XXI. Землевладение и повинности шляхты в господарских доменах при Казимире и его сыновьях

XXI. Землевладение и повинности шляхты в господарских доменах при Казимире и его сыновьях

Фактическое владение как древнейший тип боярского землевладения. Появление гарантированного «вечистого» землевладения и основные его черты; ограничения в праве распоряжения отчинами и выслугами. Имения «до воли господарской», «дочасные» и «ленные». Господарский доминиум над имениями бояр-шляхты и передача его в частные руки; прекращение этой передачи ко времени первого Статута. Военная служба с имений бояр-шляхты и ее размеры. Замковая, дорожная и мостовая повинности; подводная, стацийная, сторожевая и другие повинности с выслуг. Бояре, слуги и крестьяне в шляхетских имениях. Сябринное боярское землевладение и землепользование и отправление повинностей.

Бояре-шляхта, земяне и татары держали под господарем земельные имения на разных условиях. Древнейшим типом боярского землевладения было фактическое владение с допущения или пожалования господаря. Это владение сплошь и рядом было наследственное и потомственное. Но при всем том такие фактические владения в иных случаях могли отбираться от владельцев по усмотрению господаря. С конца XIV в., со времени выдачи известных привилеев, это фактическое землевладение стало разделяться на разные виды. Из него выделилось прежде всего «вечистое», т. е. неотъемлемое при условиях службы владение «отчинами, материзнами, выслугами и куплями». Такие «вечности» переходили по наследству к жене и детям, «счадком» (дальнейшим нисходящим) и «близким» (боковым родственникам) и только при неимении таковых возвращались к верховному собственнику – господарю великому князю. Владельцы «вечистых» имений могли продавать их, дарить, отдавать в приданое и на помин души и вообще «к своему пожиточному обернути, как сам налепей разумеючи». Единственное ограничение по существу в данном случае констатируется актами и Статутом 1529 г. в интересах рода: нельзя было отчуждать самовольно, без согласия родных, более одной трети отчины. Кроме того, для отчуждения выслуг ввиду разнообразных условий их пожалования требовалось вообще разрешение господаря великого князя. С появлением этого гарантированного типа боярского землевладения прежний фактический тип боярского землевладения юридически определился уже как владение «до воли и ласки господарской». Даруя «в вотчину», «на вечность» имения своим боярам и земянам, подтверждая в частных и общих земских привилеях вотчины и старые выслуги «на вечность», Литовско-Русские господари наряду с этим в интересах службы продолжали раздавать из состава своих доменов имения и «до воли и ласки» своей господарской, не определяя срока владения и пользования. Но так как такой порядок не особенно был удобен для землевладельцев, держа их в неизвестности и неуверенности относительно владения, то господарь стал определять срок владения. Появился новый тип «дочасного» землевладения: «до живота», т. е. пожизненного, «до дву животов», т. е. с правом передать детям, «до трех животов», т. е. с правом передачи детям и внукам. Иногда имения жаловались временно – «до очищения отчины» владельца, занятой неприятелем, или просто «до осмотренья» иным более подходящим имением. Все подобные временные владения называются по временам в актах XV и XVI вв. поместьями. В интересах же господарской службы с течением времени возник особый тип землевладения на ленном праве, т. е. с правом перехода к наследникам только мужского пола. Источники рано, в XIII в., упоминают об имениях jure feodali. Но неизвестно точно, в каком смысле разумелся тогда этот латинский термин. О «ленах» упоминает затем Статут 1529 г. и современные акты, которые и разъясняют лены именно как наследственные в мужском потомстве имения. Такие имения стали возникать, очевидно, в то время, когда пришлось считаться с отрицательными последствиями установившегося «вечистого» землевладения с полным правом распоряжения и со свободою выхода замуж боярских наследниц. Статут 1529 г. принял целый ряд мер против «вдов», которые остаются по смерти мужа на его имении, против девиц, которые своевольно выходят замуж. Общая тенденция его – стеснить по мере возможности землевладение женщин, не выгодное для интересов земской военной службы. В административной практике эта борьба с развитием женского землевладения породила раздачу имений боярам-шляхте и земянам на ленном праве, т. е. с правом наследования только для нисходящих потомков мужского пола. Уступка частным интересам в свою очередь порождала комбинированные формы землевладения: имения давались иногда мужу, жене и нисходящим мужского пола, а при неимении их – дочери, внуке или правнуке и ее нисходящим мужского пола и т. д. Вообще надо сказать, что формы боярского шляхетского землевладения в рассматриваемое время все более и более дифференцировались, умножались и усложнялись, по мере того как определялись и закреплялись юридически самые основания, на которых покоилось шляхетское землевладение.

Всеми своими имениями бояре-шляхта владели только при условии службы верховному собственнику, господарю великому князю. Каждый боярин-шляхтич со своим «почтом», т. е. с известным числом слуг, смотря по размерам имения, должен был ставиться под поветовое знамя, под начальство местного хоружего. Имение, все равно, какого бы типа из перечисленных оно ни было, отбиралось от владельца, если он не явился или служил с него неисправно военную службу. На этом основании бояре-шляхта, имевшие земли под господарем, не имели права поддаваться с этими землями на службу к князьям и панам. На этом же основании все лица, покупавшие или получавшие в дар, по наследству или в приданое за женами боярские шляхетские имения, должны были нести с них службу господарю великому князю. Боярские шляхетские имения составляли принадлежность господарских доменов, источник земской боярской службы господарю и потому не могли отделяться от его доменов по желанию владельцев этих имений. Сам Литовско-Русский господарь в качестве верховного собственника этих имений долгое время считал себя вправе передавать имения бояр-шляхты в составе других земель во владение князьям и панам. Господарь отчуждал в таких случаях только свой доминиум над этими имениями. Бояре-шляхта в таких случаях не лишались своих имений и не могли быть лишены и новыми владельцами. Но они обязаны были нести с них новому пану ту же службу, которую до этого несли самому господарю великому князю; в противном случае должны были сойти с них прочь, взявши свое движимое имущество. С течением времени выяснилось, что передача господарского доминиума над имениями бояр-шляхты в частные руки нередко приводила бояр-шляхту к необходимости покидать свои имения, была, следовательно, косвенным отнятием этих имений, что противоречило общему шляхетскому праву. В 20-х гг. XVI в. господарь пришел к сознанию этого противоречия и признал, что «шляхта не маеть, а не можеть быть никому в моц подана». В общеземском привилее 1529 г. господарь дал торжественное обещание за себя и своих потомков не отдавать шляхту, своих подданных, или ее имения никому из панов и князей. С того времени хотя и бывали случаи пожалования разным лицам в составе волости или крупного имения бояр с их землями, но собственно бояре-шляхта с их отчинами перестали включаться в это число. По отношению к имениям пожалованным – выслугам – господарь остался на прежней точке зрения и передавал свой доминиум над ними в частные руки, за исключением тех случаев, когда в жалованных грамотах на эти имения было прямо оговорено, что владельцы их обязаны служить с них только одному господарю.

Таково было землевладение бояр-шляхты в господарских доменах. Что касается повинностей их, то главною была, как уже сказано, военная боярская служба. Долгое время размер этой службы с каждого данного имения определялся чисто исторически, как и с крестьянского участка. Все зависело здесь от размеров имения, зажиточности владельца, условий, на которых пожалована была земля, и т. п. Мелкие землевладельцы самолично выезжали на войну, «водле можности своее», т. е. на таких конях и в таком вооружении, какое доступно было по их средствам. Иные выезжали на войну самолично, но на добром коне и в полном вооружении – «зброи», как полагалось; иные выезжали сам-друг, сам-третей и т. д., с «почтом» слуг. С начала XVI в. военная повинность уже регулировалась сеймовыми «ухвалами», т. е. постановлениями, причем за основание принималось количество крестьянских служб в шляхетском имении. Определялось выставлять конного ратника в полном снаряжении с десяти, иногда более, иногда менее крестьянских служб. Что же касается мелких землевладельцев, то они по-прежнему должны были лично выезжать на войну «водле можности своее». Кроме военной общею повинностью шляхетских имений была повинность замковая, дорожная и мостовая, т. е. обязанность ставить работников при постройке и ремонте замков, военных дорог и мостов. Эти повинности оставлены были на имениях бояр-шляхты земскими привилеями 1413, 1434 и 1447 гг. и последующими, которые освобождали эти имения от всяких других «тяглей» и «дачек» на господаря великого князя. Но на имениях, которые жаловались вновь боярам-шляхте, сплошь и рядом оставлялись и другие повинности. Литовско-русские господари считали себя связанными в данном случае только в отношении к имениям бояр-шляхты отчинным или выслуженным в давнее время, при пожаловании же имений вновь сплошь и рядом оговаривали, что с этих имений должны выполняться те или другие повинности сверх перечисленных выше. Чаще всего на боярских выслугах оставлялись повинности: подводная, стацийная, сторожевая и заставная, т. е. бояре-шляхта со своих имений должны были давать подводы проезжающим господарю и его урядникам, заодно с господарскими крестьянами «стеречь недели», давать стации, или кормы, господарю и его урядникам при проезде, держать сторожу при замках или в поле, в степи, отправляться в заставу, т. е. на гарнизонную службу в тот или другой город, и т. д. В отдельных случаях на выслугах бояр-шляхты оставлялись и другие повинности, например хождение на толоку на господарские пашни и сенокосы. Впрочем, это были уже сравнительно редкие исключения.

Бояре-шляхта и земяне выполняли лежавшие на их имениях «земские» повинности не только самолично, но и при помощи своих «подданных». Те из них, которые владели более или менее значительными имениями, держали на участках этих имений даже собственных своих бояр и слуг, которые и выезжали на войну в их «почтах». Но большинство шляхетских подданных составляли крестьяне разных наименований: тяглые, данники и др. И в шляхетских имениях констатируется разнообразие крестьянского населения по роду занятий и повинностей, хотя и не такое, как в непосредственно эксплуатируемых великим князем частях его доменов. Сходство в настоящем случае происходило частью от сходства хозяйственных условий, частью от того, что многие шляхетские имения обязаны были своим существованием пожалованиям боярам-шляхтичам и земянам господарских людей с землями. Так же, как и в непосредственных владениях великого князя, крестьяне шляхетских имений делились на людей «непохожих», извечных (отчинных) и людей «похожих», вольных, обладавших правом перехода с соблюдением известных условий. То обычное право, которое действовало в данном случае по отношению к господарским крестьянам в собственном, тесном смысле, находило себе еще более полное и резкое применение в быту шляхетских подданных.

Так как и шляхетские имения в большинстве не отличались крупными размерами, то и среди бояр-шляхты так же, как и среди «простых станов», распространено было сябринное землевладение и землепользование и совместное отправление военной службы и других повинностей. Статут 1529 г. постановлял, что если будет несколько братьев неделенных, тогда с их «сумесного» имения должен служить один из них – «годнейший». С мелких шляхетских имений отбывалась одна земская служба даже и в том случае, когда они разделялись и попадали во владение чужеродцам. Так было, например, на Подляшье, где жила убогая шляхта, страшно измельчавшая. Каждому из таких убогих шляхтичей в отдельности немыслимо было выправляться на войну. Поэтому бедные шляхтичи складывались и сообща отправляли «коня» на войну либо выезжали по очереди, причем остававшиеся дома помогали ехавшему снаряжаться на войну.

Литература

Любавский М. К. Областное деление и местное управление Литовско-Русского государства ко времени издания первого Литовского Статута. М., 1892; Он же. Литовско-русский сейм. М., 1900; Довнар-Запольский М. В. Государственное хозяйство Великого княжества Литовского при Ягеллонах. Киев, 1901. Т. 1; Леонтович Ф. И. Правоспособность Литовско-Русской шляхты // Журн. М-ва нар. просвещения. 1909. № 2–3; Владимирский-Буданов М. Ф. Очерки из истории Литовско-Русского права. [Ч.]1: Поместья Литовского государства. Киев, 1889; Грушевський М. С. Історія України – Руси. Львів, 1905. Т. 5.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.