§ 9. Англия в XVI–XVII вв.

Особенности социально-экономического развития Англии в начале Нового времени

В XVI–XVII вв. Англия по составу населения и специфике экономического развития оставалась преимущественно сельскохозяйственной страной. В отличие от Нидерландов, где до половины населения было занято в промышленности и торговле, в Англии вплоть до конца XVII в. до трех четвертей 4-миллионого населения страны были заняты в аграрном секторе. В то же время традиционная социальная структура претерпевала существенные изменения, отражающие постепенное становление капиталистического уклада.

Основными отраслями английской экономики были земледелие и овцеводство. Важнейший продукт экспорта – шерсть – скупали приезжие фламандские купцы, а английские предприниматели ограничивались подвозом товара на ближайшие склады по ту сторону побережья «Английского канала», как они именовали Ла-Манш. Крупнейшие из таких складов находились в Кале, отнятом у Франции. В конце XV в. была образована компания «merchant adventurers» (букв. «искателей приключений»), участники которой пытались проникнуть на рынки европейских стран. В XVI в. английская торговля развивалась еще более успешно. Благоприятная конъюнктура на рынке шерсти, сложившаяся в условиях «революции цен», создала особые условия для проникновения в английскую деревню капиталистических отношений, для первоначального накопления капитала. Аграрный переворот, имевший в своей основе экспроприацию крестьянства, совпал с мануфактурной стадией развития капитализма в промышленности.

Уже к концу XV в. в Англии заканчивается процесс коммутации ренты, замены барщины и продуктового оброка его денежной формой. Ко второй половине XVI в. практически исчезает крепостничество, а преимущественным типом крестьянского землевладения становится копигольд – земельное держание по воле лорда и по обычаю манора. Допуск к держанию копигольдеру обычно предоставлялся в манориальной курии после уплаты вступного файна и принесения присяги лорду. Размеры участка, ставка ренты и срок держания фиксировались в специальном договоре, копия которого выдавалась арендатору. Подобные договорные отношения повсеместно приходят на смену средневековому вилланству. Кроме того, довольно многочисленна была прослойка фригольдеров – свободных мелких землевладельцев, плативших лорду манора лишь символическую плату. Зажиточная верхушка фригольдеров приближалась по своему имущественному положению и социальному статусу к йоменам – крестьянам, обладавшим свободной земельной собственностью. Низшие группы в составе сельского населения составляли лизгольдеры – держатели мелких участков земли на правах краткосрочной аренды, и коттеры – безземельные батраки и поденщики, подмастерья и рабочие деревенских мастерских, имевшие в собственности только свою хижину, или коттедж.

Вместе с городскими бюргерами – членами городских цехов и корпораций, а также домовладельцами, фригольдеры и йомены составляли среднюю прослойку английского общества, которая по традиции называлась «свободными» (middlings). К этой категории принадлежали лица, неблагородного происхождения, но обладающие какой-либо собственностью, уплачивающие налоги и имеющие право избирать депутатов в палату общин английского парламента. Они составляли основу для народного ополчения, созывавшегося во время военной опасности.

Копигольдеры, лизгольдеры и коттеры составляли основу «неблагородного» сословия (niet-gentleman). Из городского населения к «неблагородным» относились наемные работники, ремесленники и мелкие торговцы, не входившие в корпорации и цеха. На самом «дне» общества находились пауперы – бродяги. Характерно, что в XVI в. численность «неблагородных» быстро росла. Это было связано с массовым изгнанием крестьян со своих наделов («огораживанием») и ростом мануфактурного производства. В то же время часть копигольдеров приближалась по своему имущественному положению к свободным собственникам земельных участков. Эта дифференциация быстро подрывала традиции общинных порядков в английской деревне.

На протяжении эпохи Тюдоров, так же как и столетиями до этого, процесс «огораживания» земли постоянными изгородями протекал по-разному. Имело место огораживание пустошей и лесов для сельскохозяйственных целей; огораживание изгородью земельных участков на открытых полях с уменьшением числа полос в целях улучшения их индивидуальной обработки; огораживание деревенских общинных земель и, наконец, огораживание пахотной земли под пастбища. Все эти виды огораживания повышали благосостояние землевладельцев, и только некоторые из них обездоливали бедняков или способствовали убыли населения. Некоторые огораживания проводились при активной помощи самих крестьян. Другие, особенно огораживания общинных земель, сопровождавшиеся эвикциями – насильственными сгонами держателей с их участков, были глубоко ненавистны и вызывали восстания. В течение первой половины XVI в. практика огораживаний в Англии стала более широкой. За полстолетия цены на ремесленные изделия в среднем выросли более чем в 2 раза, тогда как цены на продукты питания – почти в 3 раза. Образовывался и совершенно новый рынок сбыта – суконные мануфактуры, для которых требовалось большое количество овечьей шерсти. Владельцы земли – лендлорды – в такой ситуации предпочитали эксплуатировать землю более выгодно – отводить ее под пастбища, а не под пашню. При окончании сроков аренды они резко повышали ренту и фактически отбирали земельные наделы у крестьян.

Все более широкой практикой становилось и соединение небольших крестьянских держаний, превращение их в пахотные фермерские участки. Это считалось несправедливым по отношению к населению и ведущим к «уничтожению городков» (т. е. деревень). В 1489 и 1515 гг. были приняты законы, имевшие целью задержать этот процесс, но такие попытки были безрезультатными. Появившиеся впоследствии указы, комиссии и статуты свидетельствуют о тревоге центральной власти в связи с увеличением пастбищ за счет пахотной земли и сопровождающимся уменьшением сельского населения, что означало сокращение основного податного слоя. Впрочем, вопреки сложившемуся мнению, во времена первых Тюдоров огораживание еще не проводилось в сколько-нибудь большом масштабе, если не считать некоторых центральных графств Англии. И даже в этих графствах огораживания под пахотную землю или под пастбище не могли привести к полной ликвидации общинных земель. Даже в XVIII в. многие открытые поля и общинные земли все еще не были обнесены изгородью и оставались неогороженными вплоть до парламентских законов об огораживании, принятых во времена Ганноверов.

Утверждение капиталистических отношений в английском сельском хозяйстве носило неравномерный характер и обладало определенной спецификой в тех или иных регионах страны. На севере Англии доминировали многочисленные йоменские хозяйства, более традиционные по своей экономической ориентации. На юго-западе сохранялись и различные формы феодального землевладения, включая домениальное хозяйство лендлордов. В центральных графствах, напротив, быстрое развитие мануфактур, связанных с производством и обработкой шерсти, стимулировало огораживание и динамичную смену форм землевладения. В целом же можно констатировать, что страна переживала переход от системы широкого распределения земли среди крестьян при низкой ренте, установившейся во времена недостатка рабочих рук в XIV и XV веках, к постепенному отмиранию крестьянских держаний и к их укрупнению в большие (капиталистические) фермы с высокой арендной платой. Это означало дальнейшее сокращение натурального сельского хозяйства и расширение производства для рынка, что было необходимо для удовлетворения спроса растущего населения.

Отмеченные экономические перемены способствовали и дифференциации аристократических слоев населения. Впрочем, в средневековой Англии так и не сложилась жесткая, «закрытая» сословная система. Как в других европейских странах, здесь было два высших сословия – духовное и светское, каждое из которых в свою очередь включало высшую и низшую знать. В состав высшего духовенства входили архиепископы и епископы. Они возглавляли административно-церковные единицы с соответствующими названиями и были как духовными главами, так и высшими распорядителями церковной собственности на этих территориях. Низшее духовенство – священники – возглавляли сельские приходы (церковные общины) и не имели под своим контролем церковной земельной собственности. Подобная иерархия католического духовенства была частью общеевропейской. Но в XVI в. после проведения в Англии королевской реформации и образования англиканской церкви английское духовенство вышло из под подчинения папскому Святому престолу.

Светская знать в Англии также состояла из высших и низших групп. Высшее дворянство считалось вассалами короля. Причем, в отличие от континентальных европейских стран, в Англии не действовал принцип «вассал моего вассала – не мой вассал». В Европе земельные владения (феоды) короли передавали на условиях службы лишь высшим дворянам – герцогам. Те в свою очередь наделяли землей своих собственных вассалов и так далее. В Англии после нормандского завоевания установилась совершенно иная система, когда король был не только верховным собственником всей земли, но и каждый феодал считался его вассалом. Но при этом внутри феодального сословия сохранялась и обычная для других стран иерархия – герцогов, маркизов, графов, виконтов и баронов.

Низшая английская знать состояла из баронетов и кавалеров – дворян с наследственными титулами, но без феодальных земельных владений. Эти лица, как правило, тоже имели земельную собственность, но не являлись вассалами короля и владели ею на «коммерческих» основаниях. Еще более низшую ступень в этой группе составляли эсквайры (сквайры) и джентльмены. К этой категории относились лица самого разного происхождения. Главное, что отличало их – это обладание крупной собственностью (землевладельцы без дворянских титулов, купцы, хозяева мануфактур и т. п.) или некоторыми профессиями (офицеры, врачи, юристы). Таким образом, низшее английское дворянство было не родовым. Поэтому категория «господ», т. е. «благородных» (gentlemans) становилась «открытой» для проникновения в нее новых людей из более низких социальных групп.

В XVI в. прежние сословные границы между слоями английского дворянства быстро стирались. Лишь меньшая часть знати оставалась оплотом прежних порядков. Среди этого «старого дворянства» выделялись пэры («равные») – крупные лорды-землевладельцы, имевшие наследственное право заседать в Палате лордов английского парламента. Но и их экономическое положение становилось все более сложным. Старая земельная аристократия больше пострадала от инфляции во время «революции цен». Земельная аристократия слишком мало внимания уделяла управлению своими раскинувшимися в разных графствах поместьями, была менее активна, чем мелкие землевладельцы, реже изгоняла держателей, практически не могла прекращать аренду, налагать штрафы и повышать ренту. Расточительный образ жизни аристократии также играл свою роль в постепенном обеднении старых дворянских родов. Стремление к роскоши, непомерные расходы – все это приводило к долгам и продаже земель. За период 1556–1602 гг. из 40 семейств пэров 13 потеряли до половины своих маноров, а 25 – более четверти земельных владений.

В течение всего тюдоровского периода все большее экономическое и политическое влияние получало так называемое «новое дворянство» (джентри). Его основу составляли сквайры, чье богатство особенно возросло в период секуляризации и распродажи монастырских земель. Многие из них наряду с сельским хозяйством занимались также суконным производством и заграничной торговлей. Ряды «нового дворянства» пополнялись за счет разбогатевшей верхушки сельской и городской буржуазии. Этому способствовал обычай, который поражал иностранных путешественников еще в царствование Генриха VII, посылать младших сыновей из семей сельского дворянства в города, где они начинали самостоятельную жизнь в качестве учеников у преуспевающих купцов и ремесленников, или зарабатывая юриспруденцией. Значительную часть «нового дворянства составляли» и удачливые юристы, вошедшие в круг сквайров в результате покупки земли и постройки господских домов. Большинство из них вело свое хозяйство капиталистическими методами, используя наемный труд. Число английских графских фамилий, основателями которых были юристы, превосходит даже число тех, которые имели предками сукноделов. Таким образом, Англия избежала деления на строго замкнутую касту знати и непривилегированную буржуазию.

Становление английского абсолютизма

С окончанием войны Алой и Белой роз (1455–1485) и воцарением династии Тюдоров в Англии начинается новый период ее истории. Многолетняя усобица привела к почти полному истреблению древних аристократических родов, чьи представители были приверженцами соперничавших кланов Ланкастеров и Йорков. В войне погибли по меньшей мере 80 принцев, многие пэры королевства. Не менее пятой части земельных владений крупных лордов было присвоено короной путем казней и конфискаций. В ходе войны ослабевали власть и влияние не только верхней палаты парламента, состоявшей из представителей знати и высшего клира, но и нижней. Как Ланкастеры, так и Йорки прибегали к произвольным займам, так называемым «добровольным приношениям» со стороны дворянства, горожан и купцов. Очень часто парламент был вынужден по требованию королевской власти выносить приговоры и осуждения за государственную измену, были расширены судебные прерогативы королевского совета.

Все это создавало предпосылки для усиления королевской власти, установления абсолютизма в Англии, расцвет которого приходится на время правления Тюдоров. Основатель династии, Генрих VII (1485–1509) приходился родственником Ланкастеров по женской линии. Закончив феодальную распрю своим браком с дочерью Эдуарда IV Йорка и соединив в своем гербе алую и белые розы, Генрих VII деятельно принялся за решение стоявшей перед ним задачи консолидации страны, подавления оставшихся очагов сепаратизма и упрочения собственной династии. Прежде всего он распустил вооруженные свиты крупных и средних феодалов (так называемые ливрейные дружины) и сровнял с землей замки непокорных лордов, уничтожив аристократические кланы тех, кто по праву крови мог претендовать на английский престол (Линкольна, Варвика, Суффолка, Кортни). Конфискованные земли и имущество мятежников значительно пополнили королевскую казну, а частично были розданы сторонникам короля.

Внешнеполитические трудности Англии Генрих VII разрешил, заключив мирные договоры с Францией и Шотландией. Мир с Шотландией, заключенный в 1502 г., имел наиболее важное значение для обеспечения развития страны, особенно ее северных графств. Через год Генрих VII выдал свою старшую дочь Маргариту замуж за шотландского короля Якова IV. Этот династический брак положил конец беспрерывным войнам между обоими государствами. Династическая дипломатия весьма широко применялась Тюдорами. Старший сын Генриха VII, принц Артур, был женат на Екатерине Арагонской, что обеспечивало союз с Испанией, важный в период обострения отношений с Францией.

Утвердив свою власть, Генрих VII предпринял широкое наступление на права лордов, в том числе их судебные прерогативы. В 1474 г. лорд-канцлер получил право от собственного имени оказывать защиту истцам, имеющим претензии к обычным судам «общего права». Истцы обращались к королю с просьбой о защите их прав «ради Бога и милосердия», а лорд-канцлер издавал приказы о вызове ответчика в канцлерский суд (что, в случае невыполнения, грозило штрафом). Выполнение приговора канцлерского суда обеспечивалось арестом нарушителя или его имущества. Само же решение лорда-канцлера по делу, принятому к рассмотрению, не было регламентировано никакими традициями, процедурными требованиями, границами юрисдикции – единственной их основой были морально обоснованные «права справедливости» (law equity).

Для обуздания сепаратистских настроений аристократии был учрежден чрезвычайный суд – Звездная палата (по названию помещения, где проходили заседания), имевший право без участия присяжных возбуждать преследования и выносить приговоры по делам, касавшимся короны и фиска. Чтобы уменьшить политическое влияние парламента, в том числе избегать давления парламента при вотировании государственных расходов, Генрих VII ввел режим строгой экономии. Кроме того, он добился закона, по которому право назначать себе преемника принадлежало исключительно королю. Последние 10 лет своего правления Генрих VII почти не прибегал к помощи парламента, который созывался всего лишь однажды. Он принял под свое покровительство торговую и промышленную буржуазию, проявляя особую заботу о развитии торговли и флота, не скупясь для этого на значительные расходы.

Осуществление централизаторских мер было бы невозможным без поддержки самых широких слоев английского общества. Социальная ситуация благоприятствовала этому. Уцелевшие после войны Роз и репрессий Генриха VII представители знати были вынуждены проявлять лояльность по отношению к короне. Взамен старой аристократии Генрих VII, считавший знать естественной опорой престола, стал насаждать новую, так называемую «тюдоровскую аристократию», всецело зависящую от короны, даруя титулы и земли своим приверженцам, возвышая их из рядов джентри – нетитулованного дворянства. Его усилия, направленные на политическую стабилизацию и прекращение феодальной анархии, поддержали также массы горожан, заинтересованных в установлении мира и создании благоприятных условий для развития производства и торговли.

Централизаторская деятельность Генриха VII была продолжена его сыном – Генрихом VIII Тюдором (1509–1547). Генрих VIII был незаурядной натурой, получил блестящее образование, питал любовь к поэзии и музыке; его воцарение породило у англичан, в особенности у гуманистов, надежды на наступление эпохи просвещенного правления. Однако его властный, необузданный нрав, подверженность страстям, деспотизм, нетерпимость к любым проявлениям несогласия с его политикой привели лишь к укреплению неограниченной монархии в Англии. Он повел наступление на территории, все еще сохранявшие определенную независимость, отдаленные северные графства и Уэльс. После подавления восстания 1537 года пять северных графств в политическом и административном отношении были окончательно подчинены Лондону, а для управления ими был создан специальный орган – Совет Севера. Та же участь постигла Уэльс. Местных лордов лишили права суда. В Уэльсе была введена английская административная система, а общее управление передано Совету Уэльса.

В первой половине XVI в. происходило идейное оформление абсолютистских притязаний короны, разрабатывалась официальная доктрина королевского суверенитета. Король начал рассматриваться как не только верховный, но и единоличный глава государства, олицетворяющий саму власть и сосредотачивающий неограниченные полномочия. Показательным стало дальнейшее укрепление так называемые «права справедливости», возникшего еще в конце XV в. Формально возникновение «суда справедливости» было связано не с личным вмешательством короля в осуществление правосудия, а с деятельностью лорда-канцлера – «проводника королевской совести». Но постепенно закрепился взгляд на такое судебное решение как на проявление особой «милости короля», более значимой, чем любые законы и обычаи. Для нарушения сложившихся ранее норм «общего права» обвиняемому было достаточно доказать в канцлерском суде, что использование «общего права» ответчиком носило «несправедливый характер».

Королевской власти по прежнему приходилось считаться с существованием парламента. Если в других западноевропейских странах органы сословного представительства лишились своего былого значения, английский парламент оставался важным элементом политической структуры абсолютизма, составляя его характерную особенность. В XVI в. парламент не только вотировал налоги по требованию короны, но и активно участвовал в законодательной деятельности государства. Однако Генрих VIII добился закрепления особых прерогатив королевской власти в законодательном процессе. В 1539 г. парламент утвердил право короля на издание особых актов – королевских прокламаций (Lex Regia), которые получили полную силу законов и для издания которых не требовалось согласия парламента. При Генрихе VIII был создан и особый государственный орган – Тайный совет, сменивший более аморфный Постоянный совет. Тайный совет приобрел характер постоянно действующего исполнительного органа. Он был немногочисленным (1042 человек) и состоял из ближайших советников короля, высших должностных лиц государства: секретаря, лордов-канцлеров, казначея и др.

Специфичной была система английского местного самоуправления. В отличие от большинства западноевропейских стран, в Англии утвердился принцип выборности местной администрации, не получавшей жалованья из казны. Система местной администрации была довольно разветвленной и состояла из двух «эшелонов» власти, формировавшихся различными способами: путем выборов и путем назначения чиновников графства короной. Центральное место в управлении графствами принадлежало мировым судьям из числа богатых граждан, которые выдвигались на собраниях дворянства графств. На них возлагались такие функции, как судопроизводство, сбор налогов, организация местного ополчения, рекрутский набор, поддержание в порядке коммуникаций и др. Наряду с выборными мировыми судьями в графствах продолжали действовать и шерифы, назначаемые короной. Ведению шерифов подлежали земли королевского домена, располагавшиеся в графствах.

Существенной особенностью английского абсолютизма было отсутствие в распоряжении монарха регулярной армии. Королевская гвардия, созданная Генрихом VII, насчитывала не более 200 человек. В военное время собиралось местное ополчение, основу которого составляли «добрые йомены», воспетые в балладах того времени, и на содержание которого потомки Генриха VII не тратили ни пенса. Каждый пригодный к службе и экономически самостоятельный мужчина был обязан пройти курс обучения военному делу и иметь соответствующую экипировку, а по призыву властей выступить на защиту страны. Подобная практика блестяще оправдывала себя во времена Столетней войны, в битвах при Кресси и Азенкуре, она обеспечила успехи и в новой войне против Франции, и победу в битве против шотландцев при Флоддене (1513). Английская армия обладала лучшими в Европе лучниками, и это превосходство сохранялось до широкого внедрения ручного огнестрельного оружия. В многочисленных военных кампаниях, которые Тюдоры вели на континенте во Франции, Нидерландах, участвовали также наемники или отряды дворян-волонтеров.

Тюдоры уделяли большое внимание флоту, что было стратегически оправдано в силу островного положения государства. Флот был их любимым детищем. Его ядро создал еще Генрих VII, который учредил специальные субсидии для строительства кораблей. Собственно королевский флот был невелик – 4050 кораблей. Но в минуту опасности по требованию монарха к нему присоединились корабли купцов и других частных владельцев, что в несколько раз усиливало мощь английского флота. Средства на его содержание – «корабельные деньги» – собирали с населения всех прибрежных графств и портовых городов.

Начало Реформации в Англии

Важнейшим средством укрепления абсолютистского режима в Англии стало проведение Генрихом VIII «королевской реформации». Первую волну английского реформационного движения вызвало именно стремление государства ликвидировать зависимость от влияния Пап Римских, а также его притязаний на перераспределение земельных владений и церковных имуществ.

В Англии оппозиция папству существовала со времен короля Эдуарда III (1327–1377), когда парламент отменил ленную подать папам и запретил апеллировать на национальные суды в папскую курию. К тому же времени относится деятельность оксфордского богослова Дж. Виклифа, выступавшего против некоторых догматов католической церкви и ее иерархии. Вплоть до начала XVI в. в Англии активно действовали многочисленные последователи антикатолической секты лоллардов, способствовавшие Реформации и находившие своих приверженцев среди всех слоев общества. Правящий класс хотел бы иметь независимую национальную церковь, в народе широко распространялась Библия на английском языке. Около 1500 г. под влиянием итальянских гуманистов и Эразма Роттердамского, образовался кружок ученых просветителей, которые ставили целью нравственное очищение церкви и путь к нему видели в изучении античной литературы и отцов церкви.

Генрих VIII по обычаю того времени, по своим склонностям и образованию занял сторону просветителей против церковных обскурантистов. Самый талантливый из оксфордских реформаторов, Томас Мор, был близким к нему человеком, а в 1529–1532 гг. занимал пост канцлера королевства. Впрочем, король пока не думал о реформе церкви. В 1520-х гг., во время религиозного кризиса в Германии, он считался оплотом католичества, огнем и мечом карал последователей Виклифа, сам писал резкие сочинения против Лютера, за что был пожалован папой Львом X титулом защитника веры. Но уже вскоре ситуация изменилась. Поводом стал личный конфликт короля со Святым престолом, в который оказался вовлечен и английский парламент.

После 1523 г., когда Генрих VIII угрозами вынудил у парламента значительную сумму денег, король семь лет не прибегал к созыву сословного представительства. Он попросту не нуждался в его помощи даже для вотирования новых налогов, так как опасался народных волнений, которые часто следовали за их введением, пусть даже с одобрения парламента. Однако вскоре Генрих VIII оказался перед необходимостью скорейшего разрешения обострившегося вопроса о престолонаследии. Его первый брак с испанской принцессой Екатериной Арагонской, вдовой его скоропостижно скончавшегося старшего брата Артура, оказался несчастливым из-за отсутствия наследника мужского пола. Короля и королеву связывали нежные чувства и подлинная привязанность, но из их шестерых детей выжила только принцесса Мария, и Генрих VIII, не на шутку встревоженный судьбой своей короны, решил попытать счастья в новом браке, тем более, что к тому времени он уже успел увлечься придворной красавицей Анной Болейн. Однако намерениям английского короля развестись и жениться вторично воспротивился папа Римский Климент VII, который в то время фактически удерживался в плену императором Священной Римской империи Карлом V, племянником Екатерины Арагонской.

Получив от папы отказ в расторжении брака, Генрих VIII решился на открытый конфликт с католической церковью. Он женился на Анне Болейн в 1532 г. и обратился к парламенту и конвокации английского духовенства с призывом поддержать его оппозицию Риму. И парламент, и духовенство последовали за королем и в духе протестов XIV в. высказались против вмешательства папы в дела Англии. Затем парламент отменил аннаты, платившиеся Риму, и запретил исполнять в Англии папские интердикты. В 1534 г. парламент по требованию короля «Актом о супрематии» провозгласил его главой церкви и передал ему право судить священнослужителей, раздавать церковные должности и возводить в сан, распоряжаться доходами духовных учреждений, проводить визитации (осмотры) церквей и монастырей, искоренять ереси и злоупотребления. Новый лорд-канцлер Томас Кромвель, недавний секретарь короля, был назначен генеральным викарием. Генрих VIII сам редактировал религиозные статьи (Articles of Religion), составившие основы новой англиканской веры. Вместо обычной молитвы за папу было предписано в церквах читать: «Избави нас, Господи, от тирании римского епископа!» Духовные лица и светские чиновники обязаны были приносить королю особую присягу, как главе церкви.

Английская королевская реформация, проводимая «сверху», первоначально была очень ограниченной и не означала свободу протестантизма в стране. Напротив, сторонников евангелического направления преследовали и сжигали на кострах как еретиков. Одновременно на основании «Законов об измене» казнили уже в качестве политических преступников католиков, которые не соглашались признать церковное главенство короля. Среди них был Т. Мор, когда-то веривший, что король Генрих VIII станет образцом просвещенного и гуманного государя. Для него мучительную казнь король милостиво заменил отсечением головы. Высоко ценя собственные задатки богослова, король считал себя способным установить истинный религиозный идеал для своих подданных. По его настоянию парламент, чтобы укрепить новое вероучение, в 1539 г. определил неподвижность догматов статутом «Шести статей», признававшим некоторые из католических обрядов. «Шесть кровавых статей», «бич о шести хвостах», как его называли протестанты, отражал религиозный консерватизм короля и запрещал причащение под обоими видами, требовал безбрачия священников, католической обедни и тайной исповеди и грозил за отступничество смертью на костре и конфискацией имущества.

Английская монархия извлекла из церковной реформы большую финансовую выгоду. Томасу Кромвелю в качестве генерального викария короля по церковным делам было поручено произвести ревизию монастырей, церквей и духовных госпиталей под видом проверки благонадежности клириков и образа их жизни. Английское духовенство, как и по всей Европе, было далеко небезупречно, но ревизоры, знавшие настроения короля и желавшие угодить ему, превзошли клир в злоупотреблениях. Кромвель и его подчиненные, используя сплетни и заведомо клеветнические свидетельства, сфабриковали объемистый обвинительный акт, «черную книгу», на основании которой была начата конфискация церковного имущества. Парламентскими актами 1536 и 1539 гг. в Англии были закрыты монастыри, сначала 376 меньших, а затем все остальные: 645 монастырей, 90 коллегий, 2374 богоугодных заведения и 110 госпиталей. Демонстрации изгнанных из монастырей монахов и бедноты, кормившейся при монастырях, использовались королевскими чиновниками в качестве предлогов для усиления борьбы с «противниками короля», массовых казней аббатов. Секуляризация монастырских имуществ порой принимала вид настоящего грабежа: чиновники расхищали драгоценные ризницы, под предлогом «борьбы против язычества» разбивали иконы и распятия; сожгли даже останки борца против королевского деспотизма Томаса Бекета. Монастырские земли распродавались спешно и дешево, покупкою их обогатились многие дворяне. За девять лет с 1536 г. Генрих VIII получил от конфискованных богатств около 1,5 млн. фунтов стерлингов дохода. Из конфискованных земель король одарил многих новых лордов, которых он посадил в верхнюю палату на места, освободившиеся после казни аббатов. Генеральный викарий Кромвель, навлекший на себя подозрения в злоупотреблениях, также был казнен.

Административные реформы и королевская реформация, начавшаяся в Англии при Генрихе VIII, стали закономерным и важным шагом на пути укрепления абсолютной монархии. В результате реформации король стал официально именоваться «протектором и верховным главой англиканской церкви и ее духовенства». Он присвоил себе власть распоряжаться церковными должностями и бенефициями и получать десятину. Церковь, созданная Генрихом VIII, стала идеальным орудием в руках монархии, полностью соответствуя формуле: «Один Бог, один король, одна вера, одно исповедание». Генрих VIII стал выше законов и религии, деспотизм его не знал пределов. В погоне за наследником престола, которой он отдался со всем пылом своей страстной натуры, он женился шесть раз, и две из его несчастных жен – Анна Болейн и Екатерина Говард погибли на плахе.

По мере укрепления абсолютизма в англиканской церкви начали усиливаться прокатолические тенденции. Эта тенденция касалась прежде всего общественной роли церкви. Национальная церковь католического образца (например, галликанская, возникшая во Франции) становилась в условиях абсолютистской государственности важным каналом духовного влияния государства. В лоне огосударствленного католицизма формировалась особая массовая политическая культура с высокой степенью эмоциональности, экспансивности, большой ролью коллективных политических символов, идеологических постулатов. Английский абсолютизм нуждался в такой церкви и в качестве дополнительного рычага управления, инструмента прямого политического влияния. Под эгидой церкви ужесточилась политика в отношении инакомыслия. В обществе эти тенденции рассматривались как «угроза папизма». В ответ с конца XVI в. начала формироваться активная религиозная оппозиция – движение за очищение церкви (пуританизм). Спустя несколько десятилетий пуританизм станет одной из наиболее активных общественных сил, бросивших вызов абсолютной монархии и приведших Англию к буржуазной революции.

Политический кризис середины XVI в.

После смерти Генриха VIII престол унаследовал его девятилетний сын от третьей жены Анны Сеймур, умершей после родов, Эдуард VI (1547–1553). Управление страной находилось в руках регентов сначала дяди юного короля, протектора герцога Сомерсета, а затем герцога Нортумберленда, убежденных сторонников протестантизма. При их поддержке и активном участии Томаса Кранмера, архиепископа Кентерберийского, были предприняты дальнейшие шаги в реформировании церкви. Было введено использование Библии на английском языке, английская литургия, допущено причащение под обоими видами, разрешены браки священников, принят догмат оправдания верой, Священное Писание было признано единственной основой вероучения. Отделившаяся от Рима англиканская церковь все больше усваивала черты лютеранского и кальвинистского вероучения и сохранила, подобно скандинавским церквям, епископальный строй.

Дальнейшие шаги по реформированию церкви поддерживались дворянством, которое стремилось закрепить в своих руках церковную собственность. Но принятый в 1547 г. Акт о ликвидации часовен вызвал крестьянские восстания на юго-западе и востоке страны, особенно в графстве Норфолк. Недовольство низших слоев результатами секуляризации переросло в открытый бунт из-за того, что система поддержания мостов и переправ, школ и благотворительных учреждений, существовавшая на пожертвования часовням, оказалась разрушена опять-таки в угоду дворянству и придворной знати. Крестьянские восстания в Англии были сходны с германским движением 1525 г.: простой народ и здесь выступал во имя понятого по-своему божественного права. Воспользовавшись нерешительностью герцога Сомерсета, который попытался мирно уладить конфликт, организовав комиссии для разбора жалоб крестьян, его злейший враг граф Варвик, герцог Нортумберлендский, добился смещения протектора и его казни. Так как дворянская конница оказалась не в силах справиться с ширившимся восстанием, новый правитель королевства Нортумберленд, прибег к помощи наемников – итальянских мушкетеров и немецких ландскнехтов.

После восстановления порядка в стране архиепископ Кранмер при содействии знаменитых протестантских богословов, среди которых было немало кальвинистов, выработал «42 статьи веры», составивших основу англиканской церкви. В 1553 г. парламент возвел эти статьи в государственный закон, который с небольшими изменениями дошел до наших дней. Кроме этого, Кранмер составил англиканские молитвенники, так называемые «Книги общих молитв», изданные в 1549 и 1552 гг. Протестантское учение превозносило брачное состояние, освящало религией деловую жизнь; это было реакцией на утверждение католицизма о том, что истинная религиозная жизнь заключается в целомудрии и удалении от мира в монастырь. Разрешение вступать в брак, полученное духовенством при Эдуарде VI, было одним из симптомов этой перемены взглядов. Протестантским идеалом являлась религия семейного очага с домашним чтением Библии в дополнение к церковным службам и таинствам. Домашняя религия и Библия сделались социальным обычаем – общим для всех английских протестантов, а не только для представителей их крайних течений. Английская религия нового типа идеализировала труд, посвящая Богу свои дела в торговле и сельском хозяйстве.

Эдуард VI был хорошо образованным, мягким и добрым юношей, делавшим большие успехи в учебе. Его личной инициативе обычно приписывают открытие в Англии грамматических школ, значительно улучшивших светское образование. Серьезной помехой к осуществлению его самовластия стало слабое здоровье. Пользуясь мягкостью характера болезненного короля, Варвик уговорил его отстранить от престолонаследия сестер Марию и Елизавету и назначить в преемницы дальнюю родственницу, правнучку Генриха VII, Джейн Грей, ревностную протестантку и невестку Нортумберленда.

Царствование Эдуарда VI оказалось недолгим. После его смерти герцог Нортумберленд возвел на престол Джейн Грей. Однако недовольное его правлением дворянство приняло сторону Марии Тюдор, дочери Генриха VIII от брака с Екатериной Арагонской. Процарствовав всего 10 дней, королева Джейн сложила голову на плахе вместе с герцогом Нортумберлендским.

Мария Тюдор (1553–1558), фанатичная католичка, вступившая в крайне непопулярный в стране брак с принцем Филиппом Испанским, уничтожила завоевания Реформации в Англии и восстановила прежнюю римско-католическую религию, готовила реституцию секуляризированных земель. По требованию Марии в 1553 г. парламент отменил законы об утверждении англиканской религии, принятые при Эдуарде VI, и вернул силу законам против протестантов. Сближение Марии с Испанией, самой опасной соперницей Англии, испугало широкие слои англичан, спровоцировав три крупных восстания под лозунгом защиты Англии от испанцев. При их подавлении Мария выказала достаточную твердость и даже храбрость. Опираясь на недовольные абсолютистской политикой слои дворянства, главным образом из экономически отсталых районов Англии, Мария стала преследовать деятелей Реформации. Казни архиепископа Т. Кранмера, епископов X. Латимера, Н. Ридлея и их сторонников, общим числом около 300 человек, дали основание протестантам прозвать Марию Кровавой. Однако Мария не решилась после твердого отказа парламента возвратить церкви монастырские земли и имущества, отнятые короной при ее отце и перешедшие в руки светских владельцев. По некоторым данным, около 40 тыс. английских семей к тому времени имели в собственности конфискованные монастырские земли. Мария добилась возвращения лишь тех земель, которые еще оставались собственностью короны.

Внешнеполитический курс Марии Тюдор также вызывал недовольство в стране. Вовлеченная по ее воле в войну против Франции на стороне Испании, Англия потеряла в 1558 г. свое последнее владение на континенте порт Кале.

Расцвет английского абсолютизма

Елизавета I. После смерти Марии английская корона перешла к Елизавете I (1558–1603), дочери Генриха VIII от второго брака с Анной Болейн, не признанного папой римским. Елизавета восстановила в стране протестантизм в его умеренной англиканской форме. В 1559 г. парламент подтвердил верховенство короны в делах церкви. В реформированной англиканской церкви по-прежнему сохранялся епископ, равно как и блеск, и порядок богослужения. Право назначения епископа оставалось прерогативой королевской власти.

Правительство Елизаветы издало суровые законы против католиков. Переход из протестантизма в католицизм приравнивался к государственной измене. Королева провозглашалась верховным правителем церкви Англии. В соответствии с Актом о единообразии устанавливалась единая форма богослужения на английском языке на основе молитвенника 1549–1552 гг. В 1562 г. собрание духовенства в Лондоне весьма умеренно переработало кранмеровские «42 статьи веры», а в 1571 г. английский символ веры из 39 статей, в котором католические догмы сочетались с кальвинистскими, был принят парламентом в качестве закона.

Недовольство буржуазии и нового дворянства умеренным характером английской Реформации нашло выражение в распространении пуританизма – своеобразной формы кальвинизма в Англии XVII–XVII вв. В 50–60-е гг. XVI в. пуритане (лат. «purus» – «чистый») открыто выступали против государственной епископальной церкви, противопоставляя ей демократическое устройство церкви, управляемой выборным духовенством. Пуритане отвергали учение о «благодати», требовали изгнания «идолослужения», т. е. пышных обрядов, поклонения иконам, отвергали алтари, пышные церковные облачения и предметы утвари, решительно осуждали роскошь, праздность, развлечения, ратовали за бережливость, умеренность, предприимчивость в делах. Идеи пуритан выражали настроения наиболее активной части английской буржуазии и нового дворянства, формируя этику эпохи раннего капитализма. Сама манера одеваться отличала пуритан: простой черный костюм с белым воротником и волосы, остриженные в кружок, они противопоставляли ярким, расшитым золотом нарядам придворных щеголей, осуждая в том числе их пышные, завитые парики «локоны». Восшествие на трон Елизаветы I внушало пуританам надежду на дальнейшие реформационные преобразования и способствовало отказу от недавних радикальных требований и тираноборческих настроений. Однако церковная политика Елизаветы не оправдала этих надежд. На пуритан обрушились репрессии, но преследования не смогли остановить распространение кальвинистских идей. Пуританское движение в Англии приобретало все более активный характер.

Воцарение королевы-протестантки, восстановление англиканства и королевской супрематии заставили сплотиться европейскую и внутреннюю католическую реакцию. В 1570 г. папа Пий V издал буллу об отрешении Елизаветы от власти как незаконной королевы и отлучении ее от церкви как еретички, об освобождении ее подданных от присяги верности и запрещении повиноваться ей. Тем самым папа санкционировал многочисленные заговоры и покушения на Елизавету I, во главе которых стояли некоторые представители высшей английской аристократии, как например герцог Томас Норфолк.

Католические державы, в первую очередь Испания, и папство использовали в борьбе с Елизаветой шотландскую королеву-католичку Марию Стюарт, заявившую о своих правах на английский престол так как она была правнучкой Генриха VII. Мария Стюарт (1542–1587), дочь шотландского короля Якова V и герцогини Марии де Гиз, долгое время воспитывалась во Франции, готовясь стать супругой дофина. Француженка по крови и воспитанию, она оказалась чужой в Шотландии, куда вернулась в 1561 г. после скоропостижной смерти своего слабого здоровьем мужа Франциска II. Несмотря на блестящее образование, живой ум и склонность к политическим интригам, Мария Стюарт не смогла утвердиться на шотландском престоле. Ее второй брак с лордом Дарнлеем, ее родственником по линии Стюартов и Тюдоров одновременно, не способствовал этому. Мятежи знати и победа в Шотландии кальвинистской Реформации вынудила ее в 1568 г. бежать из страны. Мария оказалась в руках английской королевы, которая содержала ее в заключении почти 19 лет, перевозя из одного замка в другой. Английские и шотландские католики подготовили множество заговоров с целью освобождения Марии Стюарт и возведения ее на английский престол. Елизавета I после долгих колебаний решилась на казнь Марии Стюарт, ставшей серьезной угрозой ее власти. Шотландская королева была обезглавлена по обвинению в организации так называемого «заговора Бабингтона», и тем самым в Англии был создан прецедент судебного преследования и осуждения коронованной особы.

Папа Сикст V особой буллой призвал католиков к крестовому походу, к священной войне с Англией и ее «королевой-еретичкой». Испания стала готовить вторжение, Филипп II, которому Мария Стюарт завещала свои права на английский престол, снарядил для этого большой флот – «Непобедимую армаду», – основу которого составили 130 тяжелых кораблей, имевшие на борту 19 тыс. отборных солдат и более 2 тыс. орудий. Армада должна была пройти в Дюнкерк, взять там на борт испанские войска, находившиеся в Нидерландах, и затем высадить десант в устье Темзы, недалеко от Лондона. Испанцы рассчитывали, что их вторжение будет поддержано восстанием английских католиков.

В Англии война с Испанией воспринималась как борьба за национальную самостоятельность страны. Была создана 34-тысячная армия для отпора испанскому десанту и защиты Лондона. Флот, насчитывавший около 200 боевых и транспортных кораблей пополнился купеческими и пиратскими судами. Им командовал лорд-адмирал королевства Чарльз Говард, граф Ноттингем, родственник королевы Елизаветы.

В противоположность испанскому английский флот состоял из легких, быстроходных кораблей и был лучше вооружен артиллерией. Командование английского флота решило избежать генерального морского сражения, но активно атаковать отдельные корабли и мелкие соединения на флангах и в тылу армады. Экипажи английских судов состояли из моряков, прошедших хорошую школу в торговом или рыболовном флоте и нередко участвовавших в пиратских налетах на испанские корабли и поселения в Новом Свете. Ф. Дрейк, Дж. Хокинс, У. Рэйли и другие известные пираты и мореходы этого времени приняли участие в сражении с армадой, командуя кораблями и целыми соединениями. Англичанам помогал флот боровшихся за независимость от испанцев северо-нидерландских провинций.

26 июля 1588 г. армада вышла из Ла-Коруньи и через несколько дней достигла английских вод у Плимута; отсюда она направилась к Дюнкерку. Это был момент, удобный для атаки со стороны английского флота. Морские сражения длились две недели, и в итоге армада не смогла дойти до Дюнкерка. Испанскому флоту не удалось принять на борт дополнительные сухопутные войска, необходимые для обеспечения десанта; сам флот был рассеян в битве при Гравелине 9 августа 1588 г. и оттеснен в Северное море, потеряв большое количество кораблей. Отступление через Ла-Манш оказалось невозможным из-за сильного южного ветра, разразившаяся буря разбросала корабли армады у берегов Шотландии и довершила ее разгром. На западном побережье Ирландии было взято в плен 5 тыс. испанцев. В испанские порты вернулись лишь 10 тыс. человек на 86 кораблях.

Гибель «Непобедимой армады» ознаменовала начало заката морского могущества Испании. Господство на море стало переходить к Англии и Республике Соединенных провинций, которая также находились в состоянии войны с Испанией. Продолжавшиеся военные действия способствовали английским колониальным захватам и многочисленным пиратским экспедициям, всячески поощряемым правительством Елизаветы I. Это придавало особенность периоду первоначального накопления в Англии, ускоряя развитие капиталистических отношений. Успехи англичан на море все возрастали, и это при том, что английская армия и флот были по существу полурегулярными, страдали от недостатка государственного финансирования и трудностей в командовании и управлении операциями. Еще в 1581 г. Ф. Дрейк завершил свое знаменитое плавание, вторым после Ф. Магеллана обогнув земной шар. В 1584–1587 гг. У. Рэйли осуществил несколько попыток колонизировать территорию в Северной Америке, названную им в честь «королевы-девственницы» Елизаветы I Виргинией, а в 1595 г. в поисках легендарной страны Эльдорадо предпринял экспедицию в Южную Америку.

1591 год ознаменовал начало английского проникновения в Ост-Индию, а в 1600 г. королева подписала льготную хартию «Общества торговых предпринимателей», положив начало Ост-Индской компании. В 1596 г. английские корабли разгромили испанский флот в гавани Кадиса. Дж. Хокинс одним из первых стал вывозить с западного побережья Африки чернокожих невольников для продажи их на работы в Америке. В последние годы царствования Елизаветы I флот Ост-Индской компании побывал на «Островах пряностей» (Молуккских островах). Англичане начали постепенно вытеснять португальцев из Индии. В Англии создавались общества для использования выгоды от морских набегов, доходы распределялись между пайщиками, в числе их тайно участвовала королева. Продолжали развиваться также другие компании, обеспечивавшие заморскую торговлю: Московская, Марокканская, Восточная, Африканская, Левантийская. Королева присутствовала на открытии Лондонской биржи, ставшей символом процветания английской торговли и знаком развития капиталистических отношений.

В правление Елизаветы I Тюдор английский абсолютизм достиг своего наивысшего расцвета. Однако к концу этого царствования начали проявляться симптомы кризиса. В отношениях с парламентом Елизавета I показала себя искусным политиком, продолжив тюдоровскую практику «приручения» парламентариев, всячески пытаясь через членов Тайного совета и связанных с ними местных магнатов влиять на депутатов палаты Общин. Вообще она крайне неохотно прибегала к созыву парламента. Ее отец, брат и сестра созывали парламент 28 раз за тридцать лет, то Елизавета созвала его 9 раз в первые 13 лет и только тринадцать раз за все время сорокапятилетнего правления. Ее нежелание созывать собрания было общепризнанно и не отрицалось. В 1593 г. лорд-канцлер Пакеринг объявил обеим палатам, что королева «очень не хочет созывать свой народ в парламент» – но это была не критика, а комплимент. Пакеринг заметил, что ее предшественники часто созывали парламент, а «она делала то же самое, но редко и только по самым оправданным, важным и великим случаям».

«Важными причинами» для созыва парламента становились вопросы о вотировании новых налогов и субсидий для короны, нуждающейся в деньгах для ведения войн, прежде всего против Испании. У двенадцати сессий парламента из всех тринадцати Елизавета просила ассигнований на расходы правительства. Представители королевы, обосновывая в парламенте необходимость этих мер, твердили одно и то же: протестантская религия в опасности, оборона королевства обходится дорого, и королева, при всем своем крайнем сожалении, вынуждена просить денег. Большую часть своего времени на большей части заседаний парламент делал свое дело, голосуя за субсидии, которые просила королева, обсуждая и принимая законопроекты государственного значения, рассматривая частные законопроекты, необходимые, чтобы развязать узлы земельного права и столкновения конкретных интересов. Чаще всего не требовалось ничего, кроме самого мягкого нажима, чтобы добиться завершения нужного дела.

Показательно, что посещаемость заседаний членами парламента не всегда была высокой и падала по мере продолжения сессий. Дело доходило даже до введения штрафов для недобросовестных депутатов. То же наблюдалось и в верхней палате. Так, в 1563 г. сессия палаты лордов началась в присутствии почти 50 человек из максимального числа 80, но в конце посещаемость упала до 34. В последующих сессиях первоначальное присутствие упало приблизительно до 45, хотя уровень в конце сессии оставался постоянным – примерно 30–35 пэров и епископов. Известно, что в каждом парламенте выступало только 10 процентов из числа его членов, хотя, возможно, в 1601 г. это количество удвоилось. Долгая дискуссия о монополиях на сессии 1601 г., похоже, повысила уровень интереса и активности депутатов. В десяти зарегистрированных голосованиях принимало участие в среднем 47 % парламентариев, хотя посещаемость варьировалась от 66 % от общего числа, когда обсуждался закон о пашне, до 17 % по вопросу о законе о банкротстве. Из этого можно сделать вывод, что в парламенте было гораздо больше землевладельцев, чем ростовщиков.

Эта картина плохо посещаемого парламента, где большая часть депутатов палаты общин и пэров не испытывают особого интереса к обсуждаемым проблемам, кажется весьма далекой от рисуемой некоторыми исследователями ситуации острого противостояния королевской власти и нижней палаты. В сущности почти до самого конца XVI в. не возникало причин для острого конституционного конфликта между короной и парламентом. Когда Елизавета встречалась с депутатами, она не видела перед собой ни «сомкнутых рядов» мятежного дворянства, защищающего свои исконные права, ни представителей общин, отстаивавших «вечные права» английского народа. В заседаниях парламента принимали участие только те, кто либо боялся общественного и королевского порицания за пренебрежение своими обязанностями, либо не имел больше никаких важных дел.

Елизавета была незаурядной правительницей, умело использующей весь предшествующий политический опыт Тюдоров. Она охраняла высокий престиж пэрства, оказывала аристократии всестороннюю поддержку за счет крупных выплат из казны, прощения долгов, земельных пожалований, раздачи должностей и т. д. Орден Подвязки при Елизавете получали почти исключительно пэры, тогда как при ее отце половину кавалеров ордена составляли нетитулованные дворяне. Дальновидность королевы проявилась в том, что она стремилась сделать своей опорой и буржуазно-дворянские круги. Любимым ее символом был пеликан, по преданию, кормящий птенцов мясом, вырванным из собственной груди. Пеликан олицетворял безграничную заботу королевы о ее нации.

Протекционистская политика Тюдоров способствовала прогрессу производства и торговли. Важную роль в развитии сукноделия сыграли статуты Генриха VII, запрещавшие вывоз шерсти и необработанного сукна из Англии. Навигационные акты обоих Генрихов поощряли мореплавание и торговлю английского купечества и привлекали на английский рынок иностранцев. Елизавета I активно насаждала «новые ремесла» – производства стекла, бумаги, хлопчатобумажных тканей и др. По ее инициативе были созданы крупные паевые товарищества, способствовавшие качественному скачку в горнодобывающей промышленности и металлургии.

К концу XVI в. королевская власть столкнулась с жестоким финансовым дефицитом. Расходы на ведение борьбы с Испанией, на помощь протестантам в Нидерландах и Франции, покорение Ирландии опустошили казну. Королева была вынуждена продавать коронные земли. Размеры ее пожалований и прямых выплат из казны знати сократились. Это вызвало недовольство феодальной аристократии, что вылилось в 1601 г. в антиправительственный заговор молодых дворян во главе с графом Эссексом, авантюристичным любимцем стареющей королевы. Большинство лондонцев, ожидая от победы заговорщиков только возвращения мрачных времен феодальных распрей, не поддержали мятежников, вышедших на улицы столицы с оружием в руках. Солдаты королевы легко разогнали выступивших мятежников, граф Эссекс и его сообщники были схвачены и посажены в Тауэр. Тем не менее Елизавета, опасаясь волнений среди лондонской бедноты, держала столицу на военном положении в течение двух недель. Неспокойно было и в соседнем с Лондоном графстве Мидлсекс. В таких условиях Тайный совет поспешил вынести Эссексу смертный приговор. В конце февраля он был казнен; были наказаны и другие участники мятежа.

Одновременно с ростом претензий к королеве со стороны консервативного лагеря назрели изменения в отношениях короны с буржуазно-дворянскими кругами. В последние годы своего правления Елизавета резко усилила нажим на парламент, требуя все новых и новых субсидий, сборов на военные нужды, принудительных займов. Она стала устанавливать дополнительные торговые пошлины и поборы с купеческих компаний. Особое недовольство населения вызывало беспрецедентное увеличение количества частных монополий, которые распространились на большинство отраслей производства и торговлю почти всеми видами товаров. Государственное регулирование экономики, которое до 60–70-х гг. стимулировало ее развитие, теперь превратилось в тормоз. На фоне растущего общественного недовольства происходила консолидация парламентской оппозиции. Ее первым серьезным успехом стала отмена части монополий в 1601 г.

Воцарение династии Стюартов

Перед своей смертью Елизавета I объявила своим преемником шотландского короля Якова VI, сына Марии Стюарт и Генри Дарнлея, как ближайшего родственника Тюдоров. Несмотря на личную неприязнь, оба монарха воспринимали создавшуюся династическую коллизию как повод для укрепления королевской власти. Яков Стюарт строил свои отношения с Елизаветой как королевой тех земель, которыми ему рано или поздно предстоит править. Даже его религиозная политика велась сообразно с мнением Елизаветы. Демонстрируя отказ от католических устремлений своей матери, Яков женился на протестантке – датской принцессе Анне. В преддверие нападения испанской «Непобедимой армады» шотландский король предоставил Елизавете все свои войска «для защиты общей веры». В 1599 г. Яков Стюарт опубликовал политический трактат «Царский дар», в котором утверждался идеал абсолютной монархии, осмысливались божественные истоки королевской власти, доказывалась необходимость единовластия в сфере законодательства, судопроизводства и управления, опровергалась идея «общего права», не связанного с королевским законодательством. Все эти идеи получили горячее одобрении в окружении Елизаветы I.

После смерти Елизаветы 24 марта 1603 г. Яков Стюарт взошел на английский престол под именем Якова I (1603–1625). Первым из английских королей он объединил под одним скипетром Англию, Шотландию и Ирландию, завоевание которой было закончено за несколько недель до начала его царствования. Яков I приказал разрушить замок, где последние годы томилась его мать, а ее тело перенести из небольшой католической капеллы в усыпальницу всех английских королей – Вестминстерское аббатство.

Умный и энергичный человек, не лишенный политического чутья, Яков I в то же время отличался чрезмерным самолюбием и непоколебимой верой в божественное покровительство королевской прерогативе, т. е. неограниченной власти короля в законодательной и исполнительной сферах. Свои притязания подверженный романтическим порывам и легко увлекающийся король самозабвенно излагал в ученых трудах, речах и манифестах, которые отличались изяществом стиля и безукоризненностью формулировок. Уверенный в том, что «если нет епископа, то нет и короля» Яков I находил сильнейшую опору своим стремлениям в епископах англиканской церкви. По теории, отстаиваемой ими, абсолютная монархия – единственно правильная форма, отвечающая божьей воле и природе человека, те права, на которых настаивает парламент, безбожный захват; народ не может считаться источником власти, потому, что он образует «беспорядочную толпу». Оксфордский университет, находившийся под влиянием высшего духовенства, объявил, что подданные ни при каких обстоятельствах не имеют права сопротивляться своему государю, хотя бы и для собственной защиты. Это заявление было противоположно знаменитому положению Великой хартии вольностей о праве на сопротивление королю, когда он нарушает закон. Видную роль в отстаивании королевской прерогативы сыграл Фрэнсис Бэкон (1561–1626), выдающийся философ-материалист, юрист и государственный деятель. За заслуги перед короной он был назначен лордом-канцлером и пожалован титулами барона Верулама и виконта Сент-Олбанса.

Стремясь быть справедливым королем для всех частей своего государства, которое он именовал не иначе как «Великобритания», и для всех подданных, как протестантов, так и католиков, Яков I всю строгость свою обратил на пуритан, считая их главными противниками своих божественных прав. С самого начала его правления в Англии пуританское низшее духовенство подверглось гонениям, многие священники лишились своих мест. Это, а также финансовый вопрос осложняли отношения короля с парламентом.

Королевский домен, бывший гарантией финансовой независимости Тюдоров от парламента, значительно сократился к концу царствования Елизаветы I частично из-за пожалований знати, но в особенности из-за распродажи коронных земель. Земельные владения короны за период с 1561 по 1640 г. уменьшились на 75 %, к тому же в связи с инфляцией, вызванной «революцией цен» понизилась общая доходность королевских владений. Постоянные столкновения с Испанией и Францией увеличивали государственные расходы. Назойливые притязания Якова I по поводу своей божественной власти не мешали ему просить денег у парламента, в который в период его царствования попадало все больше пуритан и который видел причины постоянной нехватки денег в неумелой политике, злоупотреблении королевских чиновников или огромных тратах двора на увеселения. Яков I предложил парламенту уничтожить старые феодальные выкупы и уплаты, поступавшие в пользу короля при продаже поместий, и заменить их постоянным налогом в размере 200 тыс. фунтов стерлингов. Этот так называемый «большой контракт» не был принят парламентом, в результате чего правительство опять обратилось к практике раздачи монополий, приостановленной Елизаветой I. Кроме того, правительство начало практиковать широкую торговлю дворянскими титулами, был учрежден новый титул баронета, дававший личное дворянство, также пущенный в продажу. Однако это, как и планы сокращения расходов двора и государственной экономии, не помогало решить проблему нехватки денег, и королю приходилось просить у парламента новые субсидии. Парламент 1614 г. своим твердым отказом вотировать новые налоги вызвал гнев короля и был очень скоро распущен.

Одной из самых непопулярных мер в царствование Якова I стала казнь У. Рэйли, еще в 1603 г. приговоренного к смерти за участие в заговоре в пользу Арабеллы Стюарт, близкой родственницы короля, бывшей также претенденткой на престол. Исполнение приговора было отложено, и Рэйли, проведшему в Тауэре 13 лет и написавшему за это время знаменитый труд «История мира», позволено было возглавить вторую экспедицию в Гвиану. Разрушив испанское поселение в устье реки Ориноко, англичане не нашли обещанных Рэйли золотых россыпей и вернулись на родину. Яков I, раздосадованный обманом старого пирата и его дерзостью, ухудшавшей отношения с Испанией, подписал приказ о приведении старого приговора в исполнение. Эта казнь человека, славившегося воинским опытом и отвагой, казалась всем англичанам неразумной и тем более низкой, что совершалась в угоду испанцам, старинным врагам.

Парламент 1621 г., созванный после семилетнего перерыва, принес жалобы на беззаконие подобной практики и потребовал суда над королевскими чиновниками, которые обогащались при раздаче промышленных привилегий, среди обвиняемых был и лорд-канцлер Фрэнсис Бэкон, в действительности человек далеко не безукоризненный. Король, который к этому времени, казалось, полностью утратил свои царственные задатки, сохранив лишь высокомерие, бестактность и непоследовательность в отношениях с парламентом, выдал Бэкона. Лорд-канцлер на суде признал свою вину и был лишен должности.

Отношения между Яковом I и парламентом обострились: против королевской теории власти пуритане выдвинули свое учение о народовластии. Обе стороны ссылались на Библию и на прошлое Англии, толкуя их примеры в свою пользу. На требование короля воздержаться от обсуждения его политики депутаты заявили, что «свобода парламента составляет древнее и несомненное право и наследие англичан… что при ведении и обсуждении этих дел всякий член палаты должен иметь свободу речи». Яков велел принести протоколы парламента и собственноручно вырвал страницы, на которых был вписан этот протест.

Внешняя политика Якова I также отличалась крайней непоследовательностью. После событий «порохового заговора», когда злоумышленники-католики чуть было не взорвали здание парламента, предполагая одним ударом покончить и с пуританскими депутатами и с королем-протестантом, не давшим им достаточной свободы, Яков I более активно продолжил антииспанскую политику своей предшественницы, встав на сторону Франции. Он оставался верен этому союзу и после смерти Генриха IV от руки наемного убийцы-католика в 1610 г. В духе средневековой династической дипломатии Яков I пытался поднять свой престиж и укрепить международное положение Англии, выдав свою дочь Елизавету за одного из немецких протестантских князей – пфальцского курфюрста Фридриха V. Он также пестовал идеи династического брака своих сыновей с испанским или французским королевскими домами. В конце концов после неудачного сватовства в Испании наследник принц Уэльский Карл был помолвлен с дочерью Генриха IV Генриеттой-Марией. Однако методы династической дипломатии, не подкрепляемые активными внешнеполитическими акциями, не давали твердо гарантированного успеха. Пассивность Англии во время Тридцатилетней войны содействовала разгрому протестантизма в Чехии, а зять Якова I не только лишился богемской короны, но и потерял свои наследственные земли – Пфальц. Экспедиция на континент, посланная по требованию парламента для ведения военных действий против испанцев, потерпела крах.

Карл I и обострения отношений между королем и парламентом

Восшествие на престол двадцатипятилетнего Карла I (1625–1649) в стране было встречено с большими надеждами. Молодой король в противоположность порывистой и непредсказуемой натуре своего отца был сдержан и рассудителен. Образ жизни его был безупречен, а сам Карл производил впечатление честного и прямодушного человека. Однако вскоре обнаружилось, что наряду со своими положительными свойствами он обладал большим упорством и «нелегкой рукой». Причем, в решающие моменты королю недоставало то гибкости и ловкости, то решительности и твердости. В конечном счете Карл оказался не в состоянии ни достойно уступить попыткам парламента ограничить королевскую прерогативу, ни окончательно сломить его дерзость. Развитие социально-экономической ситуации, выход на политическую арену новых сил в лице буржуазии и связанного с ней «нового дворянства», привели к складыванию революционной ситуации в стране. Личные качества первых королей из династии Стюартов лишь усугубили эту ситуацию.

Стремление к установлению абсолютной королевской власти и продолжение авантюристичной внешней политики обостряли отношения нового короля с парламентом. Особенно вредило его престижу то, что он оставил главным своим советником фаворита отца герцога Бекингема. Герцог имел репутацию человека хотя и умного, способного к государственным делам и порой весьма деятельного, но легкомысленного, занятого только собой и своими успехами, чрезмерно тщеславного и безнравственного. Его не любили ни в народе, ни при дворе также за массу всяких отличий и богатств, которыми он был осыпан, благодаря слабости обоих королей и своей жадности. Руководимая им внешняя политика Англии терпела одну неудачу за другой. Морские экспедиции против Испании и против Франции, которыми командовал сам герцог, провалились. Несмотря на неоднократные требования парламента предать Бекингема суду за злоупотребления, Карл I оставался глухим к всеобщему мнению, защищая своего любимца и распуская по его совету парламенты в 1624 и 1626 гг. Но финансовый кризис монархии все более усугублялся, и в 1628 г. был созван третий парламент.

Консолидировавшаяся оппозиция буржуазии и дворянства выступила на этот раз еще более организованно. Ее лидерами были сквайры Элиот и Вентворт. Оба подвергались ранее судебному преследованию за отказ уплачивать принудительные королевские займы и имели в среде пуритан ореол мучеников. Вентворт, сторонник сильной королевской власти, считал задачей оппозиции лишь защиту народа от деспотического произвола. Элиот, напротив, призывал к усилению полномочий парламента и настоял на подаче королю «Петиции о правах». Составители ее ссылались на основные положения Великой хартии и выводили из нее ряд требований: взимание средств на государственные расходы только с согласия парламента; запрет постоя королевских солдат без согласия домовладельцев и отказ короля от взимания налогов с помощью силы; запрет произвольных арестов и заключений в тюрьму без суда. Карл I после долгих препирательств согласился признать «Петицию о правах».

Во время перерыва между сессиями парламента офицером Фелтоном был убит герцог Бекингем, и на сторону короля перешел один из самых активных лидеров оппозиции – Томас Вентворт, ставший ближайшим советником короля. На открывшейся осенью второй сессии парламента резкой критике подверглась церковная политика короля. Чтобы получить гарантии того, что политика Карла I будет изменена, палата общин отказалась утвердить таможенные пошлины. Когда же разгневанный король приказал прервать сессию, палата впервые проявила открытое неповиновение воле Карла I. 2 марта 1629 г., насильно удерживая спикера в кресле, поскольку без него палата не могла заседать и ее решения считались недействительными, члены палаты приняли три постановления: 1) всякий, кто стремится привносить папистские новшества в англиканскую церковь, должен рассматриваться как главный враг королевства; 2) всякий, кто советует королю взимать пошлины без согласия парламента, должен рассматриваться как враг этой страны; 3) всякий, кто добровольно платит неутвержденные парламентом налоги, является предателем свобод Англии. Король приказал заключить под стражу девятерых лидеров оппозиции, в том числе главного вдохновителя «мятежа» Элиота, который заболел от плохих условий содержания и умер в заключении. Карл I заявил, что намерен управлять без парламента, «врученными ему Богом средствами».

После смерти Бекингема своими главными советниками король сделал архиепископа Кентерберийского В. Лода и Т. Вентворта, назначенного в 1632 г. наместником Ирландии, где он, опираясь на сформированные им воинские отряды, проводил политику беспощадной колонизации и репрессиями на время сбил накал освободительной борьбы. На протяжении 11 лет они являлись вдохновителями феодально-абсолютистской реакции. Чтобы иметь свободные руки для усмирения внутренних врагов, Карл I поспешил заключить мир с Францией и Испанией.

Новые советники короля были людьми умными, деятельными и беспощадными, примером в своих действиях они избрали политику могущественного французского министра кардинала Ришелье, решившись беспощадно бороться с оппозицией. Недостаток в деньгах они пытались восполнить принудительными поборами, используя военную силу. В стране воцарился режим террора. Строжайшая цензура на печатное и даже устное слово призвана была принудить к молчанию пуританскую оппозицию, которая «сеяла мятеж». С удвоенной силой заработали чрезвычайные суды по политическим и церковным делам – Звездная палата и Высокая комиссия. Чтение запрещенных пуританских книг и непосещение приходской церкви, недоброжелательный отзыв о епископе и намек на легкомыслие королевы, отказ платить неутвержденные парламентом налоги, а также выступления против принудительного королевского займа являлись достаточным поводом для немедленного привлечения к безжалостному суду.

Пуританская оппозиция была вынуждена уйти в подполье. Много тысяч пуритан, опасаясь преследований, оказались за океаном. Начался «великий исход» из Англии. Между 1630 и 1640 гг. в эмиграцию выехали 65 тыс. человек. Из них 20 тыс. попали в Америку, в колонии Новой Англии.

В связи с вызванным Тридцатилетней войной на континенте повышенным спросом на английские товары в начале 30-х гг. во внешней торговле и в промышленности наступило некоторое оживление. Благоприятная рыночная конъюнктура несколько охладила горячность буржуазной оппозиции. В эти годы абсолютизм торжествовал. Т. Вентворт и министр финансов Р. Уэстон, стремясь обеспечить постоянный источник пополнения казны, возобновили в 1635 г. сбор старинного налога – «корабельных денег», распространив его на все население под предлогом необходимости защиты торговли и независимости страны. Так как данный сбор был установлен за 500 лет до этого, для снаряжения флота против пиратских набегов датчан, речь шла о возобновлении налога, взимавшегося до появления парламента. Советники короля указывали, что он мог, не нарушая положения «Петиции о правах», взимать этот налог. Им важно было создать прецедент, на который впоследствии можно было бы ссылаться, как на свершившийся факт, не опровергнутый законом и, следовательно, ставший законом. Т. Вентворт надеялся, пользуясь этим, расширить королевскую прерогативу еще далее – относительно сбора налогов вообще. Однако с самого начала отказ от уплаты нового налога принял массовый характер. Сквайр Дж. Гемпден отказался от уплаты наложенных на него 20 шиллингов, потребовав от суда доказать ему законность налога, не одобренного парламентом. Судьи вынесли приговор в пользу короны семью голосами против пяти.

Карл I предпочитал не замечать усиливающееся недовольство населения и быстрое падение престижа королевской власти. Более того, он счел момент подходящим для распространения в Шотландии порядков англиканской церкви. С 1592 г. государственной религией в Шотландии было пресвитерианство. Пресвитерианами (греч. «presbyteros» – старшина) называли умеренное крыло шотландских и английских пуритан. Его последователи требовали строгого единообразия и упрощения культа, замены епископов выборными старшинами и централизации церкви. В ответ на попытки архиепископа Лода ввести в Шотландии, которая, находясь с Англией в личной унии, имела политическую и церковную автономию, литургию по образцу англиканской, шотландцы взялись за оружие. В Эдинбурге мятежники провозгласили независимое правительство – ковенант, и торжественно упразднили епископальное устройство. Карательная экспедиция 1639 г. провалилась, для продолжения войны нужны были средства. Король спешно вызвал из Ирландии Вентворта, даровал ему титул графа Страффорда и поручил подготовку новой военной экспедиции. Для этого необходимы были немалые средства. Страффорд посоветовал королю созвать парламент и воззвать к патриотическим чувствам депутатов, отказ же парламента предоставить средства правительство рассчитывало использовать для оправдания чрезвычайных мер, к которым мог прибегнуть король.

Созванный в апреле 1640 г. парламент в ответ на требование королем субсидий выдвинул ряд условий, ограничивавших королевскую прерогативу и менявших церковную политику. Карл I, вопреки стараниям некоторых членов верхней палаты, не пошел на соглашение с палатой общин и 5 мая 1640 г. распустил парламент, вошедший в историю под именем Короткого парламента. Король надеялся выиграть время, необходимое для организации сильной армии, способной противостоять внешним и внутренним врагам. Но уже в августе шотландцы перешли пограничную реку Твид, разбили посланные против них английские войска и вскоре заняли северные графства Кэмберленд, Нортумберленд и Дарем. Король не получил необходимого ему времени для организации своей армии. Военные и организаторские таланты Страффорда оказались в данной ситуацией также бессильны. Созванное в сентябре Карлом I по старинному обычаю собрание пэров королевства не взяло на себя ответственность за продолжение войны и высказалось за созыв парламента. Королю ничего не оставалось делать, как заключить 14 октября 1640 г. перемирие с шотландцами о объявить о созыве нового парламента.

Открывшийся 3 ноября 1640 г. парламент получил название Долгого парламента, так как продолжал свою работу 13 лет – до весны 1654 г. Большинство в нем принадлежало пуританам, многие лорды также перешли на сторону оппозиции. Среди депутатов Долгого парламента было много выдающихся литераторов, юристов, ораторов и публицистов, им пришлось поднять почти все политические вопросы, волнсвавшие страну в течение следующих двух веков. Парламент 1640 г. отличался от своих предшественников не только по своему социальному составу, но и острым духом политического противоборства. В нем друг другу противостояли вполне сложившиеся и хорошо организованные партии. Признанный глава оппозиции, противник королевского и церковного абсолютизма, Джон Пим объехал почти всю Англию, выступая с речами в защиту «вечных прав» английского народа и призывами поддержать парламент. Вскоре сторонников парламента стали называть «круглоголовые» за их коротко остриженные по пуританской моде волосы в противоположность сторонникам короля, которых именовали «кавалерами».

Созыв Долгого парламента знаменовал начало первого этапа Английской буржуазной революции. Он получил название конституционного, так как революционные по сути парламентские акты получали вынужденное одобрение короля. Первыми актами Долгого парламента стало разрушение институтов абсолютизма и отмена всех законов эпохи управления без парламента. Были уничтожены Звездная палата и Высокая комиссия, объявлена незаконной корабельная подать и запрещены какие-либо сборы без согласия парламента, признано несправедливым судебное решение по делу Гемпдена, освобождены из тюрем многие пуритане. В ответ на требование короля предоставить деньги для войны против шотландцев палата общин предъявила длинный список злоупотреблений правительства. Долго сдерживаемое недовольство прорвалось теперь наружу и обратилось против графа Страффорда, который казался олицетворением ненавистной системы и к тому же вызывал злобу как ренегат. Страффорда и архиепископа Лода заключили в тюрьму, сопротивление короля было сломлено, его принудили подписать закон, предоставивший парламенту право собираться через каждые 3 года, даже без королевского созыва. Палата общин начала судебный процесс против Страффорда, обвинив его в государственной измене. Процесс очень искусно вел Дж. Пим, но Страффорд блестяще защищался, и необходимых доказательств его измены предъявить не удалось. Тогда парламент прибег к исключительному закону, объявившему Страффорда вне защиты права. Под воздействием народных волнений король выдал своего министра, и 11 мая 1641 г. Страффорд был казнен.

Карл I уступал все новым и новым требованиям парламента, надеясь на вмешательство посторонних сил. Согласился он и на признание шотландского ковенанта, одновременно пытаясь привлечь на свою сторону ирландских католиков. Но события вырвались из-под контроля короля. Осенью 1641 г., во время его поездки в Шотландию для примирения с лидерами ковенанта, в Ирландии вспыхнуло религиозное национально-освободительное восстание. В течение нескольких месяцев погибли тысячи протестантов и английских поселенцев.

Палата общин подготовила к этому времени и вручила Карлу I «Великую ремонстрацию» («Великий протест»), состоявшую из более чем 200 обвинительных пунктов против злоупотреблений правительства и излагавшую основы политических реформ. Оппозиция настаивала на передаче верховенства в церковных делах парламенту вместо короля, т. е. на введении пресвитерианского строя и на установлении ответственности министров короля перед парламентом. Выполнение этих требований сделало бы короля орудием в руках парламента, и по этому поводу возникла острая политическая борьба. В составе оппозиции выделилась довольно многочисленная группа умеренных, не согласных с полной передачей власти парламенту. Но Карл I не захотел опереться на сочувствующую фракцию, вместо этого решился на насильственный переворот в духе личного вмешательства французских королей в заседания штатов и парламента. В этом направлении на него влияла и его жена Генриетта-Мария.

4 января 1642 г. король в сопровождении многочисленной вооруженной свиты явился в палату общин и потребовал выдачи вождей оппозиции, обвиняя их в измене. Те, заранее предупрежденные, они вовремя скрылись, и король вынужден был уйти ни с чем, осыпаемый криками «привилегия! привилегия!» (так назывались освященные обычаем права членов парламента в противоположность королевской прерогативе). На сторону парламента открыто перешла лондонская милиция, столица заволновалась, и вскоре король из соображений безопасности вместе с двором переехал в Йорк.

Начало английской буржуазной революции. Гражданские войны середины XVII в.

После начала открытого конфликта короля с парламентом обе стороны начали вербовать войска. Карл I собирал своих сторонников – «кавалеров» – в Йорке. Королева, женщина умная и бесстрашная, спешно отправилась на континент, пытаясь организовать поставки оружия для королевской армии. 22 августа 1642 г. в Ноттингеме король водрузил свой штандарт, старинный боевой символ военного главенства для вассалов короны. Конституционный период революции завершился, началась гражданская война. Население Англии разделилось между противоборствующими силами примерно поровну. Аристократия и джентри большей частью стояли за короля, в его армию устремились многие провинциальные дворяне. Некоторая часть дворянства, горожане, торгово-промышленное население, мелкие йомены выступили в поддержку парламента. Обнаружилось и острое религиозное противостояние – англикане и католики приняли сторону короля, пресвитериане и пуританские сектанты поддерживали парламент. Деление политическое и религиозное совпадало отчасти и с географическим Север и запад Англии, а также Уэльс, местности с населением сравнительно редким и менее развитые в экономическом отношении, поддерживали короля, тогда как южная и восточная Англия, с Лондоном и другими крупными городами, выступали за парламент.

Поначалу гражданская война велась весьма вяло, так как во главе обеих армий было немало сторонников примирения. Перевес в материальных ресурсах оказался на стороне парламента. Его армия во главе с графом Эссексом насчитывала 25 тыс. человек, в основном – отряды местных милиций и наемников. Карл I, отчаянно нуждавшийся в деньгах, располагал всего 12 тыс. солдат и офицеров, но зато более опытными и дисциплинированными. Это обстоятельство способствовало первоначальным успехам королевской армии, которой командовал принц Руперт Пфальцский, племянник короля. Направленные королевой подкрепления и большое количество оружия, снаряжения и боеприпасов способствовали взятию Бристоля, второго по величине города страны. Конница принца Руперта достигла окрестностей Лондона. Ставка короля была перенесена в Оксфорд, откуда было менее 50 миль до Лондона.

Положение дел изменилось в пользу парламента после того, как Пим заключил союз с шотландскими пресвитерианами, пославшими в январе 1644 г. более 20 тыс. солдат в Англию. Стремясь к упрочению этого союза парламент уничтожил англиканский епископат и ввел в Англии церковное устройство по образцу шотландского ковенанта. Еще более важным обстоятельством стало массовое вступление в парламентскую армию представителей различных пуританских сект – индепендентов (независимых), выступавших против централизованного церковного устройства и фанатично поддерживавших идеи Реформации. В их среде вскоре выделился Оливер Кромвель (1599–1658), небогатый помещик, родственник Гемпдена и, по некоторым данным, потомок Т. Кромвеля, всесильного канцлера Генриха VIII.

Оливер Кромвель, убежденный индепендент, проявил качества выдающегося организатора и военачальника. Чрезвычайная набожность и приверженность пуританским догмам уживалась в нем с бескрайним честолюбием, прирожденное благородство и прямота – с проявлениями коварства и способностью к политическому интриганству. Он возглавлял первоначально кавалерийский полк из пуритан своей округи, получивших из-за своих кирас и за доблесть в боях прозвище «железнобоких». Кромвель сам водил их в атаку с пением псалмов, с молитвенником в одной руке и мечом в другой. В каждой его роте имелись пуританские проповедники, поднимавшие моральный и боевой дух солдат. 2 июля 1644 г. в битве при Марстон-Муре, в окрестностях Йорка, роялисты потерпели первое крупное поражение от парламентской англо-шотландской армии под командованием графа Манчестера. Это спасло парламент от близившегося поражения и позволило перейти к более активным действиям, как того требовали индепенденты, которые находились в меньшинстве в парламенте и армии, но пользовались все возраставшим влиянием.

Разногласия между пресвитерианами и индепендентами давали роялистам шанс на исправление положения. К тому же в Шотландии в поддержку Карла I выступил маркиз Монтроз, лидер горных шотландцев. Против парламента был готов выступить и командующий расположенными в Ирландии войсками граф Ормонд. Но король не воспользовался этой возможностью. Битва при Незби, произошедшая 14 июня 1645 г., завершила перелом войск в гражданской войне. Армия парламента (около 14 тыс. человек) под командованием Т. Ферфакса разгромила войска Карла I (8 тыс. человек). Кавалерией правого фланга «круглоголовых» командовал О. Кромвель, под руководством которого с начала года проводилась реорганизация вооруженных сил парламента. Формировавшаяся на принципах добровольности «армия новой модели» стала прообразом регулярной английской армии. С этого времени традиционными для английских солдат становятся красные мундиры. Чтобы вытеснить графа Эссекса и других пресвитерианских генералов из армии, О. Кромвель добился принятия парламентом «билля о самоотречении», по которому членам парламента запрещалось занимать военные или гражданские должности. Для самого Кромвеля временно было сделано исключение. Тогда же главнокомандующим был назначен Т. Ферфакс, который, несмотря на свою молодость (ему было всего 33 года), показал себя опытным военачальником. Кромвель получил пост начальника кавалерии и заместителя командующего.

После поражения под Незби положение короля ухудшалось с каждым днем. Принц Руперт сдал Бристоль. Замки и крепости одна за другой переходили к парламентской армии. В мае 1646 г. Карл I тайно покинул Оксфорд и с небольшой свитой отправился в Шотландию. Как оказалось, это было очередным просчетом. Монтроз, потерпевший к этому времени поражение и бежавший в Норвегию, не мог оказать поддержки королю. Карл I оказался в положении пленника Эдинбургского правительства. Шотландские пресвитериане, не добившиеся от него гарантированных уступок, решили выдать короля англичанам за 400 тыс. фунтов (впрочем, формально деньги были выплачены за услуги шотландской армии). Используя удобный момент парламент попытался распустить армию, более чем на половину состоявшую из индепендентов. Армия быстро превращалась во влиятельную политическую силу, в том числе требовала ввода обещанной веротерпимости. Позиции же пресвитерианской партии оказались к этому времени ослаблены из-за смерти графа Эссекса, уволенного со службы, но сохранявшего свое влияние и популярность в армии. Войска взбунтовались и, захватив короля, двинулись на Лондон. Кромвель, бывший вдохновителем мятежа, от лица армии потребовал удаления 11 членов парламента. Недовольство в Лондоне было усмирено войсками Т. Ферфакса, который формально оставался главнокомандующим до 1650 г.

В создавшейся сумятице король бежал и попытался укрыться на острове Уайт, где опять оказался под контролем армии, но завел переговоры о восстановлении своей власти. Он пытался наладить отношения и с шотландцами, забеспокоившимися из-за перспектив усиления индепендентской партии в Англии, и с пресвитерианским парламентом и даже с Кромвелем, который получил предложение стать главнокомандующим, обещание ордена Подвязки и титула графа Эссекса. Но, узнав из перехваченного письма о двойной игре короля, Кромвель отбросил все сомнения и потребовал от парламента закона, запрещавшего всякие переговоры с королем. Кромвель произнес в парламенте, по своему обыкновению держась за рукоять шпаги: «Король человек умный и весьма даровитый, но он так лжив и коварен, что ему нельзя доверять». В то время как Карл I не мог решиться, с кем заключить соглашение: с шотландцами, предлагавшими теперь более умеренные условия, или с английским парламентом, боявшимся индепендентов больше, чем роялистов, Кромвель действовал решительно, быстро и успешно.

Вторая гражданская война оказалась быстротечной. Армия Кромвеля подавила восстание роялистов в Уэльсе, Кенте, Эссексе и других местностях, разбила вдвое превосходящую ее по численности шотландскую армию. Карл I вновь был захвачен в плен. Узнав о тайных переговорах парламента с королем, рассвирепевшие индепенденты двинулись на Лондон. По приказу Кромвеля 6 декабря 1648 г. полковник Т. Прайд ворвался во главе своих солдат в зал заседаний палаты общин и арестовал 47 членов из пресвитерианской партии, 96 просто прогнали. «Очищенный» таким образом парламент, получивший название «охвостья» (Rump Parliament), начал судебный процесс над королем, который был приговорен к смерти как «тиран, предатель, убийца и враг общественного строя» и казнен 30 января 1649 г.

Индепендентская республика. Режим протектората

После казни Карла I власть в Англии перешла к армии. Парламент отменил королевские прерогативы, провозгласил республику (commonwealth), упразднил верхнюю палату как учреждение «ненужное и вредное» и назначил для управления страной Государственный совет из 40 человек под председательством юриста Дж. Бредшоу, ведшего процесс короля. Членами Государственного совета были О. Кромвель, знаменитый индепендентский публицист и выдающийся поэт Дж. Мильтон, адмирал Р. Блейк. И др. После «прайдовой чистки» заседания парламента посещали не более 50–60 человек, из которых 31 одновременно были и членами Государственного совета. Таким образом осуществлялась лишь видимость разделения властей. На деле при решении всех вопросов главную роль играл контролировавший армию Кромвель, а индепендентская республика оказалась военной диктатурой.

Укрепляя свою диктатуру, О. Кромвель прежде всего решительно избавился от растущего влияния в армии левеллеров (уравнителей), представителей радикального демократического направления, которое до 1647 г. примыкало к индепендентам и получило свое название за требование уравнения в политических правах всех граждан, независимо от размера собственности, отмены некоторых налогов и «тирании властей». Левеллеры были выразителями недовольства народных низов социально-политическими результатами революции. Один из лидеров левеллеров, знаменитый публицист Джон Лильберн назвал власть индепендентов «новыми цепями Англии». Весной 1649 г. индепендентам при помощи верных войск пришлось подавлять открытые мятежи в полках, начавшиеся под воздействием левеллеровской агитации. После их разгрома в течение почти целого года центральные графства лихорадило движение так называемых диггеров (копателей), или «истинных левеллеров», выразителей чаяний огромной массы обезземеленных бедняков и держателей копигольда. Одним из их лидеров был разорившийся мелкий арендатор Джерард Уинстэнли, обосновавший в многочисленных памфлетах крестьянско-плебейскую программу революции, отрицавшую институт частной собственности на землю. Хотя действия диггеров носили мирный характер, и они пытались обрабатывать под пашню лишь неиспользовавшиеся пустоши, крупные землевладельцы увидели в плебейском движении серьезную угрозу своим правам. Диггеры подвергались всяческим преследованиям и репрессиям.

После восстановления порядка в армии О. Кромвель, получив от парламента чин лорда-наместника, отправился в Ирландию для подавления восстания роялистов. Инициаторы восстания призвали на свою сторону Карла II, старшего сына казненного короля, но уже вскоре мятеж перерос в открытое избиение англичан. Кромвель подавил его с особенной жестокостью. Огромное количество людей было отправлено в Америку на каторгу, население острова сократилось почти на треть. Из Ирландии Кромвель поспешил на усмирение шотландцев, которые провозгласили Карла II королем в июне 1650 г. Разбив шотландскую армию, Кромвель занял Эдинбург, а год спустя, 3 сентября 1651 г., разгромил в битве при Ворчестере армию самого Карла II, который едва спасся бегством во Францию. Шотландия была присоединена к республике как завоеванная страна, лишена своего представительного собрания и принуждена посылать депутатов в английский парламент. Такой же статус получила и Ирландия.

Несмотря на успехи армии Кромвеля, внешнеполитическое положение республики оставалось очень сложным. Чрезвычайно обострились отношения с генеральными штатами Нидерландов. В Гааге английский посол был убит кавалерами-эмигрантами, которые во множестве находили там прибежище и поддержку. Разгневанный парламент издал 9 октября 1651 г. Навигационный акт, который запрещал привозить в Англию товары иначе, чем на ее собственных судах или судах ее колоний. Этот акт угрожал торговому могуществу Республики Соединенных провинций. Голландцы отправили военный флот под предводительством своих знаменитых адмиралов Тромпа и Рюйтера в Ла-Манш, и в мае 1652 г. между обеими республиками началась война. Обновленный за годы революции английский флот под командованием адмирала Блейка, одержал блестящую победу при Лагосе в феврале 1653 г.

Воспользовавшись благоприятной ситуацией, Кромвель решился на разгон «охвостья» Долгого парламента, который мешал всевластию армейского командования. 20 апреля 1653 г. он явился с солдатами в зал заседаний и разогнал депутатов «во славу Божию». Вслед за этим был распущен Государственный совет, и созван новый состав парламента – из надежных индепендентов, так называемых «святых». От него Кромвель принял титул лорда-протектора страны с неограниченными полномочиями, поистине королевской властью. Новой конституцией страны стал документ, озаглавленный «Орудие управления» («Instrument of Government»).

Теперь почти вся Европа искала дружбы всесильного лорда-протектора. Война с Нидерландами закончилась в апреле 1654 г. почетным миром и признанием Навигационного акта. Голландцы обязались изгнать Стюартов, а родственный им Оранский дом лишить штатгальтерства. В союзе с Францией Кромвель объявил войну Испании, во время которой англичане овладели Ямайкой и Дюнкерком. Но внутри страны ширилось недовольство усиливавшейся диктатурой. Кромвель не видел необходимости сохранять хотя бы видимость парламентского правления, то распуская парламент почти сразу же после его созыва, то исключая из его состава пресвитериан и последовательных республиканцев. Социальная база протектората быстро сокращалась. Из-за гражданской войны хозяйственная жизнь в стране была нарушена. Цены росли, а заработки подмастерьев и рабочих падали. В этой ситуации ввод крупного имущественно ценза для избирателей (годовой доход в 200 фунтов стерлингов) вызвал отход от индепендентского движения широких народных масс. С другой стороны, политика Кромвеля по перераспределению земельных владений вызывала ненависть не только у роялистов из родовитого дворянства, но и значительной части «джентри».

В условиях растущего общественного недовольства режим протектората все больше приобретал черты военной диктатуры. Формально парламент ограничивал исполнительную власть протектора и Государственного совета, но в то же время полномочия избранных депутатов утверждал именно Государственный совет, члены которого назначались протектором. На местах режим протектората опирался на военную администрацию. Страна была поделена на 11 округов, во главе с генерал-майорами, наделенными чрезвычайными полномочиями. Лорд-протектор являлся главнокомандующим армии и флота Англии, Шотландии и Ирландии, ведал сбором налогов и территориальной милицией и в перерывах между парламентами имел право издавать указы, имевшие силу закона. Парламент даже предложил Кромвелю принять королевскую корону. Но протектор отказался от официального восстановления монархии, присвоив себе лишь право назначать преемника. Тогда же была учреждена верхняя палата парламента из 61 назначенного протектором человека.

После смерти О. Кромвеля 3 сентября 1658 г. парламент провозгласил лордом-протектором его сына Ричарда. Но армейское командование восстало против нового протектора. Р. Кромвель добровольно отрекся от власти, получив за это крупную сумму и обещание уплаты всех его долгов. Во время Второй республики (1659–1660) Англия оказалась в руках генералов, не отличавшихся ни выдающимися способностями, ни политическим опытом. Для упрочения своей власти они учредили «комитет общественной безопасности». Над страной вновь нависла угроза гражданской войны. Под страхом возобновления народных волнений и видя разложение республиканского режима аристократия и купеческая верхушка все более склонялись к реставрации монархии Стюартов.

Реставрация Стюартов

Организатором роялистского переворота стал генерал Джордж Монк, главнокомандующий республиканской армией в Шотландии. Монк был профессиональным солдатом, во время первой гражданской войны сражался на стороне Карла I, попал в плен и принял предложение возглавить парламентские войска в Ирландии. Затем Монк участвовал в шотландской кампании О. Кромвеля, став одним из его самых доверенных лиц. Стремясь покончить с диктатурой лондонских генералов, он в согласии поддержать депутатов Долгого парламента в конце 1659 г. двинул свои войска на Лондон. 3 февраля 1660 г. Монк без боя вошел в столицу, где собрались все члены Долгого парламента, в том числе и пресвитериане, изгнанные Кромвелем. Индепенденты оказались в меньшинстве, утратив и влияние в армии. Все законы против прерогатив монархии были отменены, и парламент добровольно разошелся, назначив на 25 апреля выборы конвента для определения дальнейшего политического устройства страны. Конвент, в котором большинство уже принадлежало роялистам, вступил в переговоры с Карлом II. Получив от него обещание амнистии, свободы вероисповедания и сохранения приобретенных в ходе революции прав собственности, 8 мая 1660 г. Конвент провозгласил Карла II королем трех соединенных королевств. 29 мая Карл II совершил торжественный въезд в Лондон и был встречен с искренней радостью представителями всех партий, утомленных анархией и военным деспотизмом. Началась эпоха реставрации (1660–1689).

Едва взойдя на престол, Карл II (1660–1685) сразу показал, что Стюарты в изгнании «ничего не забыли и ничему не научились». Вопреки амнистии, власти казнили и изгоняли «цареубийц», выбрасывали из могил кости вождей революции. Конфискованные имущества возвращались роялистам. Постановления республики были сожжены рукой палача. Армия была распущена, восстановлен епископат и палата лордов. Карл II оказался таким же убежденным приверженцем абсолютистских принципов, как и его отец и дед. Его взгляды о неограниченности королевской власти сложились под влиянием известного английского философа Томаса Гоббса. Но в качестве государя Карл II поспешил прежде всего вознаградить себя за лишения 17-летней эмиграции. Блестящий кавалер и любитель веселых развлечений, он не ограничивал в расходах ни себя, ни своих приближенных. Двор Карла II был занят интригами, постоянными праздниками и нескончаемыми увеселениями. В дела управления король вникал лишь изредка и весьма неохотно.

Несмотря на восстановление монархии, основные результаты революции нельзя было отменить. Сохранялся договорный характер правления короля. Большинство купленных в частном порядке земель осталось в руках новых собственников. Экономическая мощь нового дворянства и буржуазии и их влияние заставляли короля и парламент искать компромиссы по ключевым вопросам внутренней и внешней политики. Ряд законодательных актов революции, отменявших феодальные порядки в области землевладения, был подтвержден реставрационным парламентом. В 1677 г. был принят акт, разрешающий огораживания. Правительство поощряло вывоз сукон и строго наказывало за экспорт необработанной шерсти. Торговля Англии быстро росла. В результате в стране резко ускорился процесс накопления капитала.

Важным политическим достижением парламента, в котором палата общин все больше превращалась в «палату критиков», стало утверждение принципа ответственности министров перед парламентом. В 1660–1667 гг. кабинет министров возглавлял Эдвард Гайд, граф Кларендон, убежденный роялист, добившийся отмены парламентом Трехгодичного акта, обязывавшего короля созывать парламент не реже одного раза в три года. Ряд бедствий, пережитых страной: чума, сильный пожар в Лондоне, вторая война с Голландией (1665–1667) сделали его министерство крайне непопулярным. Гайду пришлось бежать из страны, опасаясь осуждения по обвинению в государственной измене. На смену его министерству пришло еще более одиозное правительство «Кабал». (1667–1673), которое состояло из пяти человек и получило название от начальных букв их фамилий (Клиффорд, Эшли (Ashley), Бекингем, Арлингтон, Лодердейл).

Тяготясь своей зависимостью от парламента и постоянно нуждаясь в деньгах из-за своего расточительства, Карл II заключил тайный договор с французским королем о союзе и предоставлении денежных субсидий, а также уступил Людовику XIV Дюнкерк за 5 млн ливров. Но объявленная в 1672 г. в соответствии с этим договором третья война с Голландией (1672–1764) оказалась крайне непопулярной в стране. Не встретила она поддержки и в парламенте, так как угрожала установлением гегемонии Франции в Европе и подрыву английских интересов. Острое недовольство оппозиции вызвало и покровительство короля католикам – население прочно связывало воедино папизм и абсолютизм. Поэтому издание Карлом II в 1672 г. Декларации о веротерпимости, предоставлявшей свободу богослужения сектантам и католикам, было встречено бурей негодования. Народ обвинял правительство «Кабал» в подготовке возврата Англии к католицизму, тем более, что брат короля Яков, наследник престола герцог Йоркский, открыто перешел в католицизм и женился вторым браком на католичке принцессе Марии Моденской. Под натиском обеих палат король вынужден был отменить декларацию, и вместо нее в 1673 г. парламент принял Акт о присяге (Test Act), требовавший англиканского вероисповедания от лиц, занимавших государственные должности. Не желая приносить присягу, герцог Йоркский отказался от поста главного лорда-адмирала королевства. Усиливая нажим на королевскую власть, парламент постановил привлечь министров к ответственности за войну с Голландией.

Лорд Эшли, ставший графом Шефтсбери, и Бекингем, сын фаворита Якова I и Карла I, перешли на сторону оппозиции. «Кабал» распался и новое правительство возглавил граф Дэнби, приверженец англиканства, ревностный роялист, стремившийся занять промежуточное положение между королем и парламентом. Ненависть к католикам вновь вспыхнула в 1678 г. в связи с мнимым «заговором Отса», католического священника, якобы бы замышлявшего убить короля и возвести на престол его брата Якова. После этого парламент трижды пытался объявить Якова лишенным права на престол. Но Карл II проявил в этом вопросе неожиданное и несвойственное ему упорство, всякий раз распуская парламент. Когда это случилось в очередной раз, парламент, прежде чем разойтись, 2 мая 1679 г. принял знаменитый «Habeas Corpus Act», гарантирующий подданных от произвольного ареста и заключения без суда. Приверженцы биллей об отстранении Якова от наследования, составлявшие оппозицию, получили название «виги», сторонники короля стали называться тори. Первоначально эти слова были презрительными кличками, которыми оскорбительно называли друг друга политические оппоненты: слово «тори» ранее означало ирландских повстанцев-католиков, а «виги» – шотландских пресвитериан. Партия вигов опиралась на новое дворянство и буржуазию, тори получали поддержку старой земельной аристократии, консервативных сельских сквайров, королевского двора, крупных финансистов, связанных с короной.

«Славная революция»

После восшествия на престол Якова II (1685–1688) абсолютистская реакция приняла еще более свирепый характер. Новый монарх продолжал получать субсидии от Людовика XIV, покровительствовал иезуитам, правил без парламента и беспощадно преследовал своих противников, лично присутствуя при допросах и пытках. Быстрое подавление восстаний графа Аргайла в Шотландии и герцога Монмаута, незаконнорожденного сына Карла II, укрепили власть Якова II. Он открыто стремился к полному восстановлению в Англии абсолютизма. Несоответствие радикальной политики короля новой социальной и политической ситуации заставило перейти в лагерь вигов значительную часть аристократии. Переломным моментом стало рождения наследника, которое отстраняло от прав на престол протестантских дочерей Якова от первого брака, Марию и Анну. Оппозиция подготовила заговор с целью изгнания Якова и приглашения на английский престол зятя короля штатгальтера Голландии Вильгельма Оранского, бывшего одним из главных участников военных коалиций против Франции. В заговоре участвовал военачальник короля граф Черчилль, получивший позднее титул герцога Мальборо. Организаторы переворота рассчитывали, что Вильгельм Оранский, призванный для защиты протестантской религии и наследственных прав своей супруги, принцессы Марии, не будет претендовать на верховенство над парламентом. Кроме того, восшествие Вильгельма Оранского на престол могло бы обеспечить личную унию и союз Англии и Голландии против Франции.

В ноябре 1688 г. Вильгельм Оранский высадился с войсками в Англии. Яков II, войска которого открыто переходили на сторону Вильгельма, бежал под защиту Людовика XIV, остаток жизни он провел во Франции, где и умер в 1701 г. 6 февраля 1689 г. парламент передал корону принцессе Марии совместно с ее супругом. Вильгельм Оранский, ставший королем под именем Вильгельма III, подписал «Декларацию прав» («Declaration of Rights»), закрепленную в октябре 1689 г. как «Билль о правах». Этот документ лишал короля права отменять или приостанавливать изданные парламентом законы, вводить налоги и собирать войско без согласия парламента.

Принятие «Билля о правах» окончательно закрепило в Англии режим ограниченной конституционной монархии. С этого времени в английской конституционно-правовой традиции закрепилось и особое представление о триединстве парламента – юридически его частями признавались Корона, Палата лордов и Палата общин. Поскольку министры правительства действовали в рамках компетенции Короны, классический принцип разделения властей в Англии так и не сложился. Вместо этого провозглашалось верховенство парламента, отражающего суверенитет английского народа и контролирующего благодаря своей тройственной структуре и законодательную, и исполнительную власть. Принципиальной важной чертой английской государственной системы становилась независимость судебной власти, опирающейся на традиции «общего права» и «права справедливости».

Переворот 1688 г. получил название «Славной революции». Он стал выражением не только политического, но и социального компромисса между дворянством и буржуазией. В этом качестве «Славная революция» завершила длительный революционный процесс в Англии, охвативший большую часть XVII столетия. Англия стояла на пороге новой эпохи своего исторического развития. Новое дворянство и буржуазия получили возможность использовать государственную власть для проведения массовых огораживаний и сгона крестьян с земли, размещения выгодных государственных займов, смягчения налогового обложения, активизации колониальных захватов, поощрения торговли и промышленности. В годы революции продолжилась перестройка социальной структуры английского общества, сопровождавшаяся сменой форм собственности и ростом городского населения. Кратковременное господство пуритан привело к утверждению нового образа жизни, закреплению более строгих норм общественной морали, аскетической эстетики. На фоне революционных события в Англии были созданы прогрессивные экономические и политические теории. Идеи конституционной парламентской монархии, республики, общественного договора, равенства людей в естественных правах оказали огромное воздействие на европейскую интеллектуальную элиту и во многом подготовили взлет идеологии Просвещения.