ВЕСА, МЕРЫ, МОНЕТЫ

ВЕСА, МЕРЫ, МОНЕТЫ

Ни Посидоний, ни позже Цезарь не составили себе труда описать систему мер, принятую у галлов, несмотря на то, что обе работы адресовались в первую очередь римлянам и грекам, готовящимся совершить путешествие в Галлию и даже поработать там. Можно усмотреть две причины такого странного молчания. Первая состоит в том, что в данной области, как и во всех областях, касающихся политики и учреждений, каждому народу свойственна самобытность. Есть системы, которые народу подходят, и их подчас настолько много, что никакое их объединение невозможно. Вторая — это существование, наряду с местными системами мер или над ними, системы, напрямую основанной на греческих и римских моделях, которая развивалась по крайней мере с III века до н.э. и начала применяться с конца II века, как можно видеть на самих монетах. Массалийские и римские торговцы знали, что в Галлии их меры веса и их монеты должны приниматься. Значит, не было необходимости описывать их местные разновидности. Также не было необходимости первым римским наместникам в Галлии навязывать свои правила в этой области. Хорошо известно, что реформы Агриппы и Августа не затрагивают эту область.

Именно по этим двум причинам единственными системами мер, приписываемыми галлам и которые дошли до нас, являются меры длины и площади. Leuca, или leuga, породившая французское «Неие» (лье), является, вероятно, наибольшей единицей длины, между 2200 и 2400 м, в зависимости от региона. Меньшие меры длины, как в большинстве других цивилизаций, соотносятся с частями человеческого тела — в числе прочих локоть, фут (стопа), дюйм (большой палец). Так, в кельтском оппидуме Манчинг в Германии нашли градуированный шток, определяющий фут как 30,9 см, что, кажется, служило исходной мерой при строительстве, ведшемся в этом месте. Латинскими авторами были упомянуты две меры площади. Cantedum (латинизированная, испорченная форма галльского cantedori) является единицей площади, равной примерно 20 ар — квадрат со сторонами примерно 44 м, или сто локтей. Arepennis нам знаком уже ближе, так как от него происходит французское «ар- пан». Это квадрат площадью 12,5 ар.

Галльские монеты нам известны, конечно, гораздо лучше, поскольку при раскопках их находили сотнями тысяч. Такой способ оплаты галлы стали практиковать весьма поздно, так как большая часть

сделок происходила на меновой основе. Только во время своих первых великих военных экспедиций, в IV в. до н.э., они открыли греческие монеты. Они больше интересовались их металлом и образами, отчеканенными на них, а не тем, что они являются средством обмена. Но пассивным образом они пользуются этими монетами, беря ими жалованье за свои услуги наемников. Тогда такие монеты становятся для них скорее престижной вещью. Они большее значение придают содержащемуся в них золоту, чем тому, что они являются универсальным средством платежа.

Мысль самим организовать свою чеканку монет первым пришла в голову транспаданским галлам. Это было в конце IV века, и на то их вдохновила массалийская серебряная драхма. В Трансальпийской Галлии галльские монеты впервые чеканятся в начале III века. Они представляют собой довольно верное подражание статеру Филиппа II Македонского. На лицевой их стороне изображена голова Аполлона, а на обратной — колесница, влекомая двумя лошадьми. В последующих сериях мы видим, что модель все более искажается и переистолковы- вается — греческая надпись «PHILIPPOU» замещена какими-то каббалистическими знаками; одна из двух лошадей исчезла, жезл возничего превратился то ли в меч, то ли в ветвь. Первые галльские стате- ры сохраняют вес (около 8 граммов) и пробу своих прообразов. То же относится и к полустатерам и четвертьстатерам. Однако очень быстро вес и качество металла изменяются (некоторые монеты представляют собой куски из бронзы, покрытой золотом), и трудно представить, что такие обломки могли играть роль общей меры обмена между разными галльскими народами. Если это так, то приходилось использовать весы, чтобы взвешивать монеты, что совершенно неудобно. Такие малоразмерные весы

I Галлы

постоянно попадаются археологам при раскопках жилых мест. Что касается сделок с иностранными торговцами, то они однозначно совершаются не с помощью галльских монет: количество их видов непрестанно увеличивается, и довольно плохое качество сплава не ускользает ни от чьего внимания.

В середине II века, можно сказать совершенно определенно, благодаря торговле со Средиземноморьем, три народа центра и востока Галлии — эдуи, секваны и лингоны — прекращают чеканку золотых монет и, вероятно, подстраиваются под серебряный динарий, имевший хождение в Риме. Чеканка серебряной монеты, на что вдохновил римский динарий или массалийская драхма (по весу в два раза тяжелее динария), распространяется по всему юго-востоку Галлии. В других областях развивается иной тип чеканки с использованием нового сплава бронзы и олова — потина. Но монеты из золота, серебра и бронзы пока продолжают чеканить. Сейчас нам сложно представить систему соответствий монет разных достоинств, из таких разных металлов. Уже тогда было трудно предположить, что они легко конвертируемы. Влияние римских и массалий- ских монет распространяется не только на природу металла и достоинство монеты, но также на образ и надпись, отчеканенные на ней. Изображения животных или абстрактные мотивы все больше уступают место образам политических мужей — Думнорик- са, Верцингеторикса, Коммия и т.д.

Увеличение типов монет объясняется разбросом их производства, при котором не используются большие мастерские, напрямую контролируемые государством. Чеканка носит местный характер и, вероятно, находится в руках богачей, имеющих на нее откуп. Может быть, это как раз те влиятельные особы, которых именуют словом arcantodan — от arcantodanos («серебряных дел мастер»), которое

фигурирует на некоторых монетных надписях. В любом случае можно предположить, что они тесно связаны с торговлей и что они наряду с тем, что берут на себя свои коммерческие обязательства, дают кредит наличными, которые, по их мнению, не внушают ообого доверия. По-видимому, у некоторых народов есть постоянная государственная казна. Определенно именно это и есть случай вольков- тектосагов, чьи знаменитые залежи из золотых и серебряных слитков следует понимать именно как казну — очищенные слитки, из серебра в основном, в будущем должны были превратиться в монеты.

У галла двойная концепция мира. С одной стороны, он воспринимает реальность непосредственно — это то, что его окружает, ландшафт, в котором он живет, более далекие территории, куда заводили его военные приключения. С другой стороны, он перманентно погружен во вселенную — едва ли большую по размерам, но для него равную космосу. Два этих мира не противостоят друг другу: первый естественным образом включен во второй, для которого он выступает как центр.

Тем же самым образом в галльском менталитете время и пространство четко не разделены. Вселенная развивается как во временном, так и в пространственном измерении. У вселенной есть начало и есть конец, который для галла кажется неотвратимым. Во вселенной человек занимает пространственно-временное положение: он вышел из нижнего мира, он временно пребывает в срединном мире и желает достичь небесной обители богов и героев. Впрочем, он, как большинство человеческих существ в момент смерти, может оказаться обреченным вновь возвратиться в подземную обитель, из которой выйдут будущие поколения.

Такая концепция пространства и времени является двойственной — именно так воспринимают ее галлы. Хотя большинство людей имеют об этом лишь смутное представление — они приходят на

землю, чтобы подпитывать своей жизнью мифологию и отмечать религиозные празднества. Но есть небольшая группа мудрецов, которые располагают подлинно научным знанием касательно самых различных областей. Качество этих знаний и те плоды, которые данное знание приносит, отнюдь не побуждают их завидовать своим греческим и месопотамским современникам. Мудрецы добросовестно пестуют чистосердечные поверья простонародья, а простонародье переводит знания мудрецов в Чувственно-религиозные формы. Ограниченное использование письменности и ее табуирование помешали тому, чтобы до нас дошли и этиологические мифы, и научные теории. Такой катастрофы избежали только некоторые фрагменты космогонии и научных доктрин.