ДРОГЕДА

Свою мрачную репутацию Кромвель заслужил во время жестокого разграбления Дрогеды, города к северу от Дублина. Армия окружила город в сентябре 1649 года, и Кромвель потребовал, чтобы гарнизон сдался «во избежание кровопролития». Гарнизон отказался, и английская армия атаковала город — проделала брешь в крепостной стене, однако не сразу прорвалась через защитников и понесла тяжелые потери.

Такая задержка, похоже, разъярила Кромвеля и его солдат. В следующем штурме они ворвались в город и уничтожили около тысячи мужчин, женщин и детей (в том числе и младенцев). Католических монахов и священников убили в церкви, других защитников Дрогеды сожгли заживо еще в одной церкви. В письме к английскому парламенту Кромвель писал: «Я убежден, что это справедливый суд Господа над варварами».

Трудно оправдать поведение Кромвеля в Дрогеде, и его биограф, Антония Фрейзер, даже не пытается этого сделать. Она считает, что «в Дрогеде Кромвель потерял самоконтроль. Кровь в буквальном смысле залила ему глаза — кровь товарищей после провала первой попытки штурма». Она, правда, отмечает, что такое поведение было необычно для Кромвеля, бывшего до той поры милосердным к врагу, но, возможно, на него повлияла внушенная самому себе роль мстителя за 1641 год. Он, кажется, уверил себя, что жители Дрогеды принимали участие в резне того года. Это, разумеется, абсурдно: ведь Дрогеда находилась внутри Пэйла, к тому же в гарнизоне Дрогеды состояли бывшие королевские офицеры. Рассказывают, что Эштона, английского командира гарнизона, забили до смерти его же собственной деревянной ногой. Он был давним врагом Кромвеля.

В каком-то смысле кровопролитие в Дрогеде достигло своей цели, так как новость о побоище распространилась по Ирландии. Ормонд писал будущему королю Карлу II:

Невозможно вообразить себе ужас, который вызвали у людей эти события.

(Англичане, как и Ормонд, были лояльны короне, а не парламенту.)

Из страха перед еще одной Дрогедой крепость за крепостью без всякого сопротивления сдавались Кромвелю. Уэксфорд стал исключением. Войска Кромвеля разграбили город в процессе переговоров, убили 2000 человек, включая 200 женщин и детей. К этим потерям прибавилась гибель жителей других городов, хотя некоторые из них, как Клонмель, сумели некоторое время продержаться.

Мало что можно сказать в оправдание ирландской кампании Кромвеля, однако следует помнить, что XVII век в Европе был временем религиозной нетерпимости (ужасное нападение на германский Магдебург произошло лишь за год до побоища в Дрогеде и Уэксфорде), так что поведение Кромвеля следует рассматривать в этом контексте. Он был достаточно терпимым, чтобы позволить евреям остаться в Англии, но такая терпимость не распространялась на католиков, будь они ирландцы или англичане.