НАЦИСТЫ И ИРЛАНДИЯ
НАЦИСТЫ И ИРЛАНДИЯ
Нацистский режим видел в республиканских диссидентах Эйре инструмент борьбы с британцами. Де Валера, однако, придерживался нейтральной позиции и продолжал репрессии против ИРА. Немцы попытались внедрить в Эйре своих агентов, результат получился комичным: в одном случае троих агентов, в том числе одного индийца, обнаружили беспомощно блуждающими по сельской местности, куда они только что спустились на парашютах; в другом случае агент улизнул из дублинской тюрьмы Маунтджой, переодевшись в женскую одежду, и пробовал наняться на работу, пока его снова не схватили! Немецкая подводная лодка также доставила к родным берегам бывшего члена ИРА, начальника ее штаба Шона Рассела, организатора серии взрывов в Британии в 1939-1940 годах, но он умер от прободения язвы возле побережья Голуэя, а его коллега вынужден был вернуться в Германию. В целом ИРА не убедила своих немецких союзников, резидент нацистской разведки в Ирландии сказал одному из них: «Ты знаешь, как умереть за Ирландию, но не имеешь ни малейшего понятия о том, как за нее бороться».
Несмотря на эти шпионские страсти в духе Уолтера Мити[5], нейтралитет Эйре оставался камнем преткновения в отношениях с ближайшим соседом. Вдобавок де Валера, после самоубийства Гитлера, в исключительно дипломатичной манере выразил сочувствие в книге соболезнований в германском посольстве. В ответ Черчилль упомянул де Валера в речи, посвященной победе:
Если бы не лояльность и дружба Северной Ирландии... нас бы вынудили сблизиться с господином де Валера либо погибнуть... и мы предоставили возможность правительству господина де Валера любезничать с немецкими, а позднее и с японскими представителями и всячески их ублажать.
Ответ де Валера был более сдержанным; отдав должное мужеству победителей, он поинтересовался,
не может ли он (Черчилль) найти в своем сердце милосердия, чтобы признать: есть маленькая нация, которая не год и не два, а несколько столетий выдерживала агрессию, грабежи... ее много раз доводили до почти полного истребления, но всякий раз она поднималась с колен и снова начинала борьбу. Маленькая нация не соглашалась с поражением и не закладывала душу.
Во многих отношениях словесная битва между двумя очень разными людьми олицетворяла растянувшееся на столетия непонимание между соседними островами. Черчилль не замечал горечи ирландцев, измученных долгой борьбой за независимость, а де Валера не понимал, какое оскорбление нанес людям, сражавшимся с нацизмом.