Часть 3. Мстиславль в 17–18 веках
Часть 3. Мстиславль в 17–18 веках
К 17 веку Мстиславль стал крупным торговым центром, имевшим связи с городами Русского государства и Великого княжества Литовского, а также Центральной и Западной Европы. Население его насчитывало около 30 тысяч жителей. В городе постоянно совершенствовалась линия укреплений. Он был обведен высоким земляным валом, на котором стояли как рубленые защитные сооружения, так и регулярно обновлявшийся двойной дубовый частокол. Известно, что в Мстиславском замке существовало не менее 10 оборонительных башен(62). Для защиты города большую роль играли и окружавшие его естественные рвы. В начале 17 в. в замке имелось 10 пушек, стрелявших ядрами и картечью, а также 150 единиц ручного огнестрельного оружия и всегда достаточный запас олова, свинца, ядер, серы и пороха. В 1634 году Мстиславль получил магдебургское право, то есть право города на самоуправление, и герб "Малая погоня" с изображением на голубом поле щита и укрытой броней руки с мечём. Этот факт подчеркивает возросшую роль города как центра товарно-денежных отношений того времени. Был создан городской магистрат, которому для увеличения доходов разрешалась постройка лавок, хлебных амбаров, бань, мясных рядов, гостиного двора и воскобойни. Никому кроме магистрата не разрешалась продажа спиртных напитков. Городская земля, занятая частными строениями, была обложена податью в пользу магистрата. Во главе города был поставлен войт. При войте состоял совет (рада). Его члены совместно выбирали бургомистров, которые были представителями горожан. Новое развитие получили ремесла и торговля. Мстиславль становится одним из крупнейших центров по изготовлению керамики и стекла. Особо значительные успехи были достигнуты в производстве изразцов. С превращением Мстиславского княжества в воеводство, началось распространение католической веры и польского влияния на местных жителей. В это время здесь было построено 4 костела.
Мстиславль часто подвергался осадам. Правда, начавшаяся в 1614 г. русско-польская война обошла город, но уже во время войны 1632–1634 гг., закончившейся поражением русских войск, был предпринят ряд безуспешных попыток захвата города отрядами воеводы Богдана Нагого.
В 1636 году при Владиславе Четвёртом евреям было официально разрешено проживать в городе. Как и во всех польских и литовских городах евреи Мстиславля начали селиться в особых кварталах. Это связано с тем, что существовало церковное законодательство, которое требовало, чтобы евреи жили обособленно. Да и сами евреи стремились жить отдельно, чтобы избегать конфликтов с христианским населением и без помех соблюдать свои законы и обычаи.
Строительство еврейских домов началось за городскими валами вдоль дороги на Кричев, а затем в Казимировой слободе. Известно, что там уже к 1636 году была построена деревянная синагога, которая простояла века и была разобрана только перед второй мировой войной.
Эта синагога наверно была очень известной. Её снимок можно найти во многих еврейских изданиях.
Старая синагога
Владеть землёй и заниматься сельским хозяйством евреям запрещалось, и поэтому основным направлением их деятельности было ремесленничество и торговля, как в городе, так и за его пределами. Торговали с Брянском, Смоленском, Калугой, Казельском и даже с Москвой.
Имеются сведения о том, что в 17 веке еврейская община очень бедствовала и вынуждена была даже отдать бургомистру в залог за долг в 300 злотых драгоценности и разные предметы серебряной утвари мстиславской синагоги. Они были найдены в 1639 году после смерти бургомистра Тимофея Козлы среди оставленных им вещей.(19)
Общественная жизнь евреев Мстиславля в это время мало отличалась от того, как жили евреи на остальной территории Речи Посполитой. Она хорошо описана в книге Феликса Канделя "Очерки времён и событий из истории российских евреев".(25)
Руководил всей жизнью общины кагал, который отвечал перед правительством и перед христианским населением за всех ее членов. Кагал платил налоги, вершил суд в тяжбах еврея против еврея, регулировал всю внутреннюю жизнь общины. Не было таких дел, которыми бы не занимался кагал: надзор за синагогами, снабжение религиозными книгами, уход за больными, содержание кладбищ, забота о чистоте, надзор за ценами, наблюдение за нравственностью членов общины, наем фельдшеров, повитух, сторожей и ночных караульщиков, — любая общественная проблема рассматривалась кагалом. Во главе общины стояли несколько старшин, сменявших друг друга каждый месяц. Кагальный старшина во время своего правления был "господином и владыкой своей общины". Он составлял бюджет, уплачивал кагальные долги, утверждал список семейств, которым разрешалось проживание в данном городе, скреплял своей подписью общественные счета
Все конкретные дела в общине были в ведении различных комиссий, члены которых проверяли кагальные счета, разбирали тяжбы между евреями, инспектировали школы, заботились о бедняках, контролировали погребальное братство, приют для бездомных и больницу, выдавали замуж бедных невест, следили за правильностью мер и весов, чистотой улиц и колодцев в еврейском квартале, ночной стражей и за привратниками; наблюдали, чтобы масло, сыр и вино изготавливали в соответствии с еврейскими законами о кашруте; вели надзор за убоем скота и продажей мяса; следили, чтобы никто не выливал помои на улицу и чтобы "музыканты не играли громко по ночам на улицах", а также собирали деньги для евреев Эрец Исраэль. Все должности в этих комиссиях были почетными, никому не платили за это жалованья, но каждый стремился попасть в одну из комиссий, куда избирались "люди разумные и добропорядочные, достойные, зажиточные и зрелого возраста". Духовным главою общины был раввин. Он назначался чаще всего на шестилетний срок, а в случае продления договора — еще на четыре года. Раввин подписывал решения кагала, руководил выборами, председательствовал на еврейском суде, совершал обряды венчания, налагал отлучения от общины, следил за школьным обучением. Раввин получал жалованье, бесплатную квартиру, особое вознаграждение за проповеди в дни праздников, за совершение брачного обряда и за развод. При синагоге был общественный кантор, резники, писарь, а также кагальные чиновники, которые обслуживали школу, синагогу, кладбище. Все эти люди получали жалованье. На жалованье были и врачи, аптекари, общинные акушерки, цирюльники, лица, присматривавшие за нищими в приюте для бездомных, и многие другие. Кроме жалованья общинным служащим, кагал выплачивал всевозможные налоги: с домов и площадей на городской территории, за пользование городскими пастбищами, на содержание стражи и полиции, за право торговли и чрезвычайные налоги на военные нужды. Кроме обязательных налогов, существовали и всевозможные поборы. В Польше и Литве существовала ступенчатая система еврейского самоуправления. Община с ее кагалом, округи с их окружными сеймиками и общий еврейский сейм — Ваад ("комитет"), на котором решали межобщинные проблемы. Перед польским правительством Ваад был ответственен за выплату налога со всех евреев, проживавших на территории Польши и Литвы. Ваад определял различные стороны еврейской общественной жизни. Его постановления подробно регламентировали одежду, увеселения евреев и особые правила скромности, чтобы не вызывать зависти у окрестного христианского населения. С постепенным всеобщим обнищанием постановления против роскоши становились все суровее, чтобы сохранить платежеспособность общин. Многие предметы обихода совершенно исключали из пользования — дорогие наряды, жемчуг на шляпах, шелковые и бархатные платья. Не пользовалась снисхождением "ни одна еврейская душа — ни богатый, ни бедный, ни мужчина, ни женщина, ни юноша, ни девица". Особенно следили за нравственностью и запрещали еврейским женщинам, разносчицам товаров, ходить в одиночку или даже группами по помещичьим усадьбам и монастырским дворам. Разносчицу должны были сопровождать два еврея, один из которых, ее муж, обязан был находиться при ней неотлучно. Ваад заботился также о девушках-бесприданницах, которые нанимались в домашнюю прислугу. Их годовое жалованье — десять злотых — выплачивалось вперед казначею общины, а тот берег эти деньги до дня свадьбы. Когда девушке исполнялось пятнадцать лет, община выдавала ее замуж и выплачивала ей при замужестве двадцать пять злотых из общественного фонда. Каждый большой город обязан был ежегодно выдать замуж определенное количество девушек-бесприданниц.
Чтобы защитить свои материальные интересы, Ваад Литвы установил жесткие правила для въезда в Литву евреев из других стран. Однако, когда на евреев Украины и Волыни обрушились бедствия времен хмельнитчины, были позабыты все ограничительные постановления Ваада. Беглецов из пострадавших районов распределяли по литовским общинам, им выдавали еженедельное пособие; многими своими постановлениями Ваад пытался облегчить жизнь несчастным скитальцам, которые "слоняются босыми и нагими, не имея чем прикрыться и во что одеться". Еврейские общины Польши и Литвы имели собственные автономные суды, которые разбирали все внутренние дела. Штраф, который налагали на виновных, шел на ремонт местной синагоги. На своих заседаниях еврейские суды разрешали все дела по законам Талмуда и по кодексам законов таких авторитетов, как Рамбам (Маймонид) и др. В большинстве случаев еврейский суд наказывал денежным штрафом, хотя он имел право применить и телесное наказание, а также подвергнуть виновного тюремному заключению на срок до трех месяцев. Широкий круг вопросов, решаемых кагалами, говорят о большой сплочённости и организованности евреев и их стремлении выполнять все заповеди Торы.
Дубнов видел в кагале проявление "широкого внутреннего самоуправления…, которое делает нам честь. Пользоваться внутренним самоуправлением и известной общественной независимостью могут народы более или менее культурные, одарённые самобытными духовными качествами, умеющие сами устраивать свою жизнь на собственных началах. Кагал всею силою своей власти отстаивал интересы евреев и те ничтожные человеческие права, которые из милости или за деньги были дарованы ему разными властями."(15). В предисловии к "Книге жизни" В.Е. Кельнер отмечает, что историк рассматривал кагал, как символ сохранения традиции солидарности, без которой евреи не могли бы выжить.
Мстиславль являлся приграничным с Россией городом. Российские власти всегда препятствовали проникновению евреев в её пределы и их постоянному там поселению. И в семнадцатом веке российские правители неохотно впускали в страну иноземцев и тем более евреев. Их боялись, как возможных шпионов и как проповедников безбожных обычаев. Иноземцы не могли рассчитывать в России на многолетнюю оседлость, их терпели и нередко изгоняли. Иностранные купцы приезжали для торговли в пограничные города, но в Москву их допускали с особого дозволения, а по окончании ярмарки они обязаны были немедленно уехать: местные российские купцы видели в них еще и нежелательных конкурентов. Временами в Москву приезжали послы из других стран с огромной свитой, и вместе с послами появлялись купцы с иностранными товарами. Иностранцев обязывали жить в особых частях города или даже за городом; они должны были носить свои одежды, отличавшиеся от русских одежд, чтобы их легко можно было выделить в толпе; посещать иностранцев местному населению было категорически запрещено. Еврей-купец тоже был иностранцем на улицах Москвы и не мог рассчитывать на особое гостеприимство. В 1652 году царь Алексей Михайлович издал особый указ, по которому иностранцам разрешалось проживать в Москве только в пределах слободы Кукуй при реке Яузе в так называемой Немецкой слободе. Им запрещали оставаться на ночь в Москве.
Во второй половине 17 века разгорелась тринадцатилетняя война России с Речью Посполитой (1654–1667 гг.).
Тяжелейшие испытания выпали на Мстиславль в 1654 году, когда на город, была двинута крупная военная группировка войск русских князей. Только под командованием князя А. Трубецкого находилось 18, 2 тысячи человек. 18 июля 1654 года его войско подошло к Мстиславлю и осадило городские укрепления. Однако взять город оказалось делом непростым. Сюда, спасаясь от войны, сбежалось множество жителей Мстиславского воеводства: шляхта с семьями и слугами, крестьяне, мещане мелких городов и местечек. Судя по всему, острог недолго выдерживал осаду войск Трубецкого и был взят приступом. Затем события сконцентрировались вокруг замка, куда успела перебраться значительная часть защитников города. Но после многократных штурмов с применением артиллерии 22 июля замок пал. Русские войска учинили в Мстиславле настоящую резню. Город и все замковое имущество было предано огню и разграблению. Жестоко расправился князь с местными жителями, в том числе и с евреями. А те, кто остался в живых, присягнули русскому царю. В народе их прозвали "недосеками".
В Кармелитском костеле сохранились две картины под общим названием "Трубецкая резня", которые ярко передают атмосферу тех ужасных событий. Одна из них — "Взятие Мстиславля князем Трубецким" — изображает пылающий в огне Мстиславский замок на Замковой горе и штурм его московскими войсками, другая — "Наказание ксендзов" — жестокую расправу победителей с польскими католическими священниками.
После захвата Мстиславля в 1654 году князь Трубецкой вывез из Мстиславля в Москву многих городских мастеров, в том числе выдающегося керамиста Степана Полубеса. Осенью 1658 года казаки полковника Ритора, вместе с жителями города разгромили русский гарнизон в Мстиславле и захватили власть в свои руки. Тогда царь Алексей Михайлович направил на завоевание непокорного города войско под командованием воеводы Лобанова-Ростовского. Сражение произошло 11 марта 1659 года. Воевода бросил в бой все свои отряды и победил, захватив большие трофеи. Город снова оказался под властью московского царя. В сражении погибло около трех тысяч мстиславчан. Многих забрали в плен. Пленниками, мужчинами, женщинами и детьми торговали в Москве на Ивановской площади.
Известно(25), что в 1659 году в Немецкой слободе провели облаву и среди других людей, которые без разрешения жили в Москве, были схвачены и евреи. Некие Ганка и Рыся — дочери Мееровы, с детьми — заявили, что их взял в плен подполковник Михайло Вестов в городе Мстиславле и привез в Москву. Его брат Самойло Вестов привёз из Мстиславля девушку Эстерку, дочь Юдину. Жили там также еще Оска Александров с женой, который "кормился черною работою"; Марко Яковлев с женой Дворкою, торговавший ветошью. Якубко Израилев, старик, бобыль, второй уже год жил в Москве и пек "на торг хлебы", а Моска Марков торговал мясом. Трое из этих евреев приняли лютеранство, а остальные, пойманные на облаве, решили остаться при своей вере и их сослали с женами и детьми в Сибирь, на вечное житье. В Москве могли тогда жить только крещеные евреи, но многие из них тайно исповедовали прежнюю веру. Интересна сохранившаяся в истории судьба мстиславчанина Григорьева Матвея Григорьевича. В переписи жителей Мещанской слободы в Москве значилось: "Матюшка Григорьев, еврей; у него сын Петрунька, да у него же брат его родной Федка Григорьев". Матюшка Григорьев был родом из Мстиславля. Он был взят в плен во время русско-польской войны 1654–1667 гг. и через пятнадцать лет освобождён по царскому указу. Он жил в Мещанской слободе и торговал в овощном ряду. Через восемь лет после первой переписи этот самый Матюшка Григорьев был уже в мещанских старостах, на высшей должности слободского самоуправления. В начале 18 века Матвей Григорьевич стал первостатейным купцом в Москве и Петербурге. Он разбогател на поставках сукна в период Северной войны. В 1721 г. с сыном Иваном вступил в компанию Московской шелковой мануфактуры, которая прекратила деятельность в 1725 г. Оставшаяся фабрика находилась в общем владении многочисленных сыновей до раздела её в конце 1730 г. Его сын, Яков Матвеевич носил уже фамилию Евреинов. Он в 15-летнем возрасте был отправлен Петром Первым в Европу для обучения иностранным языкам и коммерции. В числе стран, где он проходил обучение, была Голландия. В 1742 г. Я.М. Евреинов был назначен советником Мануфактур-коллегии, в 1745 г. стал вице-президентом, а в 1753 г. президентом Коммерц-коллегии. В этой должности он и возглавил Коммерческий банк. Я.М. Евреинов был удостоен дворянства и вошел в элиту российского купечества.
В 1661 году город вновь становится польским. Война России против Речи Посполитой закончилась полным разрушением Мстиславля. Город обезлюдел, было уничтожено около 70 % населения. Сельское хозяйство находилось на грани катастрофы.
Для восстановления хозяйства и защитных сооружений города сейм Речи Посполитой на 4 года освободил Мстиславль от всех налогов. В 1667 году в селе Андрусово (недалеко от Мстиславля) между Россией и Речью Посполитой было подписано перемирие, по которому Мстиславль официально вошел в состав польской державы. В эти годы в городе появились иезуиты. Они насильственно обращали православных в католиков, закрывали церкви и превращали их в костёлы. В конце 17 века при иезуитской резиденции открылась трёхклассная школа с преподаванием на латинском языке. Происходило быстрое окатоличевание населения, в первую очередь богатых горожан.
В 1676 г. сейм Речи Посполитой поддержал предложение послов Мстиславского воеводства о восстановлении замка, постановив выделить для этих целей артиллерию, порох и прочее снаряжение.
Въезд евреев в Россию из Белоруссии по-прежнему ограничивался и после окончания войны. В 1678 году царь Фёдор Алексеевич в договор с Польшей включил пункт, запрещающий приезжать в Россию евреям с товарами по торговым делам.
Не успел город возродиться после тринадцатилетней войны, как на него обрушилось новое несчастье — Северная война 1700–1721 гг., во время которой Россия воевала со шведами за выход к Балтийскому морю.
Война и связанные с ней постои войск, контрибуции и грабежи истощили общины Белоруссии и Литвы. Следствием войны был голод. Ко всему ещё солдаты русской армии начали грабить еврейское население Мстиславля. 13 августа 1708 года город посетил Пётр Первый. Он побывал в еврейской синагоге и выслушал жалобы евреев на мародёрство солдат.
Пётр заступился за евреев, немедленно прекратил погром, начатый его солдатами, и строго наказал зачинщиков. Тринадцать солдат было повешено. В кагальной книге Мстиславля это событие было записано так:
"На память грядущим поколениям: "28 элула 5468 года пришел Кесарь, называемый царь Московский, по имени Петр сын Алексея, со всей толпой своей — огромным, несметным войском. И напали на нас из его народа грабители и разбойники, без его ведома, и едва не дошло до кровопролития. И если бы Господь Бог не внушил царю, чтобы он самолично зашел в нашу синагогу, то наверное была бы пролита кровь. Только с помощью Божией спас нас царь и отомстил за нас, и приказал повесить немедленно тринадцать человек из них (громил), и успокоилась земля"(19).
Посетил Пётр и Тупичевском монастырь, где прослушал литургию и даже сам читал "Апостола". Отступая со своей армией в сторону Кричева, Пётр приказал взорвать в Мстиславле "укрепления фортеции, дабы не оставлять неприятелю". Мстиславский замок позднее был восстановлен и существовал до 1772, когда после присоединения Белоруссии к Российской империи потребность в нём отпала.
29 августа 1708 года через Мстиславль прошла армия Карла 12, которая опустошила город и близлежащие деревни. На следующий день на реке Черная Натопь в 15 км от Мстиславля русская армия одержала победу над шведами. Шведы были разбиты, потеряв 3 тысячи человек. Эта чужая война дорого обошлась Мстиславлю: как всегда резко сократилось количество жителей, и последовал упадок ремесла и торговли.
С созданием Российской империи отношение к евреям не улучшилось. Петербург оставался закрытым для евреев городом. При Петре в столице свободно жили лишь крещёные евреи и некоторые из них занимали даже высокие государственные должности. Еврейские купцы могли приезжать в город только по делам и на непродолжительное время.
Петр писал:
"Я предпочитаю видеть в моей стране магометан и язычников, нежели евреев. Последние являются обманщиками и мошенниками. Они не получат разрешения поселяться и устраивать свои дела. Несмотря на мои распоряжения, они стараются осуществить это подкупом моих чиновников с целью стать равноправными".
После смерти Петра Первого отношение к евреям ещё более ухудшилось. Екатерина Первая издала указ о высылке всех евреев из мест их проживания в Малороссии и Смоленщине.
В связи с запретом на постоянное проживание к 1750 году евреев в Российской империи практически не было. Однако, в связи с недовольством местного населения при Петре Втором евреям разрешили приезжать для оптовой торговли, а при Анне Ивановне и для розничной торговли.
Анна Ивановна пользовалась услугами евреев, когда этого требовали финансовые или иные интересы. Современники утверждали, что Бирон, фаворит императрицы, принимал решения только тогда, когда они были одобрены Ицхаком Либманом, придворным банкиром, занимавшимся крупными казёнными откупами и поставками. Но жить постоянно в России евреи не могли, а тех, кого обнаруживали, по указанию Анны Ивановны должны были высылать за границу.
На это решение императрицы повлияло событие, связанное с переходом в иудейскую веру отставного морского офицера Александра Возницына. Решив принять иудейство, Возницын поехал в пограничное белорусское село Дубровно. В этом селе жил Борух Лейбов, высланный туда вместе с другими евреями из смоленского села Зверовичи ещё в 1722 году при Екатерине Первой. Тогда смоленские мещане жаловались на евреев в Синод за то, что они развращающе действуют на христиан. При этом упоминался Борух Лейбов, который устроил в Зверовичах "жидовскую школу" (синагогу) рядом с церковью. Синод приказал "противную христианской церкви жидовского учения школу разорить до основания", а книги и протчее собрать и сжечь без остатку". Это указание было немедленно выполнено: синагогу разрушили, книги сожгли, а евреев выслали из России. По мнению властей вот этот Борух и способствовал совращению Возницына, переходу его в иудейство и совершению обряда обрезания. По требованию императрицы Сенат постановил придать виновных смертной казни. Анна Ивановна на постановлении наложила резолюцию: "Дабы далее сие богопротивное дело не продолжалось, …обоих казнить смертию и сжечь."
Вот такая обстановка складывалась на граничащих с Мстиславлем землях к середине 18 века.
В 1742 году Елизавета Петровна издала следующий указ:
"Из всей нашей империи… из городов, сёл и деревень всех жидов немедленно выслать за границу и впредь оных ни под каким видом не впускать."
На просьбу Сената разрешить евреям приезжать временно для торговых дел императрица ответила:
"От врагов Христовых не желаю интересной прибыли".
В 1744 в восточных землях Речи Посполитой появлялись последователи Богдана Хмельницкого, отчаянные и безжалостные убийцы. Один из них по имени Василий изложил населению в своем манифесте достаточно цельную политическую программу. Он провозгласил себя "атаманом Вощило, внуком Хмельницкого, великим гетманом войск, ответственным за уничтожение еврейства и защиту христианства". В манифесте говорилось: "В своих жалобах евреи заявляют, что якобы я возбуждаю беспорядки и что я поднялся против правительства с оружием в руках. Это гнусная ложь. Никогда у меня не было подобных намерений. В этой области неверные евреи не только лишили христиан средств к существованию, но они занялись нападениями, убийствами, грабежами, и взяли на откуп святые таинства (церкви); без их согласия и письменного указания священнику ни один новорожденный не может быть крещен; они околдовывают панов, и таким образом заставляют их слушаться себя; они насилуют христианок и совершают много других вещей, которые даже трудно перечислить. Движимый святой христианской верой, я решил вместе с другими достойными людьми уничтожить проклятый еврейский народ, и с Божьей помощью мне уже удалось покончить с евреями в Кричеве и Пропойске"(49). Эти города находятся в непосредственной близости от Мстиславля. Нет сведений, коснулись ли погромы евреев Мстиславля, но известно, что во время этих, так называемых Вощиловских бунтов, когда крестьяне грабили еврейские дома в Кричеве был разграблен дом Мовши Азиковича, имевшего родственников в Мстиславле. При этом пропали деньги и многие документы в том числе и связанные с владением земельным участком в Мстиславле.
В начале своего царствования Екатерина Вторая (1762–1796) подтвердила нетерпимость к евреям В своём манифесте от 4 декабря 1762 года она разрешила всем иностранцам беспрепятственно селиться в России. Всем…, кроме евреев.
Во второй половине 18 века польское государство стало слабеть, что привело к его разделу между Россией, Австрией и Пруссией. 25 июля 1772 между тремя странами было подписано соглашение о разделе Речи Посполитой, в результате которого Россия получила обширные территории польской Ливонии и часть Белоруссии площадью 92 тыс. кв. км. К Российской империи были присоединены Витебская и Могилёвская губернии, включая и Мстиславль вместе с евреями, его населяющими.
После включения Мстиславля в состав России с 1772 по 1776 гг. он был центром Мстиславской провинции. С 1777 года Мстиславль стал уездным городом Белорусской губернии, а с 1796 г. — Могилевской губернии. Экономическое и культурное состояние еврейского населения на передаваемых землях во время раздела Речи Посполитой охарактеризовала специальная комиссия, Она отмечала возрастающую болезненность и тщедушность в молодом еврейском поколении и усиление детской смертности, которая была в то время у евреев в полтора раза выше, чем у христиан.
Половину ремесленников в деревнях и местечках составляли евреи: сапожники, портные, золотых дел мастера, плотники, каменщики, цирюльники. В их руках находилось три четверти всей торговли. Еврей-купец был неприхотлив, тратил на своё содержание вдвое меньше, чем купец- христианин, и мог поэтому довольствоваться меньшей прибылью. Но из-за частых банкротств и неудачных сделок состояние в еврейской семье не удерживалось на протяжении нескольких поколений.
В польских и литовских городах и местечках евреи жили скученно, в деревянных домах, крытых чаще всего соломой. Теснота в еврейских кварталах постоянно возрастала, дома строились вплотную, При каждом зимнем помещении была ещё и кухня с большой печью, которая примыкала к жилой комнате. В кухне держали домашнюю птицу. Кровати в комнате огораживались занавесками, и на них спали женщины, мужчины спали на лавках.
В небогатых домах пол был земляным, потолок держался на балках, которые опирались на сваи. Посреди комнаты вкапывали в землю четыре пня, укладывали на них доску и получался стол, за которым ели и работали. Вечерами комнаты освещали масляными лампами из глины, а в бедных домах лучинами. Скученность была настолько велика, что способствовала разным заболеваниям. И дети вырастали хилыми, слабосильными и неподготовленными к той трудной жизни, которая их ожидала.
Русские государи всегда придавали большое значение владению Мстиславлем и включали его в свои официальные титулы. С присоединением Белоруссии к России Екатерина Вторая стала называться Великою княгинею Витебскою и Мстиславскою. Екатерина посетила Мстиславль в 1787 году по пути в Тавриду. Её встречали здесь очень торжественно, пушечной стрельбой и колокольным звоном. Вечером весь Мстиславль был иллюминирован, особенно иезуитский монастырь. На следующий день с приветственной речью выступил архиепископ Георгий Конисский. Речь эта произвела сильное впечатление. Она была переведена на латинский, польский и французский языки. Остановилась государыня в построенном специально по случаю её пребывания в городе деревянном дворце. Дворец этот впоследствии поступил во владение дворян Полубинских, а от них перешёл к купцу Левитину. В нём долгое время помещалось дворянское уездное училище. В 1858 году дворец был уничтожен опустошительным пожаром(28).
После первого раздела Речи Посполитой в 1772 году Екатерина Вторая обещала:
"…еврейские общества, жительствующие в присоединённых к империи Российской городах и землях будут оставлены и сохранены при всех тех свободах, коими они ныне в рассуждении закона и имуществ своих пользуются, ибо человеколюбие Её Императорского величества не позволяет их одних исключить из общей всем милости и будущего благосостояния под благославенною Ея Державою…"
После присоединения к России евреи Восточной Белоруссии получили российское гражданство, право исповедовать свою веру и владеть своим имуществом, но пользоваться данными им правами в отличие от белорусов они могли только в этих районах Белоруссии. Селиться и приезжать в Россию им не разрешалось.
В 1772 году была введена кагальная организация общин, существовавшая ранее в Речи Посполитой. Кагальные управления отвечали за сбор налогов, следили за выполнение обрядов религии и осуществляли надзор за еврейским населением, т. е. выполняли почти те же функции, что и до присоединения к России, описанные ранее.
С 1780 года все евреи, в том числе и жившие в деревнях, были приписаны к городам — в сословия мещан и купцов, а с 1783 года они могли участвовать в органах городского самоуправления.
В это же время купцам — евреям разрешили записываться в Смоленское и Московское купечество. Но уже с 1791 года в связи с жалобами о возросшей конкуренции это разрешение было отменено и евреям запретили торговать в российских городах и портах. В декабре 1791 года указом Екатерины было положено начало "черты оседлости" для евреев. При этом им было дано право гражданства и мещанства только в Белоруссии, Екатеринославском наместничестве и Таврической области. В дальнейшем при следующих разделах Речи Посполитой границы черты оседлости значительно расширились.
Черта оседлости
В 1794 году еврейское население было обложено двойной податью по сравнению с податью на христианское население, что существенно усложнило положение евреев ремесленников и мелких торговцев. Таким образом, принцип справедливости" всяк по званию и состоянию своему долженствует пользоваться выгодами и правами без различия закона и народа", осуществляемый Екатериной Второй в 1780-х годах, в конце века уже перестал соблюдаться.
При переходе в российское гражданство евреи не становились равноправными гражданами, как христианское население присоединяемых земель. Права их были сильно ограничены и для них местными властями по различным вопросам принимались отдельные постановления(6). Еврейское население состояло из разных социальных групп. Небольшую, но богатую группу составляли купцы — оптовики, откупщики, а также банкиры. Большинство еврейского населения составляли ремесленники и мелкие торговцы. В помещичьих деревнях и местечках по договоренности с помещиками на их землях жили евреи арендаторы шинков, постоялых дворов, мельниц, а также ремесленники и торговцы. Часть членов еврейских общин составляли поденщики и слуги. Все евреи, включая живших на землях помещиков, вошли в сословия мещан или купцов, но власть помещиков над евреями, жившими на их землях, фактически сохранилась. Известны жалобы губернскому начальству на притеснения и произвол со стороны помещиков.
Рядовые члены общины, особенно бедная его часть, не только несли трудное бремя двойного налога, но часто страдали от своеволия старшин кагальных управлений, которые нередко злоупотребляли своей властью при распределении налогов в общине, а народ стремились удерживать в покорности и невежестве(6). Желая создавать большие торговые города, Екатерина Вторая в 1782 году приказала всем купцам и мещанам переселиться в города. По этому приказу все жившие в деревнях евреи также должны были стать горожанами. При этом они лишились права аренды в деревнях. Находить работу в городах было трудно даже ремесленникам. Мелким арендаторам ещё труднее было найти себе пропитание в городе. Например, в уездах Могилёвской и Полоцкой губерний в 1785 г. проживало около 60 тысяч евреев. Такая масса людей не имела средств для переселения и поэтому евреи восточной Белоруссии обратились к Екатерине Второй с прошением отменить принудительное выселение. По решению Сената выселение было отсрочено. Приведение бы его в исполнение грозило разорением многим семьям, поскольку в городах было достаточно ремесленников и мелких торговцев. Ни помещики, ни руководство губерний не поддерживали идею переселения и в Белоруссии ограничились только выселением евреев из деревень и корчем у дорог. Поэтому к концу правления Екатерины Второй была выселена лишь небольшая часть еврейского населения.
Евреи преобладали среди мстиславских купцов. Так, там в 1785 году купцов-христиан было — 9 человек, а купцов-евреев — 99. Они вели торговлю разными ремесленными изделиями, вином и напитками, как в городе, так и за его пределами. Каждую неделю в понедельник и пятницу проходили большие базары. Мстиславль славился своими кожевенными изделиями (27). По польским законам еврей мог владеть землёй только на правах аренды, а во времена Екатерины Второй русские законы вообще запрещали евреям владение землёй с крепостными крестьянами.
За невыполнение этого закона строго взыскивали. Поэтому богатые евреи стали продавать свои поместья или сдавать их в аренду на определённых условиях христианам. Так пришлось поступить прапрапрадеду С.М. Дубнова Бенциону Хацкелевичу… Ему удалось в уезде купить крупное имение с большим количеством крепостных крестьян, хотя юридически он числился арендатором. При Александре Первом, когда закон о запрещении евреям владеть заселёнными поместьями стал применяться строже, Бенциону пришлось переоформить своё имение на каких-то условиях на христиан, а его потомки продолжали получать плату с новых владельцев ещё долгое время, вплоть до освобождения крестьян. Доходы с имения позволили его сыну Зееву-Вульфу заниматься религиозной деятельностью. Он стал выдающимся талмудистом и в течение многих лет читал в мстиславской синагоге лекции по Талмуду и раввинской литературе.
Приобретать землю евреям запрещалось, но аренда для личного труда разрешалась. Поэтому иногда евреи становились арендаторами помещичьих имений, но таких арендаторов было мало.
В этот период Мстиславль теряет своё стратегическое значение города- крепости. Изменился и его облик. В 1783 году городу был дан специальный геометрический план, по которому он делился собственно на город и 11 форштатов (слобод, предместий). Количество населения города без форштатов составило 2850 человек, из них евреев — 959 человек. Во второй половине 18 века по данным мстиславского учёного и краеведа Краснянского(28) в городе были 3 каменные и 9 деревянных синагог. Тогда же у евреев была ещё молитвенная школа, которая упоминалась в городских хрониках с 1780 года и обозначалась на планах города конца 18 — начала 19 века на участке, носившем название "Школище".
После присоединения Мстиславля к России, несмотря на обещание русского правительства сохранить евреям прежние права и льготы, их права были ограничены, и действительное положение ухудшилось.