Европа в эпоху первых цивилизаций
Европа в эпоху первых цивилизаций
Неолитические племена Европы. В то время когда строились города Иерихон и Чатал Гуйюк, в Европе еще не было ни городов, ни даже деревень. Однако сюда уже стали проникать геометрические микролиты и вкладышевые орудия. Земледелие и скотоводство еще не могли здесь прижиться, хотя в хозяйстве неолитических племен появились различия.
В лесной зоне России население занималось охотой и рыболовством. В лесостепной, как мы видели на примере Муллино, уже начали осваивать животноводство: разводили овец, коз, крупный рогатый скот и одомашнили лошадь.
Как уже говорилось, новое хозяйство пришло в Европу двумя путями — через Балканы и через Южный Урал. Через Каспий и Урал сюда были приведены овца, коза, корова, а через Балканы — свинья. Тогда как на Балканах и в Причерноморье уже в каменном веке разводили домашнюю свинью, в лесостепях и степях Приуралья об этом животном еще не знали.
В то время как на Среднем и Ближнем Востоке создавались первые государства, население Европы было занято не менее трудным делом — пыталось вывести такие сорта злаков и такие породы домашних животных, которые могли бы существовать в неестественных для них климатических условиях.
На юге, например в Месопотамии или в Иерихоне и Чатал Гуйюке, овца, коза и другие животные обитали всегда. Это была их родина. Человеку требовалось лишь приручить их. В умеренной зоне Европы они жить не могли — из-за слишком холодных зим быстро погибали.
Но снова и снова люди, населявшие Европу, выменивали у своих сородичей с юга домашних животных и пытались приучить их к суровым зимам севера. Они уже перестали бродить в поисках пищи и строили оседлые поселения на берегах рек и озер. Неводами ловили много рыбы, добывали зверя на охоте. А зимой брали с собой в землянки и деревянные избы молодых овец и коз. Так им удавалось сохранять жизнь южным животным, которые к концу неолита здесь уже освоились. Точнее, были выведены новые виды этих животных, способные переносить холода. И сейчас человечество живет благодаря этому великому достижению.
В то время когда Гильгамеш устанавливал свою власть в Уруке, а в Месопотамии возводились города и храмы, в лесной Европе их не знали. Не потому, что здесь жили отсталые дикари, а потому, что население Европы тогда еще не имело излишков продуктов, чтобы кормить строителей и писцов. У них еще мало было скота, и содержать его было очень трудно. Жителям Месопотамии не приходилось заботиться об одежде — там круглый год лето, не нужно строить зимние жилища — снега и морозов не бывает. В Европе же были необходимы и зимняя одежда, и теплые дома. На юге скот круглый год мог жить на воле, в Европе — только в теплых укрытиях.
Нужно было уже зимой проращивать семена, чтобы зерно успело созреть за короткое лето. Все это требовало много труда, но урожай все равно получался небольшой.
На выращивание новых пород скота и выведение новых сортов зерновых ушло несколько тысяч лет самоотверженных усилий безвестных тружеников. Однако к III тысячелетию до н. э. в лесной зоне Европы уже прижились земледелие и животноводство. Племена, которые распространили их на севере Европы, оставили после себя поселения и погребения со шнуровой керамикой и боевыми топорами.
Шнуровая керамика, кубки и боевые топоры. Керамика, украшенная отпечатками шнура по сырой глине, и боевые топоры распространяются в III тысячелетии до н. э. по всей Северной Европе (от Ютландии до Волги). У боевых топоров на противоположной от лезвия стороне — молоток (позднее у викингов были в ходу подобные топоры из железа). Носители этой культуры, которые считаются индоевропейцами, занимались примитивным земледелием. На территории России культуру шнуровой керамики и боевых топоров ученые называют фатьяновской и балановской.
Керамические сосуды для питья, высота которых превышала диаметр, называются кубками. Они также были украшены отпечатками шнура. Этот тип керамики около 4 тысяч лет назад распространился от Испании до Польши и от Сицилии до Шотландии. Вместе с боевыми топорами такие кубки, предположительно наполненные хмельными напитками, клали в могилы.
Ямочная и гребенчатая керамика. Если на Ближнем и Среднем Востоке горшки разрисовывали краской, то в умеренной зоне Европы посуду украшали, выдавливая узоры по сырой глине. Так же, как это делали шумеры, когда создавали свои клинописные документы. Когда-то и на юге покрывали посуду выдавленными узорами, но перед изобретением клинописного письма ее стали только раскрашивать.
Население лесной зоны России на горшках выдавливало ямки — на Южном Урале и в Прикамье при помощи зазубренной раковины, кости или плоской гальки с нарезками. Оттиски получались как будто от зубьев гребенки. Гребенчатый орнамент был распространен в основном в лесостепи.
Лесостепи и степи Евразии. Здесь раньше, чем в лесных зонах, появилось земледелие и была одомашнена лошадь.
Люди, оставившие гребенчатую керамику, обитали на Южном Урале и были наследниками племен с геометрическими микролитами. Они рано освоили животноводство, но земледелие здесь развивалось плохо из-за очень суровых зим. Население Приуралья не теряло связей с обитателями Южного Прикаспия. Об этом говорят глиняные фигурки людей ближневосточного типа, найденные на Урале, и орудия из уральской яшмы со стоянки Зарзи (Ирак).
Мы пока не знаем точно, на каком языке говорили племена ямочной и гребенчатой культур. Предполагается, что «ямочные» племена говорили на финно-угорских языках, а «гребенчатые» — на индоевропейских. Почему ученые так думают?
Потому, что потомки «гребенчатых» приуральских племен в эпоху бронзы, судя по колесницам и другим чисто арийским предметам, найденным в погребениях, были теми самыми ариями, которые потом с Урала дошли до Индии, пройдя всю родину своих далеких предков, принесших сюда культуру с геометрическими микролитами.
Когда в лесах появилась фатьяновская культура, в степях уже стали складываться огромные объединения скотоводов. Пастушеские племена образовали две группы. Одна из них занимала большую часть европейских степей и по обряду погребений в ямах под курганами называлась ямной.
Видимо, эти племена иногда возвращались на юг. Например, на Южном Урале в XVII веке до н. э. стали строить города из глины, как в Месопотамии. Они были не такими большими, как Иерихон или Чатал Гуйюк, но их насчитывалось довольно много (на территории Челябинской области открыто более 30). Два из них (Синташта и Аркаим) были раскопаны, и там нашли колесницы ариев.
Оказалось, что создавали их не пришельцы, а в основном местные жители, чья культура была сходна с культурой предков-суртандинцев. Они так же в центре поселков устраивали большие загоны для скота. Глинобитные сооружения появляются у суртандинцев еще в III тысячелетии до н. э. Правда, таких городов, как Аркаим, не было. Да и дома большей частью строили из бревен. Вероятно, все-таки кто-то пришел на Урал с юга, из Прикаспия. Вход в дома вел с крыши, как в Чатал Гуйюке и других первых городах Месопотамии. Наверное, методы строительства домов были заимствованы на юге во время очередной засухи.
Однако на Южном Урале города не получили развития. Дело в том, что здесь больше занимались животноводством, а оно не дает такого устойчивого накопления продуктов, как земледелие. Скот часто болел, и, кроме того, ему все время нужно было много травы.
Во II тысячелетии до н. э. начинается большой, уже пятый после отступления ледника, экологический кризис. Засуха выжгла все степи Приуралья, и племена аркаимцев (ариев?) двинулись на юг, к морю, в поисках пастбищ для скота. Однако берега Каспия тоже подверглись засухе, и люди пошли еще южнее — к берегам полноводной реки Инд. Они обошли Месопотамию, занятую мощными царствами, и очутились в Индии. Само движение племен Южного Приуралья на юг, вплоть до Индии, возможно, было ответом на приход новой группы родственного населения с юга. Они возвращались домой.
Арии не принесли в Индию новую цивилизацию потому, что там уже давно, как и в Месопотамии, существовали города, письменность, цивилизация. Но они знали лошадь, умели делать повозки и преодолевать на них большие расстояния (от Урала до Индии). С лошадью на юге еще не были знакомы. Как долго арии шли с Южного Урала до берегов Инда, не известно. Может быть, более 100 лет.