Немецкий контрудар

Немецкий контрудар

Выдвинув крупные резервы на киевское направление, германское командование намеревалось не только добиться локализации прорыва наших войск, но и разгромить их, вновь захватить Киев и восстановить линию фронта по западному берегу Днепра.

Ставка Верховного Главнокомандования своевременно вскрыла замысел врага. В директиве от 12 ноября она указала командующему 1-м Украинским фронтом на возникшую опасность и приказала приостановить наступление на запад, всемерно укрепить левый фланг 38-й армии за счет переброски стрелковых дивизий, артиллерии, танков, инженерных частей с других участков. Продолжение наступления против белоцерковской группировки противника предусматривалось лишь после подхода наших крупных резервов[45].

Решение усилить 38-ю армию было весьма своевременным. Ее полоса в результате веерообразного наступления расширилась до 220 км. Вызванное этим значительное уменьшение плотности войск становилось, учитывая подход крупных резервов противника, весьма опасным. По приказу Ставки из 60-й армии в 38-ю передавались 17-й гвардейский стрелковый корпус и 7-я гвардейская истребительно-противотанковая бригада. Кроме того, с букринского плацдарма перебрасывались 10-й и 8-й гвардейский танковые корпуса, правда, сильно ослабленные боями.

В соответствии с полученными указаниями 38-я армия переходила к обороне на фронте от Каменки (15 км северо-западнее Житомира) до Долины (12 км к западу от Днепра). 1-й гвардейский кавалерийский корпус получил задачу удерживать район Житомира. Далее фронтом на юго-запад и юг противостояли врагу 23, 21, 50 и 51-й стрелковые корпуса. Оборона района Фастова возлагалась на 3-ю гвардейскую танковую армию и две стрелковые дивизии 38-й армии — 232-ю и 340-ю. Участок от Долины до Днепра занимала 40-я армия, которая выводилась с букринского плацдарма.

На наиболее опасное направление Васильков, Фастов выдвигался 7-й артиллерийский корпус прорыва. В тылу 38-й армии по реке Стугна занимали оборону 10-й и 8-й гвардейский танковые корпуса. Инженерные войска получили задачу создать две полосы заграждений в районе Фастова.

Напряжение в ходе боевых действий продолжало нарастать. Натолкнувшись на упорное сопротивление наших войск в районе Фастова и восточнее — до самого Днепра, немцы стали перемещать центр своих усилий к западу, нащупывая слабые места на фронте поспешно перешедших к обороне войск 38-й армии.

13 ноября противник частью сил из состава 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» и 1-й танковой дивизии вермахта нанес удар на Корнин, захватил его, отбросил еще дальше не успевшие закрепиться части 71-й и 135-й стрелковых дивизий и начал продвигаться на север по направлению к Брусилову. События явно принимали неблагоприятный оборот. 21-й стрелковый корпус оказался разорванным. Захват врагом Брусилова и последующий выход на киевско-житомирское шоссе мог привести к расчленению всего фронта 38-й армии и созданию угрозы тылам фастовской и житомирской группировок.

В ночь на 14 ноября были приняты меры для усиления брусиловского направления. Генерал К. С. Москаленко перебросил сюда части противотанковой артиллерии, 13-ю и часть сил 17-й артиллерийских дивизий прорыва. Прибывший из 60-й армии 17-й гвардейский стрелковый корпус генерал-лейтенанта А. Л. Бондарева в составе 70-й гвардейской[46] и 211-й стрелковых дивизий занял оборонительный рубеж за 21-м стрелковым корпусом. Из 3-й гвардейской танковой армии на это направление выдвигалась танковая группа, насчитывавшая около 60 танков.

Командующим фронтом генералом армии Н. Ф. Ватутиным было принято решение о резком сужении полосы действий 38-й армии. Свои усилия она теперь должна была сосредоточить на обороне фронта от Житомира до Корнина. Остальной ее участок вместе с 50, 51 и 5-м гвардейским танковыми корпусами, а также 1-й чехословацкой отдельной пехотной бригадой передавался 3-й гвардейской танковой и 40-й армиям.

Таким образом, 38-я армия имела теперь в своем составе четыре корпуса — 1-й гвардейский кавалерийский, 17-й гвардейский, 21-й и 23-й стрелковые. Кроме того, ей передавались из 60-й армии 3-я гвардейская воздушно-десантная и 75-я гвардейская стрелковая дивизии. Всего, таким образом, было 10 стрелковых и 3 кавалерийские дивизии. В состав армии также входили 2 артиллерийские (1-я гвардейская и 17-я) дивизии.

Относительно успешное продвижение немцев 13 ноября во многом определило план дальнейших действий командования вермахта. Главный удар наносился на Брусилов, чтобы последующими действиями в направлении Киева обойти с тыла фастовскую группировку советских войск. Второй охватывающий удар, как показало развитие событий, намечался в районе Житомира с целью окружить житомирскую группу войск Красной армии.

К решению этих задач во второй половине ноября было привлечено в общей сложности 7 танковых (1, 7, 8, 19, 25-я вермахта, 2-я СС «Рейх» и 1-я СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер»), одна моторизованная (20-я), 6 пехотных (68, 88, 208, 323, 327-я и 340-я) и одна охранная (213-я) дивизии. Эта группировка (всего 15 дивизий) по своей численности значительно превосходила наши войска, особенно в танках, поэтому германские генералы во главе с командующим группы армий «Юг» генерал-фельдмаршалом Ф. Э. Манштейном явно рассчитывали на успех.

Всего же 1-му Украинскому фронту противостояла 4-я немецкая танковая армия под командованием генерала танковых войск Э. Рауса в составе 30 дивизий (1, 34, 68, 75, 82, 88, 112, 168, 198, 208, 255, 291, 340-я пехотные дивизии, корпусная группа «Ц» (боевые группы 183, 227, 339-й пехотных дивизий), 4-я горнострелковая дивизия, 147-я резервная дивизия, 213-я и 454-я охранные дивизии, 1, 7, 8, 17, 19, 25-я танковые дивизии, танковые дивизии СС «Адольф Гитлер» и «Рейх», 20-я мотодивизия, 21-я пехотная дивизия (в.), моторизованная бригада СС «Лангемарк»), 506-го и 509-го тяжелых танковых батальонов, 202, 239, 249, 261, 276-го и 280-го дивизионов штурмовых орудий. Армии было придано большое количество артиллерийских, инженерных, охранных, полицейских и других частей и подразделений.

День 14 ноября прошел в спешных перегруппировках сил. Войска 38-й армии выходили в назначенные районы, приступали к инженерным работам. Но времени не хватило ни для этих работ, ни для того, чтобы подтянуть тылы и подвезти боеприпасы.

С рассветом 15 ноября противник перешел в контрнаступление, овладел инициативой. Нанося удары на Брусилов и Левков, он к исходу дня значительно продвинулся вперед и прорвался с юго-востока к Житомиру.

Осложнение обстановки заставило командующего фронтом вновь внести изменения как в состав, так и в задачи советских войск.

Руководство боевыми действиями в районе Житомира было возложено на командующего 60-й армией генерал-лейтенанта И. Д. Черняховского. В ее состав вошли 1-й гвардейский кавалерийский и 23-й стрелковый корпуса, находившиеся в районе Житомира. Была возвращена ей также 3-я гвардейская воздушно-десантная дивизия.

Усилия 38-й армии сосредоточивались исключительно на обороне брусиловского направления. В состав армии возвращался 5-й гвардейский танковый корпус и дополнительно включался 52-й стрелковый корпус из 40-й армии (42-я гвардейская[47], 147-я и 253-я стрелковые дивизии), а также ряд танковых и истребительно-противотанковых артиллерийских частей.

В течение 16–18 ноября обстановка в районах Брусилова и Житомира продолжала ухудшаться. Правда, германские танки не смогли прямым ударом выйти к Брусилову и далее на шоссе Киев — Житомир. В этом определенную роль сыграли два истребительно-противотанковых артиллерийских полка, которые член Военного совета армии генерал-майор А. А. Епишев по заданию командующего фронтом привел с левого фланга армии и развернул на пути движения вражеских танков.

Встретив здесь отпор, противник вынужден был повернуть на северо-запад. Там ему удалось перерезать коммуникации житомирской группы войск 60-й армии, все еще продолжавшей наступление на запад. 18 ноября в результате концентрического удара с запада и юга эта группа (две кавалерийские и стрелковая дивизии) была окружена. Только через сутки, оставив по приказу командующего фронтом Житомир, она вырвалась из окружения, в чем ей ударом с фронта содействовали главные силы 60-й армии.

Германская кинохроника вновь запестрела победными кинокадрами. Немецкая печать взахлеб предрекала неизбежное поражение Красной армии. Особой похвалы удостоился генерал Хассо фон Мантейфель, командир 7-й танковой, бывшей роммелевской, «дивизии призраков». Он, служивший еще кайзеру Вильгельму II, удостоившийся за войну 25 аудиенцией у Гитлера, должен был выполнить личный приказ фюрера — ворваться в Киев.

Развернувшиеся в те дни бои были чрезвычайно напряженными. Бросая в атаки против войск 38-й и левого фланга 60-й армий по 60, 100 и даже 150 танков и бронетранспортеров одновременно и не считаясь ни с какими потерями, враг лез напролом. Но тщетно. Красноармейцы — пехотинцы, танкисты, саперы, артиллеристы упорно обороняли свои рубежи, нанося немцам тяжелый урон, выполняя требование командования — стоять насмерть!

Только один 1342-й легкий артиллерийский полк 37-й легкой артиллерийской бригады 17-й артиллерийской дивизии, занимавший огневые позиции в районе Хомутец, Краковщина (юго-восточнее Брусилова), в течение трех дней отбил несколько ожесточенных танковых атак противника. Все — от командира до бойца — стояли насмерть, стремясь остановить врага. В бою 18 ноября противник потерял здесь 15 танков. Командир полка подполковник И. М. Шумилихин, став к орудию, когда весь его расчет вышел из строя, лично уничтожил вражескую бронированную машину. Артиллеристам помогла отражать атаки пехота, оттянувшаяся непосредственно в район огневых позиций батарей.

Последнюю атаку на этом участке немцы повели с двух направлений. Но и «клещи» не помогли им. Полк устоял, вновь уничтожив несколько танков и штурмовых орудий. За умелое руководство его действиями и личное мужество подполковник И. М. Шумилихин был удостоен звания Героя Советского Союза[48].

Такое же высокое звание было присвоено и командиру 24-й гвардейской Киевской тяжелой пушечной артиллерийской бригады РГК гвардии полковнику Н. И. Брозголю. Только в течение одного дня 16 ноября, отражая удары в направлении Брусилова, гвардейцы уничтожили 10 танков, десятки автомашин и большое количество живой силы противника[49].

Непреодолимую стойкость и волю к победе проявили в этих боях солдаты и офицеры 211-й стрелковой дивизии генерал-майора В. Л. Махлиновского, оборонявшие Брусилов с запада.

Среди отличившихся в этом соединении были целые части и подразделения. Особенно умелыми организаторами обороны проявили себя командир 896-го стрелкового полка майор Л. В. Данилов, командир роты 894-го стрелкового полка старший лейтенант П. А. Кислицын, парторг 1-го батальона 887-го стрелкового полка старший сержант А. З. Востриков, командир взвода 376-й отдельной разведывательной роты этой дивизии Ф. И. Бормотов. Все они были награждены боевыми орденами[50].

Напряжение боев не спадало. Вместе с тем день ото дня росла прочность обороны советских войск. Умение бороться с массированными танковыми атаками, отражать их находило выражение прежде всего в увеличении количества подбитых и сожженных вражеских машин. Так, если 16 ноября, по советским данным, было уничтожено 60 танков и штурмовых орудий, то на следующий день — 80, а 23 ноября — свыше 100.

Ввиду неблагоприятных погодных условий авиация Красной армии в эти дни не смогла оказывать действенную поддержку войскам. Исключение составлял лишь день 22 ноября, когда было сделано 680 самолето-вылетов. Штурмовики и бомбардировщики в основном действовали перед фронтом 38-й армии, уничтожая танки и мотопехоту врага в районах Кочерово, Юзефовка, Царевка, Морозовка, Дивин, Вилыпка и на шоссе Житомир — Кочерово.

С выходом на киевско-житомирское шоссе германские войска пытались развивать наступление на восток вдоль этой магистрали.

Путь главной ударной группировке врага вновь преградили 52, 17-й гвардейский и 21-й стрелковые корпуса 38-й армии. За ними 21 ноября начала развертываться фронтом на запад прибывшая из резерва Ставки 1-я гвардейская армия, в командование которой с 15 ноября вступил генерал-полковник А. А. Гречко. Два ее стрелковых корпуса — 74-й и 107-й — готовили оборону на рубеже Нежиловичи, Ситники, Козичанка, Сосновка, а третий, 94-й, был введен в первый эшелон на стыке между 60-й и 38-й армиями. Он и соединения 38-й армии получили задачу нанести удар из района Раевка, Боровка в южном направлении, во фланг группировке противника, нацеленной на Киев. В течение нескольких дней шли ожесточенные бои, которые, хотя и не изменили линии фронта (противник переходил во встречные атаки), но убедили германское командование, что оно на какой-либо успех на этом направлении рассчитывать больше не может.

Враг некоторое время еще продолжал проявлять инициативу. Благодаря непрерывному маневрированию своими дивизиями ему удавалось на отдельных направлениях создавать численное превосходство, главным образом в танках, и добиваться небольшого продвижения. Однако его танковые группировки нигде не смогли выйти на оперативный простор. В поисках слабых мест они часто смещались вдоль фронта, меняли направления ударов, но на их пути всюду вставала мощная оборона.

Особенно много хлопот немецкому командованию доставил узел обороны в районе Брусилова, прикрывавший центр оперативного построения 38-й армии. Овладеть им соединения вермахта первоначально пытались ударом с юга. Но успеха не добились. Потом они штурмовали его с запада, и опять безрезультатно, причем потеряли около 50 танков. Тогда начались попытки двухстороннего обхода этого узла обороны. Ценой огромных потерь им удалось создать угрозу окружения советских войск. 23 ноября по приказу командующего 1-м Украинским фронтом Брусилов был оставлен, войска отошли на несколько километров к востоку и закрепились на рубеже Строевка, Ставище, Малый Карашин, Старицкая, Ястребня, Юровка, Великие Голяки, Лучин, Ставни.

В центре этой полосы, на участке Малый Карашин, Юровка, в оборону стала переброшенная сюда 3-я гвардейская танковая армия. Это еще более повысило прочность оборонительных позиций Красной армии.

Захват Брусилова был последним сколько-нибудь заметным успехом немцев, хотя они еще наносили удары на узких участках. Так, 7–8 декабря в районе деревни Ходоры враг неожиданно атаковал советский передний край значительной группой пехоты при поддержке тяжелых танков.

С ними вступили в борьбу артиллеристы. Высокое боевое мастерство и стойкость проявили орудийные расчеты 317-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка. От их меткого огня один за другим вспыхивали танки. Атака противника была успешно отражена. Особо отличившимся в этом бою наводчикам орудий гвардии сержантам А. В. Шаталкину, П. А. Турбину и Г. В. Голищихину Президиум Верховного Совета СССР присвоил звание Героя Советского Союза[51].

Столь же безуспешными были и другие вражеские атаки в полосе 38-й армии. Фронт стабилизировался. Манштейн писал в своих мемуарах, что последний из задуманных им ударов на Киев был сорван в результате распутицы. Совсем иначе, раскрыв основную причину провала немецкого контрнаступления, объяснил это один из офицеров 7-й танковой дивизии вермахта: «К концу ноября наша дивизия потеряла не менее 70 процентов личного состава и почти весь танковый парк. Ожесточенная битва поглощала все силы. Пополнения не покрывали наших потерь. Обескровленные и измотанные части выдохлись и не в состоянии были продолжать атаки»[52].

В результате контрнаступления, продвинувшись из района Корнин и Ходоркова на 40 км и из района Житомира на 35 км, германские войска создали определенную угрозу Киеву. Однако сил для развития удара у них не хватило.

Стойкая оборона войск 38-й армии, тесно взаимодействовавшей с 3-й гвардейской танковой, левофланговыми соединениями 60-й, а на заключительном этапе и 1-й гвардейской армиями, привела к срыву замысла командования вермахта. «Захватить Киев и выйти на линию Днепра не удалось, — сетовал впоследствии один из непосредственных организаторов контрнаступления генерал Гудериан, — русские снова начали наступать и отбросили наши войска…»[53]. Советское командование во второй половине декабря завершало сосредоточение в районе Киева мощных стратегических резервов для последующих ударов по врагу на Правобережной Украине. В состав фронта вошли 18-я армия генерал-полковника М. К. Леселидзе, где начальником политотдела был полковник Л. И. Брежнев, а членом Военного совета — генерал-майор С. Е. Колонин, 1-я танковая армия генерал-лейтенанта М. Е. Катукова. Войска 1-го Украинского фронта готовились к проведению Житомирско-Бердичевской наступательной операции.

К 24 декабря 1943 года в состав 1-го Украинского фронта (командующий генерал армии Н. Ф. Ватутин, члены Военного совета генерал-лейтенант Н. С. Хрущев и генерал-майор К. В. Крайнюков, начальник штаба генерал-лейтенант А. Н. Боголюбов) входили 1-я гвардейская, 13, 18, 27, 38, 40, 60-я общевойсковые, 1-я и 3-я гвардейская танковые, 2-я воздушная армия, 54-й и 159-й полевые укрепленные районы. Это была огромная сила.

Фактически без всякой передышки командование Красной армии и 1-го Украинского фронта проводило перегруппировку сил, непрерывно отражая контратаки германских войск.