СРАЖЕНИЯ НА КУБАНСКОМ ПЛАЦДАРМЕ В ИЮЛЕ - АВГУСТЕ 1943 г.
СРАЖЕНИЯ НА КУБАНСКОМ ПЛАЦДАРМЕ В ИЮЛЕ - АВГУСТЕ 1943 г.
Приходит 98-я пехотная дивизия — Выступ фронта у высоты 114,1 — «Тогда я могу умереть спокойно...» — «Буйволы» пришли — «Воронье гнездо» держится — Немецкий 1-й воздушный корпус
После тяжелых боев за Горчичный в июне и в начале июля воцарилась относительная тишина. Обе стороны занимались улучшением своих позиций и пополнением войск. С 10 июля 1943 года обе стороны начали активно вести разведку разведгруппами и разведку боем, чтобы выяснить намерения противника.
Пятнадцатого июля из состава 44-го егерского корпуса были выведены румынская 19-я пехотная дивизия (94-й и 95-й пехотные полки, 37-й артиллерийский полк и части дивизионного подчинения).
В начале июня, когда в полосе обороны 44-го егерского корпуса завершались тяжелые бои, из района Брянска по железной дороге в Крым была переброшена 98-я пехотная дивизия, которая выгрузилась в Феодосии. Оттуда по сорокаградусной жаре франконцы и судетские немцы маршем отправились в Керчь. С 15 по 26 июня 1943 года дивизия была переправлена через Керченский пролив и размещена в районе Гостагаевская, Гладковская, Бивак на покрытых лесом долинах. Прибыло 2500 человек пополнения. Дивизия отдыхала и занималась боевой подготовкой.
В конце июня офицеры 98-й пехотной дивизии выехали на рекогносцировку. Первого июля было принято решение о том, что 98-я пехотная дивизия должна сменить 101-ю егерскую дивизию, понесшую большие потери.
Седьмого июля 98-я пехотная дивизия выдвинулась в леса у Акерманки. Ночами с 10 по 12 июля осуществлялась смена 101-й егерской дивизии на позициях. Она отошла в лагеря, подготовленные 98-й пехотной дивизией.
16 июля 1943 года началось четвертое сражение за Крымскую. В 4.00 по немецким позициям внезапно был открыт артиллерийский огонь. Особенно сильная артиллерийская подготовка проводилась по выступу фронта в районе высоты 114,1, по району высоты 95 и позициям перед высотой 121,4, находившейся в руках русских.
Главный удар был направлен на высоту 114,1. Но там стояли испытанная 97-я егерская дивизия и примыкавший к ней с севера 282-й полк 98-й пехотной дивизии, сквозь позиции которых пройти было невозможно. Вторым главным направлением были позиции у высоты 121,4, где находились 290-й гренадерский полк и батальон 98-й пехотной дивизии.
Вскоре выяснилось, что обе высоты являются решающими участками местности. Немцы знали, что их необходимо удержать, а русские понимали, что вести успешное наступление на Таманский полуостров можно только через эти высоты. Немецкие войска после крупных сражений в мае оборудовали глубокоэшелонированные оборонительные позиции.
С 16 по 21 июля с переменным успехом шли бои за высоты. Снова применение авиации с обеих сторон достигло своей высшей точки. Немецкие пикирующие бомбардировщики непрестанно бомбили советские районы сосредоточения. Целыми днями продолжались нескончаемые артиллерийские дуэли.
У высоты 114,1 ежедневно атаки чередовались с контратаками. Закаленные в боях роты 97-й егерской дивизии не уступили ни пяди земли. 98-я пехотная дивизия также успешно вела свои первые сражения на Кубанском плацдарме. 282-й гренадерский полк располагался на ее южном фланге, а 290-й гренадерский полк — на северном. На базе ее дивизионного батальона месяцем позже был сформирован 289-й гренадерский полк. 98-я пехотная дивизия генерал-майора Гарайса прочно удерживала свои позиции.
Характерным примером этой борьбы за существование 17-й армии является гибель простого солдата на этом участке фронта. Каждый сознавал необходимость держаться с полной самоотверженностью. Русские имели возможность просматривать немецкие позиции с высоты 121,4. Участок обороны южнее этой высоты, удерживаемый батальоном Мауля, постоянно подвергался атакам крупных ударных групп противника. Все их вклинения ликвидировались контратаками. Во время одной из них был тяжело ранен ефрейтор Бауэр из 3-й роты. Товарищи отнесли его в блиндаж. Когда лейтенант Кайзер после отражения очередной атаки противника зашел туда, тяжелораненый открыл глаза и, приподнявшись, спросил:
— Иваны еще в траншеях?
— Нет, — ответил лейтенант.
Бауэр откинулся с облегчением и со вздохом сказал:
— Тогда я могу умереть спокойно.
20 июля три перебежчика на участке 98-й пехотной дивизии принесли новую весть: русские производят смену частей, подводятся свежие войска. Надо ждать нового наступления.
Генерал-майор Гарайс передал сообщение в вышестоящий штаб и потребовал авиационной поддержки. Прежде чем наступила ночь, Ju-87, с сиренами, завывающими как иерихонские трубы, обрушили бомбы на русские районы сосредоточения.
В 5.30 22 июля советская артиллерия открыла ураганный огонь. Авиация нанесла удар, «сталинские органы» стреляли не переставая. Вся проводная и радиосвязь была нарушена. За огневым валом в атаку пошли две свежие советские дивизии. Их главный удар пришелся по участку 282-го гренадерского полка и дивизионного батальона Мауля. Атакующую пехоту поддерживали пятнадцать танков. Навстречу им вышли штурмовые орудия. Шестнадцать вражеских танков было подбито. Кроме одного участка, где противнику при поддержке 30 танков удалось вклиниться, 98-я пехотная дивизия удерживала фронт. Немецкие потери были велики.
Все продолжилось 23 июля. В 5.30 начались ожесточенные атаки противника. На этот раз их встретил 1-й батальон 282-го полка. До вечера при поддержке штурмовых орудий удавалось удерживать фронт. Была нарушена связь с 97-й егерской дивизией. На рассвете следующего дня боевая группа 98-й пехотной дивизии под командованием капитана Меца пошла в атаку через «ущелье смерти» юго-западнее Подгорной и снова прикрыла стык с 97-й егерской дивизией.
24 июля снова продолжились ожесточенные бои за выступ фронта у высоты 114,1, но 97-я егерская дивизия удержала позиции.
После трех дней наступления советским войскам не удалось добиться решительного прорыва немецкой линии обороны. Первая волна наступления была отбита. О подходе второй волны стало известно 25 июля от перебежчиков.
Немецкие батареи открыли огонь по разведанным и предполагаемым районам сосредоточения противника, но это лишь отсрочило начало наступления.
В 9.30 26 июля советские войска пошли в атаку. Снова на направлении их главного удара оказались 282-й гренадерский полк и батальон Мауля. В 10.00 начался уже ближний бой. В 14.00 первый наступательный порыв советских войск иссяк, но уже в 16.00 противник повторил свою атаку. В качестве второго эшелона русские вывели на поле боя 80 танков, за ними следовали два свежих полка. Им удалось вклиниться на участке 1-го батальона 282-го полка. Капитан Валь повел свой батальон в контратаку и отбросил противника. Батальон снова занял прежнюю линию обороны, но за это пришлось дорого заплатить: капитан Валь был тяжело ранен и до вручения ему Рыцарского креста дожить не смог. И снова штурмовые орудия 191-й бригады расправились с русскими танками.
27 июля в необычное время — в 16.00 снова отверзлась преисподняя. Начались ожесточенные дуэли танков с противотанковыми орудиями, яростные бои пехоты, переходившие в рукопашные. В наступивших сумерках немецкие пикирующие бомбардировщики действовать не могли. Вероятно, поэтому атака началась так поздно.
Оборонительный бой 98-й пехотной дивизии снова поддержали штурмовые орудия 191-й бригады. Эта бригада, успешно воевавшая на Тереке под командованием капитана Каппа в составе 52-го армейского корпуса, после перехода на Кубанский плацдарм была переформирована в Керчи и вела успешные боевые действия уже во время боев под Крымской. Теперь, под командованием капитана Альфреда Мюллера, бригада пользовалась всеобщим уважением. Всюду, где появлялись «буйволы», можно было вздохнуть свободно. «Буйволами» их звали за их эмблему с изображением прыгающего буйвола. Во время нового наступления советских войск 191-я бригада штурмовых орудий в полном смысле слова стояла «скалой в огне».
Позднее в ежедневном боевом донесении командующего 17-й армией о бригаде говорилось с благодарностью:
«191-я бригада штурмовых орудий под командованием капитана Мюллера в последние дни приняла решающее участие в отражении наступления намного превосходящих сил противника. Она успешно действовала в обороне и контратаках. Во время боевых действий на Кубанском плацдарме она уничтожила 95 танков и 122-мм самоходных артиллерийских установок противника. Наименование бригады занесено в сводки вермахта».
С 16 по 27 июля 1943 года потери 98-й пехотной дивизии убитыми и ранеными составили 42 офицера, 188 унтер-офицеров и 1537 солдат. Санитарная служба дивизии на главном перевязочном пункте в Михайловском и Варениковском должна была день и ночь перевязывать, делать операции и эвакуировать многочисленных раненых.
30 июля советские войска снова попытались атаковать выступ фронта у высоты 114,1. После сильной артиллерийской и авиационной подготовки атаки 20 советских танков пошли на нее в атаку. За ними следовали шесть свежих батальонов. Немецкие штурмовые орудия и противотанковые пушки уничтожили первую волну из восьми танков. Атака захлебнулась. Затем в воздухе появились немецкие пикирующие бомбардировщики. Бомбы падали на скопления танков и районы сосредоточения. Наступление было остановлено.
В то время, пока советские войска наносили главный удар по 44-му егерскому корпусу, они не оставляли в покое и 5-й армейский корпус в районе Неберджаевской. Здесь их цель заключалась в том, чтобы атакой в этом направлении создать южный клин, который позже должен был повернуть на Новороссийск, а затем — на север, чтобы открыть дорогу на Таманский полуостров с тыла.
24 июля, когда сражение в полосе 44-го егерского корпуса находилось в самом разгаре, советские войска атаковали 23-й румынский егерский батальон с целью овладеть высотой 352,6 и дорогой, ведущей к юго-западу от Неберджаевской. Румыны были разгромлены.
Высоту 352,6 обороняли остатки 7-й роты 213-го полка и часть 173-го учебного батальона под командованием обер-лейтенанта Голлерт-Ханзена. Бои шли целый день. Голлерт-Ханзен был трижды ранен, но продолжал показывать пример своим подчиненным. Высота 352,6, прозванная «Вороньим гнездом», осталась недоступной для противника. Дорога на Новороссийск оставалась закрытой.
До ночи резервы 73-й пехотной дивизии пытались закрыть брешь между высотой «Воронье гнездо», которую теперь удерживал капитан Грабер, и отметкой 62,1. Им это сделать не удалось. Предусмотрительно на рубеж «линия Гунтера» по обе стороны высоты 223 был выведен 51-й строительный батальон.
Сильные атаки против высоты «Воронье гнездо» продолжались и 25 июля. Для ликвидации прорыва туда были переброшены два батальона 421-го гренадерского полка 125-й пехотной дивизии. Удалось частично обеспечить стыки. Непосредственная угроза Неберджаевской была снята. Ночью два батальона 421-го гренадерского полка подошли к «Вороньему гнезду».
С 25 июля по 10 августа советские войска постоянно пытались пробиться к дороге на Новороссийск, но успеха не имели. После дней жестоких боев немецкий фронт снова стабилизировался.
В первые августовские дни все наблюдательные пункты в полосе 44-го егерского корпуса докладывали о перемещениях крупных масс противника. 6 августа он предпринял в нескольких местах разведку боем, она была отражена. С 7 по 12 августа последовали атаки советских войск в полосе обороны 98-й пехотной дивизии и на северном фланге 97-й егерской дивизии. Немецкий фронт удержался! Но главный удар был нанесен в стык между 97-й егерской и 9-й пехотной дивизиями на рубеже Горно — Веселый, высотой Вышка. Глубокое вклинение привело к кризису, который удалось преодолеть резервам 9-й пехотной и 97-й егерской дивизий. С 8 по 11 августа советские войска были медленно вытеснены.
12 августа две советские дивизии пошли в наступление. Им удалось вклиниться в оборону в районе высоты Вышка. 13 августа вклинение было ликвидировано. Во время этих боев большие потери понес 11-й гвардейский стрелковый корпус. Благодаря стойкости 97-й егерской дивизии 19 августа потерпела неудачу еще одна попытка советских войск овладеть высотой Вышка.
В последующее время советские войска предпринимали лишь слабые попытки вклиниться в немецкую оборону. Третьего сентября 97-я егерская дивизия отразила атаки противника на многих участках. 14 сентября 290-м гренадерским полком 98-й пехотной дивизии были отражены две атаки пехоты и танков противника. При этом 14-я рота 290-го полка подбила три танка, а румынская 110-я противотанковая батарея — четыре танка противника. На следующий день 282-й гренадерский полк отразил атаку 20 советских танков.
Последние атаки советских войск на Кубанском плацдарме представляли собой скорее разведывательные и беспокоящие действия. Было ясно, что Кубанский плацдарм стабилен, но в полосе группы армий фон Манштейна обстоятельства складывались таким образом, что 17-я армия была вынуждена сдать свои позиции в Азии. Советские войска прекратили в ее полосе крупные наступательные действия и заняли выжидательную позицию, чтобы оказаться тут как тут, когда немцы начнут отход.
В отчете, составленном командиром 97-й егерской дивизии, приведены факты, которые привели к неудаче советского наступления против 17-й армии:
1. Численное и материальное превосходство советских войск в сражениях января/февраля южнее и юго-западнее Краснодара. Недостаток решительности и медлительность советских командиров среднего и нижнего звена. Слабая поддержка артиллерии, которую невозможно было своевременно доставить из-за сложных погодных условий.
2. Бои под Абинской были заблаговременно предусмотрены немецким командованием, предпринявшим соответствующие меры. Впервые советскими войсками проведена сильная артиллерийская подготовка и целенаправленно применена авиация. Выдвижение советских атакующих частей из отдаленных районов сосредоточения после окончания артиллерийской подготовки привело к разгрому наступающих волн далеко перед немецкой линией обороны нашей артиллерией и авиацией.
3. Во время наступления под Крымской противник подвел свои наступающие части на близкие подступы еще во время артиллерийской подготовки. При вклинениях в нашу оборону единое управление наступлением, и прежде всего управление артиллерийским огнем, выпадало у советского командования из рук. Разобщение наступающих войск обеспечило успех немецких контратак.
4. Во время наступления 26 мая можно отметить массовое применение крупных сил артиллерии, пехоты, танков и авиации. Улучшилось их массирование на главном направлении и взаимодействие. Новым было массовое применение танков. Не было ни одной атаки без поддержки танков, ни одного дальнейшего наступления без пехоты.
И все же каждый раз немецким обороняющимся войскам удавалось отсекать пехоту от танков и, таким образом, ослаблять силу удара.
Из доклада командира 97-й егерской дивизии ясно следует, что советское командование постоянно пыталось учиться на своих ошибках. Напротив, в немецких войсках потери опытных командиров росли, их заменило недостаточно подготовленное пополнение. Это относилось и к кадровому составу и выдвижению в самих войсках. Потери опытных командиров отрицательно сказывались на согласованности действий частей и подразделений.
В заключение приведем данные о действиях авиации обеих сторон. На 31 августа 1943 года в 1-м воздушном корпусе 4-го воздушного флота насчитывалось 879 самолетов, из них 514 исправных. По видам они подразделялись так:
Всего Исправных
Ближних разведчиков 83 52
Дальних разведчиков 62 37
Истребителей 105 13
Ночных истребителей 21 13
Бомбардировщиков 257 142
Пикирующих бомбардировщиков 193 112
Гидросамолетов 20 14
Транспортных самолетов 138 99
В составе только Северо-Кавказского фронта насчитывалось около 750 самолетов.
Неискушенный читатель может подумать, что численные различия невелики. Однако различие состояло в том, что 1-й воздушный корпус с указанными машинами действовал на всем южном участке Восточного фронта, то есть до самого Харькова. Со своих аэродромов в Крыму и в тылу группы армий фон Манштейна экипажи вынуждены были действовать непрерывно, то здесь, то там, в тех местах, где было жарче всего. Нагрузка на летный состав и машины была предельной.
Приведенные данные позволяют показать участие немецких летчиков в общем ходе боевых действий. Немецкие истребители постоянно вели бои с советскими бомбардировщиками и штурмовиками, принимали участие в наземных боях. Но особую благодарность заслужили пилоты немецких пикирующих бомбардировщиков, которых ожесточенно сражающиеся пехотинцы всегда встречали как своих избавителей. Их крик: «Наши пикировщики пришли!» — вселял надежду и давал новые силы выстоять.