Король с песьей головой

Ve?ka kula (башня Вечка), возвышающаяся на самой оконечности мыса Вечко-Поле, принадлежит к ряду венецианских башен, которые были построены в конце XVI в. на Велебитском канале с целью защиты от нападения турок. Она очень хорошо видна практически по всему побережью Адриатического моря в районе Стариграда-Пакленицы. Лазурное небо с белыми облаками, пустынный берег моря, голубая прозрачная вода, тихий плеск волн, омывающих остатки былой каменной кладки, свист ветра сквозь щели бойниц – такой молчаливый пейзаж открывается всякому, кто приближается к тому, что осталось от былого величия древнего бастиона, хранящего свои тайны.

В Средневековье о киноцефалах писали многие авторы

Исторические факты говорят, что башня Вечка имела отношение к средневековой деревне Вече, впервые упомянутой в летописях в 1508 г., на месте которой сегодня вырос прибрежный городок Селине. Также известно, что находящаяся там романская церковь Святого Петра когда-то принадлежала этой деревне.

Возле сохранившихся руин Вечки установлен стенд, где имеется рисунок, датируемый 1660 г. Его когда-то выполнил королевский строитель военных сооружений Мартин Штир по поручению австрийского короля Леопольда II. На нём отчетливо виден материковый мыс, выдающийся в море, и противоположный берег (по-видимому, включающий в себя и остров Паг), хорошо просматриваемый из Стариграда-Пакленицы. А клочок леса в правом нижнем углу – часть природного парка Велебит, со своими знаменитыми ущельями Большая и Малая Пакленица.

Положение башни на краю Вечко-Поля имело стратегическое значение, так как она давала возможность обзора движения по всему каналу.

Сама башня Вечка была построена из просоленного морем и обработанного камня. На внутренней стороне стены видны ряды отверстий для деревянных стропил, по которым можно предположить, что башня имела три этажа. На верхнем этаже сохранилось узкое окно – бойница с довольно наклонным вырезом.

Башня молчаливо хранит много легенд, но самая часто загадочная – про короля с собачьей головой.

В давние времена жил один странный король с пёсьей головой и человеческим телом. Чтобы никто не мог выдать эту тайну короля, каждый день его брил другой юноша, которого король потом убивал.

Но однажды нашлась мать, которой удалось спасти своего единственного сына, когда наступила его очередь брить короля. Она замесила хлеб и подмешала в него некоторое количество материнского молока, а потом дала его сыну, чтобы тот угостил этим хлебом короля. Король с удовольствием съел хлеб, и после этого юноша открыл ему, отчего хлеб получился таким сладким. Отведав материнского молока, король вынужден был признать юношу своим братом. Он сохранил ему жизнь, но велел ему не разглашать тайну его собачьей головы.

Юноша долго хранил тайну, но тяжесть этой ноши была слишком велика. Поэтому однажды он выкопал яму, наклонился и прошептал: «Чёрная земля, у нашего короля пёсья голова».

Поблизости росла бузина, и случаю было угодно, чтобы рядом сидел пастух, мастеривший из её ветвей новую дудку. Когда он заиграл на дудке, вместо мелодии он услышал слова: «У нашего короля пёсья голова». Тайна облетела все королевство, от короля с собачьей головой все отвернулись, и он остался жить покинутым, одиноким и небритым, а юноши избавились от страха смерти в его крепости. (Эту историю сохранила и пересказала Юрка Петричевич, прожившая в этих местах 104 года.)

Подобных фактов в преданиях и легендах народов мира, а также в отчетах путешественников сохранились сотни.

В Средневековье о киноцефалах писали блаженный Августин (354–430), Плано Карпини (ок. 1182–1252) и другие путешественники, философы, монахи и писатели. Области, отмеченные как населенные псоглавцами, присутствовали на средневековых картах. На карте Генриха Майнцского (XV–XVI в.) написано: «Рифейские горы – граница Азии и Европы; река Танаис. Здесь живут мерзкие люди Грифа, киноцефалы». На Эбсторфской карте мира (XIII в.) псоглавец вооружен луком и стрелой, рядом значится легенда: «Киноцефалы зовутся так, потому что у них песьи головы и личина; одеждой им служат звериные шкуры, а голос их – собачий лай». На «Херефордовской карте мира» (ок. 1300) псоглавцы поселены в Скандинавии.

Герой «Космографии» (трактата VIII или IX в. архиепископа Вергилия Зальцбургского) – философ Этик – огибает Испанию, посещает Ирландию, Британию и землю Туле, затем Оркнейские острова, после чего попадает на остров киноцефалов, которые описаны следующим образом: «Эти язычники ходят с голой грудью. Волосы отращивают, намазав маслом и напитав жиром, до невероятной длины. Они ведут нечестивую жизнь, питаются нечистыми и недозволенными четвероногими, мышами, кротами и всем прочим. Достойных строений у них нет, они пользуются плетеными навесами и войлочными шатрами. Они обитают в лесах и местах труднодоступных, на болотах и в камышовых зарослях. У них неслыханное изобилие скота, множество птицы и овечьих стад. Не зная Бога, они почитают демонов и приметы. Царя у них нет. У них в ходу больше олова, чем серебра, а мягкое и блестящее серебро они называют оловом. В их стране не обнаружить селений – разве что кроме тех, которые когда-то были разрушены. На берегу их [острова] находят золото. Плоды и зелень там не растут; молока у них великое изобилие, а меда мало».

Примечательно, что женщины народа киноцефалов, согласно «Космографии», имеют самый обычный человеческий облик, в то время как у мужчин – собачья голова, а остальные члены совсем как у людей.

О том, что племена людей с пёсьими головами существуют на самом деле, рассказал в своём фундаментальном труде знаменитый путешественник Марко Поло.

Он увидел «чудо Творца» во время затяжного пребывания в Китае. Но это изобилующее любопытнейшими деталями повествование стоило безупречно честному Поло репутации. Современники, назвав его бессовестным лжецом, дали прозвище Миллион, недвусмысленно намекая на то, сколько раз, по их мнению, путешественник соврал.

А между тем аборигены Андаманских островов ещё во времена античного мира обрели репутацию состоящих в дружбе и даже брачных отношениях с человекособаками. А Ктесий, личный лекарь персидского царя Артаксеркса II, в 355 г. до н. э. почтительно доносил монарху: «В высокогорьях Индии проживают люди, головы которых мало чем отличны от пёсьих. Одеваются они в шкуры диких животных, пьют и едят стоя на четвереньках. Чернокожие и жилистые, языка они не разумеют, между собой и с пришлыми общаются жестами. К чужим, когда получают дары, доброжелательны. Есть у них особая примета – короткие хвосты. Их, поглощающих лишь свежее мясо и чистую воду, не менее 120–130 тыс.».

Попробуем разобраться, для начала отправившись во время от нас не слишком уж отдалённое, следом за британским путешественником Хьюго Невиллом. В 1887–1889 гг. этот любознательный человек, опираясь на «страстное непреодолимое желание отделить зёрна от плевел», решился на подкуп одного из высокопоставленных чиновников Цейлона.

Чиновник организовал встречу с людишками, занимавшимися лесным разбоем и, по слухам, в обмен на пушнину и малахит сбывающими часть неправедной добычи – одежду, одеяла, посуду, спички – таинственному племени карликов. Карлики, называющие себя нитаево, стремительно, из-за загадочной утраты способности деторождения, деградировали. Тяготились они тем, что головы их были разительно похожи на собачьи и кошачьи! Жили в глубоких природных пещерах. Ловко охотились на крокодилов и ящериц, мясо которых ели вареным и жареным, никогда – сырым.

Невилл, войдя в доверие, после того, как из карабина застрелил нескольких крокодилов, передав трофеи племени, стал своим. Как иначе, если успешно решал важнейшую задачу добычи пропитания. Ему, как почётному гостю, отвели самую прохладную и сухую пещеру, в которой поселился с двумя ассистентами и куда перенёс имущество экспедиции – прежде всего оберегаемые как зеница ока фотокамеры и принадлежности для получения фотографических отпечатков.

Благодаря сотням фотографий карликов, сценок их быта, охоты научный мир Европы раскололся надвое. Часть учёных мужей прославляла научный подвиг путешественника. Нашлись те, кто обвинил его в фальсификации, подделке, в фотомонтаже. Невилл поступил как истинный мудрец, отозвавшись на наветы лаконичной фразой: «Пусть время рассудит нас». Рассудило ли время? Можно считать, что рассудило. Фотографическое наследие путешественника подверглось тщательной экспертизе посредством специальных, используемых в криминалистике компьютерных программ.

Вероятность фальшивки была отметена категорически.

Подлинность фотографического наследия Хьюго Невилла, безусловно, непререкаемый козырь, играющий в его пользу. Козырем, впрочем, в неменьшей степени является его полевой дневник, изобилующий сведениями о представителях племени нитаево. Перелистав его, в конце спотыкаемся о «ключевой» вывод: «С пёсьеголовыми аборигенами я делил пищу, кров, труд и отдых. Они – ни в коем случае не редкий вид обезьян, на чём настаивают иные мои коллеги. Они вполне разумны, своеобычно благородны. Никогда, например, не убивают спящих врагов. Чего не скажешь о европейцах, корсарах, которые, по дошедшим до меня недавним слухам, ружейной пальбой загнали их в глубокую пещеру, развели у входа костры и уморили дымом. Жестокость неслыханная, которую не оправдывают доводы зверей – разбойников, будто нитаево – разновидность чертей, дьявольское семя, ради всеобщего блага не должное давать всходов». Сокрушался, впрочем, Невилл не только из-за гибели благодарных ему карликов. Сокрушался он и потому, что «навсегда канул в лету редчайший человеческий вид, добавочная ветвь человеческого рода, и теперь фотографии, его записки – никому не нужная экзотика».

Путешественник, однако же, заблуждался. Ибо, что следует из письменных свидетельств историков, этнографов, врачей, которым довелось увидеть, пусть не людей с пёсьими головами, но людей с выраженными «звериными» признаками, таких премного. Кроме Цейлона обитают они в Малайзии, в Южной Африке, Лапландии (куда входят северные районы трех стран – Норвегии, Швеции и Финляндии), в сибирской глухомани.

Врач и православный священник Николай Кожухов в 1838 г., «блуждая в лесах под Томском», был потрясён, когда в охотничью избушку поутру явились низкорослые мужички с густым волосяным покровом на лбу, возле округлых глаз, на шеях, почти сросшихся с плечами, очень похожие на мелких медведей. Гости, принесшие в подарок шкуру, наполненную густым мёдом, «сильно косолапили и имели короткие, покрытые прореженной рыжей шерстью хвосты». Удивительно, но гости, с которыми Кожухов поделился солью и спичками, сносно изъяснялись по-русски. Речь, правда, изобиловала старославянизмами, но понять было можно.

Так врач узнал, что народ, называющий себя молошами, живёт в лесу испокон веков, чужих избегает, вынужденно идёт на контакты, чтобы разжиться одеждой, посудой, солью. Когда Кожухов осведомился, нельзя ли побывать в их посёлке, «люди-звери» ответили, что постоянного посёлка как такового у них нет, что они кочуют, промышляя охотой и рыбалкой, находя кров в глинобитных хижинах, которые обустроили их предки, которые в порядке поддерживают сами. На том и расстались. Кузен Кожухова полковник Митрохин, когда услышал о «забавном приключении» родственника, ничуть не удивился. Подтвердил, что о молошах знают все томичи, особенно заготовители пушнины, которую у молошей обменивают на товары. «У дикарей, благодаря торговле, есть всё потребное для безбедной жизни», – сказал Митрохин, выразив сожаление, что нет бога, нет веры, даже поганой, языческой.

Современные учёные не сомневаются в том, что люди с физиологическими отклонениями – жертвы игры генов, сбоев в геноме человечества. Впрочем, имеются и другие версии, допускающие присутствие рядом с нами другого, альтернативного древнейшего населения Земли, дожившего в том или ином виде до наших дней.

P.S. Как это ни удивительно, церковь допустила существование загадочного существа в своих анналах: апостол Варфоломей – киноцефал, ставший святым! Существуют разные версии, как Христофор с песьей головой стал таковым. Во время императора Траяна (III в.) он был воином и разбойником гигантского роста, наводившим ужас на всю Палестину. Песья голова помогала ему в этом. Христофор говорил, что согласится служить тому, кто страшнее и могущественнее его. Затем он понял, что на свете нет никого ужаснее дьявола, и решил ему поклониться и сделать своим господином. Так он и сделал. Однако, узнав, что дьявол боится Иисуса и бежит от знака креста, он покинул его и стал ревностным служителем божьим, обратив в христианство множество народа.

По другой версии, великан Христофор согласился перенести через реку Христа и удивился его тяжести, а тот сказал, что несет на себе все тяготы мира. Чем и убедил Христофора, что могущественнее Христа нет никого на свете! Пытаясь крестить население Ликии (сегодняшний уголок Турции), Христофор встретил яростное сопротивление и погиб. Церковь чтит его как великомученика.

В 1722 г. священный Синод постановил не рисовать святого Христофора с песьей головой. Православные справляют его день 22 мая.