вв. сумело продвинуть свои опорные оборонительные пункты на Диком поле далеко на юг, вплоть до Северского Донца, где, как форпост русской обороны, была поставлена крепость Царев Борисов. В связи с этим встала задача, как обеспечить продовольствием гарнизоны в новопоставленных крепостях. Вопрос был решен таким образом, что на служилых людей по прибору тех уездов Юга, которые теперь оказались в тылу, была возложена обязанность пахать «государеву десятинную пашню», а полученное продовольствие следовало передавать гарнизонам передовых крепостей. Это было грубым нарушением привилегированного «статуса» служилых, которых несение «службы» освобождало от «тягла», тем более в форме отработочной повинности.

К этому времени правительство Бориса Годунова вступило в серьезный конфликт и с казачеством. После того как крепость Царев Борисов была построена рядом с казацкими поселениями, власти в Москве попытались поставить их под свой контроль. Воеводам Царева Борисова предписывалось провести перепись казаков, живших на Донце и Осколе. Понятно, какую отрицательную реакцию такие шаги вызвали в казачьей среде. Кроме того, Борис Годунов запретил населению пограничных городов торговать с казаками.

Все это объясняет, почему с приходом небольшого отряда Лжедмитрия начался массовый переход населения Северской земли на его сторону. К его войску присоединились и большие отряды донских казаков. Лжедмитрия признали своим государем Чернигов, Путивль и многие другие крепости. Борис Годунов был вынужден послать в Северскую землю крупные военные силы. Так было положено начало «гражданской» войне: одна часть русского общества с оружием в руках выступала против другой. 20 января 1605 г. под Добрыничами царские воеводы разбили войско Лжедмитрия I, после чего польские наемники поспешили отъехать в Речь Посполитую, но это не привело к прекращению восстания. Лжедмитрий нашел приют в Путивле, где местные сословные объединения приняли решение о сборе чрезвычайного налога на жалование ратным людям. Царская армия задержалась под небольшой крепостью Кромами, в которой сел в осаду отряд донских казаков. Восстание тем временем разрасталось, охватывая все новые земли на южных окраинах России и достигнув Поволжья.

В разгар борьбы 13 апреля 1605 г. неожиданно умер царь Борис. Одним из ближайших последствий этого события стал переход на сторону самозванца армии, стоявшей под Кромами, в котором видную роль сыграли находившиеся в ней дети боярские из южных уездов. Вместе с ними от новой династии отступила и аристократия. 1 июня 1605 г. посланцы Лжедмитрия I подняли восстание в Москве, убив вдову Бориса Годунова и его сына Федора.

Лжедмитрий I у власти. Лжедмитрий вошел в Москву на гребне массового движения, в котором главную роль играли служилые люди-И. дворяне южных уездов. Поддержка наемников из Речи Посполитой имела второстепенное значение. Это дало самозванцу основание для того, чтобы уклониться от обещаний, которые он ранее давал папе и польскому королю. Вместе с тем он старался поддерживать с Речью Посполитой хорошие отношения, подтвердил свое желание жениться на дочери Юрия Мнишка, приглашал к себе на службу поляков и оказывал им покровительство. Из этих иноземцев, обязанных ему своим возвышением, самозванец надеялся создать дополнительную опору своей власти. Он не без оснований сомневался в лояльности правящей элиты, представители которой в секретных переговорах с Сигизмундом III сетовали на то, что король помог вступить на трон недостойному человеку. Лже-Дмитрий принял ряд мер, чтобы изменить состав правящей элиты в свою пользу — наиболее верные сторонники царя Бориса были сосланы и возвращены из ссылки его противники (так вернулся в Москву Филарет Романов и стал ростовским митрополитом), кроме того, в состав Думы вошел ряд дворян южных уездов, отличившихся при приходе Лжедмитрия I к власти. Но все это мало изменило состав правящего слоя, а назначения, сделанные с нарушением местнических правил, только вызвали его раздражение.

Лжедмитрий I не жалел усилий, чтобы обеспечить себе поддержку тех сил, которые привели его к власти. Одним из его распоряжений население Северской земли было освобождено на 10 лет от уплаты налогов. Стремлением обеспечить себе поддержку определялись его планы большого похода на Азов летом 1606 г. Этот поход отвечал стремлениям служилых людей южных уездов и одновременно давал возможность направить во внешний мир накопившиеся в регионе «горючие» элементы. Победы должны были поднять авторитет АжеДмитрия, а сотрудничество во время похода — укрепить его связи с теми силами, которые служили опорой его власти.

Свержение Лжедмитрия I и приход к власти Василия Шуйского. Решение о походе заставило недовольную самозванцем политическую элиту, которую возглавил один из наиболее знатных аристократов, князь Василий Иванович Шуйский, поторопиться с выступлением против Лжедмитрия I до того, как он окажется на Юге в кругу своих приверженцев.

Бояре-заговорщики воспользовались тем, что дворянство в более северных областях России было недовольно ненужной для него войной, которая должна была начаться сразу после окончания военных кампаний 1604–1605 гг., а собиравшиеся на войну дворянские отряды весной 1606 г. стояли в окрестностях Москвы. Кроме того, сыграло свою роль высокомерное поведение шляхтичей, съехавшихся на свадьбу Лжедмитрия I с Мариной Мнишек в мае 1606 г. и пренебрегавших русскими обычаями и религиозными обрядами. Такие поступки поляков убеждали и горожан Москвы, и стоявшие в ее окрестностях дворянские отряды в справедливости утверждений бояр-заговорщиков, что самозванец хочет править Россией с помощью поляков и обратить русских людей в католическую веру. Утром 17 мая 1606 г. в Москве вспыхнуло восстание. Под звон набата толпы восставших собрались на Красной площади и вошли в Кремль через Спасские ворота. Пытаясь спастись, Лжедмитрий выпрыгнул в окно, сломал ногу, был схвачен и убит. Одновременно москвичи напали на дворы, в которых находились поляки. Часть из них погибла, другие, взятые под защиту членами Боярской думы, оказались под арестом. Через несколько дней после переворота глава заговорщиков князь В. И. Шуйский был провозглашен царем на собрании, спешно созванном на Соборной площади Кремля. Многие современники не признавали его избрание законным, так как в нем не участвовали выборные представители «городов». Стремясь предотвратить появление новых самозванцев, царь Василий спешно организовал канонизацию царевича Дмитрия как мученика, невинно убитого по приказу Бориса Годунова.

Вступив на престол, Шуйский публично присягнул в том, что не будет слушать «ложных доводов», не приговорит никого к смертной казни, «не осудя истинным судом с бояры своими», и не будет отбирать имущество у родственников казненных, если они не были соучастниками. Хотя в тексте присяги обязательства касались «всякого человека», соответствующие гарантии предоставлялись прежде всего выдвинувшей нового царя знати, которая страдала от казней Ивана IV и опал и ссылок Бориса Годунова.

Царь Василий пришел к власти как ставленник той элиты, того узкого круга княжеских и боярских родов, который традиционно держал в своих руках главные нити управления государством. Однако на рубеже XVI–XVII вв. положение элиты определялось не ее реальными связями и влиянием, а тем, что ей обеспечивала сильная центральная власть. Сама по себе она не обладала возможностями, чтобы влиять на ситуацию на местах. События, последовавшие за воцарением Шуйского, это ясно показали.

Выступление южных окраин против нового царя. Восстание И. Болотникова. Переворот в Москве и убийство Лжедмитрия I вызвали резко отрицательную реакцию на южных окраинах страны. Здесь это было воспринято не только как потеря прав и привилегий, полученных от Лжедмитрия I, и утрата перспектив, которые открылись для служилых людей с его приходом к власти. Смена власти в Москве угрожала возвращением к тем порядкам, против которых местные служилые люди совсем недавно активно выступили. Распространившиеся слухи, что царь Дмитрий не погиб, а спасся и находится в Речи Посполитой, послужили толчком к восстанию в защиту интересов «законного» государя, против занявших Москву изменников.

Восстание, начавшееся летом 1606 г., охватило первоначально лишь территорию Северской земли и соседние уезды, но стало разрастаться, когда посланные на его подавление войска потерпели неудачу под Кромами и Ельцом. Осенью 1606 г. восстанием была охвачена вся южная окраина государства, а также Поволжье, где восставшие осадили Нижний Новгород, ряд уездов, лежавших на пути из Москвы в Смоленск. Восставшими на территории Северской земли командовал Иван Исаевич Болотников, бывший холоп — военный слуга князя А. А. Телятевского. Освободясь из татарского плена, он проехал через Речь Посполитую, где в Самборе — владении Юрия Мнишка, — получил полномочия от самозванца командовать повстанческой армией. На этом посту он, очевидно, проявил военные и организаторские способности, так что его полномочия никто не оспаривал. Восставших, собравшихся на Верхней Оке, возглавил веневский сотник Истома Пашков. Рязанское ополчение возглавил местный помещик Прокопий Ляпунов. По разным направлениям войска восставших двигались к Москве. Правительство Василия Шуйского мобилизовало для отпора все бывшие в его распоряжении военные силы. В собранное войско были отправлены все члены «государева двора», находившиеся в Москве. 25 октября в сражении под селом Троицким войско было разбито. Путь к столице был открыт. Началась блокада Москвы, продолжавшаяся в течение полутора месяцев.

В грамотах, разосланных по стране правительством Шуйского, о восставших говорилось как о крестьянах и беглых холопах, которые хотят убить своих господ и овладеть их имуществом. В течение долгого времени эти утверждения пользовались доверием и дореволюционных исследователей, и исследователей советского времени, полагавших, что восстание было первой крестьянской войной в истории России. Правда, исследователи полагали, что в восстании первоначально выступили совместно служилые люди из южных уездов во главе с Истомой Пашковым и Прокопием Ляпуновым и восставшие холопы и крестьяне во главе с Иваном Болотниковым. Однако известные данные о войске Болотникова не подтверждают такой оценки. Характерно, что одним из воевод его армии был его бывший хозяин боярин князь А. А. Телятевский. В этом же войске военачальниками являлись несколько князей Мосальских. Ближайший сподвижник Болотникова Юрий Беззубцев был сыном боярским Новгород-Северского уезда. Среди городов, подчинившихся Болотникову и длительное время признававших его власть, был город Рославль. Сохранившиеся документы показывают, что и до, и во время, и после восстания управление уездом находилось в руках одного и того же круга лиц из местных влиятельных детей боярских. Влиятельные местные помещики стояли и во главе войска, осаждавшего Нижний Новгород.

Все это позволяет сделать вывод, что главной силой разразившегося летом 1606 г. восстания были служилые люди и дети боярские южных уездов. Не крестьянские отряды, а опытные во владении оружием и хорошо организованные служилые люди и дети боярские нанесли поражение правительственным армиям и пришли под стены Москвы. Служилые люди стремились сохранить свой привилегированный статус, поставленный под сомнение правительством Годунова, дети боярские добивались своего уравнения с другими частями дворянского сословия, получения права голоса при принятии в Москве важных политических решений. Таким образом, восстание, начавшееся в 1606 г., есть основание рассматривать как своеобразный конфликт между Центром и окраинами, разделивший господствующее дворянское сословие.

В этом остром внутриполитическом кризисе позиция дворянства окраин не была однородной. В рядах некоторых крупных дворянских объединений, как, например, нижегородских детей боярских, произошел раскол. Часть дворянских корпораций окраин считала, что добиться уравнения в правах с дворянством Центра можно, не выступая против правительства Шуйского, а, напротив, оказывая ему поддержку. Так поступили дети боярские Смоленского уезда, которые прорвали блокаду Москвы и пришли на помощь царю Василию. В этих условиях в лагере восставших под Москвой начались трения. В середине ноября 1606 г. в правительственный лагерь перешли рязанские дворяне во главе с Прокопием Ляпуновым. В начале декабря, во время решающих боев под Москвой, их примеру последовали отряды детей боярских во главе с Истомой Пашковым. Повстанцы потерпели поражение. Иван Болотников отступил к Калуге, где позднее был осажден правительственными войсками.

Однако подавить восстание не удавалось. Осада Калуги в начале мая 1607 г. закончилась неудачей. В повстанческом лагере появился и занял видное место новый самозванец, сын посадского, а затем терской казак Илейка Муромец, выдававший себя за Петра, сына царя Федора. Он привел большие отряды терских и донских казаков, к которым присоединились запорожцы. Для нового военного похода на Тулу, которая к лету 1607 г. стала главным центром восставших, были мобилизованы огромные военные силы со всей территории государства. Армию возглавил сам царь. Город капитулировал лишь в сентябре 1607 г. после упорной четырехмесячной осады. Царю были выданы предводители восстания Иван Болотников и «царевич Петр» (Илейка Муромец был повешен на Серпуховской дороге, Болотников был сослан в Каргополь и там утоплен), а все остальные отпущены. Царь Василий считал войну законченной. Но его надежды не сбылись — с лета 1607 г. начался новый этап гражданской войны, осложненный внешним вмешательством.

Выступление Лжедмитрия II. Раскол страны. Население Северской земли по-прежнему не желало подчиняться царю Василию. Летом 1607 г. в Стародубе появился новый самозванец, выдававший себя за спасшегося Дмитрия, — Лжедмитрий II. По свидетельству современников, он в отличие от Григория Отрепьева был уроженцем Речи Посполитой; вспоминали, что Лжедмитрий II был школьным учителем в не большом белорусском городке. Самозванец сразу же получил широкую поддержку. Вместе с тем почти с самого начала к нему стали из-за рубежа приходить на помощь военные отряды арльско-литовской шляхты. Наиболее крупные из отрядов возглавили такие представители знати, правда, второго ранга, как князь Роман Ружинский и Ян Петр Сапега, двоюродный брат литовского великого канцлера. К весне 1608 г. у Лжедмитрия II в Орле собралась целая армия из служилых людей и детей боярских Северской земли, русских и украинских казаков и польсколитовских военных отрядов. В бою под Волховом 30 апреля — 1 мая 1608 г. эта армия разбила войска Василия Шуйского, и для нее открылся путь на Москву. Через месяц Лжедмитрий II стал с войском в укрепленном лагере в подмосковном селе Тушине (отсюда прозвище «Тушинский вор»), откуда предпринимались попытки организовать блокаду столицы.

С приходом Лжедмитрия II под Москву территориальные рамки «гражданской» войны резко расширились, захватив уже не только южную, но и северную часть государства. Помимо южных окраин и Поволжья, где тушинцам противостояли только Нижний Новгород и некоторые рязанские города, власть Лжедмитрия II распространилась на большую часть городов запада и северо-запада России, включая такой крупный город, как Псков. Здесь лишь отдельные крупные центры, такие, как Новгород и Смоленск, сохранили верность царю Василию. Наконец, с вступлением на их земли войск Лжедмитрия II начало присягать на верность самозванцу население Центра, а затем севера. К концу 1608 г. его власть распространилась на большую часть территории Русского государства.

Главные политические силы в лагере Лжедмитрия II. О силах, поддерживавших Лжедмитрия II, и о том, что происходило на признавших его власть территориях, исследователи знают гораздо больше, чем о переменах, происходивших на территории, охваченной восстанием в 1606–1607 гг. Истоки прослеженных учеными перемен следует искать в событиях восстания И. Болотникова. Главной силой русского общества, поддержавшей Лжедмитрия II, стало недовольное своим положением дворянство окраин. Присоединение к тушинскому лагерю принесло ему ряд существенных выгод. Прежде всего это были материальные выгоды в виде конфискованных владений сторонников царя Василия, которые были немалыми, так как дети боярские «государева двора» сохранили верность своему правителю и находились с ним в осаде в Москве. Но этим выгоды не ограничивались. В руки уездных дворянских корпораций стали фактически переходить органы власти на местах, так как наместниками и воеводами в городах, подчинившихся Лжедмитрию II, становились, как правило, авторитетные предводители местных землевладельцев. Вместе с тем в тушинском лагере была сломана практика назначений в состав «государева двора» и в Думу в соответствии с благородством происхождения. Провинциальные дворяне окраин стали входить в состав «государева двора», а их предводители получать думные чины. Примером может служить луцкий помещик Федор Плещеев, который стал боярином и наместником Лжедмитрия II в Великих Луках. Выгоды были столь значительны, что дети боярские Северо-Запада, Северской земли, Верховских городов и Среднего Поволжья упорно поддерживали Лжедмитрия II на протяжении всей его политической карьеры.

Другой важной силой в составе тушинского лагеря были казаки. Для управления ими было создано одно из главных учреждений тушинского лагеря — Казачий приказ, который возглавил выходец из Речи Посполитой Иван Мартинович Заруцкий. Пришедшие к Лжедмитрию II отряды казаков с южных окраин России и из Речи Посполитой здесь заметно пополнились выходцами из разных социальных групп общества, утративших в годы волнений и переворотов свой социальный статус и рассчитывавших добиться положения, вступив в ряды казацкого войска. Эти люди уже не хотели вернуться с захваченной добычей в казацкие поселения, а хотели остаться в России и обеспечить себе существование, подобающее их заслугам. Как сообщество воинов, они считали себя свободными от тягла и требовали щедрого вознаграждения за свою военную службу. Они добивались не только регулярной выплаты жалованья, но и передачи им в «приставства» земель, с которых могли бы взимать корм на свое содержание. Тем самым они фактически претендовали на доходы, которые обычно поступали владельцам этих земель — детям боярским. Так возникали противоречия между интересами казаков и детей боярских тушинского лагеря.

Третьей, наиболее важной, силой тушинского лагеря было польско-литовское войско. Значение его определялось не только тем, что оно было главной военной силой Лжедмитрия II. В отличие от детей боярских, которые периодически выезжали в свои владения, польско-литовские войска постоянно находились в Тушине и могли держать под всесторонним контролем и самого правителя, и его окружение. Никаких далеко идущих планов за движением в Россию этой шляхты не стояло. В Речи Посполитой многочисленное дворянство издавна поддерживало свое положение в обществе с помощью наемной военной службы. К лету 1607 г. внутриполитическое и международное положение сложилось таким образом, что наемники остались не у дел. Поэтому они направились в Россию, чтобы поправить свои дела. Ни военачальники, ни солдаты своих будущих планов с Россией не связывали. Они рассматривали себя как желавших дороже продать свою службу. Первоначально, пока войско надеялось быстро овладеть находящейся в Москве царской казной, оно удовлетворялось получением от самозванца долговых обязательств. Но к лету 1608 г. оно потребовало выплаты жалованья, и население владений Лжедмитрия II было обложено чрезвычайными поборами. Не удовлетворившись этим, литовское войско стало рассылать по стране отряды, чтобы выбить эти поборы из населения. Это касалось прежде всего территорий Центра, близких к главной стоянке польско-литовского войска в Тушине и к Троице-Сергиеву монастырю, который осадила другая часть войска во главе с Яном Сапегой, а также Поморья, не затронутого войной. Положение усугублялось тем, что по этим землям ходили одновременно отряды «загонных людей», самовольно отделившиеся от польско-литовского войска и казачьих отрядов и грабившие население. С начала 1609 г. здесь начались выступления населения против тушинских отрядов.

Север и Центр России против польско-литовских войск Лжедмитрия II. М. В. Скопин-Шуйский. Первоначально имели место стихийные акты самообороны со стороны волостных и посадских миров против поборов отрядов из Тушина, но затем сопротивление приняло организованный характер. Постепенно к ним стали присоединяться и дети боярские Центра. Для них перемены, сопровождавшие утверждение власти Лжедмитрия II, не были столь важными, как для детей боярских других регионов. К тому же даже те из них, кто получил новые владения от самозванца, не могли воспользоваться доходами с них, так как все забирало себе польско-литовское войско и (частично) казачьи отряды.

Пытаясь найти внешнюю поддержку, царь Василий направил в Новгород осенью 1608 г. своего племянника М. В. Скопина-Шуйского, чтобы попытаться получить помощь из Швеции, правитель которой Карл IX находился во враждебных отношениях со своим племянником Сигизмундом III. В феврале 1609 г. был заключен договор, по которому за уступку г. Корелы с уездом в распоряжение Скопина был передан шведский военный корпус, содержание которого должна была оплачивать русская сторона. В мае 1609 г. вместе с шведским корпусом Скопин-Шуйский выступил в поход из Новгорода. Армия его стала быстро увеличиваться за счет присоединения организовавшихся на территориях Центра и севера ополчений. Она медленно двигалась к Москве, постепенно вытесняя тушинцев с занимаемых ими территорий. Неоднократные попытки польско-литовских войск из Тушина остановить продвижение армии Скопина-Шуйского оказались безрезультатными. К концу 1609 г. весь Север и значительная часть Центра были очищены от тушинских войск. Армия Скопина-Шуйского стояла в районе Александровой слободы. Соотношение сил в стране менялось не в пользу тушинского лагеря. Правительство Василия Шуйского также предприняло ряд шагов, чтобы привлечь на свою сторону дворянство окраин. Верхушка доказавших свою верность дворянских корпораций окраин — нижегородская, смоленская — вошла в состав «государева двора». Местные предводители детей боярских также стали получать воеводские посты и думные чины. Так, предводитель рязанцев Прокопий Ляпунов стал рязанским воеводой и думным дворянином. Намечался определенный выход из кризиса. Однако осенью 1609 г. положение снова осложнилось, так как правящие круги Польско-Литовского государства приняли решение вмешаться в русские дела.

Начало польско-литовской интервенции. Здесь располагали подробной информацией о тех огромных потерях, которые понесла и сама Россия, и ее вооруженные силы во время продолжавшейся ряд лет междоусобной войны, и хотели использовать сложившееся положение в своих интересах. Программой-минимум было возвращение Речи Посполитой Смоленщины и Северской земли, программой-максимум — подчинение всего Русского государства своему влиянию. В своих планах политики Речи Посполитой учитывали и истощение России, и присутствие в центре страны большого польско-литовского войска. Возможность быстрого окончания гражданской войны заставила поторопиться с принятием решения о вмешательстве. Кроме того, имели значение сведения о настроениях дворянства северо-запада России, находившегося в тушинском лагере. Перед дворянской верхушкой этого региона возникла неприятная перспектива утратить с поражением Лжедмитрия II то положение в обществе, которое ей удалось завоевать. Избежать ее она рассчитывала избранием на русский трон королевича Владислава, старшего сына Сигизмунда III.

Поддержка Речи Посполитой должна была помочь решению еще одной проблемы. Дворянство тушинского лагеря не могло в полной мере использовать блага, полученные от Лжедмитрия II из-за усилившейся активности посадских общин и «служилых людей по прибору». О переменах, происходивших в эти годы в тушинском лагере, можно судить по событиям во Пскове в 1608–1609 гт. Здесь традиционно связанная с правительством в Москве купеческая верхушка, утратив его поддержку, оказалась неспособной влиять на положение дел. Главным органом власти в городе стала «всегородная изба», в которой заседали выборные от посадской общины, среди них попадались лица достаточно низкого социального происхождения, как «трепец» (трепальщик льна) Тимофей Кудекуша, который «указывал» воеводам. Реальная власть в городе принадлежала этой избе, а не присылавшимся из Тушина воеводам. Это было связано с тем, что псковские стрельцы действовали заодно с посадом: в условиях, когда они годами не получали жалованья и их связь с властью ослабла, возобладали интересы, объединявшие их с посадскими людьми. Уже весной 1609 г. начались столкновения между псковской посадской общиной и местным дворянством, недовольным таким положением дел. Вступив в конфликт с посадом, псковские дети боярские поспешили вернуться под власть Василия Шуйского. Дети боярские других уездов тушинского лагеря рассчитывали на поддержку войск польского короля.

Начиная военную кампанию в сентябре 1609 г., Сигизмунд III рассчитывал, что местное дворянство само откроет ему ворота городов на западе России, но его расчеты оправдались лишь частично. Сильно укрепленный Смоленск отказался открыть ворота, и королевская армия надолго под ним задержалась. Одним из первых результатов вмешательства стал распад тушинского лагеря.

Распад лагеря Лжедмитрия II. Сигизмунд III направил в Тушино послов, предложив находившемуся там польско-литовскому войску перейти к нему на службу. Поскольку и офицеры, и солдаты связывали свое будущее не с Россией, а с Речью Посполитой, они не могли игнорировать королевские предложения и вступили в переговоры с послами. В декабре 1609 г., не дожидаясь конца переговоров, Лжедмитрий II бежал в Калугу, за ним последовали казачьи отряды и часть его двора. Северская земля, Верховские города и ряд городов на северо-западе России и в Поволжье продолжали его поддерживать. Польско-литовское войско в Тушине и остававшиеся там русские бояре и дети боярские стали искать соглашения с Сигизмундом III. Русские тушинцы направили под Смоленск посольство с предложением возвести на русский трон сына Сигизмунда III королевича Владислава. Соответствующее соглашение было подписано в феврале 1610 г., но подписавшие его уже не представляли собой реальной политической силы. Раскол в тушинском лагере сделал невозможным успешное противодействие армии Скопина-Шуйского. Оставив свой подмосковный лагерь, его обитатели стали отступать на запад, ища соединения с королевской армией. В апреле 1610 г. армия Скопина торжественно вступила в Москву.

Русско-польская война и избрание на русский трон королевича Владислава. Теперь, когда большая часть территории страны объединилась под властью царя Василия, а Лжедмитрий II отступил на южные окраины, в Москве первоочередной задачей сочли борьбу с внешним врагом. Были приняты меры к тому, чтобы усилить армию большими отрядами иноземных наемников, которые своим огнем могли бы нейтрализовать высокие боевые качества польской конницы. Чтобы обеспечить поддержку детей боярских, царь Василий перед началом новой военной кампании издал указ, по которому помещики, доказавшие за прошедшие годы верность власти, получили возможность превратить пятую часть своих поместий в вотчины. Во исполнение этого указа весной-летом были сделаны многие десятки пожалований. В истории землевладения русского дворянства указ стал переломной вехой, с этого момента начался медленный, но постоянный рост вотчинйого землевладения детей боярских за счет поместного.

С наступлением лета большая армия направилась к Смоленску, чтобы, разбив королевские войска, снять осаду города.

Перед началом похода М. В. Скопин-Шуйский неожиданно скончался. У русских войск не оказалось хорошего военачальника, а отряды иностранных наемников, не получив вовремя жалованья, перешли на вражескую сторону. В результате в битве при Клушине русская армия была разбита, и польсколитовские войска во главе с гетманом С. Жолкевским двинулись к Москве. Узнав о происшедшем, к Москве одновременно двинулся с войском Лжедмитрий II. 17 июня 1610 г. царь Василий был низложен и насильно пострижен в монахи. Вопрос о том, что будет дальше, бывшим сторонникам Василия Шуйского — Боярской думе, детям боярским «государева двора», дворянским отрядам, вернувшимся в Москву после битвы при Клушине, московскому посаду — пришлось решать в условиях, когда к Москве почти одновременно подошли две вражеские армии; с одной из них приходилось договариваться.

Для бывших сторонников Василия Шуйского соглашение с Лжедмитрием II было неприемлемо: тогда пришлось бы делиться с его приверженцами влиянием, властью и владениями. Кроме того, всех пугали сопровождавшие самозванца казачьи отряды, которые могли попытаться поправить свое материальное положение за счет жителей Москвы. Предпочтение было отдано соглашению с Сигизмундом III. Какие планы и расчеты связывались с таким соглашением, позволяет установить текст договора, который был заключен 7 августа 1610 г. с гетманом С. Жолкевским. Договор предусматривал избрание русским царем старшего сына Сигизмунда III королевича Владислава. Новый монарх должен был во всем сохранять традиционные русские порядки, все важные вопросы решать только совместно с Боярской думой, а новые законы принимать при участии представителей «всей земли», т. е. выборных представителей дворянского и городского сословий. Так в тексте договора было сформулировано положение, что монарх должен править, считаясь с их пожеланиями. Вместе с тем в договоре подчеркивалась необходимость восстановления традиционных общественных порядков, включая запрет крестьянских переходов, возвращение беглых холопов их господам, ограничение нежелательной активности казачества. Договор налагал ряд обязательств на отца будущего монарха — польского короля. Польско-литовское войско должно было отойти от Москвы и помочь русским воеводам в борьбе с Лжедмитрием II. После этого Сигизмунд III должен был вывести войска с русской территории, оставив Русское государство в тех границах, в каких оно существовало перед Смутой. На протяжении осени 1610 г. на землях, признававших к лету 1610 г. власть царя Василия, была принесена присяга новому монарху. Это означало, что сословные объединения на местах одобрили решения, принятые в Москве. Некоторые вопросы (например, о принятии будущим царем православия) остались нерешенными. Для их решения и выработки окончательного текста соглашения в королевский лагерь под Смоленском направилось огромное (более тысячи человек) посольство из представителей разных «чинов» русского общества во главе с митрополитом ростовским Филаретом.

Попытки Речи Посполитой подчинить Русское государство. Сигизмунд III и политики его окружения не захотели принять условия договора. Было принято решение, что русский трон должен занять сам Сигизмунд III, и тем самым Россия превратилась бы в неравноправный придаток Польско-Литовского государства. Достигнуть этой цели король рассчитывал, подчинив себе центр власти в Москве, а затем и все общество, действуя от его имени. Для этого он постарался от имени будущего монарха присвоить себе право раздавать чины и пожалования. Эти шаги не встретили противодействия со стороны Боярской думы. Не способная влиять на ход событий, утратившая возможность контролировать положение на местах, она рассчитывала вернуть себе традиционное положение в обществе при поддержке иноземного монарха. Этим присвоенным правом король воспользовался, чтобы дать думные чины бывшим сторонникам Лжедмитрия II, с которыми он договаривался в феврале 1610 г., и поставить их во главе важнейших приказов. Эти люди, не сумевшие добиться в Москве признания чинов и пожалований, полученных от самозванца, рассчитывали достичь этого с помощью иноземного монарха и готовы были поддерживать его планы. Так было сформировано угодное Сигизмунду III правительство. Одновременно в Кремль было введено польское войско, чтобы осуществлять контроль за правительством. Все это привело к тому, что авторитет московского правительства упал и на него стали смотреть как на марионетку в руках короля.

Начало народно-освободительного движения. Первое ополчение. К концу 1610 г. стало ясно, что условия августовского договора не выполняются, и польско-литовская сторона не намерена их выполнять. Одним из первых оценил сложившееся положение глава русской церкви патриарх Гермоген, призвавший русских людей к вооруженной борьбе против польско-литовских войск и боярского правительства в Москве. Его призыв встретил живой отклик в целом ряде городов, но прежде всего в Рязани. Предводитель рязанских дворян Прокопий Ляпунов призвал областные «миры» к общему походу на Москву/ Объединению русского общества для борьбы с внешней угрозой способствовала смерть Лжедмитрия II в Калуге в декабрю 1610 г. В результате в походе на Москву приняли участие и бывшие сторонники царя Василия, и бывшие сторонники Лжедмитрия II. Сторонников Шуйского возглавил Прокопий Ляпунов; служивших Лжедмитрию II детей боярских — князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой, а казачьи отряды — Иван Мартинович Заруцкий. Когда собранные войска по разным направлениям стали приближаться к Москве, там 19 марта 1611 г. вспыхнуло восстание. Чтобы одержать верх над восставшими, командующий польским гарнизоном А. Гонсевский поджег город. Москва выгорела, в огне погибла значительная часть ее населения.

С подходом к Москве военных отрядов, получивших в исторической традиции название Первого ополчения, Боярская дума и польский гарнизон укрылись за стенами московской крепости. Собравшиеся под Москвой создали здесь свое правительство — «Совет всей земли», во главе которого встали Д. Т. Трубецкой, И. М. Заруцкий, П. П. Ляпунов. Этому правительству подчинялись восстанавливавшиеся приказы. 30 июня 1611 г. был принят приговор, который определял порядок жизни в России при новой власти. Приговор предусматривал ряд мер, направленных на консолидацию дворянского сословия и укрепление его имущественного и правового положения. В приговоре запрещались смертные казни иначе как «по земскому и всей земли приговору», подтверждалось установление Шуйского о превращении 1/5 поместных земель в вотчину за военные заслуги. Приговор отменял земельные пожалования «не по мере», сделанные как в Москве, так и в Тушине и в Калуге, а отобранные земли предлагалось использовать для испомещения разоренных детей боярских. Планировался и сыск беглых, укрывшихся в годы Смуты в чужих имениях и в городах. Казакам гарантировалась регулярная выплата жалованья и кормов, но категорически запрещался самостоятельный сбор кормов с населения. Совершавшим подобные действия приговор угрожал смертной казнью.

Попытки провести нормы приговора в жизнь вызвали резкое недовольство казачества, и дело закончилось убийством Прокопия Ляпунова на казачьем кругу. После этого начался массовый разъезд детей боярских из подмосковного лагеря, что сказалось на боеспособности ополчения. Возможно, из-за внутренних противоречий первое ополчение оказалось недостаточно эффективным и в борьбе с внешней опасностью. Руководители ополчения готовили помощь осажденному Смоленску, но она запоздала — в июне 1611 г. польско-литовские войска взяли штурмом город, находившийся в осаде почти два года. Серьезной ошибкой оказалась попытка, следуя примеру царя Василия, получить помощь из Швеции. Ополчение обещало королю Карлу IX избрать на русский трон одного из его сыновей. Шведский военачальник Я. Делагарди, воспользовавшись этим, захватил Новгород и прилегающие к нему земли. Не удалось первому ополчению обеспечить надежную блокаду польско-литовского гарнизона в Москве. Польско-литовские военачальники сумели ее прорвать и снабдить гарнизон продовольствием.

Выдвижение в подмосковном лагере на первый план казачьих отрядов во главе с И. М. Заруцким, рост поборов в их пользу, возвращение к практике самостоятельного сбора кормов казачьими станицами вызывали отрицательную реакцию. Поволжские города уже во второй половине 1611 г. договорились между собой не принимать воевод из-под Москвы, не впускать в города казаков, не принимать нового государя, если его изберут одни казаки, «не сослався со всею землею».

Организация второго ополчения. К. Минин и Д. Пожарский. В октябре 1611 г. один из земских старост Нижнего Новгорода, Кузьма Минин, призвал нижегородскую посадскую общину к сбору пожертвований для снаряжения нового ополчения, которое освободило бы Москву от польско-литовского войска и установило порядок в стране. Этот призыв встретил поддержку не только посада, но и детей боярских и духовенства, сначала нижегородского, а затем и соседних уездов. Главной военной силой нового ополчения стали дети боярские Смоленщины, покинувшие свои поместья, чтобы не служить иноземной власти. Во главе собиравшегося в Нижнем Новгороде войска встал князь Дмитрий Михайлович Пожарский. В составе войска были также отряды казаков, но здесь они не выступали как самостоятельная сила. Благодаря чрезвычайным сборам с посадских общин, проводившимся под руководством Минина, собиравшееся войско было хорошо снаряжено и снабжено.