Депрессия

Депрессия

Тревога юнионистов не унялась, особенно после победы де Валера на выборах 1932 года: все знали о его мечте объединить Ирландию. Страхи оправдались, когда в 1937 году де Валера опубликовал конституцию, объявившую суверенитет всей Ирландии. Вторая статья конституции, гласившая что «национальная территория занимает весь остров Ирландия, вместе с соседними островами и территориальными морями», доказала большинству юнионистов, что с дублинским правительством у них нет ничего общего. «Особое положение», закрепленное за католической церковью в той же самой конституции, явилось дальнейшим доказательством того, что «отечественное правление — это римское правление».

Конституционное развитие на юге совершалось на фоне экономической депрессии на севере. На протяжении 1920-х и 1930-х годов безработица в шести графствах составляла около 25 процентов, но нужда не привела рабочих (протестантов и католиков) к объединению. Краткосрочное исключение — 1932 год, когда протесты против несправедливых пособий по безработице вызвали мятежи, в которых приняли участие и католики и протестанты. Во время волнений погибли два человека. Однако тогда же последовало избрание первого правительства Свободного государства с де Валера во главе, вызвавшего подозрения протестантов в отношении политики юга страны, и волнения 1932 года остались первым и единственным примером совместных действий католиков и протестантов на фоне непримиримого раскола.

Экономическая ситуация на севере все 1930-е годы оставалась тяжелой, и Лайонс признал относительную бедность Ольстера по сравнению с другими территориями Объединенного королевства. Правительственный доклад 1937 года констатировал, что люди в провинции, «по большей части, проживают в домах, мало пригодных для жилья». Младенческая и материнская смертность в Ольстере была выше, чем где-либо еще, туберкулез убивал людей в возрасте до двадцати пяти лет. В 1938 году 87 процентов домов в сельском Ольстере все еще не имели водопровода, а инвестиции в строительство были ничтожны.

Каково было политическое значение столь бедственной ситуации? Лишения, как отмечалось, не сплотили рабочий класс, напротив, привели к еще более жесткой политике. Перед лицом возможной массовой безработицы рабочих-протестантов правительство Крейга лишь подчеркивало важность разделения, чтобы бедные протестанты почувствовали: даже в своей бедности они превосходят бедных католиков, которых прозвали «тайд» («ирлашками», от имени Taidgh), или «левоногими» (старинная насмешка оранжистов, предполагающая, что католики, копая землю, упираются в лопату левой ногой).

Лорд Крейгавон (с 1927 года Крейг) сделал в Стормонте классическое заявление юниониста. В 1934 году его избрали великим магистром ложи оранжистов, и Крейг сказал членам парламента:

Я рад этому больше, чем креслу премьер-министра... Я всегда говорил, что в первую очередь я оранжист, а во вторую — политик и член парламента... Я горд тем, что мы — протестантский парламент и протестантское государство.

Заявление, сделанное перед третью католического меньшинства, было недвусмысленно: католицизм означал «исключение». Еще яснее выразился сэр Бэзил Брук (позднее лорд Брукборо), бывший премьер-министром Северной Ирландии в 1943-1963 годах. Он похвастался, что не принял на работу ни одного католика — экстремистская позиция, которая тем не менее подтверждала общее убеждение юнионистов в том, что католики нелояльны государству Северной Ирландии.

Однако в это время случались и положительные подвижки. К примеру, в 1930-х годах Стормонт значительно увеличил электрификацию сельской местности, появились признаки улучшения материального положения населения (даже если главным образом это был протестантский средний класс). За период между двумя мировыми войнами в четыре раза выросло количество владельцев автомобилей, с открытием в Белфасте в 1924 году местной станции Би-би-си людям со скромными доходами стали доступны кино и радио. Впрочем, провинция всегда отличалась приверженностью к расколу. Худшим проявлением этого стал 1935 год, когда в мятежах в Белфасте погибли одиннадцать человек и сотни семей, в основном католиков, были изгнаны из своих домов.