Глава 5 Тяжелая поступь «Цитадели»
Глава 5
Тяжелая поступь «Цитадели»
ПОСЛЕДНИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ ПЕРЕД УДАРОМ
28 июня 1943 года Герман Гот отдал по 4-й танковой армии приказ на операцию «Цитадель». В этом документе констатировалось, что Красная армия сконцентрировала перед фронтом наступления 4-й танковой армии четыре стрелковые дивизии в первой полосе обороны и еще две дивизии — во втором эшелоне. Кроме этого, Гот предполагал наличие здесь не менее двух танковых корпусов: один на второй линии обороны, а второй — южнее Обояни. При этом он предсказывал начало советских танковых контрударов уже после прорыва второй полосы обороны советских войск.
По плану Гота, после прорыва первого рубежа обороны противника 2-й танковый корпус СС не должен был продвигаться прямо на север, вдоль реки Псёл. Планировалось резко повернуть корпус на северо-восток, к Прохоровке. для уничтожения советских танковых сил, которые Гот прозорливо надеялся обнаружить именно там. Вдобавок преимущество такого маневра было в том, что он приближал 4-ю танковую армию Гота к 3-му танковому корпусу армейской группы Кемпфа и увеличивал возможность взаимодействия внутренних флангов корпусов в этом районе боевых действий[615]. В целом Гот предполагал осуществить замысел операции «Цитадель» в два этапа. На первом 4-я танковая армия должна была, во-первых, прорвать две из трех армейских полос обороны Воронежского фронта, а во-вторых — уничтожить советские оперативные и стратегические бронетанковые резервы перед станцией Прохоровка совместно с армейской группой «Кемпф». И лишь после этого двигаться дальше, для преодоления последней линии армейских укреплений — тылового рубежа и выхода на оперативный простор, на соединение с 9-й армией в районе Курска. По расчетам Гота, уничтожение советских бронетанковых резервов в задуманном им Прохоровском сражении являлось решающим фактором для дальнейшего проведения операции «Цитадель».
Генерал-полковник Герман Гот и генерал-фельдмаршал Фриц Эрих фон Манштейн планируют операцию
Исходя из этого плана, танковый корпус Хауссера получил следующую задачу: «2-й танковый корпус СС, поддержанный танками, после сильной артиллерийской подготовки, развивая планомерное наступление, прорывает передний край обороны противника на участке Березов, Задельное. Высоты, необходимые для артиллерийского наблюдения, занять ночью. Одна дивизия эшелонированным уступом вправо наступает до района Журавлины и овладевает дорогой Белгород — Яковлево. После завершения боя за первую позицию противника корпусу немедленно перейти в наступление на вторую позицию между Лучками и Яковлевом… После прорыва второй позиции корпус привести в состояние готовности, чтобы, приняв построение уступом вправо, он мог наступать своими главными силами на северо-восток южнее участка Псёл, а правым флангом — через Прохоровку»[616].
«Тигр» дивизии СС «Дас Райх» весной 1943 года. На танке еще используется традиционная эмблема дивизии — «Волчий крюк», а не новые символы, разработанные перед «Цитаделью»
Исходя из этого приказа, в ночь на 29 июня 1943 года дивизии 2-го танкового корпуса СС начали выдвигаться в исходные районы. Погода была не самой благоприятной — двое суток шел сильный дождь, превративший дороги в густую кашу.
1 июля щтаб полка СС «Дер Фюрер» получил приказ с соблюдением строжайшей маскировки выйти в район северо-восточнее Белгорода и южнее Яхонтова. Этот район был занят полком в ночь на 4 июля.
3 июля «Дас Райх» получила приказ занять исходные позиции для атаки в районе южнее железнодорожной линии Белгород — Томаровка. 3 июля на позициях в 20 километрах западнее Томаровки были сосредоточены «Тигры» тяжелой роты (на 4 июля в боеспособном состоянии насчитывалось 12 «Тигров»). Ночью 4 июля их выдвинули на позиции южнее дороги Томаровка — Выковка, возле высоты 222,3. Вместе с боевыми частями к сражению готовились и санитарные службы дивизии. 1-я и 2-я санитарные роты были развернуты в районе 1 километр южнее Золочева. Недалеко от них также был развернут и полевой лазарет дивизии. Эти меры должны были обусловить быстрейшее оказание помощи раненым солдатам, которых, в связи с ожидаемыми масштабными боевыми действиями, ожидалось значительное количество.
«Тигры» «Дас Райх» выдвигаются на позиции. На машине четко видна новая дивизионная эмблема
Участок фронта, занимаемый дивизиями 2-го танкового корпуса СС, достигал 20 километров. В передовом эшелоне стояли «Лейбштандарт» (слева) и «Дас Райх» (справа).
Командир танка «Тигр» дивизии СС «Дас Райх»
Вечером 4 июля, где-то около 18.00, перед офицерами и солдатами дивизии были зачитаны приказы фюрера, где еще раз подчеркивалось решающее значение операции «Цитадель» для всего хода войны. Обращаясь к офицерам, Гитлер констатировал: «Ибо на четвертом году войны, больше, чем когда бы то ни было, исход битвы зависит от вас, командиров, от вашего (выделено в документе. — Р.П.) руководства, от исходящего от вас подъема и стремления к движению вперед, от вашей не останавливающейся ни перед чем непреклонной воли к победе и, если необходимо, также от ваших личных героических действий»1. В обращении к солдатам Гитлер специально обратил внимание, что ранее «русские добивались того или иного успеха в первую очередь с помощью своих танков. Мои солдаты! Теперь, наконец, у вас лучшие танки, чем у русских». Далее следовало: «Я как солдат ясно понимаю, чего требую от вас. В конечном счете мы добьемся победы, каким бы жестоким и тяжелым ни был тот или иной отдельный бой. Немецкая родина — ваши жены, дочери и сыновья… взирают с горячей надеждой на вас, мои солдаты»[617]. Не отстал от Гитлера в патетике и Вальтер Крюгер, торжественно объявивший в ежедневном приказе по дивизии: «Наша страна и те, кого мы любим, зависят от наших успехов. Наши павшие товарищи помогают нам в этой битве. С ними — к победе!»[618]. Командиры частей напомнили личному составу о необходимости хранить и поддерживать боевые традиции. Воздействие подобных приказов на войска было самым благоприятным. Как отметил британский историк Д. Лукас: «Осознание важности «Цитадели» усилило решимость всех чинов «Дас Райх» достичь победы, которую их фюрер и нация требовали от них»[619].
Хайнц Хармель на учениях перед «Цитаделью». Интересно, что в обычной гранате привлекло его внимание?
Важно отметить, что советские полевые позиции перед 2-м танковым корпусом СС (левый фланг обороны 6-й гвардейской армии) были превращены в совершенную, глубоко эшелонированную и сильно разветвленную фортификационную систему. Здесь стояли войска 6-й гвардейской армии И.М. Чистякова. Перед фронтом дивизии СС «Дас Райх» находились 52-я гвардейская стрелковая и 375-я стрелковая дивизии 23-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора П.П. Вахромеева, обе, как отмечал П. Карель, первоклассные соединения[620]. Их усилили артиллерийскими полками, противотанковой артиллерией, истребительно-противотанковыми дивизионами, минометными полками и другими формированиями. Советские позиции были хорошо оборудованы в инженерном отношении — несколько противотанковых рвов, густая система минных полей, паутина траншей, множество земляных бункеров и опорное пунктов. Центральным пунктом советской обороны был хорошо укрепленный хутор Березов.
Благодаря авиационной и армейской разведке немцы прекрасно знали о мощи советской обороны. Командир дивизии СС «Дас Райх» Вальтер Крюгер проводил тщательную отработку начальных фаз операции путем военных игр на картах и дополнительной тренировки солдат.
В ночь на 4 июля саперы приступили к расчистке проходов через минные поля. Солдаты получили паек на пять суток, поскольку ожидалось, что быстрые темпы наступления не позволят кормить их горячей пищей.
Унтершарфюрер СС Вилли Бётцель из 2-й роты (гауптштурмфюрера СС Гельмута Кампфе) разведывательного батальона записал в дневнике: «В 20:30 мы выдвигаемся вперед. Все дороги забиты, везде движение — машины, снаряжение, оружие»[621]; Маховик «Цитадели» начинал раскручиваться.
5 ИЮЛЯ 1943 ГОДА: «САМЫЙ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ»
Начало наступления дивизии СС «Дас Райх» было назначено на 03.00 5 июля. Интересно отметить, что Гот не стал устанавливать единое время начала артиллерийской подготовки и перехода в атаку для всех своих войск, оставив это решение на усмотрение корпусных командиров.
Перед основным наступлением корпус СС должен был овладеть позициями боевого охранения и передовых отрядов войск 6-й гвардейской армии. По плану операции именно эти рубежи были определены как исходные позиции для наступления дивизий корпуса 5 июля.
Вальтер Крюгер, Ханс-Альбин фон Райтценштайн, Пауль Хауссер, Вернер Остендорфф, лето 1943 года
По немецкому замыслу, задача корпуса Хауссера «состоит в том, чтобы после взятия передовых позиций на высоте 218, в Яхонтов, на высоте 228,6 и планомерной артиллерийской подготовки взломать первую линию обороны врага (главная линия обороны перед участком корпуса: местность у ручья Ерик, Березов, высота 220,5, Задельное) на узком участке силами «Лейбштандарта» и дивизии СС «Дас Райх». Прорвав… немедленно атаковать вторую линию в районе Лучки — Яковлево»[622]. Протяженность участка атаки «Лейбштандарта» и «Дас Райх» составляла около 10 километров, а общей атаки корпуса — около 14 километров.
В приказе № 17 по 2-му танковому корпусу СС частям ставились следующие задачи:
«…Дивизия СС «Лейбштандарт», усиленная 315-м гренадерским полком и 2-м дивизионом 238-го артиллерийского полка (из 167-й пехотной дивизии. — Р.П.), атакует позиции врага вдоль дороги от Томаровки до Быковки, затем овладевает Каменный Лог и Задельное. Обеспечивает прикрытие фланга по этой линии и прорывается на север, в район к востоку от Яковлево, после чего немедленно переходит в наступление на северо-восток с задачей захватить переправы через Псёл в секторе Михайловка — Ключи.
После окончания артподготовки 55-й полк шестиствольных минометов и 861-й легкий артиллерийский дивизион должны перейти в распоряжение «Лейбштандарта».
8-й авиакорпус должен использовать свои силы, чтобы поддержать атаку 2-го танкового корпуса СС.
Первая цель атаки дивизии СС «Дас Райх» — позиции врага в Березове и на северо-восток от него, исключая мосты. Последний бомбовый удар — 03.50.
Первой целью атаки для дивизии СС «Лейбштандарт» являются позиции врага с обеих сторон; от высоты 220,5 и к северу от нее. Последний бомбовый удар — 03.05.
Самолеты будут сопровождать авангард «Лейбштандарта» и «Дас Райх» с самого начала атаки»[623].
В итоге передовым частям эсэсовского корпуса разрешалось пересечь линию фронта (свой передний край), в соответствии с планом операции, в 23.00 4 июля.
Участок местности, где должна была атаковать дивизия СС «Дас Райх» (Яхонтов — западные скаты высоты 218 (заужен до трех километров), напоминал удлиненное горлышко винной бутылки. Эсэсовский корпус был вынужден разворачиваться на местности, изрезанной глубокими балками и оврагами (яр Болховец, лог Клюев). В самом начале наступления через участок «Дас Райх» предстояло ввести в действие боевую группу дивизии СС «Тотенкопф». Эта дивизия имела задачу, прикрывая фланг корпуса по линии хутор Гремучий — хутор Ерик — Заготскот, оттеснить части 375-й стрелковой дивизии к хуторам на западном берегу реки Липовый Донец и овладеть шоссе Белгород — Курск. Отметим, что в начале наступления корпуса участок прорыва по фронту «Тотенкопф» был запланирован несколько больше, чем у соседней «Дас Райх». Предполагалось, что при движении в глубь советской обороны «Тотенкопф» уйдет вправо. Поэтому предстоящий район ее боевых действий графически напоминал полуовал, который вклинился в прямоугольник участка «Дас Райх», из-за этого и образовалась «бутылочная горловина».
Гюнтер Вислицени со своими солдатами
Пауль Хауссер и его штаб трезво оценивали мощь первой линии советской обороны. Поэтому был разработан очень сложный, но, как оказалось, достаточно эффективный план ее прорыва. Для захвата высот, необходимых для артиллерийского наблюдения и для обеспечения прорыва первой линии, от каждого полка на передовой было выделено до усиленного батальона. В «Дас Райх» для этой цели был выбран 3-й батальон Гюнтера Вислицени из полка СС «Дойчланд». Особое место в плане Хауссера занимала артиллерийская подготовка и организация первого удара по боевому охранению 52-й гвардейской стрелковой дивизии для прорыва первой и второй линий траншей и рывка в глубь ее обороны. Дивизии СС «Лейбштандарт» и «Дас Райх» получили приказ о наступлении двумя полковыми группами каждая в следующих направлениях: «Лейбштандарт» (2-м панцер-гренадерским полком СС) от высоты 228,6 вдоль дороги на Быковку. Действия этого полка прикрывал 315-й пехотный полк 167-й пехотной дивизии, имевший задачу, прикрывая левое крыло 2-го полка СС, сломить подразделения 155-го гвардейского стрелкового полка на восточном берегу реки Ворскла. Вектор движения обеих частей в течение дня должен был быть неизменны.
План атаки «Дас Райх» был несколько иным. В первый эшелон, как уже указывалось, Вальтер Крюгер вывел 3-й батальон полка СС «Дойчланд», усиленный саперными подразделениями. Тем самым была создана сильная ударная группа, получившая приказ атаковать в направлении хутора Березов — Быковка. Параллельно ей, в направлении на Яхонтов — западная окраина Березова, предполагалось двинуть 1-й панцер-гренадерский полк СС из «Лейбштандарта» (со штурмовой группой которого действия Вислицени были тесно скоординированы), но только после того, как 2-й полк СС завяжет бой на переднем крае 52-й гвардейской стрелковой дивизии. После захвата первой траншеи и хутора Яхонтов 1-й полк СС и полк СС «Дойчланд» должны были повернуть на восток от дороги на Быковку и сильными ударами расширить коридор прорыва, одновременно двигаясь к Быковке. Таким образом, наступление войск ударного клина корпуса как бы распадалось на два расходившихся друг от друга направления. Но обе дивизии вплоть до села Яковлево должны были двигаться параллельно, строго придерживаясь единого направления: исходные позиции — Быковка — Яковлево, затем поворот на Лучки (прохоровское направление). Важно помнить, что этот план вводился только после того, как будут преодолены линия советского боевого охранения и первая траншея[624].
Саперы проделывают проход в заграждении из колючей проволоки
В 01.00[625] артиллерия Воронежского фронта произвела хоть и короткий (10 минут), но мощный артналет из 600 стволов по выявленным целям. Обстрелу подверглись 17 основных пунктов сосредоточения немецких танков и пехоты, 12 артиллерийских батарей, 17 наблюдательных пунктов и ряд других целей. Как писал находившийся в полку СС «Дойчланд» военный корреспондент Мартин Шваебе: «Ад обрушился на нас, неожиданно советский артиллерийский огонь накрыл все вокруг»[626]. Тем не менее серьезных результатов данная акция не имела, разве что местами была нарушена система проводной связи, а некоторые подразделения, в частности полки СС «Дойчланд» и «Дер Фюрер», понесли незначительные потери (это были первые, хотя и небольшие, но все же потери дивизии в операции «Цитадель»).
Целью полка СС «Дойчланд» было захватить хутор Яхонтов и пробить первую брешь в мощной советской оборонительной линии. Около 01.30 две роты 3-го батальона и 12 саперных групп, вооруженных огнеметами, сумели ползком преодолеть нейтральную полосу и прошли мимо советских часовых[627]. Оказавшись за советской линией охранения, гренадеры и огнеметчики атаковали советские форпосты с тыла и быстро уничтожили их. Затем штурмовая группа Вислицени развернулась и атаковала первый эшелон советской оборонительной линии.
Изначально немцы планировали взять хутор Яхонтов в кольцо. С востока должны были ударить две роты полка СС «Дойчланд», а с запада, в направлении оврага северо-западней хутора, атаковала 2-я рота 1-го полка СС из «Лейбштандарта». Солдаты «Лейбштандарта» действовали успешно, в 01.33 (то есть пока группа Вислицени только вступала в бой) штаб 1-го панцер-гренадерского полка СС сообщил, что его 2-я рота уже овладела западной частью холма, на которой расположен Яхонтов. Однако красноармейцы имели здесь хорошие оборонительные позиции и организованным огнем прижали гренадер к земле на подступах к Яхонтову. Этот момент был отражен в утренней сводке штаба 2-го танкового корпуса СС: «Передовое охранение противника на высоте 218, в Яхонтове и высоте 228,6 оказало при нашем нападении ночью энергичное сопротивление»[628]. Очень красочно бои за Яхонтов описал В. Замулин: «Боевые действия осложняли сумерки, прилегающий к высотам район был расцвечен вспышками от взрывов гранат и мин, пронизан пулеметными и автоматными трассами, вся местность была покрыта человеческими телами: мертвыми, двигавшимися подобно ящерицам или сцепившимися друг с другом в смертельных объятиях»[629].
Группа Вислицени при штурме Яхонтова столкнулась с частями 155-го гвардейского стрелкового полка подполковника И.А. Чистякова, оказавшими упорное сопротивление. В районе высоты 218 два советских огнеметных расчета встретили передовую группу эсэсовцев из установленных на тележках огнеметов. В результате скоротечного боя, по советским данным, были сожжены 10 автоматчиков, остальные в панике разбежались[630]. Тем не менее участь Яхонтова уже была решена. Гренадеры ворвались в хутор и вскоре взяли его под контроль. В утреннем донесении начальник оперативного отдела дивизии СС «Дас Райх» Георг Майер лаконично сообщал: «23.00. Наступление дивизии на Яхонтов. 02.30. Яхонтов в наших руках[631]. Полевые укрепления на южной окраине, восточнее и западнее взяты в рукопашном бою»[632]. Продвижение вперед продолжалось.
Отображение этих боев есть и в советских документах. Так, по данным штаба Воронежского фронта, в 02.30 (время московское) немцы силой до трех пехотных батальонов при поддержке авиации атаковали и захватили позиции боевого охранения 52-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й гвардейской армии в районе Яхонтова[633]. Здесь мы видим, что советское командование практически точно определило численность немецких сил, действовавших против боевого охранения.
«Небельвефер» готовится открыть огонь
В 03.00 в полосе дивизии СС «Дас Райх» началась артиллерийская подготовка и авиационные налеты. В артиллерийском обстреле участвовали артиллерийские полки «Лейбштандарта» и «Дас Райх» и два дивизиона «Небельвеферов»[634](вероятно, из 3-й минометной дивизии оберста Гревена). Обстрел длился до 03.35, при этом сам артиллерийский полк «Дас Райх», вместе с «Небельвеферами», на целых 20 минут сконцентрировал свой огонь на районе вокруг Яхонтова[635], пытаясь подавить продолжающееся сопротивление частей 52-й гвардейской дивизии. В 03.35 оба эсэсовских артиллерийских полка обстрел резко прекратили. Пауза длилась недолго, через десять минут огонь был вновь открыт (к эсэсовским артиллерийским полкам присоединился 861-й артиллерийский дивизион) и сосредоточен вдоль дороги на Быковку, на участке, где предстояло атаковать 2-му панцер-гренадерскому полку СС. Через некоторое время огневой вал был перемещен в полосу наступления 315-го пехотного полка, а затем — 1-го панцер-гренадерского полка СС (снова по району Яхонтова). Артподготовка завершилась лишь в 04.05, после чего грохот взрывов на некоторое время стих и расчеты приступили к подготовке данных для выполнения заявок командиров передовых подразделений. Как отметил В. Замулин, артиллерийская подготовка 2-го танкового корпуса СС была подготовлена четко, в результате был достигнут «определенный успех»[636].
Авиационный налет осуществлялся силами до 80 самолетов[637]. Напомним, что в полосе наступления «Дас Райх» авианалет должен был закончиться в 03.50. После этого основные усилия 8-го авиационного корпуса сосредотачивались в полосе наступления «Лейбштандарта».
Важно заметить, что местность перед первыми траншеями 52-й гвардейской стрелковой дивизии представляла собой холмистую равнину, пересеченную оврагами и балками, которые не просматривались с советской стороны, что давало возможность немцам скрытно сосредотачивать силы в непосредственной близости от переднего края противника. После захвата Яхонтова и высот 218 и 228,6 ситуация для советских войск осложнилась еще и тем, что это были командные высоты: с них хорошо просматривалась главная полоса советской обороны, перемещение войск, инженерные заграждения.
Уничтожив советские боевые дозоры на левом фланге 6-й гвардейской армии, ударные группы «Лейбштандарта» и «Дас Райх» приступили к прорыву основной линии первого армейского рубежа обороны.
По изначальному плану атаку батальона Вислицени должны были поддерживать танки и штурмовые орудия. Но из-за проливных дождей, превративших всю местность в сплошное море грязи, плотных минных полей и пробок на проходимых дорогах бронетехника так и не смогла оказать Вислицени надлежащую поддержку в атаке. Штаб «Дас Райх» сообщал: «Плохие дороги и тяжелая местность помешали своевременному вводу в бой штурмовых орудий и «Тигров»[638]. Поданным Вилли Фея, танки и самоходки начали выходить на стартовые позиции только в 4 часа утра[639].
Пауль Хауссер на своем командном бронетранспортере
Поняв, что вступление в бой бронетехники задерживается на неопределенный срок, Вислицени начал действовать сам, сосредоточившись на прорыве обороны усиленного 155-го гвардейского стрелкового полка[640] и штурме главного узла сопротивления — хутора Березов. Непосредственно Березов защищал 3-й батальон 156-го гвардейского стрелкового полка 51-й гвардейской стрелковой дивизии, подчиненный командиру 155-го гвардейского стрелкового полка и усиленный саперными спецподразделениями. Отметим, что передний край обороны гвардейского полка проходил по линии Березов — Гремучий и имел протяженность примерно четыре километра.
Сам хутор Березов был хорошо укреплен в инженерном отношении, от его юго-восточных окраин в заболоченном отроге протекал ручей, впадавший в реку Ерик. Это вынудило Вислицени сосредоточить основные усилия на прорыве через юго-западные окраины хутора. Однако здесь было расположено крупное минное поле. Также протекавший у Березова ручей прикрывал с юга и с юго-запада подходы к соседнему хутору Гремучий (около одного километра восточнее Березова). Учитывая, что захват подготовленного к обороне населенного пункта задача куда более сложная, чем овладение высотой, обергруппенфюрер СС Хауссер лично выехал на своем бронеавтомобиле в дивизию СС «Дас Райх» и остановился у высоты 218 (в двух километрах южнее Березова), чтобы лично наблюдать за штурмом.
Вислицени начал атаку одновременно с артиллерийской подготовкой и авиационными налетами. Менее чем через час первая атака «Дас Райх» захлебнулась: с ходу взять Березов не удалось. По радио Хауссеру стали поступать сообщения о потерях: убитых и большом числе раненых. Стало ясно: несмотря на артиллерийские обстрелы и авианалеты, обороняющиеся практически полностью сохранили как инженерные заграждения, так и артиллерийские средства. Немецкий расчет на то, что советские войска будут ошеломлены после мощного авиа- и артналета и не успеют дать отпор, не оправдался.
Как отметил В. Замулин, первый же штурм позиций 52-й гвардейской стрелковой дивизии подтвердил худшие из предположений Хауссера — позиции врага придется не прорывать, а прогрызать метр за метром. На это и были нацелены первые его приказы после приостановки наступления. Артиллерийским полкам дивизии была поставлена задача вести интенсивный контрбатарейный огонь по обнаруженным целям. Подразделения шестиствольных минометов 55-го и 1-го минометных полков получили распоряжения уничтожать живую силу в окопах и в специальных щелях (так называемые «лисьи норы»). По данным В. Замулина, в документах штабов эсэсовских дивизий встречаются распоряжения «не обращать внимания на перерасход снарядов», что очень показательно, учитывая традиционное для Вермахта рациональное расходование боеприпасов. К месту боя подтягивались танки и самоходки.
Красноармеец, взятый в плен в своем окопе
Целью Вислицени было захватить линию траншей перед противотанковым рвом, пересечь ров и с севера атаковать Березов, лежащий на дальней стороне рва. Во главе своих солдат он пошел на штурм советских позиций. В бою в противотанковом рве Вислицени получил рану в колено, но остался в строю. Гренадеры быстро втянулись в жестокие рукопашные бои с яростно сопротивлявшимся противником, в бои, в которых саперные лопатки и ножи оказались куда более эффективным оружием, чем винтовки и штыки. 10-я рота Гельмута Шрайбера, пройдя через противотанковый ров, в ближнем бою уничтожила красноармейское прикрытие и окопалась на другой стороне рва. Советские части попытались выбить эсэсовцев с этой позиции и контратаковали, немцы стояли насмерть, не уступая ни пяди земли. В послевоенном интервью один из гренадер вспомнил специфический запах, витавший над полем боя 5 июля: «Запах мокрой травы, смешанный с куда более сильным запахом мокрой одежды, кордита (бездымный порох. — Р.П.) и русской махорки»[641]. Несмотря на накал боев, эсэсовцы стремились обойтись малой кровью. Во время штурма первой линии советской обороны, 5 июля, немцы окружили один дот, чей гарнизон упорно не хотел сдаваться. Как вспоминал А. Гертнер, гренадер из полка СС «Дойчланд», к доту подошел гренадер Эмиль Мюллер, «немного» говоривший по-русски, и на жуткой смеси немецкого, польского и русского обратился к красноармейцам. Дословно он сказал им следующее: «Юнцы, выходите оттуда. Оставаясь там, вы отморозите себе задницы. Дома вас ждут жены и маленькие дети. Ваши товарищи уже сдались»[642]. Как ни удивительно, но после этого гарнизон дота капитулировал.
Продвижение вперед обеспечивалось слаженными действиями солдат всех подразделений полка СС «Дойчланд». Командир зенитного полувзвода 14-й роты шарфюрер СС Бартл Брайтфусс выдвинул свою скорострельную зенитку к окраинам Березова и точным огнем подавил пять пулеметных гнезд противника. При этом погибло 20 советских солдат. Одновременно Ойген Штокер, командир приданного Вислицени взвода 4-й роты полка, выдвинул свой наблюдательный пост поближе к позициям противника, чтобы точнее наводить огонь орудий взвода. Благодаря этому 3-й батальон смог продолжить атаку и вклиниться во вражескую оборону. Развивая успех, Вислицени бросил в атаку всех, кого можно. Во главе нескольких человек из своей группы управления Штокер ворвался во вражескую траншею и захватил ее в рукопашном бою.
Хорошую поддержку гренадерам оказал 4-й артиллерийский дивизион, в частности его 11-я (оберштурмфюрера СС Йозефа Каста) и 12-я (оберштурмфюрера СС резерва Герберта Хоффманна (одного из самых лучших артиллеристов в истории дивизии СС «Дас Райх»[643]) батареи. Обе батареи участвовали в артиллерийской подготовке, после чего были выдвинуты к передовым позициям, чтобы прямым огнем поддерживать атаку на Березов. После того как противотанковый ров был взят, Хоффманн и Каст выдвинули свои орудия вперед, чтобы вести прямой огонь. Вскоре Каст переправился через противотанковый ров, чтобы быть ближе к месту событий и направлять огонь своих орудий «из первого ряда».
Тем временем в помощь 3-му батальону был брошен 2-й батальон Ханса Биссингера, усиленный 3-й саперной ротой гауптштурмфюрера СС Карл-Хорста Арнольда, 2-м взводом гауптшарфюрера СС Ханса Рюфферш из 2-й саперной роты и 2-м взводом унтерштурмфюрера СС резерва Алоиса Вебера из 16-й (саперной) роты полка. Атакуя, эсэсовцы выбили красноармейцев с их позиций и вскоре вышли к противотанковому рву.
Около 05.00 под прикрытием огня орудий «Тигров» и самоходок саперные подразделения двинулись к минным полям. Специальная группа саперов была выделена для подрыва краев противотанкового рва у Березова, чтобы засыпать его участок и проложить дорогу бронетехнике. Несмотря на то что все минные поля сплошь простреливались противником, гауптштурмфюрер СС Арнольд лично повел 1-й и 2-й взводы своей саперной роты вперед. Не обращая внимания на огонь противника и налеты авиации, саперы смогли преодолеть противотанковый ров. 1-й взвод в рукопашном бою сломил сопротивление противника (в схватке отличился шарфюрер СС Хайнц Буххольд[644]), после чего саперы приступили к расчистке минного поля, чтобы подготовить путь для бронетехники. Под артиллерийским огнем они сумели расчистить проход, при этом командование особенно отметило хладнокровие и заслуги унтершарфюрера СС Пауля Балфанца. К расчистке минных полей подключились и остальные саперные части, в частности взвод гауптшарфюрера СС Рюфферта, который лично обезвредил 18 мин. Все это позволило эсэсовцам продолжить атаку дальше. В целом части «Лейбштандарта» и «Дас Райх» прорывали оборону 52-й гвардейской стрелковой дивизии на участке Задельное — Березов шириной шесть километров.
«Тигр» дивизии СС «Дас Райх». Четко видна новая дивизионная эмблема
«Прогрызание» советских позиций и ликвидация инженерных заграждений дали результат. В 06.00 бронетанковые части дивизии СС «Дас Райх» пошли в атаку. Эсэсовцы использовали тактику «Панцеркайль» (Танковый клин): во главе клина группами шли «Тигры», а самоходки Stug прикрывали их с флангов. Легковооруженная пехота двигалась сразу позади танков, а тяжеловооруженная и имевшая минометы[645] следовала в основании клина[646]. На советские войска такая тактика также производила впечатление. Военный корреспондент Ю. Жуков писал в репортаже с поля боя: «Ранним утром немецкие танковые части пытались прорвать нашу оборону на одном из участков. С громом и лязгом двинулись вперед сразу 100 машин. В первом эшелоне шли «Тигры», зловеще выставив вперед свои длинноствольные 88-миллиметровые орудия. За ними двигались самоходные орудия крупных калибров, и, наконец, в третьем эшелоне — все остальные танки. В небе непрерывно выли немецкие самолеты, методически перепахивавшие землю бомбами. Усиленно работала вражеская артиллерия. Казалось, еще немного и ничего не сможет устоять перед этой армадой»[647]. Здесь нужно подчеркнуть, что, вопреки распространенным утверждениям, 5 июля основные силы танкового полка «Дас Райх» введены в бой не были. Для прорыва мощной советской обороны были задействованы лишь «Тигры» и штурмовые орудия, а остальная бронетехника должна была вступить в бой уже после «прорубания бреши» в советских порядках.
«Тигр» дивизии СС «Дас Райх». На заднем плане члены саперной штурмовой группы
Пытаясь сдержать эсэсовский натиск, советское командование привлекло дополнительные силы артиллерии, так что после 06.00 части Вислицени снова были прижаты к земле мощным огнем вражеских орудий и минометов. Наступление было приостановлено. Для уничтожения советской артиллерийской группировки в районе леса Журавлиный (три километра северо-восточнее Березова), прикрывавшей Березов и Гремучий и особенно досаждавшей наступающим, через офицера связи от 8-го авиакорпуса были срочно затребованы пикирующие бомбардировщики «Штука». Они появились лишь через час. В 07.20 над лесом Журавлиный появились пикировщики, они без перерыва в течение получаса утюжили этот небольшой лесок. Здесь располагались дивизионы 27-й отдельной артиллерийской бригады, огонь которых существенно сдерживал атаковавшие части Вислицени.
После подавления позиций советской артиллерии, около 08.00, боевая группа «Дас Райх» при поддержке «Тигров» и штурмовых орудий вновь перешла в наступление. Теперь атака развивалась быстрее, в 08.30 эсэсовцы обошли хутор с запада и с севера и зашли в тыл 9-й стрелковой роте 3-го батальона 156-го гвардейского стрелкового полка.
Тем временем гренадеры 2-го батальона, при поддержке штурмовой авиации[648], пошли на штурм Березова, ударив с юга. На штурм советских позиций перед Березовом первыми пошли части 6-й роты, командир которой получил приказ войти в противотанковый ров перед Березовом и уничтожить советские огневые точки, расположенные вокруг. Для этого роте был придан саперный взвод Алоиса Вебера. Не успели гренадеры атаковать, как попали под сильный артиллерийский, минометный и пулеметный огонь противника, поскольку советские позиции здесь остались практически вне воздействия немецкой авиации и артиллерии. Атака застопорилась, и вскоре весь 2-й батальон был прижат к земле сильным огнем. Через час ситуация не изменилась, батальон нес большие потери убитыми и ранеными. В этих условиях командир саперного взвода Алоис Вебер принял рискованное решение атаковать ближайшие укрепления красноармейцев, огонь из которых наиболее досаждал гренадерам. Стремительным штурмом саперы сломили сопротивление противника, и 2-й батальон смог дальше атаковать.
Алоис Вебер
Через полчаса 2-й батальон полка СС «Дойчланд» перешел противотанковый ров и ударил по позициям 8-й стрелковой роты навстречу боевой группе Вислицени. Гренадеры ворвались в советские траншеи, где завязался жестокий рукопашный бой. Красноармейцы яростно сражались, предпочитая умереть на позициях, чем отступить. Ханс Хубер, боец огнеметного взвода, рассказывал после войны: «Огонь вражеской артиллерии заставил нас искать укрытие. И слава богу, потому что сам огнемет был чертовски тяжелым. Вскоре по сигналу ракет мы поняли, что наш 2-й взвод уже закрепился в деревне. Командир отделения Кизель все больше выходил из себя. Он приказал мне подготовить мой огнемет, и мы двинулись во вражескую траншею. Я поливал огнем каждый зигзаг траншеи и каждый вражеский опорный пункт. При этом я испытывал в себе странное ощущение необычайной силы от обладания таким смертоносным оружием, хотя, конечно, страшно было смотреть, как пламя пожирает все на своем пути, полностью охватывая защитников траншей. Вскоре я был черен с ног до головы от горючей смеси, а мое лицо обгорело от огненных брызг, рикошетивших от стенок траншеи и попадающих на нас из-за поднявшегося сильного ветра. Я мало что видел. Противник ничего не мог сделать против наших огнеметов, так что мы достигли хорошего успеха в атаке и захватили много пленных»[649].
Интересно, что, пытаясь снизить эффективность огня советской противотанковой артиллерии, эсэсовцы уже с первых часов наступления применили нейтральные дымы. В докладе командования Воронежского фронта о ходе летней оборонительной операции 1943 года отмечалось:
«…Дымы немцы применяли настолько в широком масштабе, что сплошь и рядом их применение тактически не оправдывалось. Однако в целом ряде случаев применение немцами нейтральных дымов значительно облегчало проведение наступательной операции.
Противник имел достаточное представление о мощи нашей обороны, и к ее прорыву он относился совершенно реально. Именно это и послужило… причиной столь широкого применения нейтральных дымов…
Наиболее характерными случаями применения противником дымов были следующие: утром 5.7.43 г. при прорыве обороны 52-й гв. сд на рубеже: х. Березов, х. Гремучий, противник артсредствами поставил дымовую завесу на фронте 1,5–2 км. Ослепив НП и ОП, противник создал невыгодные условия для стрельбы нашей артиллерии, т. к. исключалась возможность ведения прицельного огня.
Дымы противником были поставлены не сплошной стеной, а с просветами. Маневр живой силой и подтягивание резервов противника были облегчены, а имевшиеся просветы давали возможность атакующим ориентироваться на местности. Что касается артиллерии противника, то последней почти не мешали, так как она вела стрельбу по заранее пристрелянным рубежам»[650].
Двигаясь медленно, танки и штурмовые орудия в сопровождении автоматчиков и огнеметчиков вели интенсивный обстрел позиций гвардейцев. В. Фей оставил интереснейшее описание того, как сражение 5 июля виделось солдату-танкисту: «На северо-западе, на далеко протянувшейся высоте, уступами располагаются дерево-земляные оборонительные сооружения и окопы врага. На заднем склоне размещены артиллерийские батареи противника. Они поливают наши атакующие подразделения ураганным огнем. Пикирующие бомбардировщики беспрестанно сбрасывают свой смертоносный груз на вражеские укрепления. Батареи замолкают одна за другой. На пшеничном поле позади наших танков появляется артиллерийское подразделение и сокрушает вражеские позиции. Медленно, ползком продвигается вперед наша пехота, укрываясь за тонкой дымовой завесой в высокой степной траве… Она врывается в большевистские окопы и блиндажи»[651].
В 08.30 13 «Тигров» и самоходок вышли к Березову, открыв по хутору огонь. В. Фей так описал этот момент: «На горизонте показывается белая церковь с пятью маленькими куполами; в поле зрения появляются первые дома деревни. По садам мечутся советские стрелки, пытаясь спастись в домах. Туда устремились наши фугасные снаряды: глиняные хаты наполовину взлетают в воздух, потом горят как блеклые факелы, у которых летнее солнце отнимает силу ветра»[652]. Советская противотанковая пушка, открывшая огонь с дистанции 200 метров, была разбита первым же выстрелом «тигрового» 88-мм орудия. Фей вспоминал: «Потом ненадолго наступает затишье. Мы пересекаем линию покинутых вражеских окопов и машем из открытых люков нашим храбрым пехотинцам, которые отдыхают на завоеванной высоте, и направляемся в ближайшую низину»[653]. Ввод бронетехники в бой прошел все же не так гладко, как хотелось бы немцам. В районе Березова несколько штурмовых орудий подорвались на минах. Что касается «Тигров», то они проследовали далее на север, в район высоты 233,3.
«Тигр» дивизии СС «Дас Райх». Операция «Цитадель»
Основную тяжесть боев за Березов вынесли на себе пехотинцы. При штурме Березова саперный взвод Ханса Рюфферта (из 2-й саперной роты) в рукопашном бою захватил главный опорный пункт противника. Очаги советского сопротивления быстро подавлялись гранатами. К центру Березова первым пробился саперный взвод Вебера. Сломив здесь советское сопротивление, Алоис Вебер с боем прошел через хутор и захватил доминирующие высоты. Преследуя противника, взвод Вебера ворвался в советские укрепления на окраине Березова, где в рукопашном бою захватил 15(!) земляных бункеров. Активные действия Вебера позволили быстро сломить сопротивление в Березове. Советский гарнизон дрался до последнего человека. За день боя взвод Вебера потерял шесть человек убитыми и ранеными[654]. За этот бой Вебер был представлен Хармелем к Рыцарскому кресту (награжден 30 июля 1943 года). Около 14.00 организованное сопротивление защитников Березова было полностью сломлено. В целом бой за этот хутор шел около 9,5 часа.
Действия Гюнтера Вислицени в первый день наступления произвели большое впечатление на командование.
11 июля 1943 года Хармель представил его к Рыцарскому кресту, и уже 30 июля Вислицени получил заслуженную награду. Хармель так писал о Вислицени: «Штурмбаннфюрер Вислицени — это бесстрашный сорвиголова, который идет впереди своих людей в любой ситуации и знает, как передать солдатам свой непоколебимый оптимизм. Что еще характеризует Вислицени, так это то, что, несмотря на свою решительность, он всегда достигает результатов только с минимальными потерями»[655].
«Тигр» дивизии СС «Дас Райх». Операция «Цитадель»
Тем временем Пауль Хауссер находился на командном пункте полка СС «Дойчланд», лично наблюдая за ходом наступления. «Все идет по плану, обергрупденфюрер», — доложил ему Хайнц Хармель. Тут пришло донесение от Вислицени, что, хотя бои идут с переменным успехом, его роты все же неуклонно продвигаются вперед. На это Хауссер выделил для поддержки атаки Хармеля дивизион «Небельвеферов».
Гюнтер Вислицени
В дневной сводке 2-го танкового корпуса СС за 5 июля 1943 года отмечается: «После ожесточенного боя неприятель, начиная со второй половины дня, отступает на север. Несмотря на то что первое сопротивление сломлено, следует ожидать закрепления противника на второй линии»[656].
Теперь Вальтер Крюгер спешил использовать благоприятную ситуацию. Встретив сильную противотанковую оборону 2-го батальона 155-го гвардейского стрелкового полка, боевая группа полка СС «Дойчланд» ударила на север от Березова по лощине ручья Ерик и в 13.30 вышла к высоте 233,3 (шесть километров севернее Березова). В это же время 1-й и 2-й панцер-гренадерские полки «Лейбштандарта» окружили часть сил 151-го гвардейского стрелкового полка и вышли к высоте 215,4, соединившись с боевой группой «Дас Райх». Таким образом, к 14.00 обе дивизии 2-го танкового корпуса СС, действовавшие на главном направлении, преодолели наиболее укрепленные позиции главной армейской полосы обороны и теперь настойчиво двигались в северном направлении.
П. Карель писал о сражении 5 июля: «Скрежетали «Тигры». Громыхали противотанковые ружья. Гренадеры прыгали в окопы. Стрекотали пулеметы. Снаряды разносили крытые траншеи и блиндажи. Самые первые часы сражения показали, что дивизии Хауссера тоже столкнулись с хорошо подготовленной и очень эффективной обороной»[657].
К этому моменту части 52-й гвардейской стрелковой дивизии уже испытывали острую нехватку боеприпасов, особенно артиллерийских. Подвезенные на 13 автомашинах снаряды были сожжены немецкой авиацией. Несмотря на это, гвардейцы яростно сражались. В боевом журнале 52-й гвардейской стрелковой дивизии указывалось:
«Полоса 155-го гвардейского стрелкового полка… После овладения Березовом противник занял оборону на северных окраинах хутора и подбросил до полка пехоты и танки. В 14.30 (время московское. — Р.П.) с северо-западных окраин Березова пошел в наступление 85 танками и батальоном пехоты в направлении Журавлиный, одновременно на Гремучий батальоном пехоты и семью танками. Подразделениями 2-го стрелкового батальона (район Гремучий) атака отбита, но под натиском превосходящих сил противника остатки 1-го и 3-го стрелковых батальонов начали отходить в направлении леса Журавлиный. 2-й стрелковый батальон занимал прежний район обороны.
На протяжении всего боя авиация противника большими группами по 50–75 единиц бомбила боевые порядки и глубину обороны полка. В результате бомбежки было выведено из строя много артсредств, вооружения и живой силы. В 16.00 (время московское. — Р.П.) противник овладел рощей Журавлиный, отрезав пути отхода 2-го стрелкового батальона, который находился на прежних рубежах»[658].
Пытаясь удержать контроль над ситуацией, около 14.00 полковник И.М. Некрасов (командир 52-й гвардейской стрелковой дивизии) приказал командиру 230-го отдельного танкового полка полковнику Д.А. Щербакову атаковать одной ротой боевую группу «Дас Райх» у высоты 233,3 (примерно около шести километров севернее Березова)[659]. В. Фей рассказал о том, как эту атаку увидели немцы: «На командной высоте на севере стоят в укрытии несколько танков Т-34. Первые снаряды бьют недалеко от нас, потом — прямое попадание нам в лоб. Заряжаем, ставим на боевой взвод, выстрел! Есть попадание! Первый Т-34 горит. Наш сосед подбивает второй. Остальные откатываются за высоту. Через 500 метров на горизонте показываются 20, 30, 40 вражеских танков[660]. Они минуют горящие остовы обоих танков, останавливаются, стреляют, катят дальше и продолжают стрелять в быстром темпе. Снаряды попадают в лоб и в корму[661], но они не приносят нам большого вреда. Мы продвигаемся еще немного вперед на удобную для стрельбы позицию и открываем огонь. Танковый бой начался»[662]. Мощные орудия, отличная оптика и прекрасная выучка немецких экипажей сделали свое дело — через час, по данным Фея, было подбито 12 танков[663]. Ответный огонь советских танков вреда «тигровой» броне не нанес. Фей рассказал, что советские попадания мало влияли на экипажи «Тигров»: «Мы уже не вздрагиваем, когда слышим, как смерть своим стальным кулаком стучит по нашему тесному убежищу. Мы смахиваем с лица осыпающиеся кусочки лака и снова заряжаем, прицеливаемся, стреляем. Четыре часа подряд». Отметим, что Фей немного драматизировал события. Так, по данным В. Замулина, примерно через 30–40 минут советская рота была почти вся уничтожена в самоубийственной атаке. Подчеркнем, что большинство авторов, в том числе и сам Фей, называют танки, с которыми экипажи «Тигров» вели бой на позициях 52-й гвардейской стрелковой дивизии, не иначе как Т-34. Это неверно, поскольку в бой 5 июля вступил лишь 230-й отдельный танковый полк, а укомплектован он был американскими машинами «Генерал Ли» и «Генерал Стюарт». Других танковых частей и соединений в полосе 52-й гвардейской стрелковой дивизии не было. О результатах контратаки 230-го отдельного танкового полка сухо доложил в дневном донесении начальник оперативного отдела штаба «Дас Райх» Майер: «14.45. Танковая контратака неприятеля со стороны высоты 233,3 отражена. Подбито семь танков. Упорное сопротивление врага на высоте 233,3 и в направлении Быковки»[664]. В советских донесениях эта атака была отражена по-другому: «…Командиром дивизии была введена в бой рота 230-го танкового полка. Части дивизии при поддержке танков оказывали упорное сопротивление. Орудийные залпы, рокот моторов, взрывы бомб и треск пулеметов и автоматов слились в общий гул. Один за другим загорались немецкие танки»[665]. Как отметил В. Замулин, «в приведенной цитате много эмоций и очень мало правды, ее строки далеки от реальных событий того боя, в частности, утверждение о понесенных врагом потерях. К сожалению, все было наоборот. По сути, атака оказалась самоубийственной для наших танкистов»[666]. Немцы серьезных потерь не понесли.