Глава 7. Как торговали «мёртвыми душами»

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 7. Как торговали «мёртвыми душами»

Собакевич: Вам нужно мертвых душ?

Чичиков: Да, несуществующих.

Собакевич: Извольте, я готов продать.

Чичиков: А, например, как же цена?..

Собакевич: Да чтобы не запрашивать с вас лишнего — по сту рублей за штуку.

Чичиков: Но позвольте! Ведь души-то самые давно уж умерли… Остался один не осязаемый чувствами звук.

Н.В. Гоголь «Мёртвые души»

И началась грязная кампания по дискредитации вождя советского народа 25 февраля 1956 года, когда на закрытом заседании XX съезда при гробовом молчании и без обсуждения Хрущев огласил доклад «О культе личности», написанный его клевретом Поспеловым. В докладе не было ни одного правдивого аргумента. Построенный на грубом передергивании фактов и извращении событий, он был наглой фальсификацией истории, выворачивающей ее логику наизнанку. Подлость состояла в том, что, «обвинив» Сталина в проведении якобы «необоснованных» репрессий, Хрущев реабилитировал именно тех партийных чиновников, которые, участвуя в работе троек, допустили произвол в процессе чистки.

В числе дюжины одиозных партократов, ставших на полусотню лет объектом культового поклонения «детей оттепели», были названы Чубарь, Рудзутак, Косиор, Постышев и Эйхе. При этом Хрущев не сказал ни слова ни об одной из массовых операций. Как и о том, что первая реабилитация невиновно осужденных была проведена еще перед войной. После назначения на пост главы НКВД СССР Л.П. Берии в 1939–1940 годах были освобождены из мест лишения свободы и реабилитированы 837 тыс. человек.[98] В том числе за 1938-й и первую половину 1941 года было освобождено в процессе следствия судами и Особым совещанием 146757 незаконно арестованных. Освобождены были живые люди, а не «мертвые души».

Вместо констатации этого — руководствуясь классическим принципом Геббельса «чем чудовищнее ложь, тем скорее в нее поверят», — пропаганда растиражировала шизофренический бред некоей Шатуновской, заявившей, будто бы «с 1 января 1935 года по 3 июня 1941 года было арестовано 19 млн. 840 тыс. «врагов народа», из которых «7 млн. было расстреляно». Но Хрущев не случайно оклеветал Сталина и реабилитировал негодяев. Из всех партийных чиновников своего времени именно он был самым ярым организатором и руководителем репрессивной политики.

В записке Комиссии ЦК КПСС от 25 декабря 1988 года по изучению материалов репрессий указано: «Н.С. Хрущев, работая в 1936–1937 годах первым секретарем МК и МГК ВКП(б), а с 1938 года — первым секретарем ЦК КП(б)У, лично давал согласие на аресты значительного числа партийных и советских работников… Он, в частности, сам направлял документы с предложениями об арестах руководящих работников Моссовета, Московского обкома партии. И к началу 1938 года из 38 секретарей МК и МГК избежали репрессий лишь трое. Из 146 секретарей горкомов и райкомов были арестованы 136, а также многие руководящие советские, профсоюзные работники, руководители предприятий, специалисты, деятели науки и культуры. Всего за 1936–1937 годы органами НКВД Москвы и Московской области было репрессировано 55741 человек.

С января 1938 года, когда Хрущев возглавлял партийную организацию Украины, там было арестовано 106119 человек. В 1939 году было арестовано еще 12 тысяч, а в 1940 году — около 50 тыс. чел. Всего за 1938–1940 годы на Украине было арестовано 167565 человек. Лично Хрущевым были санкционированы репрессии в отношении нескольких сот человек, которые подозревались в организации против него террористического акта. Летом 1938 года с санкции Хрущева была арестована большая группа руководящих работников партийных, советских, хозяйственных органов и в их числе заместители председателя Совнаркома УССР, наркомы, заместители наркомов, секретари областных комитетов партии. Все они были осуждены к высшей мере наказания и длительным срокам заключения. По спискам, направленным НКВД СССР в Политбюро только за 1938 год, было дано согласие на репрессии 2140 человек из числа республиканского партийного и советского актива».[99] То есть в целом Хрущев причастен к арестам по меньшей мере 223 297 человек.

Участие «бешеного Никиты» в организации репрессий продолжилось и позже, когда в декабре 1949 года он вновь занял пост первого секретаря Московского областного и городского комитетов партии, одновременно став секретарем ЦК по кадрам икуратором МГБ. Уже на следующий год он сумел протолкнуть на должность заведующего отделом партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК украинца Семена Игнатьева, с которым Хрущев был знаком с 1935 года, когда тот начал работать в промышленном отделе ЦК. Их связь возобновилась в 1947 году, после назначения Игнатьева секретарем по сельскому хозяйству, а затем вторым секретарем ЦК КП Белоруссии.

Именно с помощью Игнатьева и следователя МГБ Рюмина в 1951 году Хрущев организовал дискредитацию и арест министра МГБ Абакумова. Результатом этой интриги стало то, что 9 августа, с подачи того же Хрущева, Игнатьев занял пост руководителя госбезопасности, а в декабре, после отстранения генерала Власика, стал еще и начальником Управления охраны МГБ. Уже на первом совещании в министерстве, ссылаясь «на указания ЦК», то есть фактически на Хрущева, он заявил, что «нужно снять белые перчатки и… прибегнуть к избиениям арестованных». Причем роль Хрущева как секретаря ЦК и куратора Министерства госбезопасности не ограничивалась расстановкой кадров. С 1950 года именно под его непосредственным контролем расследовались «Ленинградское дело», «дело Еврейского комитета», «дело врачей» и другие акции МГБ.

Однако в конце осени 1952 года, когда Маленков передал Сталину жалобу Абакумова на издевательства со стороны Рюмина, 14 ноября заместитель Игнатьева был смещен с поста. На следующий день Абакумова перевели из Лефортова в Бутырскую тюрьму, где он получил медицинскую помощь, а к концу февраля 1953 года стали сгущаться тучи уже над Игнатьевым и Хрущевым. Казалось, что их карьера должна была оборваться, но обстоятельства сложились странным образом.

В ночь на 28 февраля на даче в Кунцево прошло совещание Сталина с членами Президиума ЦК Маленковым, Хрущевым, Берия и Булганиным. На нем было принято решение о реорганизации Совета министров и объединении МГБ и МВД под руководством Берии. Обсуждение закончилось около четырех часов утра 1 марта, а дальше началось невероятное. Сталин не начал работу в обычное время, и только поздно вечером в 23 ч 30 мин охрана обнаружила его лежащим на полу в столовой.

Поразительно, но после обращения охраны к министру Игнатьеву и секретарю ЦК Хрущеву те не вызвали врачей, и потерявший сознание руководитель страны оставался без медицинской помощи в течение 30 часов, до утра 2 марта! Как рассказывал в интервью журналисту Караулову бывший вице-премьер правительства России и председатель комиссии по рассекречиванию архивов КГБ М. Полторанин, документы вскрытия, осуществленного Русаковым, свидетельствуют, что Сталин был отравлен цианидами.

По-видимому, Берия знал о преступлениях Игнатьева и Хрущева. И после смерти Сталина, оказавшись во главе объединенного Министерства МВД, он демонстративно заявил о прекращении «дела врачей» и создал следственные группы по пересмотру других дел, возбужденных его предшественником. По предложению Берии 3 апреля 1953 года Президиум ЦК принял постановление, в котором указывалось: «Предложить б(ывшему) министру государственной безопасности СССР т. Игнатьеву С.Д. представить в Президиум ЦК КПСС объяснение о допущенных Министерством государственной безопасности грубейших извращениях советских законов и фальсификации следственных материалов… Ввиду допущения т. Игнатьевым С.Д. серьезных ошибок в руководстве быв. Министерством государственной безопасности СССР признать невозможным оставление его на посту секретаря ЦК КПСС».[100]

6 апреля было объявлено, что Игнатьев «лично виновен в создании дела врачей», а 28 апреля бывшего министра исключили из членов ЦК. Уже 3 мая, по настоянию Берии, Президиум ЦК принял решение о пересмотре дела Кузнецова, Попкова, Вознесенского, главную роль в расследовании которого играли Хрущев и Маленков. Однако Берия не думал ограничиваться этим. 25 июня 1953 года он направил в Президиум ЦК записку «О ходе следствия по делу М.Д. Рюмина». В ней говорилось, что «непосредственным руководителем Рюмина был Игнатьев». И именно с его «ведома и одобрения Рюмин… ввел широкую практику применения мер физического воздействия к необоснованно арестованным гражданам и фальсификации на них следственных материалов».

После ознакомления с запиской Берии Хрущев запаниковал. Он не скрыл этого даже в своих «мемуарах»:

«Тут уж я Маленкову говорил:

— Неужели ты не видишь, куда дело клонится? Мы идем к катастрофе. Берия ножи подобрал.

Маленков мне тогда ответил:

— Ну, а что делать? Я вижу это, но что делать?

Я говорю:

— Надо сопротивляться… Ты же видишь, что вопросы, которые ставит Берия, часто имеют антипартийную направленность. Надо не принимать их, а возражать против этого».

Хрущев так объяснял свои дальнейшие действия: «Мы видели, что Берия форсирует события. Берия уже чувствовал себя над членами Президиума… Мы переживали очень опасный момент. Я считал, что нужно действовать. Я сказал Маленкову, что надо поговорить с членами Президиума. Видимо, на заседании этого не получится, а надо с глазу на глаз с каждым переговорить и узнать их мнение по коренному вопросу отношений в Президиуме и их отношение к Берии…».

Страх охватил Хрущева не случайно. В случае ареста Игнатьева в процессе следствия неизбежно должно было вскрыться его участие вместе с бывшим министром в убийстве Сталина. Берия думал, что он держит Хрущева за горло и сможет им манипулировать, однако он ошибся. Загоняемый в угол и почувствовавший холодок дула «расстрельного» пистолета, Хрущев не просто впал в панику, он пошел на отчаянный ход. Записка Берии «тов. Маленкову Г.М.» от 25 июня оказалась его последней. На срочно созванном Хрущевым заседании Президиума ЦК КПСС 26 июня Берия был арестован, а позже расстрелян.

Вместе с тем, чтобы заткнуть рот своему сообщнику Игнатьеву, уже 7 июля Хрущев восстановил его в качестве члена ЦК КПСС. Заметая следы своего участия в убийстве Сталина, Хрущев предпринял и другие шаги. Вскоре исчезло большинство врачей из двух комиссий, участвовавших во вскрытии тела Сталина. «Внезапно» умер патологоанатом профессор Русаков. Лечебно-санитарное управление Кремля, ответственное за лечение Сталина, было упразднено, а его начальник И.И. Куперин арестован. 1 января 1954 года сняли с должности министра здравоохранения СССР А.Ф. Третьякова, «стоявшего по чину во главе обеих комиссий». Его арестовали, а затем вместе с Купериным и еще с двумя врачами, членами комиссии, отправили в Воркуту, где он получил должность главврача лагерной больницы».

После расстрела Берии и уничтожения компрометирующих документов из его сейфа у Хрущева появилась уникальная возможность не только замести следы своего участия в убийстве вождя, но и переложить на чужие плечи вину за репрессии. Примечательно, что в принятом 3 мая 1954 года постановлении Президиума ЦК «О деле Кузнецова, Попкова, Вознесенского и других» говорилось, что судьбу участников «Ленинградского дела» решала комиссия ЦК, в состав которой входили Маленков, Хрущев и Шкирятов.

Но спустя два дня в выступлениях Хрущева и генпрокурора Руденко на закрытом заседании ленинградского партактива 6–7 мая было объявлено, что «Ленинградское дело» было «сфальсифицировано бывшим министром госбезопасности Абакумовым и его подручными по указанию врага народа Берии». На процессе, состоявшемся в декабре, бывший министр был назван «членом банды Берии», и в день завершения суда 19 декабря Абакумов, его заместители В.И. Комаров и М.Т. Лихачев, а также следователь по особо важным делам МГБ А.Г. Леонов были расстреляны.

Однако, убрав свидетелей, Хрущев понимал, что в одиночку так же просто уничтожить все документы своего участия в репрессиях он не сможет. Поэтому поднаторевший в интригах негодяй осуществил многоходовый отвлекающий маневр. Еще 4 мая 1954 года Президиум ЦК принял решение о пересмотре всех дел на лиц, осужденных за «контрреволюционные преступления» и находившихся в местах заключения. С этой целью были созданы комиссии. Центральную возглавил Генеральный прокурор Р.А. Руденко, местные — прокуроры республик, краев и областей.

Обратим внимание, что на пике репрессий с 10 июля по октябрь 1937 года, будучи областным прокурором, Руденко сам входил в состав тройки Донецкой области Украины. Но теперь руководимая им комиссия получила право пересматривать дела на лиц, осужденных Коллегией ОГПУ, Особым совещанием при НКВД—МГБ—МВД, Военной коллегией Верховного суда СССР, военными трибуналами воинских частей. На республиканские, краевые и областные комиссии возложили пересмотр дел на лиц, осужденных тройками НКВД — УНКВД, местными судами и военными трибуналами…

Для предварительного рассмотрения дел был создан аппарат из судебно-прокурорских работников и сотрудников КГБ и МВД СССР, включавший около 200 человек, и секретариат из 50 работников во главе с начальником архивного отдела КГБ и начальником секретариата Центральной комиссии А.Я. Плетневым. Аппарат комиссии размещался в здании КГБ на Лубянке. Поэтому пересмотр дел строился по следующей схеме: на основе картотек учетно-архивных отделов КГБ и МВД Главным тюремным управлением лагерей, колоний и отделом спецпоселений МВД СССР составлялись списки осужденных за «контрреволюционные преступления», находившихся в местах заключения. Они включали: фамилию, имя, отчество, год и место рождения, где, когда и каким органом и на какое спецпоселение осужден, по какой статье Уголовного кодекса, на какой срок, где содержится и срок отбытого наказания. Эти списки направлялись в комиссии, которые запрашивали уголовные дела из архивов.

Механизм принятия решения о реабилитации был простым. Получив документы, проводивший их проверку работник единолично составлял по делу заключение, и на основании его вывода комиссия выносила решение об отмене или изменении приговора. Это решение направлялось в первые спецотделы местных управлений МВД для исполнения, а выписка из постановления Центральной или местных комиссий — в лагерь. Постановление, вынесенное по делу осужденного, считалось окончательным, а в справке, выдаваемой администрацией мест заключения, указывалось, что он освобожден на основании постановления Прокуратуры СССР, МВД и КГБ от 19 мая 1954 года. То есть пересмотр дел осуществлялся точно по той же схеме, что и ранее принятые решения об осуждении.

С мая 1954 года комиссиями были пересмотрены дела в отношении 337183 чел. Осуждение 183681 чел. было признано правильным, а в отношении 153502 — приняты решения о сокращении срока наказания или освобождении от ссылки на основанииуказа «Об амнистии».[101] В течение 1954–1955 годов из лагерей было освобождено всего 32 798 чел.,[102] а реабилитировано — только 14338 чел. (4,2 %). То есть комиссии не нашли оснований для реабилитации осужденных, и сокращение числа заключенных в ГУЛАГе шло преимущественно по амнистии. К 1956 году Центральная и местные комиссии практически закончили свою работу.

Таким образом, из попытки представить юридически действия судебных систем при Сталине беззаконием вышел пшик! Пар ушел в свисток. Впрочем, Хрущев и не ставил своей задачей всеобщую реабилитацию. Как стало известно сегодня, главной задачей Центральной комиссии являлось изъятие архивных материалов о причастности к репрессиям самого Хрущева, которые позже были уничтожены. Поэтому результаты работы «реабилитационной» комиссии гласности преданы не были.

Примечательно, что долгие годы эти сведения скрывались, а статистика подменялась гротескным преувеличением масштабов репрессий. Но что самое важное — конъюнктурная пропаганда скрывала тот факт, что основными «жертвами» репрессий были не «политические» преступники, а уголовники. Только из публикаций В. Земскова и А. Дугина стало известно, что самый маленький процент уголовников в ГУЛАГе был в 1947 году — 40 % из 1721543 заключенных. Максимальное число заключенных, приходившееся на 1 января 1950 года, составляло 2561351 чел. Из них уголовников было 77 %.[103] На начало 1951 года в лагерях находилось 1948158 заключенных, осужденных по уголовным статьям; в том числе 579878 «политзаключенных», из которых 334538 составляли полицаи, бандопособники, националисты и лица, сотрудничавшие с гитлеровцами.

Состав заключенных ГУЛАГа по характеру преступлений (по состоянию на 1 января 1951 г.)

Уже сам перечень категорий преступлений заставляет усомниться, будто это были невинные люди. Но обратим внимание и на то, что к 1951 году резко возросло количество осужденных за грабежи, кражи, хищения, хозяйственные и другие особо опасные уголовные преступления. После войны в стране произошел резкий подъем уголовной преступности. И в январе 1947 года МВД совместно с Министерством госконтроля осуществило выборочную проверку Госунивермагторга в Москве, являвшегося управлением Министерства торговли, и ревизию его филиала закупочной конторы в Берлине. Оказалось, что лишь в секции Хабаровского универмага «недостача» составила 13027660 дореформенных рублей.

Поэтому 4 июля 1947 года Верховный Совет принял Указ «Об уголовной ответственности за хищения государственного имущества». Разработанный лично И.В. Сталиным, он установил ответственность за хищение государственного имущества в 7–25 лет, а общественного — 6–25 лет лишения свободы с конфискацией имущества. И уже в 1947 году по новому закону было посажено 18 555 работников Минторга и Промкооперации. В следующем году количество «жертв репрессий» в торговле, оказавшихся за решеткой, составило 28810 чел.

В апреле 1948 года ОБХСС МВД СССР совместно с партийными и советскими органами провел контрольные замеры 81700 магазинов, столовых, палаток и ларьков Минторга. В результате было осуждено еще 4992 «жертв сталинских репрессий». С января по сентябрь 1948 года в сфере торговли было украдено товаров и совершено растрат на сумму 169 млн. уже послереформенных рублей. В Потребкооперации совершено хищений на сумму 327 млн. руб., или на 20 млн. больше, чем в 1947 году.

В целом в 1947 году к уголовной ответственности за хищения в СССР было привлечено 376 тыс. чел. по 253 тыс. уголовных дел. В 1948 году было расследовано и передано в суд 151,5 тыс. уголовных дел о хищениях социалистической собственности, по которым привлечено к уголовной ответственности 224,5 тыс. чел. При обысках у них было изъято ценностей на 100 млн руб. и 124 кг золота в изделиях и слитках. Однако хищничество интеллигентов в торговле не прекращалось. В целом по стране в 1950 году по данному указу было осуждено 117,5 тыс. человек (25,3 % всех осужденных), в 1951 году — 97,5 тыс. (21,4 %), в 1952 году — 103 тыс. человек (20,9 %). Только в продовольственных торгах Ленинграда в 1950 году потери от хищений составили 1,7 млн руб., в 1951 году — 982 тыс. руб. За хищения и злоупотребления Управлением милиции Ленинграда в 1951 году к уголовной ответственности было привлечено 252 работника торговли, в том числе 66 директоров и 12 заместителей директоров магазинов, 16 заведующих отделами.

Хищения тесным образом были связаны со спекуляцией. Так, в январе — марте 1947 года за спекуляцию в СССР было арестовано 17784 человека и ликвидировано 2932 организованные спекулянтские группы. У арестованных было изъято 19,5 млн руб. наличными, 27,3 тыс. руб. — золотыми монетами царской чеканки, 4 кг золота в слитках, 325 тонн продуктов и промтоваров на сумму 15,3 млн руб.

В соответствии с законами подпольного рынка в стране активно действовала и «черная валютная биржа». В Ленинграде ее центрами являлись Гостиный двор и Таврический сад, где царствовала сплоченная корпорация, монополизировавшая всю нелегальную торговлю валютой, золотом и драгоценными камнями. О масштабах их операций говорят следующие цифры. У 12 валютчиков, арестованных милицией Ленинграда в течение сентября 1947 года, было конфисковано полмиллиона рублей, 11,3 кг золота в слитках, изделиях и монетах, 1,3 кг платины, 107 золотых часов и 142 бриллианта. Общая стоимость изъятых ценностей составила 4,2 млн руб..[104] Не является секретом, какую роль в советской торговле и «черном рынке» играли евреи, и уже в 1951 году в лагерях оказалось 25425 представителей этой творческой национальности.

К числу скупщиков драгоценностей принадлежала и певица Лидия Русланова, арестованная в конце 1948 года. И 5 февраля 1949 года следователь сообщил певице, что «дополнительным обыском в специальном тайнике на кухне под плитой в квартире вашей бывшей няни Егоровой, проживающей на Петровке, 26, были изъяты принадлежащие вам 208 бриллиантов и, кроме того, изумруды, сапфиры, рубины, жемчуг, платиновые, золотые и серебряные изделия».

Но посмотрим на репрессивную статистику. Как указывает Земсков, в течение 1953 года и первого квартала 1954 года в лагеря и колонии ГУЛАГа поступило 589366 новых заключенных, а выбыло за тот же период 1701310 чел. Из которых 1201738 было досрочно освобождено в соответствии с Указом от 27 марта 1953 года «Об амнистии», принятого по инициативе Берии.

Примечательно, что, объявив в 1953 году амнистию, Берия не распространил ее на торговых хищников. Наоборот, в постановлении Президиума Верховного Совета СССР указывалось: «7. Не применять амнистии к лицам, осужденным на срок более 5 лет за контрреволюционные преступления, крупные хищения социалистической собственности, бандитизм и умышленное убийство». Поэтому, досидев до «оттепели» и жутко «обидевшись» на Лаврентия Павловича, «дети Арбата» причислили его к исчадиям ада, а себя — к «жертвам политических репрессий».

По состоянию на 1 апреля 1954 года в ГУЛАГе содержалось 1360303 заключенных (897051 — в лагерях и 463252 в колониях). В том числе 448344 — за контрреволюционные преступления, 190301 — за бандитизм, разбой и умышленные убийства, 490503 — за грабежи, кражи, хищения и другие особо опасные уголовные преступления, 95425 — за хулиганство, 135730 — за должностные, хозяйственные и прочие преступления. В 1954–1955 годах из лагерей и колоний досрочно было освобождено 88278 «политических» заключенных. Из них 32798 — на основе пересмотра дел, а 55480 — по Указу от 17 сентября 1955 года «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.».

Причем процесс досрочного освобождения заключенных ускорился еще до XX съезда. Если на 1 января 1955 года в лагерях и колониях содержалось 309088 осужденных за контрреволюционные преступления, то 1 января 1956 года — 113735. Но подчеркнем, что вышедшие на свободу не были реабилитированы. По сообщению Аристова, направленному 17 октября 1956 года в ЦК КПСС, комиссиями по реабилитации были рассмотрены дела на 176325 человек, из которых 100139 были освобождены по амнистии, а для 42016 — снижены сроки наказания. В числе амнистированных было 50944 осужденных за «политические» преступления, а другую часть — 49195 чел. — составили уголовники.

Таким образом, реальная хрущевская реабилитация была мизерной, и поэтому «десталинизация» строилась на голословных, высосанных из пальцев утверждениях о «десятках миллионов жертв». А по страницам учебников истории, как набор затасканных шулерских карт, кочевал лишь жалкий перечень десятка фамилий «мертвых душ» партократов, которые сами руководили репрессиями или были осуждены за экономические преступления.

Примечательно, что все дорвавшиеся до власти проходимцы прибегали к фарсу с реабилитацией всякий раз, когда возникала необходимость повысить свой политический «капитал» и на популистских лозунгах привлечь на свою сторону наиболее злобные диссидентские слои общества. То есть фактически они использовали прием гоголевского Чичикова, прикупавшего «мертвые души» для приобретения респектабельности. Поэтому к жертвам «политических репрессий» они причисляли и всю уголовную сволочь, включая воров и расхитителей, спекулянтов и валютчиков; поэтому, начиная с XX съезда, «десталинизация» формировалась «исключительно как лагерная» философия интеллигентов «лесоповала».

Но если Хрущев начал реабилитацию, чтобы повысить свой престиж в глазах партийных чиновников, то Горбачев решил поторговать «мертвыми душами» в тот период, когда затеянная им перестройка зашла в тупик, и в стране стало ухудшаться экономическое положение. И уже вскоре сотни тысяч жителей Центральной России хлынули поездами в Москву, где штурмовали продовольственные магазины, сметая все, что было на прилавках.

Не упустил возможности прикупить «мертвых душ» и Ельцин, который отпустил на популистскую кампанию по реабилитации более чем «по ста рублей за штуку». 18 октября 1991 года был издан Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», с «компенсацией материального и морального ущерба». В законе лживо указывалось, что «за годы Советской власти якобы миллионы людей стали жертвами произвола тоталитарного государства, подверглись репрессиям за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и иным признакам».

Поэтому реабилитаторы не церемонились с соблюдением законности. «За весь период реабилитации на 1 января 2002 года было реабилитировано свыше 4 миллионов осужденных». Практически все из 4 308 487 преступников, привлеченных к уголовной ответственности за 1918–1953 годы. Идиотизм в том, что, имея собственный ГУЛАГ, в котором содержалось больше заключенных, чем в 1938 году, ельцинская камарилья щедро отпускала грехи уголовникам довоенного времени. Но кто дал право негодяям, разрушившим государство Сталина, оправдывать преступников, осужденных по советским законам? Одной из основополагающих юридических норм является принцип — закон обратной силы не имеет, «согласно которому закон может быть применен к отношениям, возникшим до его принятия…». Сущность этого правила означает, что даже «суд не вправе применять закон к фактам, которые произошли ранее промульгации[105] закона с целью изменить или уничтожить юридические последствия, порожденные этими фактами.

Примечательно, что фарс с реабилитацией был предпринят Ельциным и его приспешниками за полтора месяца до того, как 8 декабря 1991 года он с президентами Украины и Белоруссии тайно подписал в Вискулях Беловежское соглашение о разделении СССР. И это не было случайным совпадением. Фактически, объявив о реабилитации преступников, Ельцин прежде всего освобождал от юридической ответственности себя за подготавливаемый его командой антигосударственный заговор. Одержимый патологическим желанием захватить высшую власть, вопреки требованию народов СССР, высказавшихся на референдуме 17 марта 1991 года за сохранение союзного государства, Ельцин пошел на грубое нарушение Конституции и законов, совершив деяние, определяемое Уголовным кодексом как государственная измена. В результате нарушения конституционных прав 60 млн русских в одну ночь оказались иностранцами на своей земле.

Следующим преступным деянием Ельцина стал государственный переворот, совершенный в сентябре — октябре 1993 года, когда им были разогнаны Съезд народных депутатов Российской Федерации и его Верховный Совет. Узурпировав власть, он лично отдал приказ о штурме Дома Советов. На депутатов и граждан, вставших на защиту Конституции, прямой наводкой был обрушен шквал огня пушек бронетехники и танков, из автоматов и пулеметов. Только по официальным данным, в районе телецентра «Останкино» погибли 46 человек, у Дома Советов — 101, из них 77 гражданских лиц. У Дома Советов были расстреляны 27 граждан, подвергнутых перед этим истязаниям; один убит разрывной пулей в живот, трое ранены и добиты штыками. В числе погибших были несовершеннолетние юноши и девушки, а среди пострадавших — пять женщин, изнасилованных подонками Ельцина из силовых структур. В Уголовном кодексе эти действия Ельцина квалифицируются «как убийство многих лиц, совершенное с особой жестокостью, способом, опасным для многих лиц».

При внуке и сыне кулака Ельцине Россия превратилась в тотально криминальное государство, в котором преступники становились государственными чиновниками и депутатами, а на улицах городов конкурирующие бандитские шайки отстреливали друг друга, как бешеных собак. Параллельно рос уровень зарегистрированной преступности и судимости. По данным МВД РФ, уже в первой половине 90-х годов он соответственно составил: в 1990 году — 1,8 млн и 537 тыс.; в 1991 году — 2,1 млн и 593 тыс.; 1992 году — 2,8 млн и 661 тыс.; 1993 году — 2,79 млн и 650 тыс.; в 1994 году — 2,6 млн и 926 тыс.; в 1995 году — 2,7 млн и 875 тыс., в 1996 году — 2,6 млн. В результате различных преступлений (без учета латентных) только в 1995 году погибли 75510 чел., в 1996 году — 65368.

Журналист Марк Симпсон писал в британской газете «Guardian», что «во время президентства Ельцина в Россиинаблюдались такая широкомасштабная коррупция и бандитизм, какие не знали аналогов в истории».[106] В 1996 году было только раскрыто 26,4 тыс. преступлений, совершенных организованными группами, выразившихся в хищениях, вымогательствах, незаконных сделках с валютными ценностями, контрабанде и т. д.

За 1990–2000 годы общая преступность увеличилась в три раза. В 2001 году было зарегистрировано свыше 3 млн преступлений, из которых остались нераскрытыми 606 тыс. Совершено более 32 тыс. убийств, около 25 тыс. тяжких телесных повреждений со смертельным исходом, более 30 тыс. человек пропало без вести. Волна убийств и тяжких преступлений против личности захлестнула Россию; убийства — заказные, бытовые, на религиозной почве. Составной частью обыденной жизни стали воровство, грабежи, разбойные нападения с отягчающими обстоятельствами, изнасилования, угоны автомобилей, похищения людей. Такого разгула преступности не было никогда. Россия заняла первое место в мире по количеству умышленных убийств — в 2,5 раза больше, чем в США. На 100 тыс. населения приходилось около 1000 заключенных — это самый высокий показатель в мире.

Еще одной особенностью стала деградация общества. Катастрофическое обнищание населения, унизительная оплата труда и безработица опустили людей на «дно». По данным Института социально-экономических проблем народонаселения РАН, обитателями «социального дна» стало 14 млн человек: 4 млн бомжей, 3 млн нищих, 4 млн беспризорных детей, 3 млн уличных и привокзальных проституток. Астрономически увеличилось число наркоманов, алкоголиков. Количество только учтенных больных СПИДом достигло 6,2 млн человек, а число употребляющих наркотики превысило 3 млн.

Но верхом цинизма и социального изуверства Ельцина и его клевретов стала грабительская приватизация, начавшаяся с раздачи «фантиков-ваучеров» и завершившаяся залоговыми аукционами. Потомок кулаков подло ограбил народ, передав богатства страны, созданные трудом многих поколений, в руки олигархов, криминальных и бандитских структур. Олигарх Каха Бендукидзе признал: «Для нас приватизация была манной небесной… И мы приобрели жирный кусок из промышленных мощностей России… Самое выгодное вложение капитала… — это скупка заводов по заниженной стоимости».

Но в стране не только появились олигархи-миллиардеры: Березовский, Ходорковский, Абрамович и другие. Царицей преступлений в демократизированной России стала коррупция, продолжившаяся и в новом столетии. Суммарный ущерб, причиняемый экономике этим явлением, достигает 40 млрд руб. в год. В период со 2 июля 2009 года по 30 июля 2010 года коррупционный оборот составлял 50 % российской экономики. Самой коррумпированной сферой стало «оказание государственных и муниципальных услуг», где до 90 % оборота приходится на взятки, а в образовании — 80 %. Эти преступления совершают «и богатые, и образованные, и высокопоставленные», и в результате криминализации общества в России начался психологический процесс привыкания к растущей преступности, которая воспринимается населением как данность.

Общим итогом геноцида, организованного Ельциным и его приверженцами, стало то, что от криминализации и тяжелых социальных условий к концу столетия демографические потери населения России превысили 10 млн чел. — больше, чем за время Гражданской войны, когда численность населения сократилась на 2,8 млн чел.; только количество детей уменьшилось на 3,7 млн. Именно Ельцин виновен в развязывании «чеченской войны», в ходе которой только потери силовых ведомств составил свыше 12 тыс. человек и погибло от 30 до 40 тыс. мирных жителей. Всего же в процессе межнациональных конфликтов с 1991 по 2002 год в республиках бывшего СССР погибло 500 тыс. человек!

Итак, в 90-е годы Россия пережила национальную катастрофу. И миллионы граждан, которые в результате «либеральных» реформ стали жить в криминализированном государстве, пережили чувство разочарования и горечь обмана от рухнувших надежд. Поэтому в условиях, когда граждан страны охватило состояние тревоги, беззащитности, страха, унижения и неуверенности, народ, переживший «шоковую терапию», начинал понимать, что такое Сталин, при котором единственный раз за все времена на три десятка лет в стране исчезла коррупция, а вор сидел в тюрьме. И народ начинал задумываться, как отыскать «спасителя», который помог бы, спас его от всей той сволочи, которая сделала его беды источником своего процветания.

Без Сталина народ оказался «расколот на тех, кто по живому разорвал страну и обворовал народ, и на тех, чью Родину — СССР уничтожили и кого обворовали». И, поскольку при Сталине воров расстреливали, воры ненавидят его и боятся, что для пресечения преступного беспредела чиновничества и правящей элиты, чтобы прорвать порочный круг деградации страны, власть применит решительные меры и устроит «маленький» 37-й год. Именно поэтому члены Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека предложили Дмитрию Медведеву проект программы «Об увековечивании памяти жертв тоталитарного режима и о национальном примирении». То есть о признании «жертвами» воров и уголовников и добровольном «примирении» народа с ограбившими его плутократами.

Но для этого необходимо вытравить из умов нового поколения память о заслугах вождя. Поэтому десталинизация общества сегодня становится главнейшей задачей для российской элиты. Боясь даже сравнений со Сталиным, она стремится полностью демонтировать, вырезать из общественного сознания его образ.

Употребляя категории, сформулированные Ницше, представление антисталинистами Сталинской эпохи «тоталитарным режимом» следует охарактеризовать как рессентимент, буквально означающий состояние злобы, «возникающее у слабых и ординарных людей из чувства собственной неполноценности», как проявление бессильной ненависти к благородным и великим, как «зависть ничтожного по отношению к великому и желание очернить, опошлить возвышенное». Антисталинизм — это рессентимент потомков репрессированных врагов народа, жаждущих освободиться от нравственных общественных запретов. Советская идеология с ее энтузиазмом строительства «новой жизни», беспримерными военными и трудовыми подвигами, требующими максимальной храбрости и самоотдачи, была для них чужеродна, и такой строй рассматривался ими как «структура самоуничижения, самопринижения и смирения».

Недовольные своим положением в иерархии ценностей, потомки врагов народа решили, что, освободившись от запретов и обретя «macht», они будут чувствовать себя не «убогими и сирыми», а титаническими героями, проживающими жизнь по полной мере, от сознания собственного могущества. Массовая шокотерапия разрушения государства Сталина придавала их жизни пафос, то был пафос варваров, разрушивших Римскую империю. Поэтому дух мщения и парил над полчищами пьяной ликующей толпы, рушившей памятник Дзержинскому на Лубянке.

Основой рессентимента «служит мотив мести, злопамятства и злобы — как отложенного ответа на действительную или мнимую обиду, как новое переживание прежнего чувства». В силу этого для антисталинизма и характерно формирование образа «злого Сталина» в противоположность «доброму себе»; обнаруживающего себя как мораль раба, претендующего на обладание конечным критерием оценки человеческого поведения; стремление провозгласить себя «аристократом духа».

В действительности антисталинисты «подобны животным, осужденным жить только постоянным пережевыванием одной и той же жвачки», с ее обывательскими ценностями и единственной допустимой тягой — тягой к наживе и наслаждениям. Поэтому российское общество было разбалансировано: полностью разрушены духовные основы нации, традиционные представления о добре и зле, утрачена способность различать, что хорошо, а что плохо.

Утвердилась философия вседозволенности: «Если им там, наверху, можно, то почему нам нельзя? А если можно — значит, можно всем и все». И Россия медленно сползла в пучину зла, нравственной деградации, превратившись в уникальную по своим масштабам и глубине криминальную страну. Рессентимент был присущ и кумирам «либералов». Но обратим внимание на объективную закономерность. Все политики, злобно спекулировавшие на очернении Сталина, — начиная с Троцкого и Хрущева и кончая болтуном Горбачевым, а затем сместившим его алкоголиком Ельциным, — завершили свою карьеру как политические банкроты. Все «соловьи» демократии и «перестроек», клеветавшие на вождя и обещавшие народу молочные реки с кисельными берегами, неизменно исчезали на помойке прошлого. Разве это не предупреждение истории?