2.3. Упадок: специфика функционирования ВЛКСМ в конце 1980-х годов

Причиной распада советского государства, коммунистической партии и комсомола стал системный кризис коммунистической идеологии марксистко-ленинско-сталинского образца.

В конце 1980-х — начале 1990-х годов в отечественной публицистике много спорили по предмету истинности сталинского учения постулатам ленинизма, потом соответствия тезисов Ленина учению Маркса и Энгельса и, в конце концов, о жизнеспособности самой доктрины коммунизма. Существовала такая светлая парадигма. Что коммунизм это учение чуть ли не вечное, что Христом был одним из первых коммунистов, что ели бы Ленин следовал Марксу, а Сталин Ленину, то коммунизм был бы построен и все жили бы счастливо.

Не вдаваясь в теоретические построения необходимо отметить то, что вся теория коммунистического общества, что Маркса. Что Ленина, что Сталина нежизнеспособна с точки зрения постулата марксизма о том, что практика есть критерий истины. Поэтому политическая идеология и социально-экономическая доктрина не прошедшая проверку жизнью является ошибочной. Советский эксперимент обанкротился с диким треском, он не только отбросил Россию в цивилизационном развитии, хотя и уровнял положение отдельных слоев населения. Все это произошло с огромными и совершенно неоправданными человеческими жертвами. Ни оправдать, ни рационально объяснить красный террор невозможно. Коммунистическая власть советского образца была не только людоедской, но и совершенно лживой. Он могла существовать до тех пор, пока значительная часть общества не получала истинной информации о неэффективности советской власти и глупости коммунистических лидеров.

Кризис советского строя был связан с тем, что он изначально развивался инерционно. Не обоснованные теоретические принципы, положенные в основу коммунистического государства привели к тому, что это государство могло раздваиваться инерционно.

Инерция это красивое слово, но на самом деле это синоним безрассудных растрат природных ресурсов и человеческого капитала.

1920-е годы советского государств связаны с растратой царского золота и драгоценностей, продажи зерна и леса на Запад.

В 1930-х в топку коммунистической химеры полетела русская деревня, уничтоженная в годы коллективизации и индустриализации.

В 1940-е была Великая война выигранная ценой десятков миллионов невинно убиенных русских и англо-американской военной помощи.

В 1950-х советское государство уже было в состоянии идеологического и экономического застоя, но Хрущев предложил выход из этого кризиса через демократизацию и интенсификацию производства. Но коммунистический аппарат ставил собственное благополучие выше развития страны, и такой путь развития был отвергнут.

Страна погрузилась в покой. Покой и автохтомное существование, минимум новелл в экономике, политике и обществе всегда ведут к застою и кризису. Но 1960-1970-е годы были временем активных общественных изменений на Западе. Запад, лишившийся колониальных империй и потерпевший поражение во Вьетнамкой войне, изгнанный с Ближнего Востока, Африки и Южной Америки находился в кризисе.

Но этот кризис был кризисом роста. Западная экономика была модернизирована на основе новых цифровых технологий. Компьютеризация и информатизация стали основными драйверами развития современной экономики. Советское руководство все это проспало. Причина этого низкий уровень грамотности коммунистических лидеров, из не понимание мировой политики и экономики. Все это стало причиной того, что когда в США строили информационные сети, а в Дании и Германии проводили всеобщую телефонизацию страны, в ССР прессовали диссидентов за перепечатывание Кафки на печатной машинке. Историческое возмездие не заставило себя ждать. Наиболее ошибочным выступает мнение вождей, что уж на их-то век хватит. А вот, как правило, не хватает. Кризис приходит неотвратимо, он накатывается тихо как лавина, но его последствия приходиться исправлять десятилетия.

К 1987 — 1988 годам тотальный кризис стал настолько очевидным, что советское руководство вынуждено было объявить о начале частичных изменений в политической сфере. Однако, естественно, это означало ослабление позиций государственного аппарата, всего слоя советской номенклатуры, не желавшего расставаться со своими привилегиями. Поэтому проведение реформ требовало сломить ее скрытую, но упорную оппозицию. Стремясь найти поддержку, реформаторское крыло в руководстве решило опереться на массы.

Именно этими целями объясняется знаменитая политика «гласности», сначала весьма ограниченной, разрешенной, но затем все более смелеющей и выходящей из под идеологического контроля, ставшая основой фактической свободы слова в стране.

Активная поддержка со стороны народных масс действительно позволила начать процесс демократизации политической системы. В качестве главного направления здесь было избрано повышение роли Советов, означавшее установление четкого разграничения функций между советскими и партийными органами, выражавшегося, прежде всего, в отказе партийных органов от выполнения хозяйственных функций.

Так партия и комсомол полностью утратили доверие не только советского народа, но и советского руководства. Но коммунистическая партия и комсомол уже окостенели до состояния монолита, невозможность использовать неэффективный и морально разложившийся аппарата коммунистических организаций для реформ, привел М. Горбачева и А. Яковлева к необходимости использовать для реформ советские органы.

Все время существования СССР советские органы были объявлены главными в государстве. Советы рабочих, солдатских, матросских, крестьянских делегатов были созданы в первые дни Февральской революции. Именно передача всей власти советам от Временного правительства был основным лозунгом большевиков летом — осенью 1917 года. Но захватив власть, большевистская банда не стала ее отдавать советам. Правда, формально советы были сохранны, они управляли РСФСР, потом СССР, но советы имели двойное подчинение — по вертикали советов и по партийной линии. Абсолютное большинство делегатов в советах были коммунистами или комсомольцами. Поэтому они принимали все решения парии. Формально ВКП (б) — КПС никогда не стояла выше советов, но фактически все решала партийная вертикаль.

Обращение коммунистического руководства к советам показывает то, что перед падением страны единственной силой способной не допустить это падение была вертикаль советов.

Но очевидна и трусость коммунистического руководства, которое решили передать, част власти советам, чтобы нести меньшую ответственность за непопулярные социально-экономические реформы (а по опыту Польши уже было очевидно то, что эти реформы будут и тяжелыми и непопулярными).

Высший орган Советской власти — Верховный Совет — был дополнен Съездом народных депутатов и превратился в постоянно действующий орган. Именно эти меры положили начало развалу политической системы СССР, поскольку именно партийная вертикаль обеспечивала реальное функционирование политической системы; советские органы были властью сугубо номинальной, а потому оказались не готовы к выполнению возложенных на них полномочий…

Наряду с развалом старой модели власти, в стране начинается постепенное формирование первых элементов новой политической системы, основанной на многопартийности. Первые общественно-политические движения развивались в рамках самой партии, где начинают появляться как отдельные оппозиционеры (подобные Б. Н. Ельцину), так и целые группы (скажем, «демократическая платформа»). Начинают появляться и первые политические внепартийные группы — либерально-демократическая, социал-демократическая партии, Межрегиональная депутатская группа на Съезде народных депутатов. Развитие гласности в направлении все большей критики, как конкретных властей, так и системы в целом вызвало заметную политизацию общества и рост популярности радикальных движений.

Напротив, все более отчетливым становится падение авторитета КПСС и увеличение антикоммунистических настроений в стране. Наивысшего развития поляризация политических сил достигла в 1990 — 1991 годах, когда оппозиции удалось добиться отмены 6-й статьи Конституции СССР, закрепляющей особую роль КПСС в государственной системе СССР, и внушительного представительства в ряде республиканских законодательных органов. В свою очередь, непоследовательность и готовность идти на уступки М. С. Горбачева вызывала недовольство им в самом коммунистическом движении, в котором все большую силу набирало консервативное направление. Консерваторы, в отличии от реформаторов, не имели ни политической программы, ни видения социально-экономического развития страны. Но у них был один большой плюс — они транслировали понятный психологический модус — необходимо сохранить все как есть, не меня ничего принципиально, но дать всем сторонам все, что они хотят, не меняя сути политического режима.

Политическое размежевание оставляло все меньше возможностей союзному руководству для проведения сбалансированной политики, приходилось постоянно лавировать между правыми и левыми, не удовлетворяя, в конечном счете, ни тех, ни других.

Растущая политическая нестабильность весьма негативно сказывалась на социально-экономической обстановке в стране. Фактическое прекращение экономических реформ резко обострило положение в народном хозяйстве, которое все меньше могло удовлетворять повседневные нужды населения. Все это усилило кризис доверия к власти. Частой формой проявления недовольства стали забастовки, во время которых выдвигались не только экономические, но и политические требования. Особую активность при этом проявили шахтерские коллективы.

В этих условиях началось резкое падение авторитета коммунистической партии и комсомола. Огромную роль в этом сыграла кампании разоблачений преступлений сталинского, а потом и брежневского режимов. В острых публицистических статьях и телепрограммах была показана двуличность советской власти, жестокость коммунистической партии и невозможность управления страной в прежнем режиме. КПСС стремительно теряла влияние в обществе, котрое стало обвинять во всех проблемах их жизни коммунистическую партию. И они были во многом правы. Во всех проблемах 1980-х годов была виновата партия, которая не могла модернизировать систему управления созданную в нале 1920-х годов.

В самой партии началась борьба между номенклатурой с обновленцами, которые были против идей Горбачева и Яковлева, но выступали за создание национальных коммунистических партий. Примерно такие же процессы шли в ВЛКСМ. Комсомол получил некоторую свободу от руководства КПСС и мо действовать самостоятельно, но руководители комсомола предпочли не действовать вовсе. Действительно, возможности комсомола по сдерживанию шахтеров, бунтующих национальных окраин, презирающей власть интеллектуальной элиты были ничтожны.

Правда, в период крушения СССР комсомол имел коммуникацию с обществом, через одну из газет сохранившую определенный авторитет у населения — «Комсомольскую правду». Но роль «Комсомольской правды» была связана как раз с тем, что она в максимальной степени отошла от стереотипов коммунистических СМИ. Именно поэтому, «Комсомолка» и была популярна. Однако, владетелями дум молодежи были рок — музыканты Кинчев. Гребенщиков, Макаревич, Цой, Борзыкин, Летов и др., а так же ведущие телепрограммы «Взгляд». Программа «Взгляд» показала, то сравнительно не высокий по профессиональному качеству продукт, но сделанный для целевой аудитории, по актуальным проблемам может легко превзойти по рейтингам все официозные программы.

Русская рок-музыка и «Взгляд» стали порывом в общественное пространство неофициальной культуры, культуры более жизненной, чем официозная, более адекватной социальной реальности и своему потребителю. Постепенно начался процесс распада официальной советской культуры как института общества, в конце 1980-х годов молодежь крупных и средних советских городов попросту смешили старые лозунги и советские фильмы, выступления пронафталиненных актеров, агитационные передачи телевидения и радио. Главный фокус культуры переместился на площади, улицы, подъезды.

Именно там начиналось формирование массовой постсоветской культуры, ставящей миксом западной поп-культуры и антисоветской культуры русского андеграунда. И хотя впоследствии из нее было многое утеряно, она подверглась давлению коммерциализации, тем не менее, грань 1980—1990х годов навсегда останется в истории нашей страны как время максимальной культурной, социальной и политической свободы, равноценная эмансипации периода Февральской революции.

К концу 1990 года политический кризис, слившись с социально-экономическим и идеологическим, поставил на повестку дня вопрос о выборе дальнейшего пути. Активную роль в этом движении играла молодежь, девизом которой стали слова пенсии группы «Кино» «Мы ждем перемен». Стране было очевидно, что по-старому быть уже не может, но и новое было совершенно не понятно. С одной стороны была сказка о западной жизни. Где молочные реки и кисельные берега, с другой был страх гражданской войны и скатывания страны в тоталитаризм полувековой давности.

Молодежь того времени имела энергию для движения, ту энергию которой должен был обладать, но давно не обладал комсомол. И если относительно коммунистической партии были определенные вопросы — сохраниться ли она, а если сохраниться, то в какой форме, то относительно комсомола все было более или менее понятно.

ВЛКСМ как помощник распадавшейся партии был обречен. Он был одним из тех коммунистических институтов, вроде кремлевских продовольственных книжек, закрытых продуктовых магазинов для номенклатуры, специального внутреннего курса иностранной валюты и т. д. которым было не место в новом обществе и в новой экономике. Интересно то, что понимание этого пришло одновременно и высшим руководителям КПСС и народу.

Но до тех пор, пока власть коммунистической партии была сильна, эти процессы находились в латентном состоянии, лишь изредка выплескиваясь на поверхность. Однако в условиях ослабления власти они стали нарастать, постепенно захватывая все новые и новые области: и экономику, и социальные отношения, и политику.

К тому же характерной чертой СССР являлась неравномерность развития политического сознания в различных республиках. Если одни проявляли высокую степень лояльности к центру, то другие старались от них дистанцироваться. Это, в свою очередь, определяло отношение центра к республикам: тогда как республики Прибалтики, Закавказья и Россия подвергались жесткому давлению со стороны центра, то Средняя Азия, Украина, напротив, получали от него постоянную поддержку. Но, пожалуй, самым существенным во взаимоотношениях между центром и местами вопросом был вопрос о темпах и характере реформ. Прибалтика настаивала на ускорении преобразований, видя в них возможность, улучшить положение в республиках.

Отличия в уровне развития правового и политического сознания особенно четко проявились в первой половине 1991 года, когда происходил референдум о сохранении СССР, а фактически референдум о сохранении Горбачева у власти и продолжении бессистемного реформирования всего и вся без кардинальных политических и социально-экономических реформ. На этом референдуме республики Прибалтики высказались «против» сохранения СССР, в другие республики «за». Фактически Прибалтика проголосовала за выход из СССР, тем более что значительная часть западных стран никогда не признавала Прибалтику частью СССР. В контексте этого в прибалтийских партийных и комсомольских организациях начался массовый отток членов. Из КПСС и ВЛКСМ стали выходить целыми трудовыми коллективами, бывшие члены этих организаций уже не утруждали себя формальностями выхода и рвали свои учетные документы, партийные и комсомольские билеты сжигали на площадях, бросали в почтовые ящики райкомов и обкомов партии и комсомола.

Процесс распада коммунистической системы вступил в завершающую стадию. Коммунистический колосс, пугавший весь мир своей мощью шатался и был готов рухнуть, изнутри это ощущалось наиболее хорошо. КПСС утратила контроль как над своими сателлитами из бывшей Организации Варшавского Договора, так и над СССР. Необходимо было лишь последнее усилие, чтобы советская система рассыпалась окончательно.

К концу 1980-х годов ВЛКСМ был многочисленной, но малоэффективной организацией. Комсомол был поражен теме же пороками, что и КПСС, а попытки трансформации не давали существенного результата.

При этом ВЛКСМ имел численность порядка 26 миллионов человек (членов КПСС было 18 миллионов), контролировал значительные материальные и информационные ресурсы: целый ряд печатных изданий, как общесоюзных, так и республиканских. Наибольшее значение имела газета «Комсомольская правда», которая в 1950-1990-х годах считал одной из наиболее передовых и читаемых газет СССР, и она была очень популярной среди всех слоев населения.

ВЛКСМ издавал несколько журналов — наиболее популярные «Техника — Молодежи», «Моделист — Конструктор», «Юный техник», «Наука и жизнь», а так же идеологические комсомольские издания, не пользовавшиеся популярностью, но выписывавшиеся многими комсомольцами по разнарядке [39, C. 563].

Так же под патронажем ВЛКСМ был советский спорт (практически профессиональный).

Существовала система комсомольских лагерей, как отдыха, так и труда и отдыха, а так же спортивных баз. Однако, в условиях перестройки, смены идеологии и социально-экономического уклада все это становилось все менее и менее востребованным советскими людьми.

Действуя по идеологическим установкам КПСС комсомольские организации, устраивали концерты с народными песнями, а молодежь интересовалась иностранной поп — и рок музыкой, молодежь интересовалась новыми иностранными фильмами, а комсомольские секретари имели разнарядку по распространению билетов на старые советские кинокартины и т. д. Иначе говоря, ВЛКСМ уже не был в авангарде молодежного движения, он транслировал молодежи устаревшие ценности, а одновременно он не мог изложить ценности коллективизма, труда и досуга языком понятным молодежи времени перестройки (здесь сыграла свою негативную роль заидеологизированность комсомола и возрастной разрыв между его руководством и основной массой комсомольцев).

По мнению современных историков и политологов, годы «перестройки» характеризовались трансформацией политической элиты (за это время сменилось более 80% кандидатов и членов ЦК КПСС).

«Но назвать это сменой элит нельзя. Смена — более глубокое, качественное изменение состава элиты, тогда как трансформация может происходить без изменения качественных показателей элиты… Как таковой смены элит не произошло, де-факто сохранилась прежняя элита, которая образовала неономенклатуру, якобы с „демократическими“ ценностями» [95, C. 189].

Несмотря на позиционирование ВЛКСМ как самостоятельной общественно-политической организации его место по-прежнему было четко ограничено рамками помощника и резерва партии. «Каждый комсомольский работник должен быть пропагандистом документов партии, добиваясь, чтобы их обсуждение в молодежной аудитории носило деловой, конструктивный характер» (речь шла о вынесенных на обсуждение октябрьским (1985 г.) Пленумом ЦК КПСС проектов новой редакции Программы КПСС, Основных направлений экономического и социального развития СССР на 12-ю пятилетку и на период до 2000 года, изменений в Уставе КПСС) [95, C. 62].

В 1980 — е годы достоянием прошлого стал тип молодежного лидера — исключительно политического работника, ему на смену пришел крепкий хозяйственник (инженер либо специалист сельского хозяйства). В общественно-политической системе окончательно деформировалась роль комсомола как одного из ее важнейшего звена. Это нашло отражение в системе управления ВОКСМ.

Первые секретари ВЛКСМ несколько повзрослели, окончательно отдалились от рядовой союзной молодежи, изменив статус «лидеров и вожаков» на «организаторов и воспитателей». Судя по характеристикам, стенограммам выступлений на конференциях, пленумах и заседаниях бюро, справкам, информациям, в большинстве своем они избирались из числа хороших исполнителей и, занимая руководящие посты, сами были хорошими исполнителями. Однако на вершине комсомольской номенклатурной лестницы страны, регионов явно требовались лидеры — реформаторы, генераторы идей. Появление таковых из среды исполнителей в условиях командно-административной системы, когда политическая зрелость выражалась, прежде всего, в правильном поведении, было проблематично.

В 1980-х годах данные графы «Место рождения» в личных делах по учету комсомольских кадров показали значительный рост числа «горожан» среди руководителей ВЛКСМ областного и городского звеньев, равное процентное соотношение выходцев из городской среды и деревни (по 50%) [81, C. 180].

Комсомольские характеристики лидеров областного и городского уровней были довольно однообразны: «Является энергичным, деятельным и политически грамотным работником»; «За время своей работы имела хороший рост в повышении своего политического уровня, активная, идеологически выдержанная. Никаких компрометирующих поступков не имеет»; «Работник способный, растущий, инициативный, политически развита. Ранее и теперь принимает активное участие в комсомольской работе, партийных и комсомольских взысканий не имеет»; «Пользуется авторитетом среди молодежи, дисциплинированный, политически грамотный. Взысканий не имеет»; «Часто выступает с лекциями и докладами перед молодежью. Политически грамотная, дисциплинированная, в работе энергична и настойчива» [86, C. 220].

По сравнению с комсомольскими чиновниками ранних периодов их коллеги эпохи «перестройки» были несколько дальше от молодежи с ее повседневными проблемами и интересами в силу своего возраста, образовательного уровня и жизненного опыта. При обсуждении кадровых вопросов на пленумах обкома ВЛКСМ обращалось внимание на изменение форм и методов работы с молодежью: они должны стать «молодежными, свободными от мишуры», от заорганизованности, кампанейщины, всякой, а сами комсомольские работники — «истинными друзьями молодежи».

Особый упор предлагалось сделать на работу с первичными организациями.

Показателен отчет первого секретаря Тамбовского горкома ВЛКСМ В. Б. Зимарина на пленуме обкома ВЛКСМ в ноябре 1985 года о работе в этом направлении: «Горком ВЛКСМ постоянно совершенствует стиль и формы своей работы. Сейчас мы построили свою деятельность с таким расчетом, чтобы чаще вести работу в низовых организациях. Работники горкома сейчас три дня в неделю посещают первичные комсомольские организации с целью оказания практической помощи» [93, C. 58}.

Показатели качественного состава комсомольских кадров имели в этот период три главных составляющих: членство в КПСС, наличие высшего образования, производственный стаж. В характеристиках в обязательном порядке указывалась специальность по диплому, сведения о работе на производстве.

Строка «прошел школу трудового коллектива» носила, по сути, ритуальный характер. Этот пункт включался в анкеты комсомольских руководителей по инерции, его наличие можно объяснить лишь косностью и неповоротливостью всего комсомольского аппарата.

Подавляющее большинство (93%) первых секретарей областного и городского звена в качестве предыдущего места работы имели комсомольские (78%) или партийные (15%) органы. Никакой рабочей школы эти руководители не проходили, они поступали на работу в первичные организации в школах, СУЗах, ВУЗах, проходили в них путь от члена бюро организации до первого секретаря, а потом пересаживались в кресла освобожденных комсомольских работников. Фактически комсомол существовал сам для себя, не обращая внимание на основную массу молодежи.

Несмотря на указанные недостатков и акцентирование внимания на человеческих качествах, анализ комсомольских и партийных характеристик лидеров оставляет впечатление лицемерного благополучия в организации, в которой назревал явный кризис. На состоявшемся в июне 1987 года пленуме обкома ВЛКСМ, обсуждавшем итоги ХХ съезда ВЛКСМ, говорилось об отрыве комсомольских руководителей от рядовых членов организации, подрыве их авторитета и неумении сбросить маску оптимизма и благополучия, осилить потребность в рапортомании, бездумном исполнительстве. Как по наследству прививалась готовность работать на подхвате, по принципу «сиди и жди, пусть думают вожди». За повседневной суетою, показной деловитостью, под видом малозначащей смены декораций прятались бездеятельность, боязнь правдивого анализа положения дел, риска перемен. Пленум призвал «вместо поиска людей с определенными анкетными данными, как это бывало раньше, выдвигать людей с определенными способностями, с учетом их будущей работы» [93, C. 56].

В условиях буквально бушевавшей в стране «перестройки», демократизации общественно-политической жизни определенные надежды молодежи на приход к руководству комсомольскими организациями действительно авторитетных и инициативных людей были связаны с внедрением демократических норм в подборе комсомольских кадров. Партия стремилась показать населению, что процесс демократизации захватывает не только государственное управление на уровне советов, но и коммунистическую управленческую вертикаль. Это был важный знак — альтернативные выборы комсомольских могли означать, что сначала будет опробована технология выборов комсомольцев, а потом и руководителей КПСС. Тем самым возникала перспектива постепенного уничтожения партийной и комсомольской номенклатуры, которая должна была проходить процедуру народного одобрения.

Ранее советская система не только не подразумевала альтернативных выборов, но и вовсе проводила рейтинговое голосование, а не голосование при котором победитель получает должность, а проигравший не получает ничего. Именно поэтому у руководства формально находились коллегиальные органы, хотя власть и последнее слов при принятии решений принадлежало отдельным личностям. Переход к альтернативным выборам с исключением побежденного должен был привести к обновлению партийного и комсомольского аппарата и возвращению доверия народа к руководству. Однако, такая система была крайне негативно воспринята как партийным, так и комсомольским руководством.

Коммунистическая система была построена таким образом, что подразумевала ответственность руководителей только перед партией, но не перед гражданами. Это было связано с тем, что многие решения коммунистической партии были совершенно не популярны у населения и те партийцы и комсомольцы которые проводили их в жизнь были не популярны у граждан. Создание системы двойной ответственности и перед партий и перед гражданами создавала исключительную нагрузку на государственный и партийный аппарат.

Действительно, система двойного подчинения существовала только в тоталитарных и авторитарных государства, но при этом ответственность перед гражданами была формальной (как это было в СССР). Но примеров когда существовала система равноценной ответственности перед двумя вертикалями в демократических государствах не существовало. Проблема заключается в конфликте интересов различных политических субъектов, которые просто не позволяют осуществлять эффективное государственное управление в подобной системе ответственности. Попытка введения такой системы в СССР свидетельствует о том, что у отцов «перестройки» были благие намерения, но не было понимания политики как институциональной и управляющее системы.

Введение альтернативных выборов в комсомольской системе с одной стороны блокировало эффективную деятельность ВЛКСМ, но она все равно была очень низка, но если альтернативные выборы не проводили, то комсомол окончательно терял доверие граждан.

Но альтернативные выборы в ВЛКСМ остались в теории и фактически не проводились. Анализ информации о ходе отчетно-выборных конференций городских и районных комсомольских организаций в СССР на 1 января 1990 года показал, что на альтернативной основе были избраны лишь два первых секретаря обкомов.

ВЛКСМ был единственной разрешенной молодежной организаций в Советской России, а потом и СССР, ему был присущ общесоюзный масштаб деятельности, массовость, идеологизированность и бюрократизм, но в первые десятилетия своей деятельности комсомол выполнял свое назначение — политическую социализацию молодежи в русле необходимом коммунистической партии, кризис коммунистической идеологии и КПС привели к кризису и закономерному распаду ВЛКСМ. Этот процесс ничего не могло остановить. Даже идея альтернативных выборов была губительной для комсомольской т партийной системы СССР. Эта система была создана как закрытая и она не могла измениться, ее инерционное развитие должно было рано, или поздно закончиться с большими или меньшими потерями для народа этой системой управляемого.

Любая попытка трансформации приводила к потере энергии закрытой системы и нарастанию ее хаотичности. Безусловно, «перестройка» не была худшим вариантом смети коммунистической системы в СССР. Коммунизм стал погибать в сравнительно благоприятных, если говорить о базовых показателя социально-экономического развития страны условиях. Значительная часть населения была обеспечена жильем, имела востребованные специальности, высокий уровень грамотности и образования и могла переориентироваться на иные сферы деятельности. Даже шок рыночной трансформации был шоком относительным и не шел ни в какое сравнение с шоком индустриализации коллективизации. И здесь надо помнить, что речь идет о крайне не эффективной системе управления, с практически нулевой обратной связью, блокированными социальными лифтами и доминирующей идеологией. Рано или поздно эта система должна была рассыпаться. Только колоссальные траты природных и людских ресурсов позволили коммунистам продержаться так долго у власти. И все могло бы быть хуже.

Можно представить два значительно более печальных варианта краха коммунистического СССР. Первый — крах в результате военного поражения от гитлеровской Германии, второй югославский вариант распада СССР. Эти два варианта были очень близки к осуществлению. Усмешка истории в том, что их отделяло полвека.

Осенью 1941 года СССР мог быть сокрушен германской армией, при определенном стечении обстоятельств могла быть взята Москва, Ленинград, а вермахт вышел бы на линии Архангельск — Астрахань. Это вряд ли изменило ход Второй мировой войны, во всяком случае, США и Великобритания имели достаточно ресурсов, чтобы победить без СССР. А вот для народов СССР, такой вариант означал повторение ситуации 1917 1—1918 голов с развалом германского фронта, оккупацией значительной части стран, с той лишь разницей, что кайзеровская Германия не имела планов геноцида покоренных народов.

Распад по сценарию Югославии мог стать реальностью, если бы ГКЧП удалось победить в августе 1991 года, власть ГКЧП не признало руководство Украины, Прибалтийских республик, заявивших о государственном суверенитете. ГКЧП пришлось бы подавлять несогласных силой, но части советской армии стоявшие на Украине и в Прибалтике колебались, часть их перешла на сторону новых государств и это означало длительную гражданскую войну, войну в стране обладающей ядерным оружием размещенным в нескольких республиках. А угроза использования ядерного оружия в этом конфликте вполне могла подтолкнуть страны НАТО к активным действия и произвести гуманитарную интервенцию или наоборот жестко блокировать СССР.

Как видно, варианты распада коммунистического государства могли быть очень трагическими, как для народов Советского Союза, так и для всего мира.

Внутренний кризис в ВЛКСМ стал особо очевидным в дни работы ХХI съезда ВЛКСМ, состоявшемся в апреле 1990 года, принявшего Программные цели и новый Устав ВЛКСМ. Была предпринята попытка уйти от прежней системы отношений, когда комсомол фактически являл собой ведомство по делам молодежи, что позволяло государству, не производя расходы из своего бюджета, успешно использовать энтузиазм молодых и взвалить всю ответственность за молодежь на плечи комсомола. Новый Устав определил главной целью ВЛКСМ создание условий для свободного развития личности, защиту и реализацию интересов и прав членов организации, содействие демократическим преобразованиям в обществе. Однако рядовые комсомольцы в большинстве своем утратили веру в комсомол. В их жизни он стал бессмысленным. Основной вопрос, задаваемый на собраниях и встречах — «А что мне дает комсомол?», — не находил конкретного ответа [82, C. 147].

Руководители органов ВЛКСМ были вынуждены признать, что «в том виде, в котором существует сейчас, комсомол не может удовлетворить всех потребностей нашей молодежи, так как для полной реализации ее требований необходимы истинная власть и материальные средства, которых пока у комсомола нет и непонятно, когда они будут».

С другой стороны, намечалась тенденция отхода от основных целей и задач организации в угоду сохранения ее численного состава. Об этом предупреждал лектор ВЛКСМ А. Соловьев: «Мне кажется, что наша важнейшая задача на сегодняшний момент заключается в том, чтобы не допустить перерождения комсомола в молодежно-досуговый центр, в организацию» [39, C. 594].

В сложившейся критической ситуации комсомолу был необходим новый, принципиально другой социально-психологический типаж молодежных лидеров — не просителей благ от центра, информаторов, «проповедников» и «учителей», а соавторов, творцов общих дел, партнеров центральных комсомольских органов, формирующихся общественных деятелей, обладающих высокой квалификацией.

Выборы на альтернативной основе могли дать результат, но они не гарантировали стопроцентный результат.

Нередко они проходили практически «вслепую», основывались на субъективных симпатиях или антипатиях к претенденту на должность или происходили по принципу популярности работника. Самой процедуре выборов недоставало важной составляющей — объективной оценки потенциальных возможностей кандидатов. Это означало наличие плодотворной дискуссии внутри самого комсомола, а значит и различные идеологических платформ. Иначе говоря, всего того, чего в комсомоле не было семьдесят лет. Так же для этого нужны были демократические лидеры, осознающие свою ответственность и возможности демократической организации нового типа.

Подобных лидеров ВЛКСМ на высоком уровне не нашлось. И это совершенно закономерно, организация которая десятилетиями подавляла инакомыслие в стране не могла вырастит никого кроме бюрократов, мздоимцев и торгашей, думающих только о себе и своем кармане. Но именно такие люди легко выкупались в период гласности и открытости.

В конце 19801-х — начале 1990-х в комсомоле не оказалось политических лидеров, но ярко проявилась такая черта комсомольских аппаратчиков как тяга к наживе. Речь идет о так называемых «комсомольских фирмах». В период социально-экономического коллапса КПСС решила позволить внешнеторговую деятельность частным фирмам для стабилизации положения на потребительском рынке СССР. Разуметься. Пуст в эту сферу инициативных граждан, но идеологически не подкованных было невозможно, поэтому на это направление были направлены комсомольские работники. Как правило, это были инициативные работники уровня первого секретаря райкомов крупных городов СССР — Москвы, Ленинграда, Киева, Алма-Аты и т. д. Схема работы была исключительно проста: регистрировалось коммерческие предприятие, котрое получало лицензию на вывоз из СССР ликвидных товаров. На Запад вывозились в первую очередь сырьевые товары: лес, нефть, металлы. Закупались они комсомольскими фирмами внутри страны по внутренним, союзным ценам, а продавались западным партнерам за твердую валюту, после этого на вырученные средства закупался ширпотреб пользовавшийся в СССР бешенным спросом и реализовывался на внутрисоюзном рынке.

После этого круг повторялся заново. Схема была проста и примитивна, как первые операции вавилонских купцов эпохи царя Хаммурапи, но она давала гигантскую прибыль в сотни процентов и возможность быстрого обогащения. Именно из этого времени и ведут свою экономическую карьеру некоторые отечественные олигархи.

Социально-экономический эффект «комсомольского бизнеса» конечно был. Какой-то товар на внутренний рынок поступал и, хотя он не мог снять всей остроты кризиса, но стабилизирующую роль оказывал. Правда, здесь важно иное — реальное видение ситуации коммунистическим руководством СССР. Разрешение «комсомольского бизнеса» запустило процесс быстрого обогащения части комсомольской номенклатуры, резко усилило размежевание в ВЛКСМ, КПСС, внутреннюю борьбу в этих организациях и еще более углубило пропасть между коммунистическими организациями и гражданами.

Превращение комсомольских аппаратчиков в банальных спекулянтов было закономерным итогом развития ВЛКСМ, который десятилетиями растил карьеристов и приспособленцев. Путь от бойцов революции к торгашам и барыгам таков путь комсомола советского периода. И если в начале существования комсомола у его членов были идеалы и принципы, ради которых они могли убивать и умирать, то в период умирания комсомола все свелось к выручке и норме прибыли, ради которой так же убивали конкурентов, сажали и умирали. Разница только в том, что идеалом в 1920-х было новое, хотя и утопическое общество, а в конце 1980-х мерилом успеха стал украденный в ФРГ не старый Мерседес».

Проблемы, с которыми столкнулся ВЛКСМ в условиях глобальных общественно-политических и социально-экономических деформаций в стране на рубеже 1980-1990-х годах, оказались неразрешимыми. Окончательно добило ВЛКСМ выступление ГКЧП в августе 1991 года. Основные события развернулись в Москве и Ленинграде, в них участвовало множество молодых людей, трое из которых погибли в Москве в ночь на 21 августа 1991 года. Но все эти молодые люди участвовали в августовских событиях или по собственной инициативе или в составе неформальных организаций. ВЛКСМ совершенно никак не смог проявить себя в эти дни. Но комсомол себя окончательно дискредитировал поддержкой ГКЧП и после запрещения деятельности КПСС его судьба было очевидна.

В сентябре 1991 года ХХII чрезвычайный съезд ВЛКСМ посчитал политическую роль ВЛКСМ как федерации коммунистических союзов молодежи исчерпанной и объявил о роспуске организации.

Официально ВЛКСМ была распущена 28 сентября 1991 года.

Первичные организации ВЛКСМ ликвидировались как явочным путем, так и их особыми решениями, этот процесс растянулся на два месяца и к концу 1991 года, ко времени распада СССР ВЛКСМ окончательно самораспустился [63, C. 99].

Итак, в 1980-х годах в деятельности ВЛСК были четко заметны кризисные явления, комсомол потерял авторитет у молодежи, так и у всего советского народа, он, как и КПСС не смог переориентироваться на новые — «демократические» начала, но в условиях активизации демократического движения, роста общественной активности ВЛКСМ не переориентировался на действительные нужды молодежи, не смог учитывать в своей повседневной деятельности молодежные интересы и запросы, его забюрократизированная структура фактические привела к распаду организации осенью 1991 года.

Однако, крах ВЛКСМ не означал уничтожения самой идеи молодежной коммунистической организации. Эта идея имела много сторонников после самороспуска ВЛКСМ, в это время еще были свежи воспоминания многих партийный чиновников вовремя сменивших цвет партийных билетов и номенклатурных хозяев о комсомольской юности. Поэтому в 1993 году ВЛКСМ формально был возрожден. Но эта была совершенно не та организация, что ранее. В ней не было нескольких важнейших составляющих — тоталитарной идеологии, поддержки единственной в государстве партии и всего государственного аппарата, монополии на работу молодежью и материально-технической базы комсомола советской эпохи. Все это привело к тому, что новый ВЛКСМ стал не просто бледной тенью самого себя, а организацией — призраком, существовавшей, в больше степени, на бумаге, а не в общественно-политическом пространстве.

Особенность существования комсомольских организаций после 1991 года это ограниченность их распространения, часто незначительные сроки существования отдельных первичных организаций, совпадавшие с работой конкретных активистов, сумбур в идеологии, не системность деятельности, отсутствие каких-либо организационных и институциональных ориентиров. В результате новый комсомол объединял не десятки миллионов юношей и девушек, а несколько тысяч молодых людей, большая часть просто не понимала того, как и чем ей заниматься в жизни. Никаких институциональных целей у этих организаций не было, что определило их развитие и итоги этого развития.

В 1993 году большинство организаций возрождённого ВЛКСМ проголосовали за федеративный принцип построения ВЛКСМ. Тогда и появилась необходимость в воссоздании Российского коммунистического союза молодёжи (РКСМ).

В 1993—1996 годах в рядах РКСМ под руководством Игоря Малярова была объединена значительная часть организованной коммунистической и левой молодёжи России.

Во второй половине 1990-х годов из РКСМ выделилась наиболее радикальная группа молодёжи, выступающая за революционный путь развития России, против бюрократизма и соглашательства сторонников КПРФ. Противоречия в комсомоле усилились на фоне выборов в Госдуму 1995 года и президента РФ 1996 года. Под руководством Павла Былевского в 1996—1997 годах был создан Революционный коммунистический союз молодёжи — РКСМ (б), объединивший наиболее радикальных молодых сторонников коммунистических идей, включая сталинистов, маоистов и других. Впоследствии РКСМ (б) стал молодёжной организацией Российской коммунистической рабочей партии.

В 1999 году создана молодёжная организация КПРФ — «Союз коммунистической молодёжи Российской Федерации» (СКМ РФ), в 2000-х годах расколовшийся на две организации, одна из которых была полностью подконтрольна КПРФ, а другая — независимый СКМ — выступала с критикой партии Г. А. Зюганова.

В течение 1990-х и 2000-х годов продолжался процесс формирования различных молодёжных организаций коммунистической направленности.

Так, в частности, в 1998 году молодёжное крыло «Трудовой России» Виктора Анпилова стало молодёжной организацией «Авангард красной молодёжи».

В 2005 году троцкисты, не участвующие в деятельности коммунистических партий и склонные к сотрудничеству с более радикальными анархистами, организовали Социалистическое движение «Вперёд» (СД «Вперёд»), просуществовавшее до 2011 года.

В 2011 году Союз коммунистической молодёжи РФ, продолживший действовать как молодёжная организация КПРФ, был реорганизован в Ленинский коммунистический союз молодёжи РФ (ЛКСМ РФ).

Какие-то попытки создания и модернизации коммунистических молодежных организаций существуют и по сей день. Но они не учитывают того, что коммунистические идеи не только не популярны у современной молодежи, но и не понятны ей. Другой недостаток всех этих попыток организации в том, что без монополии на право работать с молодежью, без значительных государственных средств, без государственной пропагандисткой поддержки комсомол попросту не может существовать как институт коммунистического движения, ведь это институт тоталитарного государства, созданный им и более — менее эффективно действующий в тоталитарной социально-экономической и политической среде. Современные комсомольцы могут сколько угодно называть себя приемниками советского комсомола, вешать портреты Ленина, Сталина, Брежнева, Зюганова и прочих инициативных товарищей, но эти российские комсомольцы жалки и смешных как мумия их вождя, догнивающая на Красной площади.

Таким образом, комсомол был создан в 1918 году как организация для объединения коммунистической молодежи, его задачей была поддержка деятельности коммунистической партии, агитация и пропаганда среди молодежи, организация досуга, отдых и труда советской молодежи. В истории комсомола было много светлых страниц, он помог миллионам советских подростков и юношей обрести себя в жизни, способствовал развитию Советского Союза, росту экономики, социально-культурной сферы. Но комсомол всегда был и оставался до самого конца инструментом тоталитарной системы, в комсомоле никогда не терпели инакомыслия и не приветствовали инициативу, если она не была связана с идей работать больше, быстрее и получать за это меньше. В системе коммунистического государства комсомол играл роль одного из важнейших инструментов давления на общество, уступая по эффективности разве, что коммунистической партии и репрессивному аппарату. Поэтому, не смотря на какие-то позитивные аспекты деятельности российское общество, спокойно обошлось бы без этой ублюдочной, недокомпартии, а результаты развития и качество жизни людей было бы выше. После краха ВЛКСМ не произошло главного, не состоялся суд, как над самим комсомолом, так и над его последними руководителями. Этот суд должен был осудить (или оправдать) идеологическую доктрину, которой руководствовался ВЛКСМ, а так дат оценку деятельности руководителей комсомола. Если первая часть разбирательства связанная с идеологией достаточно абстрактна, то оценка действий конкретных руководителей была бы очень важна, учитывая создание «комсомольских фирм» в последние годы существования СССР и передачу им значительной части комсомольской и партийной собственности. Почему не состоялся суд над ВЛКСМ, как и над КПСС, сейчас очевидно — бывший первый секретарь Московского горкома КПСС Б. Н. Ельцин, ставший первым Президентом РФ и примкнувшая к нему номенклатура не были заинтересованы в анализе деятельности коммунистических организаций.