Человек – существо водоплавающее

Это утверждение принадлежит крупнейшему нашему знатоку океана академику Леониду Максимовичу Бреховских. «Жить на планете, которая на три четверти покрыта водой, и оставаться сухопутным существом, – писал академик, – это не удел для человека!» Пожалуй, ближе всех к истинности этого утверждения подошел удивительный человек и первооткрыватель в своей области – Игорь Борисович Чарковский (ныне живущий и работающий в США).

Видимо, человек должен быть предрасположен к жизни в водной среде. В этом твердо убежден Игорь Борисович Чарковский. И действительно, ведь во чреве матери человеческий эмбрион находится в жидкой среде и жидкостью заполнены даже его легкие. Вот на свет появился новый человечек. Глаза мамаши сияют счастьем. Все как обычно, за исключением одного: роды проходили в… воде! И мама видит новорожденного плавающим. Именно плавающим, то есть двигающим ножками и ручками как при нормальном плавании! Он остается под водой, поскольку «дышит» пока через пуповину, соединяющую его с матерью. Значит, в человеке живет плавательный рефлекс с рождения! А примерно к трем месяцам он угасает. Опыты И. Чарковского как раз и направлены на сохранение этого рефлекса.

Во чреве матери человеческий эмбрион находится в жидкой среде, и даже его легкие заполнены жидкостью

При родах в обычных условиях, как говорил Игорь Борисович, младенец испытывает своего рода потрясения от «гравитационного удара» при выходе из состояния невесомости, от резкого перехода к освещенности и от «воздушного удара», вынуждающего младенца переходить на новый для него способ дыхания. При родах в воде, как видно, эти стрессы в значительной мере смягчаются. И хотя советская медицина объявила в свое время роды в воде «ненаучными и антифизиологическими», а писать о них отваживался лишь журнал «Техника – молодежи», Игорь Чарковский был избран почетным доктором Калифорнийского университета в США, а Всемирная организация по изучению скрытых возможностей человека назвала его работы в числе «самых интересных исследований ХХ в.»!

Сегодня ныряние интересует многих. Имеются в виду погружения без специальных дыхательных аппаратов, а исключительно за счет задержки дыхания. Считается достоверной более чем двухтысячелетняя практика японских ныряльщиц за жемчугом, работающих без дыхательных аппаратов на глубинах до 25 м. Искатели жемчуга на Окинаве опускаются до 45 м, а греческие охотники за губками аж до 60 м. Есть официальный документ, подтверждающий факт погружения в 1913 г. одного греческого ныряльщика на 100 м! На это у него ушло 3 минуты.

Первым рекордсменом по свободному нырянию, зарегистрированным Всемирной конфедерацией подводной деятельности, был итальянец Р. Букер, спустившийся в 1949 г. в Неаполитанском заливе на 30 м. С тех пор между собой соревновались «свободные ныряльщики» ряда стран, в том числе сицилиец Энцо Майорка и француз Жак Майоль. В 46 лет он побил рекорд Энцо Майорки в 87 м. С тех пор он далеко оторвался от конкурентов, а одно время его результат даже казался недостижимым! В самом деле, в 1976 г. Жаку покорилась фантастическая глубина —101 м! А в 1984 г., когда ныряльщику исполнилось 56 лет, – 105 м!

В 1932 г. в Южном Камеруне пост официального резидента британского правительства занимал Н.Х. Клеверли. Однажды сержант полиции доложил Н.Х. Клеверли об отказе жителей некоторых деревень платить налоги. Резидент поручил провести расследование. Начальство направило в деревни-бунтовщики специального чиновника. Сержант полиции и чиновник отплыли на лодочке в самую глубь болотистой местности, где обосновались те самые деревеньки. Наконец, выбрались на сушу и вышли прямо к одной из них. К удивлению приехавших, на улицах да и в домах абсолютно никого не оказалось! Не было даже собак и вездесущих домашних обезьянок.

Сержант с чиновником двинулись к другой деревне, но и она, по их впечатлению, совершенно вымерла! Та же невероятная картина предстала «контролерам» еще в двух деревнях. Ситуация абсолютно противоречила здравому смыслу, поскольку все эти населенные пункты располагались на острове! А у берегов и причалов покачивалось на волнах несметное количество лодчонок! Куда же все подевались?

Сержант наконец догадался сбросить полицейскую форму и надеть набедренную повязку. В таком виде он ушел далеко за деревню, где повстречал возвращавшихся откуда-то аборигенов. Сначала они отнекивались, говоря, что ничего не знают о судьбе своих односельчан, но сержант «поднажал». И те позвали его с собой. Вышли на крутой берег, нависавший над водой. Сказали сержанту, чтобы он лег над обрывом и посмотрел вниз. То, что увидел страж порядка, не поддается спокойному описанию… В воде на глубине 2–2,5 м сидели «спящие» люди. Мужчины, женщины, дети прислонились к крутому берегу, опустив головы. Рядом в лукошках «спали» собаки и домашние обезьяны. Сержант сломя голову бросился к своему спутнику и привел его на берег. Увидев «спящих» под водой людей, чиновник приказал помощнику спуститься в воду и разбудить их.

Сержант безуспешно тряс «спящих» за плечи – никто из них не проснулся.

Потом, вынырнув, набрал полные легкие воздуха и – снова на дно. Подхватил одного «спящего» под руки, потянул наверх и вдруг увидел: все «спяшие» люди были прикручены лианами к корням деревьев, торчащих из берегового склона. Чиновник оставил своего помощника на берегу, сам прыгнул в лодку и устремился с невероятным известием к начальству.

В сохранившихся об этом странном деле документах, с которыми в свое время познакомился писатель и ученый А. Сандерсон, говорится, что чиновник вернулся в деревню в сопровождении ряда должностных лиц.

Однако к этому моменту все «спящие» вместе с собаками и обезьянами «проснулись», вылезли из воды и заплатили приехавшим все затребованные налоги.

Один из расследователей этого происшествия, социолог Джеффри Горер, познакомился с иной разновидностью «народного подводного обычая». Однажды он поехал в Сенегал, на западе Африки, с одним из тамошних жителей. Там они взяли лодочку и вышли в море. За поворотом увидели множество туземных лодочек. В каждой сидел добытчик и поднимал из воды одну за другой корзины, заполненные устрицами, крабами и другими дарами моря. А внизу, на дне, бродили… его соплеменники! Они время от времени наклонялись, подбирали что-то с грунта и укладывали в корзины, свисавшие с лодок. А к лодыжке у каждого был привязан камень, удерживающий сборщика на глубине. Спутник социолога Джеффри Горера рассказал, что ныряльщики принимали перед входом в воду какое-то снадобье из трав и могли оставаться под водой до получаса!