СЛОВЕСНОСТЬ И УЧЕНОСТЬ

Гиды цивилизаций ,

его повозки. Бард подобрал его, и пришлось прослушать его новую песню, в которой были слова о том, что следы, оставляемые на земле повозкой правителя, — это борозды, расточающие людям золото и благодеяния». Продажность до некоторой степени возместила отсутствие цензуры, но она не искоренила полностью находчивость и образность.

Населением лучше всего усваивается такой род литературы, как эпическая поэзия, большую часть своих сюжетов черпающая в военных событиях. «Под сладостные звуки лиры барды воспевали подвиги великих людей в героических стихах», — пишет Аммиан Марцеллин. Элиэн уточняет: «Сюжетом своих песен они выбирали тех, кто нашел красивую смерть на поле брани». Это указывает, до какой степени — по тематике, по распространенности во всех слоях населения, по личностному складу авторов и исполнителей — эти галльские эпопеи были близки двум длинным поэмам Гомера, которые для греков являлись не только квинтэссенцией всей их литературы, но и чем-то вроде Библии.

В античных источниках нет ни единого упоминания о существовании более популярного и живого литературного жанра — драмы. Впрочем, ее присутствие в протоисторической Галлии весьма вероятно, поскольку она необходима для не столь возвышенных умов, которые не в состоянии за одно прослушивание усвоить очень длинные и зачастую трудные тексты. Без нее было бы трудно объяснить значительный успех сельских театров в начале галло-римской эпохи.

ФИЛОСОФИЯ

Если для кого-то еще неочевиден высокий уровень развития галльской цивилизации, то последним аргументом станет наличие у галлов филосо-

фии, о чем свидетельствуют греческие авторы, начиная III века до н.э. Некоторые из них, такие как Антисфен Родосский, — без колебаний относили вообще зарождение философии к варварам, в частности к кельтам и галлам. Это мнение, конечно, являлось крайним и преувеличенным, но оно ценно тем, что породило влиятельных оппонентов, которые уже в очень раннюю эпоху вынуждены были упоминать о мудрости негреческих народов. Именно в связи с этим вопросом друиды и «семнотеи» впервые упоминаются в античной литературе. О вторых, чье имя соотносили с греческим термином, обозначающим шаманов, нам не известно ничего, кроме того, что, как указано в одном источнике, они были связаны и даже отождествлялись с друидами. До эпохи Цезаря авторы, упоминавшие о философии в Галлии, единогласно считали друидов главными творцами ее. Без них галльской философии не было бы, как не было бы персидской философии без магов.

С античной эпохи происхождение друидов и их мудрости является предметом споров. Некоторые писатели представляют друидов как наставников Пифагора, ряд других, наоборот, называют их его учениками. Первая гипотеза неприемлема по причине хронологии, так как расцвет друидов приходится на IV и III вв. до н.э., — намного позже смерти Пифагора. Вторая гипотеза тоже не внушает доверия, поскольку невозможно представить, что кельты со второй половины VI века могли иметь доступ к очень замкнутому кружку Пифагора. Зато вполне возможно, что галлы, захватившие всю Италию и, в частности, Великую Грецию, в V веке до н.э. вступали в контакт с последователями Пифагора, и это в немалой степени на них повлияло. Идеи, исповедуемые друидами относительно существования души, ее бессмертия, метемпсихоза, нравственной чистоты, находят не просто отголоски, но подлинные параллели в пифагорейских теориях. В середине I века до н.э. галлы сообщают Цезарю, что учение друидов зародилось в Британии, что оттуда оно было принесено в Галлию, и потому все желающие усвоить его в совершенстве отправляются на Британские острова. Данная информация — по крайней мере первая ее часть, — совершенно ложная, поскольку по соображениям хронологии белгские кельты прибыли на остров Британия в середине III века до н.э., то есть тогда, когда слава друидов была уже столь велика, что достигла Аристотеля и автора трактата «Магия». Значит, к тому времени философия друидов уже несколько десятилетий образовывала стройный свод доктрин. На самом деле такое народное поверье просто пыталось объяснить, почему те, кто хотели стать друидами, без колебаний пересекали Ла-Манш, чтобы получить в Британии необходимое образование. В Британии действительно доктрины, благодаря преимуществам островного бытия, могли сохранять свою первоначальную чистоту. Это народное поверье дает нам дополнительную любопытную информацию. Оно подразумевает, что среди кельтских переселенцев Британии были и друиды, исповедовавшие учение, которое позднее в их среде будет считаться наиболее чистым.

Философия друидов, как и философия досокра- тиков, имеет форму универсального знания, куда входят этика, метафизика, математика, астрономия, а также столь различные отрасли знания, как география, ботаника, зоология и т.д. Эти разные области знания еще не отделены друг от друга, но остаются тесно друг с другом связаны, поскольку ни одна в этот исторический период не получила статус независимой науки. Это были тропинки и пути, которые пробивала человеческая мысль, начинавшая отстаивать свое право на разумность. Разумность, рациональность мысли провоцировала глубинный разлом в системе мышления, унаследованной от доисторических времен, большую часть в которой занимали суеверия и представления о каких-то сумрачных деяниях неблагосклонных к людям божеств. Вера в сверхъестественные силы, господствующие над материальным миром, оставляла место лишь фатализму для обездоленных людей и религиозным обрядам (жертвоприношения) для богатых. Друиды же, наоборот, настойчиво добиваются точного описания мира, чтобы лучше постичь его и вывести отсюда его первопричины. Такие всесторонние поиски знания, которые предлагаются мышлению, вовсе не отвлеченны. Они имеют цель — сделать человека совершеннее. И вернейшее средство для этого — обеспечить ему благоприятные условия жизни. Подобные взгляды выводят друидов за пределы отвлеченных философских знаний. Они становятся защитниками и проповедниками морали, столь высокой, которой могли бы позавидовать греческие и восточные мудрецы. Но прежде они обращаются к юношеству, которое должно применить на практике их знания, а также становятся учителями простого народа — единственной силы, которая может защитить стоительство лучшего мира от алчности властей предержащих. Друиды обращаются к правосудию, и общество верит в их правоту, поскольку они — «справедливейшие среди людей». Логическим завершением их деятельности является политика. Друиды способствуют тому, что в Галлии, где власть опирается только на силу, законы регламентируют ее применение. Они участвуют в разработке политических институтов и следят за тем, чтобы они исправно работали. Своим греческим соседям Галлия под владычеством друидов представляется воплощением рая. Однако эта духовная власть, столь могущественная в приложении к повседневной жизни, опаляет крылья кое-кому из своих держателей.

Показателен пример Дивициака, верховного судьи эдуев: сенатор, военачальник, лидер проримской партии — он лишь в частной беседе с Цицероном вспоминает, что он еще и друид. Для Цезаря же он всегда был просто невесть каким политиком, со своими достоинствами и недостатками.

Среди своего народа и своих учеников друиды проповедуют учения о природе вселенной, о ее строении, о бессмертии души, ином мире. По их представлениям материя состоит из первоэлементов, основными из которых являются огонь и вода.

Пилигрим. Галлоримский рельеф. 1-Швв. н.э.

Вселенная не является ни незыблемой, ни постоянной, она живет в циклическом ритме. Однажды наступит ее конец, и воцарятся огонь и вода. Душа бессмертна, но не в качестве части вселенной. Она индивидуальна, и ее судьба зависит от того, какую жизнь ведет человек. Добродетельная жизнь и героическая смерть могут способствовать достижению душой небесного рая, населенного богами. В другом случае ей обещан долгий круг воплощений. Подобные учения в определенный момент могли сформировать цельный и cтруктурированный свод доктрин, с которым были согласны большая часть друидов и последователей.

Доктрины сопровождаются предписаниями или правилами, соблюдение которых должно позволить человеку достичь рая. Диоген Лаэрций указывает, что такие сентенции друидами формулируются энигматически — это еще одна черта, сближающая их с пифагорейцами. Если поразмыслить над ми- стериальными жестами, совершаемыми друидами во время сбора лечебных или священных растений, то можно составить верное представление об этих формулах. Они могли походить на некоторые пифагорейские символы — такие, как «не разжигай огонь с ножом» или «не носи кольцо». В любом случае показательно, что единственными друидическими предписаниями, сохраненными античными авторами, являются как раз моральные — совершенно прозрачные и понятные, такие, как: «следует почитать богов», «не следует творить зло», наконец, «следует быть мужественным». Эти три формулы уже сами по себе достаточно явно резюмируют учение друидов и указывают на то, какое место друиды занимают в обществе. Приоритет отдан религии, что выражается в почитании богов и, следовательно, тех, кто представляет их в людском мире. Впрочем, человек сам должен найти свой путь, выбор которого должен определяться стремлением к добру. Но данная моральная цель не заменяет древние героические добродетели.

НАУЧНЫЕ ЗАНЯТИЯ

Вычисления, геометрия, наблюдения за звездами с доисторических времен являлись занятиями почти повседневными. Познания в этих областях были скудными и целиком эмпирическими, передача этих знаний не имела определенной системы. Здесь дру-

Гиды цивилизаций ,

иды, как и во многих других областях, совершают переворот. Наблюдения за природой, за вселенной и обаяние мира чисел напрямую связаны с их философией и их религиозной концепцией. Их признаваемая всеми ученость является основой их завидного положения в обществе. Потому эта ученость ревниво оберегается — она не разглашается через письменность, она дозированно выдается ученикам. Именно она обеспечивает друидам господство во всех тех сферах жизни, которые мало-мальски отличаются от повседневности — реализация больших проектов в сфере обустройства или архитектуры, дипломатические сношения, дела правосудия и законодательства, то есть все, требующее интеллектуальных способностей выше среднего. Однако это не является тем капиталом, на котором друиды могут существовать бесконечно. Обычный галл, человек из простонародья, вероятно, непросвещенный, — любознателен, всегда рад встретить иностранца, от которого ждет рассказов о путешествиях, описаний дальних стран. Он по-своему мудр, однако мудрость его практического, житейского свойства, проявляющаяся в сфере технической сноровки. Он искусен и переимчив в ремеслах, все новое схватывает на лету. Галл очень наблюдателен в повседневной жизни. Греческие и римские путешественники вполне категоричны в данном отношении. То есть галл, даже если его умственные способности мало развиты, весьма требователен к тем, кто представляется ему учеными людьми.

Галлы и, в частности, друиды страстно увлекаются числами. Это выражается прежде всего в их навыках в счетоводстве, применяемых в различных областях, в религиозном календаре, при переписи населения, в пересчете денег. В отличие от других областей знания данная сфера имеет то преимущество, что в ней может использоваться письменность. Сакральные календари, чье место в святилищах, вырезаны на подпорках, и с помощью подвижных рисок они становятся вечными, примером чего служит «Календарь из Колиньи». Результаты переписи населения записываются на регулярно подытоживаемых табличках. При переписи тщательно разделяются мужчины, женщины, старики и уточняется денежное положение каждого. Денежные отношения семей также являются постоянным предметом тщательных уточнений и выверок. Такие записи имеют ценность юридических документов. Известно также, что признание долгов делается в письменной форме. Все эти документы пишутся греческими буквами, и это означает, что они находятся в употреблении задолго до римского завоевания. Но числа полезны и с другой точки зрения — они являются выражением сакрального и даже образом вселенской гармонии. Мы уже видели, что друиды пользуются ими при особо мудреных формах гадания.

Геометрия, известная своим громадным влиянием на зарождающуюся западную науку и рациональный образ мыслей, постоянно используется галлами в строительстве, при выделении наделов и участков. Но главным образом ею пользуются ремесленники, создающие вещи и механизмы по планам и стандартным формам. Как правило, используются простые фигуры (прямоугольник, квадрат, круг, правильный многоугольник), но их применение при строительстве больших зданий требует инструментов, более сложных, чем угломер, бечева или простейшие системы наведения. Требуются математические инструменты — такие, как «золотой треугольник», описанный Витрувием, с длиной сторон 3, 4 и 5 единиц соответственно. Неизвестно, стоит ли приписывать подобные знания влиянию пифагорейцев, то есть контактам галлов

Гиды цивилизаций ,

с интеллектуалами Великой Греции, так как подобные инструменты уже были известны египтянам и жителям Месопотамии.

Вероятно, самой широко практикуемой наукой в Галлии является астрономия. Свидетельство Цезаря категорично: «Друиды много рассуждают о звездах и их движении, о величии вселенной и земного мира... и они передают свои познания юношеству». Разумеется, невозможно составить верное представление о результатах, которых достигли эти наблюдения и работы. Известно только, что Посидоний, который сам был сведущ в астрономии и математике и у которого Цезарь черпает эти сведения, признает их высокий уровень. Археология предоставляет примеры применения этой науки при строительстве некоторых сооружений. Так, положение культовых мест и их планировка соответствуют требованиям астрономического свойства. Четыре стороны святилища в Гурнэ ориентированы на четыре кардинальных точки — вход обращен в сторону восходящего солнца, а ось, которая соединяет вход с полым жертвенником, точно указывает на место восхода солнца в день летнего солнцестояния. Но самым любопытным приложением галльской астрономической практики является составление календарей.

Медицина не является наукой в собственном смысле, но скорее практикой, утоляющей жажду научных познаний. В Галлии она практикуется при рационалистическом влиянии друидов; наблюдение за телом и за воздействием растений заменяется эмпиризмом, а исследование причин и стремление к полноценному выздоровлению — магическими обрядами. Хирургией издавна занимаются компаньоны воинов, чьи зачастую ужасающие раны требуют ампутации, надрезов скальпелем, даже трепанации и наложения швов — операций рискованных, но не

обходимых. Часто приходится заниматься вправлением переломов. Разумеется, за счет военной медицины пополнялись анатомические познания. Но она также является привилегией совершающих жертвоприношения, тех, кто в редких случаях приносит в жертву людей. Они вскрывают их тела и изучают внутренности, чтобы обнаружить при этом какие-то божественные знаки. В анатомии используется также опыт тех, кто практикует танатопрак- сию и любые формы консервации человеческих останков. Друиды вводят еще одну медицинскую дисциплину — растительную терапию. Притом что сбор ими растений происходит при неукоснительном соблюдении ритуалов, сами по себе свойства растений не должны ставиться под сомнение. Омела, вербена, можжевельник казацкий — растения, которые упоминаются Плинием как собираемые друидами, — обладают медицинскими свойствами, признанными современной наукой.