ГЛАВА XXXIV. О МИРЕ С БОСНИЙСКИМ КОРОЛЕМ
ГЛАВА XXXIV. О МИРЕ С БОСНИЙСКИМ КОРОЛЕМ
В то время король Томаш[312] стремился заключить с султаном Мехмедом мир на пятнадцать лет, и поэтому султан послал за людьми, чтобы все были наизготове и пришли в Адрианополь, но про это никто не знал, куда потом он должен отправиться с этим народом. Боснийские же послы должны были ждать ответа, не зная, что происходит, и так долго, пока все войско не было готово.
Случайно мне довелось быть в одном подвале, в котором находилась дворцовая казна, причем охранять этот подвал было поручено моему младшему брату и не велено было от него отходить. И ему было так скучно, что он послал за мной, чтобы я к нему пришел, и я тут же пошел к нему. И сейчас же вслед fea мной туда отправились два члена султанского дивана Мех-мет-паша и Исак-паша, и они вдвоем пришли в этот подвал. И, примчавшись ко мне, брат мой сказал мне об этом, и я ничего не мог сделать, чтобы меня не увидали, иначе как спрятаться среди сундуков, а когда они подошли, брат положил на Меня ковер. Сели они рядом и стали говорить о том, что касается боснийского короля. Мехмет-паша сказал: «Что нам делать? Какой ответ мы дадим боснийскому королю?». Исак-паша отвечал: «Никакой иной, как заключим с ним мир, а сами двинемся на них, потому что иначе мы не сможем захватить Боснийскую землю, ибо эта земля гориста, и к тому же к ней придут на помощь венгерский король, хорваты и другие государи и поддержат ее, так что мы ничего не в состоянии будев сделать. И поэтому заключим с ними (послами) мир с тем, что бы они могли выехать в субботу. А мы двинемся на них в среду к Ситнице[313], что недалеко от Боснии. И никто не узнает, куда султан намеревается повернуть». И так они посовещались и пошли к султану, а я тоже вышел вслед за ними.
Назавтра утром им (послам) было объявлено, что мир на пятнадцать лет будет соблюдаться точно и добросовестно. Я на следующий день в пятницу пошел на их постоялый двор и сказал им: «Милые господа, заключили вы с султаном мир или не заключили?». Они отвечали: «Благодарение богу, мы получили все, чего хотели». А я им сказал: «Поистине говорю, никакого мира у вас нет». Старший хотел от меня еще больше дознаться, но ему не дал младший, полагая, что я шучу. И я спросил у них: «Когда вы отсюда поедете?». Они ответили: «Бог даст, утром в субботу». А я им сказал: «А мы вслед за вами, бог даст, в среду и доедем вплоть до Боснии. И это я вам точно говорю, чтобы вы это помнили». И я отошел от них.
В том же разговоре между этими пашами было решено еще одно: султан двинется из Адрианополя, чтобы трапезундский император вскоре же был казнен. И в скором времени произошло следующее: мы выехали в среду, а император был казнен в пятницу. Мы же дошли до Боснии, и подъехали мы к некоей земле боснийского князя по имени Ковачевич[314], а когда на него напали, он тут же подчинился султану, и султан потом велел его казнить. А потом султан пошел на королевскую землю и прежде всего осадил замок Бобовац[315]. Пушек с собой у султана не было, и он приказал отлить их под замком и захватил замок с помощью этих пушек. Послы же, которые ездили заключать перемирие, говорили со мной, вспоминая, что было раньше, но было уже поздно.
После того как султан занял замок, мы двинулись к Яйце[316]. Султан послал впереди для быстроты Мехмет-пашу с двадцатью тысячами коней, чтобы они могли застигнуть короля Томаша в каком-нибудь замке; они слышали, что король не имел при себе никаких слуг. Король же, уже зная о турках, старался, бедняга, раздобыть побыстрее людей. Он выбрал замок Ключ[317], намереваясь там немного отдохнуть после полудня. Турки немедленно примчались к этому замку и стали ездить около него, не зная, что в нем находился король Томаш, но один предатель, убежав из замка из-за калача, рассказал туркам, что король в замке. Мехмет-паша, услышав об этом, окружил замок, а на следующий день короля уговорили выйти из замка вниз, поклявшись на молитвенниках, что его жизнь будет в неприкосновенности. Затем султан Мехмед приехал к Яйце и к нему был приведен король [вместе со своим другом][318]. Слуги же, которые были в замке, видя, что их властитель пленен, сдались туркам. И, ворвавшись в замок, султан велел короля и его приятеля казнить, а потом захватил всю его землю.
Заняв замок, он направился к своей столице, а меня оставил там, в одном из замков, называемом Звечай[319], неподалеку от Яйце, и дал мне пятьдесят янычар для того, чтобы занять замок, и дал плату на полгода для каждого; и, кроме того, у меня было тридцать турок на подмогу. Когда же султан выехал из этой земли[320], король Матиас, не мешкая, осенью двинулся на Боснию и осадил Яйце и Звечай, в котором я находился. И боснийцы, которые сдались туркам и с турками жили в замке и в городе, собрались в одной башне, на которой был вывешен турецкий флаг. Объединившись, они сбросили знамя вниз и перебили турок. Видя это, венгры подошли быстро и смело к этой башне, вошли в город и заняли его. Турки же убежали в замок и скрылись в нем.
А король Матиас восемь недель находился там, стараясь их захватить, а второе войско с пушками он послал к Звечаю, осадив его. Стены этого замка весьма плохие и поэтому разрушились, так что мы постоянно работали ночью, чтобы их починить. И это продолжалось до тех пор, пока замок не был взят[321]. И когда Матиас взял его, по условиям сдачи он отступил от крепости к своим в городе, а мы вынуждены были сдаться. И, таким образом, сколько турок ни было в Яйце и Звечае, в Турцию вернулось мало, ибо Матиас хотел, чтобы они остались при нем. А я благодарил бога, что с честью вернулся к христианам.
Тогда, когда Матиас взял Яйце и Звечай, в Боснии владычествовал некий воевода Мухаммед Мумиятович, а его наместником в Яйце (был) его слуга по имени Юсуф Гарами-паша, и он остался у короля Матиаса вместе со мной и с другими турками.