§ 9. Григор Нарекаци

Григор Нарекаци. Изображение XII века

У каждого народа есть любимая книга, у каждого народа есть писатель, которого можно считать родоначальником национальной литературы. Всему миру известны имена Шекспира, Рабле, Руставели, Пушкина…

Для армянской литературы таким стало имя Григора Нарекаци (951-1003). Поэт, богослов, автор великой «Книги скорбных песнопений».

Армянская история бедна на спокойные мирные годы. Один из древнейших народов, хранивших свои традиции, веру, язык и письменность на протяжении тысячелетий, всегда жил рядом с великими империями, с завидным постоянством претендовавшими на мировое господство. Римляне, персы, арабы, наконец, турки – и это еще далеко не полный перечень тех, с кем пришлось воевать соотечественникам Григора Нарекаци.

Фрагмент Эчмиадзинского Евангелия

Но поэту выпало относительно благополучное время династии Багратидов (вторая половина Х – первые годы ХI века), которая завершала «золотой век» Армении. «И не случайно, – говорит армянский писатель ХYI века, – накануне страшных испытаний Господь ниспослал народу великого заступника и утешителя – святого Григора из Нарека». После смерти правителя Ашота II Железного (конец Х века), сумевшего отстоять арабами независимость страны в борьбе с арабскими завоевателями) несколько поколений еще смогли жить в мире.

Творческие поиски, личностное самоуглубление, мистический экстаз, новые совершенные формы, мировоззренческие и богословские споры, отраженные в литературе этой эпохи, создавали неповторимое ощущение расцвета, преизбыточной, богатейшей культуры (яркий пример – знаменитые миниатюры Эчмиадзинского Евангелия 989 года). Созидательный труд, творческая мысль, монашеское подвижничество… Строились соборы, основывались новые монастыри.

Направление интеллектуальных интересов современников во многом определяла внутрицерковная полемика. Армянская Церковь, как известно, не приняла решений Халкидонского собора и настаивала на преобладании божественной природы в личности Иисуса Христа, – в противовес византийскому православию, понимавшему Спасителя, как Богочеловека. Кроме того, церковникам пришлось вести борьбу против народной ереси, напоминавшей болгарских богомилов и французских катаров – наследников учений древних мистиков и гностиков.

В этой книге, отпечатанной в Амстердаме, в 1512 году, есть глава из «Скорбных песнопений» Г.Нарекаци

Конечно, это в значительной мере определяло атмосферу некоторой неопределенности, умолчания, а именно в ней так отчетливо, порой, слышен голос одного, а если это голос мудреца…

Происхождение Григора Нарекаци уже сразу помещало его в круг всех основных переживаний и размышлений эпохи. Отец поэта, ученый-богослов Хосров Андзеваци, был даже епископом, но, уличенный в симпатии к еретикам, был отлучен от Церкви. Сам же Григор в юности принял постриг в монастыре Нарек, к югу от озера Ван, основанный, кстати, родственником отца, богословом и духовным наставником Ананией Нарекаци. Есть легенда, что, придя в обитель, поэт семь лет нес послушание пастуха, ни разу не рассердившись ни на одно животное, не хлестнув и не обидев злым словом. Когда послушание закончилось, он воткнул посреди деревни тот самый прут, которым ни разу не была бита ни единая живая тварь. И прут пророс, и превратился в цветущий куст, напоминающий людям о чистой и прекрасной душе Григора Нарекаци.

«Книга молитв» Нарекаци. Начало XVIII века

Монах, как известно, умирает для мира, и потому его внешняя жизнь едва ли может быть богата событиями. Вероятно, Григор год за годом делил свое время между храмовыми богослужениями, молитвами и литературными занятиями. Житийная литература сообщает, что он не поощрял богословских споров, проповедовал терпимость и одно время был даже объявлен «ромеем и вероотступником», за что его даже пытались вызвать на церковный суд. Посланцы епископа пришли к Григору – тот пригласил их столу. И подал жареных голубей (день был постный). Гости, непривычные в пост есть мясо, еще больше укрепились в своем мнении по поводу хозяина-еретика и упрекнули его в несоблюдении монастырского устава. Тогда Нарекаци, испросив прощения, что, мол, только зря искушал сотрапезников, – воскресил (жареных) голубей и отпустил на волю. Чудо было достаточно внятно пришельцам…Суда удалось избежать…

Перу Нарекаци принадлежит комментарий «Песни песней», несколько гимнов Деве Марии, Кресту Господнему, «История апаранского креста», «Похвала всему чину апостольскому», «Похвала святому Иакову, епископу Низибинскому», полемическое «Послание против секты тондракийцев» (в сочувствии которой пытались уличить самого Нарекаци). Кроме того, в житии великого Нарекаци упоминаются 97 речей, написанных им, проповеди и поминовения святых мучеников.

Написанные с тщанием и мастерством, они целиком соответствуют эпохе: сам жанр, традиционные образы и риторические фигуры. Мистически настроенные богословы и наставники христианского мира пытались, комментируя часто те же христианские книги или положения Священного Писания, увести читателя от религии страха, служившей основанием средневекового благочестия, к религии любви как источника творческого прорыва. Всякий пишущий примеряет свой стиль к общему мировоззрению и только тогда порождает текст, который внятен его современникам…

Но «Книга скорбных песнопений» Нарекаци не знает границ эпох и культур, звучит мощно и свободно в любое время эпоху, на любом языке (существует несколько русских, французский, немецкий и английский переводы). И все это не потому, что в ней выражена особая, ни на что не похожая точка зрения, и рассказана некая чудесная история, а потому, что в ней отражено всеобщее предстояние человечества перед лицом вечности, предназначенный каждому путь жизни от рождения до самой смерти…

В поэме есть история души, но нет истории жизни, нет биографии, нет деталей и подробностей. И это не случайно – Нарекаци не знает ни лирического, ни эпического героя. К Богу обращается человек, не отдельный, не отделенный от остальных, но и не абстрактный.

Причислив себя к заслуживающим наказания,

Со всеми вместе молю о милосердии:

Вместе с униженными – и с несмелыми,

Вместе с немощными – и с малыми,

Вместе с падшими – и с презренными,

Вместе с изгнанными – и с возвратившимися к Тебе,

Вместе с сомневающимися – и с уверенными,

Вместе с повергнутыми – и с воскресшими,

Вместе с угнетенными – и с укрепившимися,

Вместе с отринутыми – и с возлюбленными,

Вместе с оробевшими – и с дерзновенными,

Вместе с пристыженными – и с ликующими…

Все эти люди, разные, но единые, сильные и такие слабые, как прах и пыль земная, если нет у них надежды на Бога, совершенного и самодостаточного. Господь – это

Сущность непостижимая, истина неисповедимая,

Сила всемогущая, милость всевластная,

Совершенство безбрежное, наследие неизреченное,

Бытие неотъемлемое, стяжание негибнущее,

Высота несравненная…

Издание трудов Нарекаци конца XVIII века

Ничего не полагается тому, кто ослушался Творца. Единственная надежда – в причастности, в том, что не мы к истине, а она к нам имеет отношение. И Господь приходит в мир, и принимает крестные муки ради человека, продолжающего колебаться, грешить и стенать. И остается еще надежда – на любовь и снисхождение, а их можно заслужить только в полноте собственной любви…

Днесь молю тебя, о защитник пораженных горем скорбящих душ,

Что терзаются жестокими и тяжкими муками,

Не умножай горестей моих – стенающего,

Не карай меня – наказанного,

Не мучай меня – истерзанного,

Не секи меня – побитого,

Не губи меня – совратившегося,

Не сокрушай меня – сломленного,

Не волнуй меня – неспокойного,

Не повергай в смятение меня – захваченного бурей,

Не дави меня – разбитого,

Не ужасай меня – устрашенного,

Не ослепляй меня – помраченного,

Не убивай меня – недужного,

Не будь суров ко мне – праху,

Не будь жесток ко мне – пеплу,

Не будь строг ко мне – сотворенному,

Не будь грозен со мною – пылью,

Не сражайся, Ты – Великий, со мною – малым,

Ты – Свет, со мною – земным,

Ты – неиссякаемое изобилие, со мною – неимущим рабом,

Ты – отъемлемое богатство, со мною – бесприютным страдальцем,

Ты – неоскудевающая благость, со мною – наибеднейшим нищим…

Однако кто же, дождавшись утренней зари,

Убоится, что снова стемнеет?

«Книга скорбных песнопений» исцеляла души человеческие – обычной болезни ее клали под голову даже и во время обычной болезни – боль затихала… Люди, повторяя слова Нарекаци, избавлялись и от одиночества.

Книга написана на грабаре, древнеармянском литературном языке, который применяется при богослужении и в настоящее время. В то же время, язык поэмы отделен от современного читателя тысячелетием, сложен для понимания и сам смысл произведения, насыщенного эпитетами, метафорами и сравнениями. Трудность представляют также образный строй поэмы и ее особый синтаксис. Текст содержит множество библейских аллюзий, непрямых цитат, выражений, заимствованных из священных книг. Поэма не рифмована, но все же в некоторых фрагментах Нарекаци использовал и рифму. Поэма сыграла значительную роль в развитии армянского литературного языка и породила ряд толкований и подражаний.

«Книга скорбных песнопений» (также можно назвать ее книгой «песен-плачей» или же «песен-молитв»), состоит из 95 глав. Каждая из песен начинается характерным зачином: «Слово к богу из глубин сердца».

В стихах отсутствуют биографические моменты, чем и достигается эффект единения с молящейся аудиторией, слияния индивидуального «я» с коллективным.

Фрагмент одного из древнейших изданий «Книги скорбных песнопений»

По мнению исследователей, две многолюдных толпы, два хора возникают пред внутренним взором читателя, «…одни стоят прямо и бодро, поднявшись после всех падений, и ликуют в твердой вере и уверенном знании о своем избранничестве, другие колеблются, шатаются, падают и не умеют подняться, поражены сомнением…» (С.С.Аверинцев). При этом Нарекаци не причисляет себя к какому-либо из них, он и с теми, и с другими, словно воссоединяя несоединимое.

На сегодня известно более 200 рукописных копий «Книги скорбных песнопений». Самая древняя из них, датируемая 1172 годом, хранится в Матенадаране, государственном книгохранилище Армении, вместе с другими уникальными экспонатами.

На стихи из 3 главы «Книги скорбных песнопений» композитор А.Шнитке (1934–1998) в 1985 году создал Концерт для хора в четырех частях.

В 2003 году под эгидой ЮНЕСКО отмечалось 1000-летие «Книги скорбных песнопений» Григора Нарекаци.

Резюме: величайшей заслугой Нарекаци является новая эстетическая концепция, которая проявилась в его произведениях. Так, он впервые в армянской литературе сделал природу объектом поэзии, и в этом усматривается связь его эстетических воззрений с передовыми естественнонаучными взглядами. Нарекаци чувствует и воспринимает природу как вечно движущееся, живое существо, обладающее какой-то возвышенной таинственностью. Причем, природу он определяют еще и как «лиру божью» поэт воспевает природу, играя на «божественной лире», и игнорируемая ранее и даже считавшаяся грешной, природа, таким образом, оживает, получает свои права. Воспевать природу – значит выполнять дело божественного ее прославления. Нарекаци впервые в армянской литературе показал человека и его духовный мир как частицу живой природы. Естественно, изменилась и сама поэтическая форма. Характеризуя свою «Книгу скорбных песнопений», автор в эпилоге пишет: «Я накопил материал, сочетал, расположил, основал, построил, воздвигнул, показал, устанавливал как чудотворение единосущного предмета разветвленные главы изложения этого преполезного сочинения».

Одна из стариннейших церквей Армении – церковь Св.Григория Нарекаци в Алаверди

По мысли Нарекаци, человек рождается совершенно чистым и добрым. Однако в этом несовершенном и грешном мире он утопает в грехах и преступлениях, растлевает свою первоначальную сущность. Но надежда не утрачена: он может спастись, уповая на бога, стремясь к нему, как к идеалу. Человек, говорит поэт, должен постоянно совершенствоваться, стремиться походить на бога, с тем, чтобы иметь право соединиться, слиться с ним как со светлым прообразом наивысшего совершенства. Спасение человека, по мнению поэта, – в его усовершенствовании.

Памятник Григору Нарекаци в Ереване

Эта гуманистическая идея и пронизывает все произведение. О громадной силе художественной выразительности поэмы Нарекаци, делающей это произведение выдающимся памятником мировой литературы, хорошо сказал один из видных армянских поэтов начала XX в. М. Мецаренц: книга Нарекаци – «…это целая буря, душевный вихрь, где слова и понятия движутся в ритме сталкивающихся волн, бушуют, вздымаются и падают, как настигающие друг друга волны». Стих поэмы Нарекаци музыкален: автор щедро использует ассонансы, аллитерации, внутреннюю рифму. О высоком совершенстве формы стихов Нарекаци говорил и русский поэт-символист В.Я.Брюсов. И не зря, подытоживая свой труд, в конце поэмы ее великий автор написал:

А для меня пусть будет этот мой завет

Памятником, высеченным, нерушимым,

Который вместо меня, злосчастного, смертного,

Стенания плачевного звучанием непрестанным

Без умолку будет всегда вопить…

После смерти Григор Нарекаци был канонизирован…