VII. Война и потоки крови

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

VII. Война и потоки крови

Последовавшие три года открытой войны не излечат беспощадного короля от жажды мщения, не щадящей ни родственников, ни любимых, ни молодость своих жертв.

В июне 1358 года Педро отправляется из Уэльвы на осаду Валенсии. Он лично командует двенадцатью кастильскими и шестью арендованными у генуэзцев галерами. Две тысячи рыцарей, готовых его поддержать, стоят в ожидании вдоль побережья. Он атакует Гуардамар, но внезапно налетает шторм и выбрасывает на берег большую часть его кораблей.

Несмотря на то, что его флот практически уничтожен, он с неуемной энергией отдает приказ построить новый, предает огню Гуардамар, забирает каторжников с каторг Андалузии и вступает с мавританским эмиром Гранады в переговоры об аренде кораблей.

Иннокентий VI, не обескураженный поражением кардинала Гийома, направляет в Испанию нового легата, Ги де Булонь. Тот должен помирить враждующих государей.

— Святой отец, — говорит легат королю, с которым он встретился в Альмасане, — видел в вас опору христианства. Он с болью в душе наблюдает, как вы используете оружие против католического государя, вместо того чтобы следовать примеру ваших славных предков, которые поступали так только с неверными.

— Ваше святейшество, — сухо отвечает Педро, — пусть мне не говорят здесь ни о мире, ни о перемирии, так как только мой меч решит мою участь.

Продолжая преследования, король Педро захватывает замок Кабесон, собственность Энрике Трастамарского. Он приказал четвертовать восемьдесят рыцарей, командовавших его гарнизоном, и сжечь их трупы. Эта зверская казнь и кощунство породит, как мы увидим позднее, одну из самых невероятных легенд, которая благодаря народному преданию однажды разукрасит память о Педро…

На обратной дороге король останавливается в замке Кастрохерис, где он заточил Элеонору Арагонскую, ее невестку, несчастную Изабеллу де Лара, жену инфанта Хуана, и Хуану де Лара, жену дона Тельо. Боясь, что ни один кастилец не решится поднять руку на королеву-мать, он поручает ее убийство рабу-мавру, купленному у эмира Гранады. Хуану же перевезли в одну из главных башен Севильи, где ее вскоре отравили. Наконец, Изабеллу с подозрительным великодушием отвезли в замок Херес, где она до получения последующего распоряжения будет находиться в плену вместе с королевой Бланкой.

Единственным из членов лиги графа Трастамарского, кто сам перешел на сторону Педро и которому король полностью доверился, стал тот самый Фернандо де Кастро, сестра которого, королева одного дня, стала жертвой его обмана. Это любопытная деталь той чрезвычайно запутанной эпохи, когда преступление переплетается с интригой, а странные перемены превращают ненависть в преданность, клятву — в клятвопреступление. Только странная ссора Фернандо с графом Трастамарским объясняет такую перемену, тем более неожиданную, что никто не сомневался в преданности этого гранда.

Чтобы справиться со своим арагонским противником, Педро несколько месяцев втайне строил самый мощный флот, который когда-либо собирался в Кастилии. В апреле 1359 года с помощью короля Португалии, дожа Генуи и эмира Гранады ему удалось собрать флот, состоящий из сорок одной галеры, пяти больших галеасов, четырех нефов (парусников с несколькими палубами) и восьмидесяти торговых кораблей, переоборудованных для сражения.

Он лично командовал этой грозной эскадрой, а помогал ему в этом генуэзец Бокканегра. Егофлаг с цветами Кастилии развевался над арендованным у эмира Гранады самым большим из когда-либо плававших галеасов: с тремя боевыми надстройками, экипажем из ста шестидесяти моряков и ста двадцати стрелков, двухсот гребцов, а на нижних палубах имелось место для перевозки сорока лошадей. Историк Айяла, у которого мы нашли описание этих деталей, командовал воинами в кормовой надстройке.

Одновременно Инестроза и Фернандо де Кастро вели по побережью отряд в пять тысяч арбалетчиков и добровольцев из двадцати общин, которые должны были поддержать морскую операцию. Целью операции была Барселона. Город немедленно приготовился к обороне, объявил всеобщую мобилизацию и, чтобы закрыть доступ в фарватеры, затопил во внешней гавани своего порта около сотни лодок, наполненных камнями.

Несмотря на численное превосходство противника, у каталонцев был опыт ведения морских операций. Их капитаны, такие как виконт де Кардона, Бернард де Гриль, Педро Асберт, Маргарит, считались даже более опытными, чем генуэзцы и венецианцы. Например, они изобрели, опередив свою эпоху, нечто вроде быстроходного судна, оборудованного колесами, которые вращались благодаря использованию человеческой силы. Судно таранило тяжелые галеры кастильцев.

Галеры истощили свои силы в ненужных и опасных атаках, и тогда Педро по совету Бокка-негра был вынужден отступить и стать на якорь на Балеарских островах, надеясь позднее возобновить сражение. Каталонский адмирал Берналь де Кабрера, сам бывший опытным моряком, начал тревожить вражеские суда Дивица в Калпе и в итоге заставил короля выйти из игры, которую тот считал выигранной.

На суше небольшой армии Инестрозы везло не больше. Во время одной стычки, в которой восемьсот людей графа Трастамарского вели перестрелку с кастильцами, два кастильских гранда, Перо Нуньес де Гусман и Альварес Осорио, перешли на сторону бастардов. Инестроза, считая себя оскорбленным этим, бросился один в гущу врагов и погиб с мечом в руке.

Педро пришел в ярость, узнав о гибели одного из самых верных своих дворян, но так как он не мог расправиться с Энрике и Тельо, то поклялся отомстить самым юным своим сводным братьям, уже три года томящимся в замке Кармона: Хуану, которому нет еще девятнадцати, и Педро, которому исполнилось четырнадцать лет. Арбалетчик его охраны, показав приказ короля, проник в замок, прошел в их комнату и зарезал юношей ножом.

Это новое преступление, пополнившее череду многих других, взволновало народ. Хроникер тоговремени говорит: «Те, кто еще любил короля, осудили эту кровавую расправу; ибо чем заслужили такую смерть эти молодые принцы? Когда они пошли против своего брата и изменили своему государю?»

Духовенство подливало масла в огонь, упрекая короля в подчеркнутом безбожии. Пренебрегая отлучением от Церкви за распутство, двоеженство, матереубийство, не запретил ли он кастильцам оплачивать десятину? Не благоволил ли он открыто евреям, которых считал лучшими своими подданными, и маврам, к союзу с которыми он стремился? Какое значение придал он проповедям святого отца, чьего легата он грубо выпроводил?…

Этому безбожию противопоставлялось благочестие, искреннее или притворное, графа Траста-марского. Все растущая непопулярность короля вновь мало-помалу притягивала к графу большое количество бросивших короля дворян и значительную часть северных общин, где поработали агенты Энрике Трастамарского и Педро IV Арагонского. Последний, не считаясь с амбициями своего брата Фернандо, втайне завидовавшего графу Трастамарскому, и придя к мало радовавшему его выводу, что поход против Кастилии неизбежен, вскоре назначил бастарда прокуратором Кастилии и доверил ему командование своей армией.

Однако кардинал де Булонь не отказался от своей миссии примирения. Измены некоторых лучших вассалов вынуждали Педро быть осторожным, и в конце концов он согласился с тем, чтобы послы арагонской и кастильской сторон встретились в Туделе, в Наварре, а своим представителем назначил Гутьера Фернандеса из Толедо. В ходе переговоров последний либо по оплошности, либо ведя двойную игру, решил построить интриги в пользу графа Трастамарского, чтобы поссорить его с Фернандо Арагонским. Эти происки рассердили Педро, но, затормозив дальнейшие переговоры, он счел возможным укрепить свои позиции, прибегнув к обычным средствам: подкупу и страху.

Он начал с Альвареса Осорио, одного из предавших его грандов. Зная его глупость и скупость, он соблазняет его заманчивыми предложениями и с крайней предупредительностью приглашает на обед. Вместо пира двое стрелков, Хуан Диенте и Гарсиа Диес, подходят к гостю, хватают его и на глазах ошеломленных приглашенных отрубают ему голову. На следующий день то же самое произойдет и с иподьяконом Диего де Мальдонадо, подозреваемым в получении письма от графа Трастамарского, а также со многими другими, которых король подобным образом заманивает в ловушку своими обещаниями и прощением.

Узнав между тем, что граф Трастамарский и его брат Санчо нарушили Тудельское перемирие и идут на Панкорбо с 1500 рыцарями и 2000 пехотинцев, Педро, несмотря на страшный жар, садится на коня и с нетерпением скачет им навстречу, чтобы противопоставить им 5000 бойцов, вооруженных копьями, и 10 000 пехотинцев под его командованием.

Люди графа Трастамарского, проходя через Миранду, грабили дома и устроили резню в еврейском квартале. Преследующий их Педро приказывает арестовать около десятка бродяг, подозреваемых в причастности к этому массовому убийству. Он приказывает сбросить их по одному в огромные кувшины с кипящим маслом, где те заживо сгорят на глазах у застывшей от ужаса черни.

По дороге в Нахеру, где бастарды ждали его, чтобы дать бой, Педро случайно встретил монаха. Эта встреча, несмотря на его безбожие, надолго взволновала его. Старый монах с посохом в руках остановил за узду его лошадь и воскликнул:

— Сеньор, святой Доминго, которого я видел сегодня ночью во сне, сказал мне, что если вы не исправитесь, вскоре погибнете от руки брата.

Король, оправившись от волнения, приказал подвергнуть его пытке, чтобы узнать, не дело ли это рук агентов Энрике. Видя, что монах упорно молчит, он отдает приказ сжечь его заживо на глазах всего лагеря.

На следующий день состоялась битва. Педро сам провел стремительную атаку и разбил наголо слабую армию бастарда. Но, находясь под впечатлением от зловещего предсказания, он не стал ее преследовать, а приказал трубить сбор и ушел в ла Кальсаду молиться перед статуей святого Доминго…

Педро Церемонный, воспользовавшись этой передышкой, вскоре помирил своего брата инфанта Фернандо и графа Трастамарского, постоянные ссоры которых начинали его беспокоить. В его присутствии они произнесли под присягой клятву, текст которой Педро сам для них составил:

«Я и мой двоюродный брат клянемся честно помогать друг другу во всем и причинять королю Кастилии зло, ущерб, чинить препятствия и наносить оскорбления. — 11 мая 1360 года, Падрола»

Не успев приступить к исполнению этой клятвы, они узнали, что греческий или анатолийский пират по имени Зорзо, еще совсем недавно бывший капитаном арбалетчиков Педро, захватил четыре арагонские галеры в море под Валенсией. Он преподнес свою добычу королю Кастилии, а тот, вопреки законам войны и рыцарства, приказал казнить четырех пленных капитанов, один из которых был камерариемкороля Арагонского, и матросов, отказавшихся перейти к нему на службу.

Ярость Педро IV Арагонского, которую до поры сдерживали его лень и чрезмерная осторожность, пробуждается от такой жестокости. Он тоже клянется немедленно отомстить.

В конце концов кардиналу де Булонь удалось достичь непрочного перемирия между Педро и бастардами и возобновления переговоров в Туде-ле. Педро снова отправляет туда Гутьера Фернандеса. Хотя того одно время беспокоило отношение короля к нему, он успокаивается и неосторожно покидает замок, где скрывался. Этого только и ждал его коварный государь. Ничего не подозревающему Гутьеру поручено заранее договориться с Гарсией Альваресом, магистром Сантьяго, и Мартином Лопесом, который заменил Инес-трозу на посту магистра Алькантары. Гутьер направляется к ним. Оба магистра принимают его с большими почестями и предлагают посмотреть конные состязания. После них Мартин Лопес холодно сообщает Фернандесу, что тот должен препоручить свою душу Богу.

— Чем я заслужил смерть? — воскликнул Гутьер.

Магистры своим молчанием дают ему понять, что получили определенные указания. Гутьеру разрешают написать королю.

«Государь, — пишет он в своем письме, которое является образцом мужества и благородства, — я,

Гутьер Фернандес из Толедо, целую вашу руку и прощаюсь с вашим величеством, чтобы предстать перед Высшим Владыкой. Я и мои родственники с самого рождения были вашими вассалами и всегда честно вам служили. Да простит вас Бог, ибо я не заслуживаю такой участи. Но говорю вам в последний час, что, если вы не вложите ваш меч в ножны и не прекратите рубить такие невинные головы, как моя, вы потеряете королевство и погубите себя. Таков последний совет честного слуги в смертный и праведный час».

Написав это, храбрый рыцарь расписался и сам подставил голову под топор палача. Тот, положив отрубленную голову в мешок и подвесив его к ленчику седла, прискакал в Севилью и бросил ее к ногам короля. Недовольный тем, что один из лучших его слуг был устранен столь неумело, Педро вскоре выместил свою ненасытную злобу на родственнике своей жертвы. Сделал это он весьма хитроумно.

Ариас и Васко де Беамонт, дальние родственники Гутьера Фернандеса, были вызваны на поединок двумя леонскими оруженосцами. Король как сюзерен дал разрешение на поединок и захотел на нем присутствовать, а судьей назначил Мартина Лопеса, магистра Алькантара. По тайному приказу Педро Лопес, осматривая место поединка, спрятал в песке несколько дротиков и тайно сообщил об этом леонцам.

По обычаям того времени, соперники могли воспользоваться любым поднятым с земли оружием. Один из леонцев подобрал дротик и метнул его в лошадь Ариаса Беамонта, которая, обезумев от боли, вынесла его за ограждения. Такое нарушение правил Божьего суда Мартин Лопес признал достойным смерти, и несчастный Ариас был убит альгазилами на месте. Тогда Васко подскакал на коне к помосту, где сидел король, и громовым голосом прокричал:

— Ваше величество, где справедливость? Дворяне Кастилии, разве вам не стыдно за то, что здесь происходит на глазах нашего правителя? Посмотрите! На поле поединка спрятано оружие, чтобы убить тех, кто пришел сюда защитить свою честь!..

Среди присутствующих поднялся такой ропот, что король не решился продолжить свои преступные происки и дал приказ остановить поединок.

Политика и защита трона были не единственными, как впоследствии будут утверждать его защитники, мотивами преступлений короля Пед-ро. В том же 1360 году распутство и скупость заставят его совершить два других преступления, тем более подлых, что он пожертвует очень преданными ему людьми.

Гомес Каррилло был рыцарем, который, командуя несколькими королевскими крепостями, оказывал очень мужественное сопротивление нападениям бастардов. Гарсиа Ласо Каррилло, его брат, женился на двоюродной сестре де ла Падильи, Марии де Инестрозе. Король ее заметил и со свойственным ему исступлением возжелал. Пока Гарсиа Ласо воевал вдалеке от дома, эта молодая женщина находилась под охраной Гомеса. Педро решает избавиться от такого неудобного для него охранника. Он вызывает к себе Гомеса, угощает и сообщает ему, якобы проявляя особое доверие, что назначает его правителем на важный пост в Альгезирас. Дворянин с благодарностью принимает предложение и покидает Севилью. Не успел он еще пересечь Гвадалквивир на галере, которую Педро предоставил в его распоряжение, как сам капитан арестовывает его и отрубает ему голову.

Мария де Инестроза, любовница одного дня, родит еще одного внебрачного потомка короля Кастилии, бастарда Фернандо…

Второе убийство превосходит по своей низости первое. У короля не было слуги более преданного и ценного, чем его казначей, еврей Самуэль эль Леви. Благодаря его мужеству Педро обрел свободу, когда был пленником графа Трастамарского, и именно Самуэль с неустанной изобретательностью продолжал добывать королю средства, покрывающие расходы на войну и содержание двора.

Только для того, чтобы присвоить себе его личное состояние, которое, по слухам, было огромно, Педро, проезжая через Толедо, приказывает бросить Леви в тюрьму, где старика жестоко пытают, заставляя указать тайники. В руках умелого палача он их быстро раскрывает. Король нашел в его сундуках 400 000 дублонов, 4000 марок серебра и множество золотых слитков и драгоценных камней. Но он надеялся на большее…

Королевство Гранада, последний мусульманский анклав на полуострове, так мирно дремало среди своих апельсиновых деревьев и фонтанов, что больше не причиняло беспокойства христианским государям. Так, например, одним из достижений правления Альфонса XI стало установление здесь феодального строя.

Следовательно, эмир Гранады стал вассалом короля Кастилии, и, как нам уже известно, Педро использовал свою власть, чтобы получить от правящего в то время Мухаммада-Бен-Йюзифа войско и корабли. Однако в 1361 году визирь Мухаммада, Абу-Саид, свергнул его с трона и тотчас заручился поддержкой короля Арагона. Для Педро IV это стало настоящей удачей. Он увидел здесь неожиданную возможность пополнить ряды своих воинов и теперь почти уверенно рассчитывал на завоевание Кастилии, корону которой он уже пообещал инфанту Фернандо, своему брату, чтобы оградить себя от его возможной измены.

Педро Кастильскому сообщили об этом союзе в тот момент, когда он захватил несколько вражеских поселений. Разгневавшись, он сразу же меняет свою стратегию и думает только о том, как наказать Абу-Саида. Кардиналу де Булонь очень искусно удается убедить его заключить мир с Арагоном, чтобы организовать против неверных совместный крестовый поход, который получит одобрение Церкви, а Педро заслужит тем самым себе прощение. Еще меньше времени понадобилось, чтобы убедить Педро Церемонного, всегда готового избежать войны, которая никогда ему не нравилась и в которой он видел лишь средство защиты.

Договор, подписанный в мае в Деса, включал, кроме территориальных реституций и сложных обменов, взаимную амнистию как арагонцев, перешедших на сторону короля Кастилии, так и кастильцев, сбежавших в Арагон. Педро, не забыв ни одну обиду, тем не менее вынужден был согласиться с амнистией графа Трастамарского и десяти грандов, его друзей, и даже добился, чтобы инфант Фернандо Арагонский ничего с этого не получил. Договор предполагал наличие заложников и гарантий. Король Наварры и легат отвечали за соблюдение этих условий. Многие делегаты от городов — что говорит о важной ролигородской буржуазии в эту эпоху — подписались как свидетели. Отменили отлучения от Церкви. Между двумя правителями был заключен союз. Графу Трастамарскому опять пришлось бежать во Францию, а в это время Педро IV, будучи прокуратором Арагона, безнаказанно присваивает владения своего брата, угрозы которого ему больше не страшны.