Глава 28. ТЯЖЕЛАЯ ЖИЗНЬ

Глава 28. ТЯЖЕЛАЯ ЖИЗНЬ

Чарли вышел из комнаты, гордо подняв голову и спокойно глядя перед собой, провожаемый уважительными взглядами, словно говорившими: «Вот это парень!»

Глядя же на Майка Джарвина, все лишь с усмешкой качали головами. «Удачливый старый дурак!» — таково было всеобщее мнение.

— Надеюсь, — сказал Джарвин, — парнишка переживет потерю такой уймы денег. Кто бы это мог быть? Его зовут Чарльз Хейл. Интересно, а расплатиться-то он сможет?

— Кто? Чарли Хейл? — переспросил кто-то из стоявших рядом. — Этот-то сможет. А если нет, то возьмет у отца. Они там, наверное, миллионами ворочают. Богатые, как черти. Ничего, с них не убудет!

— Отличная новость! — воскликнул мистер Джарвин. — Черт побери, никогда ещё мне так не везло! Полагаю, мне тоже пора перестать испытывать судьбу.

Его уговаривали остаться. Все знали, что в карманах у него теперь лежало целое состояние. Если бы он только согласился на игру, ставки в которой не выходили бы за пределы разумного — и вот тогда бы они в два счета обыграли бы его, обобрали бы до последнего цента.

Но счастливый победитель не поддавался ни на какие уговоры. Ему уже повезло, и незачем снова искушать судьбу. Возможно, как-нибудь в другой раз, если у них будет настроение сыграть… Он пробирался сквозь толпу, и Питер поймал себя на том, что следует за ним и чуть заметно улыбается.

Джарвина он нагнал только на улице. Тот был вне себя от счастья.

— Все прошло гладко, как никогда, — ликовал Майк. — Может быть вы, сэр, все-таки поинтересуетесь, какова была моя прибыль от этой игры?

— Тысяч пятьдесят? — спросил Питер.

— Больше шестидесяти пяти, провались я на этом места, — сказал Майк. — Они оказались даже глупее, чем я думал. Мне, конечно, и раньше доводилось спускать себе в карман довольно приличные деньги, но чтобы вот так, на глазах у целой толпы, страстно желающей облапошить меня — такое со мной впервые! Еще никогда в жизни я не делал ничего подобного! Пит, этот городишко — настоящее золотое дно. Столько олухов в одном месте! За то время, что они давали мне на тасовку и сдачу карт можно было запросто научить собаку танцевать. Так что каждый раз у меня была возможность сложить колоду в нужном мне порядке. Что я до последнего и проделывал. А этот молокосос сидел, как часовой. «Я не покину своего поста», — говорит часовой. «Тогда изволь получить вот это», — говорю ему я и выдаиваю из него очередные десять тысяч.

Мило, не правда ли? Давненько я не получал столько удовольствия, как от сегодняшней игры. А они-то приняли меня за убогого! Остается лишь молить Всевышнего о том, чтобы они не узнали меня прежде, чем я снова нагрею их на кругленькую сумму! А уж деньжата у этих ротозеев водятся, можешь не сомневаться. Тем более, что теперь всем им неймется поскорее обыграть меня! Что ж, я, конечно же, проиграю несколько тысчонок, так сказать, для приманки, а затем сорву куш. Ведь кто знает, когда мне снова так повезет!

Он положил на мускулистое плечо Питера свою толстую руку и залился счастливым смехом.

— Покажи мне расписки, — попросил Питер.

— Вот они, одна к одной, — сказал Джарвин. — Можешь пересчитать. С ними я… Эй, сынок, что ты задумал? — забеспокоился он, увидев, что Питер сунул листки в карман. — Это же пятьдесят тысяч, а ты их так комкаешь! — воскликнул Майк Джарвин.

— Это перебор, — сказал Питер. — Хватит с тебя и наличных, которые ты украл сегодня.

Майк был вне себя от возмущения.

— Это просто неслыханно! Ты что, собираешься надуть меня? Совести у тебя нет! Так это и есть твоя цена? Пит, ты что и в самом деле…

— Не ной, — оборвал его Питер. — А ты думал я буду просто стоять в сторонке и спокойно наблюдать, как ты грабишь моего собственного кузена? Нет, Майк, все это э верну ему. А ты давай, иди своей дорогой… насколько я понимаю, представление окончено!

Майк Джарвин разразился блинной бранной тирадой; он даже зашел так далеко, что сделал многозначительный жест, хватаясь за карман, но затем вдруг передумал и, резко развернувшись, зашагал прочь.

Питер же отправился на поиски своего кузена. Найти его было несложно. Если Чарли и до игры слыл достаточно важной персоной, то уж из-за карточного стола он вышел настоящей знаменитостью. Портье в гостинице немедленно проводил Питера в комнату, в которой остановился Чарльз, и в ответ на стук, дверь немедленно отворилась, и на пороге стоял сам герой событий, бледный, как полотно.

Увидев перед собой Питера, он ахнул от неожиданности.

— Питер! Как ты здесь оказался? Заходи же!

Затащив Питера в комнату, он поспешно закрыл дверь.

— Ты уже слышал обо всем, да?

— Да.

— Мне конец, Питер! Я уничтожен! — хрипло выдавил Чарльз.

Он принялся нервно расхаживать по комнате.

— Я столько вкалывал — ты сам это знаешь. Я был таким, каким хотел видеть меня отец. А теперь я повержен. Все кончено!

— Что кончено?

— Я имею в виду отца. Теперь он не пожелает меня видеть. Потому что больше всего на свете терпеть не может карты и игроков. Он говорит, что, человека, пристрастившегося к азартным играм убить мало, потому что горбатого только могила исправит. Отец смог бы мне простить убийство, но только не то, что случилось сегодня. У него больше не будет никакого доверия ко мне. Теперь я для него не больше, чем собака. А ты, небось, после того нашего с тобой разговора, и рад видеть меня поверженным! Подумать только, столько трудов, жизнь кончена!

— Только третья её часть, — мрачно отозвался Питер. — Так вернее. Слушай, ты же молод. У тебя ещё все впереди.

— Начинать все сначала, выбираться с самого дна? — с горечью в голосе спросил кузен.

— Так ведь у тебя есть, ради чего это делать! — ответил Питер.

— Имеешь в виду Рут. Я знаю, ты о ней говоришь. Но ничего не выйдет. Я никогда не смогу уговорить её связать со мной свое будущее. После того вашего знакомства она уже никогда не согласится на это. Зато нарваться на отказ будет проще простого. Мне нужно было бы быть с ней поделикатнее, Пит. А уж теперь, когда у меня не будет и гроша за душой…

— С чего ты это взял, Чарли? Ведь никто ещё не лишил тебя наследства!

— Это только пока, — мрачно сказал Чарльз, — до тех пор, пока отец ещё ничего не знает. А потом все будет кончено в момент! Он же кремень, скала! И как только он у знает о том, что я натворил, то просто отречется от меня. А потом усыновит кого-нибудь другого. И объявит его своим наследником.

Питеру показалось, что повод для причитаний был слишком уж однобоким. Выходило, что Чарльз беспокоился совсем не об отце, сердце которого будет безнадежно разбито известием о выходке сына, и по-настоящему пугала его лишь перспектива потерять собственность.

Тем не менее, Питер уже больше не мог тянуть с тем делом, ради которого он пришел. Достав из кармана долговые расписки, он положил их на стол.

— Вообще-то, Чарльз, — сказал он, — тот парень решил просто пошутить над тобой. Он знал, кто ты такой, и разорять тебя вовсе не собирался. Ему вполне хватило наличных, которые он выиграл у тебя. Но он не ставил себе целью пустить тебя по миру!

Чарльз брал собственные расписки одну за другой, ещё какое-то время разглядывал их, а затем вновь обратил взгляд на Питера.

— Я изо всех сил пытаюсь понять, — сказал он, — но у меня ничего не складывается. Это превыше моего понимания! Ты что, поймал того старого толстого простофилю и ограбил его?

Питер покачал головой.

— Позволь назвать тебе имя этого старого простофили. Ну, конечно, ты же не знаешь его в лицо, а я как-то сразу и не подумал об этом. Но дело в том, что это был Майк Джарвин.

— Джарвин? — ахнул Чарльз.

— Мошенник Джарвин.

— Боже мой, а я… каким же я был идиотом!

— Похоже на то.

— Но что…

— Он не собирался разорять тебя, Чарли. Он хотел просто как следует проучить, и поэтому-то и взял с тебя все эти расписки.

— Но ведь Джарвин никогда никому ничего не возвращает. Такого ещё никогда не было!

— Даже у Майка есть свои принципы. Даже он порой хочет, чтобы все было по правилам. Это своего рода парадокс. Я не нахожу этому объяснений. Но думаю, что взять эти деньги у тебя для него слишком примитивно.

Чарльз изумленно всплеснул руками.

— Я был готов поклясться, что этот толстяк был лишь чокнутым простофилей, которому просто случайно повезло. А теперь выясняется, что это был Джарвин собственной персоной! Слушай, Пит, а почему же он сам не пришел сюда и не сказал мне всего этого? Почему прислал тебя?

Он холодно и с нескрываемой враждебностью разглядывал Питера.

— Дело в том, — сказал Питер, — что у него были ещё другие дела. Он знал, где тебя искать. И послал меня…

— Послал тебя?

— Я работаю на него, Чарли.

— Ты… работаешь… на Джарвина!

— Да. Вот уже…

— Так вот почему ты исчез из дома? Вот почему твой отец едва не сошел с ума от горя?

— Именно поэтому.

— Но зачем? Черт возьми, зачем тебе это?

— Что ж, расскажу тебе и об этом, — согласился Питер. — Меня всегда тянуло к чему-то неизведанному, Чарли. И к тому же мне надоела скучная жизнь на ранчо. Не хотелось огорчать отца. К тому же, в конце концов, на ранчо теперь все в порядке. Вот так я снялся с насиженного места и отправился на рудник к Джарвину, собираясь познать жизнь такой, какая она есть на самом деле, безо всяких прикрас.

В какой-то момент во взгляде Чарли вспыхнул и тут же потух огонек презрения.

— Без прикрас, могу себе представить! — хмыкнул он.

— Да, — сказал Питер, — именно так!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.